По следам былого: воспоминания Хамзата Фаргиева о политической борьбе за возрождение ингушской государственности04.06.2022
4 июня 1992 года Президентом России был подписан Указ «Об образовании Ингушской республики». То, что столько малочисленный народ смог вновь обрести государственность, многие считают чудом. Лучшие люди Ингушетии бросили все силы для того, чтобы это случилось. Один из тех, кто с конца 80-х годов трудился над созданием республики — Хамзат Фаргиев. Он рассказал Фортанге о том, как воссоздавалась Республика Ингушетия, которая сегодня отмечают 30-летний юбилей, о своей политической деятельности, роли демократического союза «Нийсхо» в событиях этих лет и об ожиданиях: сбывшихся и не очень.
Изабелла Евлоева обратилась ко мне с просьбой написать колонку, в которой я рассказал бы о своем участии в политической борьбе за восстановление ингушской государственности. Я согласился, с небольшой оговоркой: в этом рассказе речь будет идти и о демократическом союзе «Нийсхо», с которым неразрывно связана вся моя деятельность с 1988 года и по сей день.
Мой путь в демократического союзе “Нийсхо” и, вообще, в общественной деятельности начался так: 1988 год, лето, Малгобек, улица Нурадилова. Мы с моим одноклассником, другом и будущим соратником Султаном Батыровым идем и яростно спорим: Султан — за воссоздание ингушской государственности, а я — за возврат Пригородного района в состав ЧИАССР. Наши жаркие дискуссии длятся две недели, каждый стоит на своем и приводит тысячу доводов, но, в конце концов, Султан убеждает меня в своей правоте. А убеждать он умеет…
Уже осенью 1988 года был создан демократический союз Ингушетии «Нийсхо», восстановление ингушской государственности — его основная цель. С этого момента и началась моя реальная политическая деятельность.
Один из значимых для меня эпизодов — голодовка, которую я объявил в ноябре 1988 года, выдвинув ряд политических требований: я хотел, чтобы сняли с должности первого секретаря Малгобекского горкома КПСС, провели расследование против коррупции, и перестали ущемлять права ингушского народа. Я отправил обращение с этими требованиями в ЦК КПСС, прочие госорганы и СМИ.
В этот период изрядно трепали нервы представители горкома и обкома КПСС с периодическими визитами и лестными предложениями о карьере. Они просили, чтобы я прекратил голодовку, а взамен предложили на выбор: место директора любой школы, пост редактора газеты «Ленинское знамя» в Малгобеке. Если не согласен в Малгобеке, то готовы были рассмотреть вопрос хорошей работы в Грозном. Разговор об этом проходил в горкоме партии Малгобека с высокопоставленным ингушом, который даже боялся здороваться на ингушском. Фамилию этого деятеля я опущу, но многие его знают.
Моя голодовка длилась 18 дней. Ее единственный итог был в том, что я стал известен в Малгобеке и не только. Кто-то возможно скажет, что такой исход был запланирован мной или даже властями… Но это нелепость: я всегда чурался корысти и был человеком поступка. Таким и остался.
18 февраля 1989 года в Малгобеке, на площади у перекрестка в центре города состоялся митинг, на котором было заявлено о необходимости проведения траурного митинга, посвященного депортации ингушского народа. Горком КПСС тогда перехватил нашу инициативу и сам объявил о проведении траурного собрания 22 февраля в Доме культуры Малгобека. Я был там в тот день. Коммунисты не хотели давать мне слово, но зал настоял и в итоге я выступал полтора часа без бумажки, с изложением проблем, стоящих перед ингушским народом. Я говорил о депортации, ее незаконности, об ущемлении прав ингушского народа в языковой сфере и не только, о разгуле коррупции, о недопустимых наездах партократов на наши традиции — на похоронный обряд ингушей. Например, второй секретарь горкома КПСС постоянно выступала с оскорбительными заявлениями: «Вы не так хороните? Вы много тратите…» и так далее. Естественно, это никому не нравилось, у ингушей свои, веками сложившиеся традиции, и менять их никто не собирался. Во время мое выступления она сидела в президиуме и я кидал ей обвинения прямо в лицо. Всю критику, по всем вопросам, включая и коррупцию, я построил на принципах нарушения ленинской национальной политики, законов и так далее. Из Ленина я многое знал тогда наизусть.
