В.В.Миллер. Археологические наблюдения в области чеченцев
Материалы по археологии Кавказа, собранные экспедициями Московского археологического общества. Вып. 1 : [Терская область : археологические экскурсии Всев. Миллера]. - 1888
АРХЕОЛОГИЧЕСКИЯ ЭКСКУРСИИ д.ч. Всев. Миллера
Археологические наблюдения в области Чеченцев.
Цель экспедиции. Следы древнего христианства в Чечне. Религиозные обряды чеченцев. Святыни. Амгали. Тушоли. Галиерды. Альбиерды. Аушасел. Кресты. Развалины храма Тхаба-ерды. Народное поверье об исполинской кости. Народные обряды, справлявшееся в Тхаба-ерды. Развалины близ аула Галанчодж. Предание о фиренгах и монастырь. Мизр-богу. Священная роща. Преданиe о происхождении озера Галанчодж. Чеченскиe могильники. Надземный усыпальницы. Предметы в них находимые. Различные виды кашей. Могильные склепы. Устройство их и предметы в них находимые. Памятные столбы. Памятник близ аула Воуги. Башни близ Шатоевского укрепления. Развалины замка близ аула Туркали. Башня в ауле Хайбах. Курганы.
Население Чеченского племени, распадающееся на множество мелких обществ, занимает обширное пространство в Терской области в округах: Владикавказском, Аргунском, Веденском, Хасавюртовском и Грозненском. Археологическому исследоватю, предпринятому нами в июне 1886 г., подверглась не вся обширная территория, населенная Чеченцами, а западная и южная часть её, именно пространство между Сунжей на севере, Аргуном и его притокомъ Чанты-Аргуном на востоке и юге, и Тереком на западе. Главное внимание было обращено на южную, горную часть этого пространства, в виду того, что она особенно богата памятниками старины*).
***) Маршрут, которым следовала экспе- диция, был следующий: Из Владикавказа чрез станицы Назрановскую, Карабулакскую, Слепцовскую, Самашкинскую, Закан-Юртовскую, Алхан-юртовскую в крепость Грозную; отсюда на юг чрез укрепления Воздвиженское и Аргунское в укрепление Шатоевское; отсюда на юго-запад чрез аулы Нихалой, Борзой, Мазарой в общество Нашхой, в аул Хайбах; отсюда на юго-запад в аул Галанчодж и далее на юг в аул Воуги; отсюда на юго-западе южнее хребта Цоройлам в аулы Цоринского общества; отсюда чрез аулы Нюй, Пеленг в аул Хайрых в Галгае; отсюда чрез аулы Хамхи, Таргим, Карт, Хули, Агенты, Арзи в аул Койрах; отсюда на северо-западе чрез Мецхали в аул Фортоуг и затем на севере по правому берегу Терека мимо Джераховского укрепления и станции Балты во Владикавказе
Главной целью экспедиции было изыскание следов древнего христианства, которое некогда, под влиянием Грузии, было распространено в некоторых местностях Чечни и затем, вследствие исторических обстоятельств, мало-помалу заглохло, уступив место мусульманству, распространившемуся среди Чеченцев лет полтораста тому назад. Предследуя эту главную цель, экспедиция однако обращала внимание и на другие памятники старины, разсеянные в изобилии особенно в горной части исследуемого края. Вообще, памятники старины, обращавшие на себя наше внимание, могутъ быть разделены на следующия группы:
1) Остатки древних христианских церквей. 2) Башни, встречающиеся в значительном числе почти во всех горных чеченских аулах. 3) Могильники с могильными памятниками разных типов, и 4) памятные столбы, сооруженные при дорогах. Мы начнем наше описание с памятников древнего христианства, но предварительно скажем несколько слов о следах христианского культа, сохраняющихся кое где до сих пор в обрядах и поверьях Чеченцев и Ингушей *).
