‘Ата ибн Абу Рабах
Я не видел никого, кто, приобретая знание, стремился бы к Лику Всевышнего Аллаха, кроме этих троих: ‘Ата, Тавуса и Муджахида.
Саляма ибн Кухайль
Перенесёмся в последнюю декаду месяца зу-ль-хиджжа 97 года хиджры. У древнего Дома собралось множество паломников, прибывших из разных областей — кто верхом, а кто и пешком. Были среди них старые и молодые, мужчины и женщины, темнокожие и светлокожие, арабы и неарабы, господа и простые люди.
Все они прибыли к Властелину людей, испытывая страх перед Ним, произнося слова тальбии и надеясь на Его милость.
Сулейман ибн ‘Абд-аль-Малик — халиф мусульман и величайший правитель на земле в свою эпоху — тоже обходил вокруг Каабы, обнажив голову. Он шёл босой, на нём были только изар и накидка. Он ничем не выделялся среди своей паствы — своих братьев по вере.
Позади него шли два его сына. Они были так прекрасны, что их можно было сравнить с полной луной и бутонами роз.
Завершив обход вокруг Каабы, халиф подошёл к человеку из числа своих приближённых и спросил:
— Где ваш товарищ?
Тот ответил:
— Он там, стоит, совершая молитву…
Халиф вместе со своими сыновьями направился туда, куда ему указали. Его приближённые хотели было последовать за халифом, чтобы освободить для него дорогу и чтобы он не пострадал в давке, но халиф велел им не делать этого, сказав:
— Сейчас нет разницы между царями и простым людом, и лишь принятие (деяний) и богобоязненность превозносят одного над другим. Возможно, что прибудет к Аллаху человек с взъерошенными волосами и покрытый пылью, и Он примет его так, как не примет царей.
Потом он направился к человеку, о котором спрашивал, и обнаружил, что тот всё ещё совершает молитву. Люди сидели позади него, справа и слева. Халиф сел там, где было свободное место, и посадил рядом своих сыновей.
Юноши-курайшиты пристально смотрели на этого человека, к которому пришёл их отец — повелитель верующих. Они сидели вместе с простыми людьми, ожидая, пока он закончит молиться…
Когда он повернулся, они увидели перед собой пожилого эфиопа — чернокожего, с курчавыми волосами и плоским носом. Когда он сидел, то казался похожим на чёрного ворона.
* * *
Итак, завершив молитву, этот человек повернулся в ту сторону, где сидел халиф. Сулейман ибн ‘Абд-аль-Малик поприветствовал его, и тот ответил на его приветствие. После этого халиф стал спрашивать его об обрядах хаджа по порядку, и этот человек давал халифу исчерпывающий ответ на каждый его вопрос, приводя при этом хадисы Посланника Аллаха ﷺ.
Выслушав все ответы, халиф сказал:
— Да воздаст тебе Аллах благом…
Потом он сказал своим сыновьям:
— Вставайте.
Они поднялись и все трое направились к холмам Сафа и Марва, чтобы совершить пробег.
По пути к месту пробега двое юношей услышали, как глашатай объявляет:
— О мусульмане! В этом месте фетвы даёт только ‘Ата ибн Абу Рабах, а если его не будет, то ‘АбдАллах ибн Абу Наджих.
Один из юношей посмотрел на отца и сказал:
— Как же так? Глашатай повелителя верующих объявил, что люди не должны обращаться за фетвами ни к кому, кроме ‘Ата ибн Абу Рабаха и его товарища, а мы пошли за фетвами к этому человеку, который не уделил халифу должного внимания и не возвеличил его должным образом!
Сулейман ответил сыну:
— Этот человек, которого ты видел, сынок, и перед которым мы сидели со смирением — он и есть ‘Ата ибн Абу Рабах, дающий фетвы в Заповедной мечети аль-Харам и сменивший на этом важном посту ‘АбдАллаха ибн ‘Аббаса после его кончины.
Потом халиф сказал сыну:
— Приобретайте знание, сыновья мои. Поистине, знание возносит скромного, заставляет пробудиться ленивого и нерадивого и поднимает невольников до уровня царей…
* * *
Сулейман ибн ‘Абд-аль-Малик не преувеличивал, когда говорил сыновьям о важности знания.
‘Ата ибн Абу Рабах в детстве был невольником и принадлежал одной женщине из числа жителей Мекки. Но Всевышний Аллах почтил этого эфиопа, с младых ногтей поставив его на путь приобретения знаний.
‘Ата разделил своё время на три части. Одну часть он посвящал своей госпоже. При этом он безупречно прислуживал ей и соблюдал её права наилучшим образом.
Вторую часть своего времени ‘Ата посвящал Господу, поклоняясь Ему с усердием и искренностью.
Третью часть своего времени он посвящал приобретению знаний. ‘Ата приходил к сподвижникам, которых застал, и без устали черпал из чистейшего источника знания.