Когда я закончил выступление, Котиев Махарадзин из Пседаха предложил выдвинуть меня в депутаты.
Небывалый духовный взлетКолесо избирательной системы завертелось благодаря моим друзьям из Малгобека и членам «Нийсхо». Всех их я поименно перечислил в своей статье «Реабилитация: достижения и трагедии», поэтому не буду утомлять читателя перечислением их имен.
----------------------------------------------------
ВСТАВКАРеабилитация - достижения и трагедииХамзат Фаргиев
Где тот целитель, который вылечит глубокие
нравственные раны, нанесенные многолетним
изгнанием, и когда это изгнание окончится?
А. Некрич. Наказанные народы
Во времена всеобщей лжи говорить
правду — это экстремизм. Дж. Оруэлл
У истоков становления Ингушской республики стояли герои ингушского народа: И. Базоркин, А. Газдиев, Ж. Зязикова, Д. Картоев, Х. Муталиев, Х. Хаматханов и пр. Они, как и представители других репрессированных народов, боролись за возвращение из депортации на Родину: с риском для себя писали обращения в центральные органы власти, добивались приема в них.
Однако возвращение народов - узников сталинизма, на Родину во второй половине 50-х гг. XX в. обернулось для них очередной трагедией, так как на произвол и беззаконие тирании И. Сталина наложился отпечаток половинчатости хрущевской реабилитации. Ни один из репрессированных народов: калмыков, карачаевцев, крымских татар, немцев Поволжья (и прочих регионов), ингушей, чеченцев, не был восстановлен в правах на свои национально-государственные образования в том виде, в котором они были до их депортации в 40-х гг. XX века. В свою очередь, «наказанные народы», не имевшие своих автономий: аккинцы, балкарцы, греки, корейцы, курды, поляки, турки, хемшилы, вернулись в места прежнего проживания лишь частично.
Одной из вех борьбы ингушей за возвращение Пригородного района, незаконно отторгнутого хрущевским режимом при аморальном лоббизме власть имущих Северной Осетии, стал 15-тысячный митинг в Грозном 16 - 19 января 1973 года. Его организаторами, руководителями и авторами, предшествовавшего ему письма «О судьбе ингушского народа» в ЦК КПСС и Президиум ВС СССР, были И. Базоркин, А. Газдиев, Д. Картоев, А. и Б. Костоевы, А. Куштов, С. Плиев и другие (всего 27 человек). Митинг ингушей поддержали чеченцы из Грозного и окрестных сел. Они организовали кормление участников митинга, поддержали их словом и делом. Как пишет Марьям Яндиева «на второй день на площади чеченцев было почти столько же, сколько ингушей». Однако, в конечном счете, митинг был разогнан, а его участников подвергли репрессиям.1
С началом перестройки «наказанные народы» вновь подняли вопрос о полномасштабной реабилитации. Свой вклад в эту парламентскую борьбу внес и ингушский народ, когда его представитель - Х. Фаргиев, с благословения И. Базоркина, впервые за полвека после начала депортаций, 29 мая 1989 г. на Съезде народных депутатов СССР публично - на всю страну, поднял вопросы о реабилитации всех репрессированных народов и, во-вторых, восстановлении Ингушской автономии.2
В последнем вопросе автор опирался на память народа о И. Зязикове и Али Горчханове, загубленных сталинским режимом за отстаивание интересов ингушской автономии. Во-вторых, на борьбу И. Базоркина и его соратников в 50-х - 70-х гг. В-третьих, на опрос, который был проведен среди ингушской части населения Чечено-Ингушетии и Пригородного района в марте 1989 г. Демсоюзом Ингушетии «Нийсхо» (Справедливость) во главе с И. Кодзоевым, со следующей формулировкой «Я – за Ингушскую АССР». Было собрано 62 тыс. 600 подписей. Их вместе с обращением в ЦК КПСС и Верховный Совет СССР доставили в Москву и вручили адресатам в начале апреля 1989 г.3
6 июня 1989 г. М. Дарсигов в Совете Национальностей Верховного Совета СССР повторил запрос о восстановлении ингушской автономии. 14 июля 1989 г. по предложению казахского поэта Олжаса Сулейменова Верховный Совет СССР принял Постановление с поручением рассмотреть и подготовить предложения по «осуждению практики репрессий… народов… и полной их реабилитации».