*) Предки Ингушей выселились из гор, из Галчаевскаго общества в Тарскую долину и поселились на р. Ангиш, впадающей в р. Камбилеевку. Получив название от реки, они в 1830 году переселились из Тарской долины к р. Назрань, впадающей в Сунжу и получили название Назрановцев. Язык Ингушей представляет только говор чеченского языка.О внесении христианства из Грузии свидетельствуют, во-первых, некоторы данные в чеченском языке; так по чеченски неделя называется кирэ (груз, квирэ), а воскресенье кириндэ - т. е. недельным днем; пятницу Чеченцы называют переска (Ингуши), груз, параскёви, словом, в котором нетрудно узнать греч. παρασχευη; пост они называют именем, заимствованным с грузинского, марха (груз, мархва), субботу - словом шуатта (груз, шапати), восходящим к еврейскому названию этого дня; чеченское название креста джарк, вероятно, восходить к грузинскому джвари и др. Что касается христианских обрядов, то и они сохранились еще кое-где в захолустных местах в виде глухих и искаженных отголосков, исчезающих все более и более под влиянием мусульманского духовенства. Так места, некогда освященные христианством, еще до сих пор пользуются суеверным уважением, особенно среди стариков и женщин. Культ, совершаемый в подобных местах, заключается главным образом в следующем. В известное время, преимущественно летом, семьи, составляющие одно общество, варят пиво, приготовляют в большом количестве треугольные небольшие лепёшки, выбирают баранов и отправляются справлять праздник к своей родной святыне, обыкновенно к развалинам христианской церкви или часовни. Во главе процессии идёт старик, одетый обязательно в белую одежду. В руках он держит шесть с колокольчиками и белым знаменем. За ним идут женщины, которые поют особый припев уоллай. Процессия обходит святыню, при чем некоторые ставят в известном месте зажженные восковые свечи. Кланяясь святому месту, чеченцы обязательно снимают с головы папаху. Перед началом пиршества старики произносят молитвы, в которых просят Бога об урожай полей, приплоде скота и всяком благоденствии. Торжество кончается пирушкой, продолжающейся до поздней ночи.
Священныя места, около которых совершался, а иногда и теперь совершается, описанный культ, встречаются весьма часто близ посещенных нами аулов. Так, близ аула Арзи, Мецхальского общества, 4-го участка Владикавказского округа, на roре, на полянке среди леса, есть место, называемое Амгали, куда летом отправляются с приношением женщины, под предводительством одетого в белом старика. Недалеко оттуда близ аула Мохде находятся остатки небольшого каменного здания, называемого Тушоли, длиною во 11 и шириною в 6 шагов.
Сюда приводят местные жители летом баранов для жертвоприношения. Самым священным местом в развалинах считается угол на восточной стороне. Сюда кладут пули, ставят восковые свечи, сосуды съ пивомъ и т. п. Название Тушоли прилагается и ко многимъ другимъ священнымъ местамъ близъ ауловъ: каждое общество, новидимому, имело свой тушоли.. Одно изъ наиболее интересныхъ зданий священнаго характера стоить въ развалинахъ близъ хутора (юрта) Агенты. Эта небольшая постройка, сложенная изъ камней на глине, вымазанная снаружи и внутри известью съ низкой односкатной шиферной крышей. Длина не превышаетъ 5 1/2 ширина 3 ½ метровъ. Внутренность домика разделена двумя арками на 3 равныя части, представляющия какъ-бы алтарь, храмъ и притворъ христианской церкви. У стены отделения, соответствующаго алтарю, стоит своеобразнаго вида каменная плита съ двумя небольшими нишами одна надъ другой, наводящими своей формой на мысль, что въ нихъ стояли некогда иконы, такъ что плита представляла миниатюрный иконостасъ или точнее кивот.
Близь здания на стене сложены приношения охотниковъ - оленьи рога въ огромномъ количестве.
Здание окружено каменной оградой, аршина въ 2 вышины, образующей неправильный овалъ. По всей внутренней стороне ограды устроены небольшия ниши, отделенныя одна оть другой промежуткомъ въ 1\2 аршина; внизу у стены, подъ каждой нишей, лежитъ удобный для сиденья плоский камень. По сообщению местныхъ жителей, летомъ въ определенный день, когда ходятъ къ Галиерды (такъ называется это святилище), каждый отецъ семейства садится на камне близъ своей ниши, въ которую кладутъ жертвоприношения. Такимъ образомъ вокругъ всей ограды размещаются справляющие праздникъ домохозяева, при чемъ каждый знаетъ свое место. Какъ следы справляемыхъ въ Галиерды жертвенныхъ пирушекъ сохраняются въ здании шомпоры (вертелы для изготовления шашлыковъ) и черепки стеклянной и глиняной посуды.
Несомненное остатки христианскаго храма представляетъ также здание, известное подъ именемъ Албиерды и находящееся противъ аула Таргинъ на другой стороне р. Асси.