Он перенимал знание от Абу Хурайры, ‘АбдАллаха ибн ‘Умара, ‘АбдАллаха ибн ‘Аббаса, ‘АбдАллаха ибн аз-Зубайра и других благородных сподвижников (да будет доволен Аллах ими всеми). Он приобрёл много знаний, обретя глубокое понимание религии, и знал очень много хадисов Посланника Аллаха ﷺ.
* * *
Увидев, что её невольник посвятил себя служению Аллаху и приобретению полезного знания, мекканка отпустила его на свободу, ища приближения к Всевышнему Аллаху. Она надеялась, что Аллах принесёт через ‘Ата пользу Исламу и мусульманам. С того дня ‘Ата почти не покидал мечеть аль-Харам. Эта мечеть стала для него домом, в котором он жил, школой, в которой он учился, и местом поклонения, в котором он стремился приблизиться к Аллаху посредством богобоязненности и покорности.
Историки утверждают, что ‘Ата ночевал в мечети около двадцати лет.
* * *
Благородный последователь сподвижников ‘Ата ибн Абу Рабах достиг в своём приобретении знания таких высот, что мало кто из его современников мог с ним сравниться.
Рассказывают, что однажды ‘АбдАллах ибн ‘Умар (да будет доволен Аллах им и его отцом) совершая ‘умру, руководил молитвой жителей Мекки, и после молитвы люди обступили его, задавая вопросы и прося дать фетву. ‘АбдАллах сказал:
— Вы меня удивляете, о жители Мекки… Неужели вы спрашиваете о чём-то меня, когда среди вас — ‘Ата ибн Абу Рабах?..
* * *
‘Ата ибн Абу Рабах достиг столь высокой степени в религии и знании благодаря двум качествам.
Во-первых, он отлично владел собой и не позволял душе своей бесполезных услад.
Во-вторых, он очень хорошо распоряжался своим временем, не теряя ни минуты на лишние слова и действия.
Мухаммад ибн Сукъя однажды беседовал с людьми, которые пришли навестить его, и сказал:
— Хотите, расскажу вам кое-что? Надеюсь, это принесёт пользу вам, как в своё время принесло пользу мне…
Люди сказали:
— Конечно, рассказывай…
Он сказал:
— Как-то ‘Ата ибн Абу Рабах сказал мне, давая мне наставление: «О сын брата моего, поистине, наши предшественники не любили лишних слов». Я спросил: «А что они считали лишними словами?» Он ответил: «Они считали лишними все слова, кроме Книги Аллаха — её чтения и понимания, хадисов Посланника Аллаха ﷺ — их передачи и понимания, побуждения к одобряемому и удержания от порицаемого, полезного знания, приближающего к Всевышнему Аллаху, и тех слов, которые ты произносишь, когда говоришь о своих потребностях или хлебе насущном то, что тебе необходимо сказать». Потом он внимательно посмотрел на меня и сказал: «Разве не знаете вы, что: “Поистине, над вами есть хранители — * благородные писцы” (82:10–11)? И что с каждым из вас — два ангела: “Два ангела сидят справа и слева и принимают [записывают деяния]. * Стоит ему произнести слово, как при нём оказывается готовый наблюдатель” (50:17–18)?» А потом он сказал: «Разве не устыдится любой из нас, когда перед ним развернут свиток, который он продиктовал с утра, и он обнаружит, что большинство из того, что записано там, не нужно ни для религии, ни для мира этого?..»
* * *
‘Ата ибн Абу Рабах принёс пользу очень многим людям. Среди них были и учёные, и ремесленники, и представители иных категорий.
Имам Абу Ханифа ан-Ну‘ман рассказывал:
— В Мекке я ошибся в пяти вопросах, касающихся хаджа, и цирюльник научил меня… Когда я хотел побрить голову, чтобы выйти из состояния ихрама, я пришёл к цирюльнику и спросил: «Во сколько мне обойдётся бритьё головы?» Он ответил: «Да наставит тебя Аллах на прямой путь… О плате за бритьё во время паломничества не договариваются. Садись, а потом дашь, сколько сможешь». Мне стало стыдно, и я сел. Но сел я, повернувшись не в сторону киблы. Он кивнул мне, делая знак повернуться в сторону киблы. Я подчинился, и мне стало стыдно ещё больше. Я подставил ему левую половину головы, но он сказал: «Подставь правую». И я подчинился. Он стал брить мне голову. Я молча смотрел на него, удивляясь. Он сказал мне: «А почему ты молчишь? Произноси такбир». И я произносил такбир, пока не поднялся, чтобы уйти. Он спросил: «Куда направляешься?» Я ответил: «Хочу пойти в свою палатку». Он сказал: «Соверши молитву в два рак‘ата, а потом уже отправляйся, куда пожелаешь». Я совершил молитву в два рак‘ата, а потом подумал: «Цирюльник не мог сказать всё это, не обладая знанием!» Я спросил его: «Откуда у тебя знание о действиях, которые ты велел мне совершить?» Он ответил: «Да благословит тебя Аллах… Я видел, как ‘Ата ибн Абу Рабах поступал так, и я перенял это от него и теперь наказываю людям поступать так же».