Результатом деятельности депутатов из числа депортированных народов С. Авторханова, А. Айдамирова, Р. Аушева, М. Дарсигова, Д. Кугультинова, С. Хаджиева, Х. Фаргиева и их сторонников, в том числе А. Сахарова, заместителя председателя Палаты Национальностей Верховного Совета СССР Б. Олейника и О. Сулейменова, стала Декларация Верховного Совета СССР от 14. 11. 1989 г, «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечению их прав».
В процессе ее подготовки Х. Фаргиевым было составлено несколько запросов, подписанных десятками др. депутатов, в их числе Р. Аушевым и М. Дарсиговым.4 Секретариат Верховного Совета, в соответствии с регламентом, распечатывал и распространял их среди депутатов. Это была, помимо других, одна из форм пропаганды за реабилитацию депортированных народов. При принятии Декларации выступили Д. Кугультинов, А. Сахаров, С. Авторханов, М. Дарсигов, Х. Фаргиев и другие. Представление о ее значении дает выдержка из преамбулы Закона «О реабилитации репрессированных народов». Она гласила, что Верховный Совет РСФСР принимает сей закон, «опираясь на международные акты, Декларацию Верховного Совета СССР от 14 ноября 1989 г… и действующее законодательство РСФСР и СССР».
В итоге запросов, поданных Х. Фаргиевым, подкрепленных десятками подписей других депутатов, в том числе и всех чеченцев;5
мощного давления восьмидневного стотысячного митинга ингушей, созванного организацией «Дякасте» (Родина), поддержанного «Нийсхо»;6
ежедневных правительственных телеграмм, ежедневно отправляемых Х. Фаргиевым с митинга в Назрани, от его имени и его резолюцией в адрес Съезда народных депутатов СССР;
выступления на Съезде С. Хаджиева 26 марта 1990 г.
была создана Комиссия Совета Национальностей Верховного Совета СССР во главе с А. Беляковым для рассмотрения ингушского вопроса. Главная роль в ее создании принадлежала, прежде всего ингушскому народу, все остальные задействованные лица выступали от его имени, опираясь только на его волю и непреклонную решимость. В Комиссию, наряду с другими, вошли Председатель Верховного Совета ЧИ АССР Д. Завгаев и депутат М. Дарсигов. В работе Комиссии с правом совещательного голоса участвовали Р. Аушев, Б. Богатырев, И. Костоев и Х. Фаргиев в Москве, Чечено-Ингушетии и Северной Осетии.