Это небольшое сооружение въ виде прямоугольника, котораго длина не превышаетъ 13, а ширина 8 шаговъ. Крыша давно провалилась и засыпала внутренность здания. На восточной стороне внутри видны следы алтарнаго абсида и окно съ полукруглымъ сводомъ; въ южной стене проделаны 2 окна и между ними низкая и широкая дверь; на западной стороне высоко виднеется окно, северная стена глухая. По свидетельству туземцевъ, въ этомъ здании справляли прежде тушолъ, т.е. туда собирались окрестные жители, приносили жертвы и пировали. Отъ Албиерды поклонники шли затемъ къ другому небольшому каменному сооружению, напоминающему по форме обыкновенный чеченский могильный памятникъ (кашъ), но украшенному оленьими рогами в имеющему въ одной изъ стенокъ небольшую нишу, какъ бы вместилище иконы. Этот памятникъ называется у туземцевъ Аушаселъ. Съ боку онъ представляетъ видъ небольшаго домика съ двускатной шиферной крышей, длиною въ 4 1/2 и шириною въ 2 шага. Места соседния съ двумя описанными памятниками освящены вообще преданиями христианства. Такъ отъ Тушоли местные жители ходили на гору Делите (Дели = Богъ — те - верхъ), на которой было несколько священныхъ мест, а главное, самое святое, на самомъ верху, где, по словамъ туземцевъ, еще на памяти стариковъ стояли железные кресты. Следуетъ отметить, что близъ развалинъ святилища Тушоли заметны слЬды стариннаго, вероятно, современнаго ему, могильника.
Кресты, стоявшие на вершине Делите, не сохранились, но немалое число крестовъ, встреченныхъ нами въ разныхъ местахъ Аргунскаго округа, служатъ до сихъ поръ немыми свидетелями некогда процветавшаго здесь христианства. Такъ, близъ аула Нихалоя, верстахъ въ 4 отъ Шатоевскаго укрепления, близъ горы на поле, засеянномъ кукурузой, стоитъ каменный грубой работы крестъ, вышиной около сажени.
Съ зтимъ памятникомъ связано у туземцевъ суеверное убеждение, что для произведения перемены погоды его следуетъ опрокинуть. Однако, повидимому, такое убеждение, судя по положению креста, никогда не приводилось в исполнение. На многих древнихъ башнях в Галгае (например, в аулах Нюй, Пеленг, Таргин, Муруч и др.) виднеются высоко, несколько пирамидальных крыш, фигуры крестов, высеченных в стенах. В башне аула Хаибах (Нашхойского общества, Аргунскаго округа) мы заметили плиты с крестами в двух местах. Одна плита своеобразной формы, образующая косяк над дверью, теперь заложенной, представляетъ на верху грубо начертанную фигуру креста, а под ней орнамент, кончающийся по обоим сторонамъ спиралями; другая плита, вделанная въ уголь башни, на высоте приблизительно 3-хъ саженей оть земли, покрыта грубыми изображениями трехъ крестовъ, большого в середине и двухъ небольшихъ по бокамъ. Положение описанной плиты показываетъ, что она была, вероятно, взята съ христианскаго могильника и употреблена какъ простой камень при построеинии башни*).
*) См. далее, рис.54 и 55.
Выше на север въ Большой Чечни, по достоверному свидетельству, при входе въ Аргунское ущелье, близъ ауловъ Атага и Чахкери, на томъ месте, где построена крепость Воздвиженская, найденъ былъ большой каменный крестъ, похожий формою на древний грузинский, съ углублениемъ для иконы. Отъ этой находки крепость и получила свое назваше. Еще летъ пятьдесягь тому и назадъ, когда мусульманство еще не вытеснило въ некоторыхъ обществахъ Чечни древнихъ верований, путешественники отмечали тамъ и сямъ каменные и чугунные кресты, пользовавшйеся уважениемъ у окрестнаго населешя. Такъ, Клапротъ, путешествовавший по Кавказу между 1807 и 1809 годомъ, занесъ въ свой дневникъ заметку, что въ Галгае на западе, при въезде въ ущелье недалеко отъ р.Асси, онъ виделъ въ крутомъ утесе пещеру съ желъзнымъ крестомъ, къ которому население ходило въ июне месяце**).