* * *
Мир этот приступил к ‘Ата ибн Абу Рабаху. Но он решительно отвернулся от него и не пожелал иметь с ним ничего общего… За всю свою жизнь он ни разу не надел рубаху стоимостью больше пяти дирхемов.
Халифы звали его на свои собрания, но он не внимал им, боясь, что мир этот губительно повлияет на его религию. Но вместе с тем он приходил к правителям, когда видел в этом пользу для мусульман или благо для Ислама.
‘Усман ибн ‘Ата аль-Хорасани рассказывал:
— Как-то я отправился вместе с отцом к Хишаму ибн ‘Абд-аль-Малику, и, когда мы были уже близко от Дамаска, мы увидели темнокожего пожилого человека, который ехал на осле. Старец был одет в толстую рубаху из грубой ткани и старую верхнюю одежду. На голове у него была небольшая шапочка, а стремена его были из дерева.
Меня рассмешил его вид, и я спросил отца: «Кто это?» Он ответил: «Тихо… Это господин факихов Хиджаза ‘Ата ибн Абу Рабах». Когда мы подъехали ближе, отец спустился со своей мулицы, а пожилой человек спустился со своего осла. Они обнялись и стали расспрашивать друг друга, а потом снова сели в седло и ехали вместе, пока не доехали до дверей дворца Хишама ибн ‘Абд-аль-Малика.
Не успели они сесть, как привратник уже сказал, что халиф готов принять их. Когда мой отец вышел от халифа, я попросил его: «Расскажи мне обо всём, что произошло там, у вас». Он сказал: «Узнав, что приехал ‘Ата ибн Абу Рабах, халиф поспешил пригласить нас. И клянусь Аллахом, я попал к нему только благодаря ‘Ата. Увидев его, Хишам сказал: “Добро пожаловать, добро пожаловать… Вот сюда, вот сюда”. Он говорил это, пока не усадил ‘Ата рядом с собой так, что их колени соприкоснулись.
На собрании присутствовали очень знатные люди. Все они беседовали. А когда пришёл ‘Ата, они замолчали. Потом Хишам повернулся к нему и спросил: “Чего ты желаешь, о Абу Мухаммад?” Он ответил: “О повелитель верующих, жители Мекки и Медины, рабы Аллаха и соседи Его Посланника. Раздели между ними их удел и их оклады”. Халиф сказал: “Хорошо. Эй, слуга, выпиши жителям Мекки и Медины их оклады и уделы за этот год”. Затем халиф спросил: “Есть ли у тебя какое-нибудь иное пожелание, о Абу Мухаммад?” ‘Ата ответил: “Да, о повелитель верующих. Жители приграничных городов и селений, которые (первыми) встают против врага и убивают того, кто желает зла мусульманам. Выдай им их содержание. Потому что если погибнут они, то границы останутся без защиты”. Халиф сказал: “Хорошо. Слуга, напиши распоряжение отправить им их содержание. Ещё что-нибудь, о Абу Мухаммад?” ‘Ата сказал: “Да, о повелитель верующих. На зиммиев не возлагают ничего непосильного для них, и то, что вы взимаете с них, — это помощь вам против ваших врагов”. Халиф сказал: “Слуга, запиши: на зиммиев не следует возлагать ничего непосильного для них. Есть ли у тебя другое желание, о Абу Мухаммад?” ‘Ата ответил: “Да. Бойся Аллаха в отношении собственной души, о повелитель верующих. И знай, что ты появился на свет в одиночестве и умрёшь в одиночестве, будешь собран один и подвергнут расчёту в одиночестве. И, клянусь Аллахом, не будет с тобой никого из тех, кого ты видишь сейчас”. Хишам опустил голову и плакал. Потом ‘Ата поднялся, и я поднялся вместе с ним. Когда мы дошли до двери, нас догнал человек с мешком в руках. Я не знаю, что было в этом мешке. Этот человек сказал: “Повелитель верующих послал тебе это”. ‘Ата сказал: “Ни за что…” И прочитал: “Я не прошу у вас за это вознаграждения, ибо вознаградит меня только Господь миров”. Клянусь Аллахом, он вошёл к халифу и вышел от него, не выпив и капли воды!»
* * *
‘Ата ибн Рабах прожил долгую жизнь, дожив до ста лет. Жизнь его была наполнена знанием и трудом, благочестием и богобоязненностью и украшена равнодушием к тому, что принадлежало другим людям, и стремлением к тому, что у Аллаха.
Когда смерть пришла к нему, она обнаружила, что мирских благ у него почти не было, зато был огромный запас дел, которые он совершал для мира вечного. Кроме того, он совершал хадж семьдесят раз и семьдесят раз стоял на горе ‘Арафат, прося у Всевышнего Аллаха Его довольства и Рая, а также защиты от Его гнева и от Огня.