**) Voyage au Caucase et en Georgie. Т.I. р.403.Къ сожалению, путешественникъ не даетъ точныхъ топографическихъ указаний и сведений о форме креста.
Другое упоминание о кресте, въ настоящее время уже не существующемъ, находимъ въ статье „Десять летъ на Кавказе“***).
"**) Си. Современникъ 1854 г. т. XLYII, отд. V, стр. 41.Анонимный авторъ, проезжавщий близъ аула Цори въ 1851 году, сообщаетъ следующее: „Невдалеке отъ деревни (Цори) на холме стоялъ покрытый мхомъ большой крестъ, высеченный изъ цельнаго камня. Цоринецъ (спутникъ автора) говорилъ, что предки ихъ были христиане, и крест этотъ поставлен будто однимъ изъ предводителей послъ победы надъп мусульманами".
Отметим также, что в записках П. И. Головинского*См. Сборн. СвЪд. о Терской области. Вып. I, стр.353 мы находим указание на три железные креста, хранившиеся на горе Будуръ-Ламъ близ аула Хули. Празднество в честь крестовъ происходило между 10 и 14 июня и было связано с памятью о Тимичъ - ерды (св. Тимофей). После молитвы жрецы предсказывали народу символически, какоиъ для него будетъ годъ, именно: если жрецы вынимали из каменного хранилища все три креста разоамъ и показывали ихъ народу, то это означало, что год будет хороший; если показывали два креста, годъ посредственный; если только одинъ, - то народу будете плохо.
Отъ этихъ скудныхъ и одиночно сгоящихъ памятниковъ христианской старины перейдемъ к одному из самых замечательных христианских сооружений, къ древнему храму, известному у Ингушей под именем Тхаба-ерды, т.е.
2 тысячи святыхъ. Местность для построения этого храма была выбрана чрезвычайно удачно. Это небольшая равнина, в которой сходятся нисколько горных долин, образуемых рекою Асси и ея мелкими притоками. Съ одной стороны равнины возвышаются горы, покрытыя до низу густым» лесом, съ другой - ее замыкают высокие утесы причудливой формы. Съ пригорка, на котором расположена церковь и окружающий ее могильник, открывается чудный вид во все стороны и виднеются башни ауловъ Хамхи и Таргина, стоящих при реке Ассы. В 300 шагах от храма, по, ту сторону небольшого ручья, лежит аулъ Хайрыхъ, Хамхинскаго общества, состоящий в настоящее время не более как из двух-трёх саклей?? Вся местность эта представляется густо населённой, и многочисленные следы могильников показывают, что и в отдалённыя времена в этих местах были многочисленныя поселения. Об этом эе говорит и местное предание, утверждащее, что в Таргин жили лучшия уздеиския фамилии. В отдалённые времена, по народной легенде, жило трое братьев в ауле Эгикалэ. Когда род их размножился, они разделились и один остался в родовом ауле, а два других» - Таргинъ и Хамхи - ушли и основали оба аула, носящiе ихъ имена.
Древний храм - Тхаба-ерды - представляетъ прямоугольное продолговатое здание небольших размеровъ, в 17 метров длины и 7 1/2, ширины. СтЬны, сложенныя изъ тесаныхъ камней, отличаются отличной кладкой на извести и достигаютъ толщины 0,80 метр. Внутренность здания разделена тремя высокими остроконечно сведенными арками на 4 части.
Первая арка отделяетъ алтарь; две арки приходятся на храмъ и трапезу, пространство между 3-й аркой и западной стеной - соответствуетъ внутреннему притвору. Длина алтаря 4 м., 15 с. корабля и трапезы 8 м. 17с., внутр. притвора-2 м. 10 с., так что длина всего храма внутри стенъ равняется 14 м. 42 с. Проходы между арками в 2 м. 75 с.; толщина арок 65 с. Алтарный абсидъ представляетъ дугу въ 9 метров: алтарь лежал на 1 аршин выше храма, как заметно по насыпи и следам ведших в алтарь ступеней; в абсиде алтаря находится полукруглое сложенное из камней сопрестольие, возвышающееся на аршинъ надъ алтарнымъ поломъ.
Въ настоящее время полъ церкви засынанъ землею на 1/2 аршина слишкомъ и заваленъ камнями, упавшими сверху, но раскопка обнаружила, что церковь была выстлана плитами небольшихъ размеровъ на аршинъ надъ алтарнымъ поломъ. Въ настоящее время полъ церкви засынанъ землею на а/2 аршина слишкомъ и заваленъ камнями, упавшими сверху, но раскопка обнаружила, что церковь была выстлана плитами неболыпихъ разм'Ьровъ. Обе двери, ведшия в церковь, западная и южная, небольших размеров*), украшены плитами с разнообразными орнаментами.
* Ширина задной двери=1б21 Вышина =2 м., ширина южной двери=82 с. высота=1б2 с.
•) См. Табл. I.
На южной стене, на высоте 2 ½ саженей виднеются узкие окна в виде продольных суживающихся кверху щелей, не более 1\4 аршин шириной.
Окно в восточной стене (алтарной) значительно шире и украшено плохо сохранившимися барельефами, на которых можно различить изображение человека, борюшегося со львом (Самсон?) и ещё две неопределимыя фигуры.
Самый любопытный барельефъ сохранился на западной стене надъ входной дверью. Въ пространномъ сферическомъ треугольнике, окруженномъ какъ бы выпуклою рамою (валикомъ) представлены въ середине человекъ повидимому, сидящий на седалище, съ моделью церкви на голове; по бокамъ его две стоянця фигуры - правая (отъ зрителя) держитъ въ левой руке крестъ, а правую положила на рукоять меча; левая фигура въ епитрахили и съ кистями винограда на плечахъ; около изображения модели храма сбоку на плите высечена рука, держащая наугольникъ; надъ правой фигурой съ крестомъ вдЬлаиа плита съ плохо сохранившейся грузинской надписью, и такая же надпись помещается съ левой стороны, несколько выше первой. Въ той же западной стене, по обеимъ сторонамъ средняго барельефа, вделаны плиты съ изображениями двухъ ангеловъ; надъ барельефомъ-подъ конькомъ - еще плита съ неявственной человеческой фигурою, съ рукою па рукояти меча *)
См.Табл.I..
Все барельефы чрезвычайно грубаго стиля, высечены очень глубого (более вершка) на мягком камне и сильно пострадали от времени.
Плиты с изображениями человеческих фигур и с орнаментами были, по мнению местныхъ жителей, привезены изъ Грузии готовыми, такъ какъ такого материала нетъ въ окрестностяхъ храма. Стены венчаются откосомъ, покрытымъ изящными орнаментами, которые въ настоящее время представляются въ полномъ безпорядке. Нужно заметить, что, по всей вероятности, храмъ въ верхнихъ своихъ частяхъ пришелъ въ разрушеше въ течете времени, и местные жители старались по мере силъ поддерживать его, складывая упадавние камни и плиты, какъ попало. Такимъ образомъ, въ откосе помещались рядомъ две плиты разнаго рисунка и некоторые барельефы, безъ всякаго внимания къ изображение, очутились вделанными, какъ простые камни, въ верхния части обрушившихся стенъ храма.
Такъ, на южной стене, выше и ниже оконныхъ расщелинъ (также позднейшей формации), вделаны иногда вверхъ ногами плиты съ человеческими и звериными фигурами.
Вся ближайшая окрестность церкви усеяна камнями и плитами, между которыми встречаются барельефы.
Что касается покрытия церкви, то, судя по остаткамъ, видно, что оно состояло изъ трехъ сводовъ (1 надъ притворомъ, два - надъ храмомъ) и правильнаго полукруглаго свода надъ алтарнымъ полукружиемъ. Эти своды, частью обрушившееся, поддерживали двускатную крышу, вероятно покрытую черепицей, какъ можно заключить по множеству отдельныхъ кусковъ, попадающихся внутри церкви и въ ея ближайшихъ окрестностяхъ.
Барабанъ и куполъ не уцелели, но о ихъ существовании можно заключить изъ модели храма, представляющей обычный типъ грузинскихъ церквей. Съ западной стороны, параллельно съ храмомъ, тянется каменная невысокая (аршина въ 2) ограда, частью обрушившаяся, но представляющая еще остатки двухъ воротъ*)Ширина пролетовъ 1 м. 63 с., разстояние между воротами 3 м., длина ограды западн. стороны 12 м., разстояние ограды отъ стены церкви 2,43 с., покрытыхъ полукруглой аркой изъ плитъ, украшенныхъ рельефными орнаментами.
На северной стороне храма былъ приделъ, отъ котораго сохранилось алтарное полукружие, съ диаметромъ въ 2 1\2 метра (см. планъ). Ширина левой пристройки не превышаетъ 3-хъ метровъ; въ алтарномъ полукружии расположены 3 неболышия ниши. Пристройка примыкаетъ непосредственно къ северной стене церкви; далее, въ груди камней, наваленныхъ вдоль северной стены церкви, можно различить следы еще небольшой двери (высотой въ 1 м. 10 с., шириной въ 1 м.).
Можно отметить еще, что въ северной стене недалеко отъ алтаря есть узкий ходъ, ведущий внутрь стены параллельно съ алтаремъ; цель этого тайника, заваленнаго внутри камнями, была, вероятно, служить помещениемъ для сохранения священныхъ предметовъ. Южная стена церкви соединяется перпендикулярной къ ней стенкой (въ 2, 50 с.) съ другой пристройкой, которой назначение остается неизвестнымъ (см. планъ). Пристройка, судя по сохранившемуся фундаменту, идетъ въ глубь горы, и когда-то была покрыта землею; на восточной стороне она замыкается абсидомъ, съ дугой въ 440 с., длина продольныхъ стенъ не превышаетъ 7 шаговъ; изъ нихъ правая стена глухая, а въ левой, близъ абсида, сохранились следы двери и небольшая ниша.
Въ пространстве между южной стеной церкви и стеной пристройки видны остатки свода и заваленный камнями входъ въ склепъ, содержащий человеческия кости. Народное поверье утверждало, что въ этомъ склепЪ лежитъ берцовая кость необыкновенной величины, чуть-ли не въ 2 аршина, и что въ прежния времена, когда урожаю угрожала засуха, окрестные жители открывали склепъ, выносили кость, погружали ее въ воду, и засуха сменялась обильнымъ дождемъ.
Одинъ изъ местныхъ жителей съ готовностью указалъ намъ закрытое отверстие склепа и былъ не мало удивленъ, когда въ склепЬ оказались кости самыхъ обыкновенныхъ размеровъ. Такимъ образомъ, наследованное отъ предковъ убеждение въ существовании исполинской, чудотворной кости было разсеяно несколькими ударами кирки.
По словамъ стариковъ, къ развалинамъ церкви собирались съ приношениями жители окрестныхъ ауловъ одинъ разъ въ годъ, именно на красную горку. Этотъ культъ святыни не что иное, какъ глухое воспоминайте техъ отдаленныхъ временъ, когда Тхаба-ерды была приходскою церковью окрестныхъ ауловъ. Любопытно, что четырьмя, образуемыми арками, отделетями церкви местные жители воспользовались оригинальными образомъ, поделивъ ихъ между четырьмя аулами: въ 1-мъ отделении справляли праздникъ Яулинцы, во 2-мъ - Акальцы, въ 3-мъ - Хамхинцы, въ 4-мъ - Таргинцы. Во время торжества жители каждаго изъ этихъ ауловъ варили пиво въ своемъ отделении, резали барановъ и быковъ. Передъ приступлениемъ къ пирушке старики произносили молитвы объ урожай, причемъ, по традиции, снимали папахи и держали ихъ подъ мышкою. Вотъ въ какихъ глухихъ отголоскахъ сохранялся до последняго времени культъ древней христианской святыни. Въ настоящее же время молодое поколение смотритъ на прежние обряды, какъ на идолопоклонство; древняя церковь съ каждымъ годомъ разрушается и, быть можетъ, грозящие падениемъ своды скоро рухнутъ, такъ что отъ этого сооружешя первыхъ временъ христианства среди горцевъ останется лишь груда камней.
Для определения времени построения этой грузинской церкви близъ р.Ассы могутъ служить до некоторой степени вышеупомянутыя надписи, находящаяся на западной стороне надъ барельефами. Въ настоящее время такихъ надписей мы заметили две, изъ которыхъ одна вделана рядомъ съ моделью церкви немного выше человеческой фигуры, держащей крестъ въ лЬвой руки, другая значительно выше рядомъ съ крышей модели церкви, причемъ плита съ этой надписью вложена неправильно, такъ что буквы идутъ не слЬва направо, а сверху внизъ. Обе надписи значительно пострадали отъ времени, такъ что отъ некоторыхъ буквъ остаются лишь скудные слЬды. Первая надпись содержитъ четыре строки, изъ которыхъ отъ нижней осталась только начальная буква. Представляем сохранившиеся очертания букв:
Во второй надписи, в настоящее время, можно различить только три строки, хотя длина плиты заставляет думать, что некогда было (-19-) вероятно, 5 строк. Повернутая согласно с направлением букв эта надпись представляет следующий вид:
Для прочтения надписей мы обратились в Тифлис к известному знатоку грузинской эпиграфики
Д.3.Бакрадзе и получили от него следующий ответ на наше письмо.
"Лет 15 тому назад, состоя инспектором школ „Общества восстановления христианства на Кавказе", я, по осмотре их в горной Хевсуретии, случайно попал из Шатиля, по течению р.Ассы, через Амгу, в Галгай, где мне удалось видеть ту самую церковь, с которой грузинские надписи сняты археологической экспедицией 1886 года. К счастью, я нашел в своем дневнике теже самые надписи, но еще более полные. Не скажу, чтобы они были сняты мною с тою точностью, с какою бы я их снял, если бы пришлось мне их видеть теперь. К тому же я списал их, разсматривая их чрез бинокль и не слезая с лошади. Вот почему снимок мой едва ли может быть вполне верным. В одном не сомневаюсь, что церковь построена каким-то Давидом, патроном-владетелем, вернее царем, ибо „патрон", в особенности же слово „прослав" относится во всех почти встречающихся грузинских надписях к царствующим лицам, и что наконец округом, в котором была построена церковь, заведывал епископъ Георгий. Не знаю, верно ли я воспроизвожу год основания церкви 830, хотя характер письма и в списке, сделанном археологической экспедицией, и в моем указывает на глубокую древность... К сожалению, не могу дать никакого сведения о построении грузинами Тхаба-ердинской церкви, так как не нахожу никаких указании на нее в доселе известных письменных памятниках Грузии".Вместе с тем из присланнаго Д.3.Бакрадзе схематическаго изображения западной стороны церкви оказывается, что во время его посещения на ней было не две, а четыре надписи. Наша надпись №2, в настоящее время перевернутая и вставленная в рамку барельефа, находилась прежде вне его, на левой стороне (от зрителя). Д.3.Бакрадзе представляет следующий список с неё и перевод:
Вместо надписи № 2 над фигурой в епитрахии прежде находилась, по словам Д. 3. Бакрадзе, следующая теперь не существующая запись:
Наша надписи № 1 представлена в письме Д. 3. Бакрадзе в следующем виде:
Наконец по время посещения Тхаба-ерды г. Бакрадзе в параллель к надписи № 3, была ещё небольшая надпись № 4, содержавшая год построения церкви:
Предоставляя знатокам грузинской эпиграфики окончательное решение вопроса о древности описанной церкви, отметим в заключение, что в ниши, во внутренней левой стене, мы нашли красную глиняную плиту, шириною в 6, длиною в 7 вершков, с двумя (-21-) строками грузинских букв, из которых в верхней строке отчетливо сохранилось 5 букв, а в нижней части от 4-х. Д.3.Бакрадзе следующим образом переводит сделанный нами список:
Очевидно эта плита была некогда вделана в гробницу, но где последняя находилась, остается неизвестным. При посещении аула Галанчодж, расположенного близ озера того же имени, нами руководила мысль отыскать и исследовать остатки монастыря, о котором встречаются сведения в литературе.
Такъ, въ статье г. Ипполитова* (Сборникъ сведении о кавказскихъ горцахъ I, стр.48) помещено следующее известие: „В Акинском обществе близ аула Галанчодж, на горе у озера, находятся развалины, о которых ходит следующее предание: лет за 400 или 500 катие-то вооруженные фиренги (т.е.европейцы) пришли к озеру и построили на горе монастырь, который окружили каменной стеною. Фиренги эти жили долго в ладу с туземцами, которых они приглашали в монастырь и учили хрисианской религии; но фиренги же первые подали поводъ к ссоре: похищая и насилуя туземок, они восстановили против себя туземцев, которые после упорной борьбы прогнали фиренгов и монастырь их разрушили". Заинтересованные этим известием, мы, подъезжая к озеру Галанчоджу, с особенным вниманиемъ смотрели на развалины, виднеющияся высоко на вершине почти остроконечной горы. Однако ближайщие исследования не оправдали наших ожиданий. Въехав на вершину горы, мы увидали небольшое прямоугольное полуразрушенное здание, в 8 метров длины и 2 1/2 м. ширины; стены возвышаются на 3 1\2 метра, крыша провалилась и внутренность засыпана камнями почти на высоте метра. Ближайший осмотр развалин (-22-) убедилъ наъ, что это сооружеше не носило никаких признаков христианской церкви, а тем менее монастыря. На восточной стороне на высоте 1 1\2 метра от земли виднеется окно, высотою в 1 м. 7 с., шириною в 78 с. Западная стена, лучше других сохранившаяся, была глухая. Вход можно предположить либо в северной, либо в южной стене, которая рухнула, так что представляет лишь кучу камней. Здание окружено каменной оградой, в которой заметны двое ворот с арками, одни на северозападе, другие на юговостоке.
Едва-ли можно сомневаться в том, что описанное здание носило священный характер; высокое положение на горе, ограда, народная традиция, которая утверждает, что предки нынешнего населения ходили к Мизре-богу (так называется эта руина) на поклонение и резали баранов, принося их в жертву будто-бы стоявшему там „идолу“— все это убеждает нас в том, что перед нами древнее святилище. Но, с другой стороны, к описанной развалине не может быть приурочено сообщаемое г. Ипполитовым предание о монастыре, будто бы построенном фиренгами. На горе, где возвышается руина, нет воды - первого условия для жилья, да и размеры постройки не соответствуют понятно о монастыре. Расспросы в ауле Галанчодже вообще не подтвердили легенды о фиренгах; о монастыре, будто-бы ими основанном, ничего не знали местные жители. Кроме Мизре-богу, нет близ озера никакихъ развалин, в которых можно было-бы признать остатки хрисианской церкви или монастыря, так что мы пришли к убежденно, что всякие следы такого здания (если оно вообще существовало) стерты с лица земли. Туземцы говорили нам, что около озера было некогда небольшое святилище, где въ известное время года резали баранов. Затем на следы культуры, некогда окружавшей озеро, ныне совсем заброшенное, указывает небольшая роща, сохранившаяся на его пустынном берегу. Так как нигде в окрестностях не видно деревьев, вследствие высокого положения Галанчоджа и характера гор, то нет никакого сомнения, что роща была посажена рукою человека. Говорят, что прежде она окружала все небольшое озеро, не превышающее 1/4 версты в диаметре. На деревья рощи смотрят до сих пор как на священные и боятся их истреблять, несмотря на крайнюю скудость в топливе, за которыми ходят верст за 5 от аула на вершину почти отвесной скалы.
Заключая этим наш отчет о христианских древностях исследуемой нами области, считаем не лишними привести любопытную, записанную нами на месте, народную легенду, которая объясняетъ появление озера Галанчоджа. Вблизи аула Ялхарой, в месте, называемомъ Амка, было прежде озеро. Однажды одна мать с дочерью отправились на берег озера и по неразумию стали мыть грязные пеленки в его хрустальной воде. Дух озера, за это осквернение, обратили обеих женщин в камни, которые и теперь еще виднеются у Амка. Но и озеро не хотело больше оставаться в оскверненном ложе. Оно обратилось въ чуднаго рослаго быка, который перешел скалистый кряж, оставив громадную выемку как след своего хода*) Эту выемку в скаде нам показывали из аула, и спустилось вниз почти с отвесной высоты. Затем бык подошел к тому месту, где теперь лежит озеро и где прежде были расположены пахотные участки. Толпа людей, занятых полевой работой, увидев быка, подошла к нему; все дивились его росту и заспорили между собою; одни говорили: давайте, впряжем быка в плуг; другие говорили: нет, не трогайте его, это божий бык. Однако голоса тех, которые хотели запрячь быка, пересилили, и божий бык был подведен под армо. Когда он вел первую борозду, в ней выступила грязь; при второй борозде стало еще мокрее; при третьей—из земли выступила уже вода, а при четвертой - вода хлынула стремительно, затопила поле и всехъ людей, запрягшихъ чуднаго быка, который затемъ исчезъ в водах озера. С тех пор появившееся внезапно озеро продолжает внушать суеверный страх туземцам: они считаютъ его бездонным, не пьютъ его воду и призывали его в клятвах до появления мусульманства в этих местах. Вид озера Галанчодж представлен на таблице II.