Х. Фаргиев подготовил в помощь для Комиссии историко-юридическую справку «Проблемы ингушской автономии». Эта справка вместе с целым рядом документов, собранных им в архивах и сброшюрованных в отдельные книги, была вручена членам Комиссии А. Белякову, А. Акаеву, Ю. Р. Боярсу, М. Ю. Дарсигову, С. Б. Лаврову, Ю. Н. Мариничеву, П. Д. Осипову. Они провели много встреч с ингушским населением Чечено-Ингушетии и Северной Осетии, изучали архивные материалы. Итогом работы Комиссии стало признание необходимости и обоснованности включения Пригородного р-она в границах 1944 г. в состав Чечено-Ингушетии.7
Весомый вклад в вопрос о создании Ингушской республики был внесен Верховным Советом Чечено-Ингушетии во главе с Д. Завгаевым. 30 марта и 12 июня 1990 г. Верховным Советом ЧИР были приняты обращения к Первому съезду народных депутатов и Верховному Совету РСФСР с просьбой ускорить рассмотрение вопроса о восстановлении государственности ингушского народа. Следующий шаг стала Декларация о государственном суверенитете ЧИР от 27. 11. 1990 г. Ее ст. 17 констатировала «справедливость требования ингушского народа о восстановлении государственности и необходимость решения вопроса возврата территорий, отторгнутых в результате сталинских репрессий. Союзный договор будет подписан Чечено-Ингушской Республикой после… возврата отторгнутых территорий Ингушетии».
Указанные Обращения и дополнения в Декларацию о суверенитете ЧИР инициировали 24 ингушских депутатов Верховного Совета ЧИР: Х. Арчаков, А. Албогачиев, С. Беков, Х. Дзейтов, М. Дикажев, М. Зурабов, М. Келигов, И. Кодзоев, Б. Манкиев и другие. В их числе были также А. Алмазов, А-Х. Аушев и Р. Татиев, которые возглавили ингушские районы в итоге кадровой революции, осуществленной Демсоюзом Ингушетии «Нийсхо» в начале 1990 г. Они всегда отстаивали вопросы реабилитации ингушского народа и восстановления его автономии.
Демсоюз Ингушетии «Нийсхо» по предложению активного участника его Политсовета Хаджимурата Костоева, провело масштабную акцию в борьбе за реабилитацию. В июле 1990 г. «Нийсхо» был организован автопоход на восьми «Икарусах» депутатов всех уровней Ингушетии в количестве 384-х человек в Москву. В его подготовке и проведении активное участие приняли главы трех р-онов Ингушетии - А-Х.Аушев, М. Льянов, А. Алмазов, З. Мамилов, Р. Татиев, С. Маштагов. В Москве делегацию посетили Зампредседателя Верховного Совета РСФСР Р. Хасбулатов и Р. Абдулатипов. Так, Хасбулатов заявил: «Сообщаю, что Верховный Совет внес законопроект о реабилитации репрессированных народов в число основных законов, которые будут им приниматься. Его разработкой будет занят ингушский депутат Ибрагим Костоев. Это очень длительный процесс, спокойно уезжайте домой, ваш труд не пропал даром».
В связи с этим автопоходом было принято обращение к М. Горбачеву, отправленное Х. Фаргиевым по правительственной почте. Представителей 384 депутатов-ингушей - Б. Богатырева, М. Дарсигова, И. Костоева, Х. Фаргиева и глав ингушских районов - А-Х. Аушева, М. Льянова, А. Алмазова, принял Б. Ельцин.
С. Бековым - Предсовмина ЧИР, был нанесен «удар» по партийной линии. Он, выступая в секции «Национальная политика КПСС» на XXVII съезде партии 5 июля 1990 г., заявил о необходимости реабилитации репрессированных народов и восстановлении «автономии (ингушей) в ранге автономной республики» с возвращением ему его «исконных территорий с центром в правобережной части г. Орджоникидзе».
Было бы крайней степенью несправедливости и нелепости утверждать, что выступления отдельных деятелей имели большее значение, чем Обращения и Декларация, принятые Верховным Советом - высшим государственным органом ЧИР, и партийный натиск Председателя Совмина ЧРИ С. Бекова.
Но аморально и необъективно не указать на самого главного организатора и двигателя процесса реабилитации - все репрессированные народы. Именно они тогда проводили митинги, демонстрации, пикеты, принимали обращения в органы власти, избирали депутатов, поддерживали движения и организации. Они, стоя на плечах своих народов и от их имени, боролись за реабилитацию. Они, включая и некоторые местные органы власти, в борьбе за реабилитацию опирались на то, что уже было сделано их предшественниками.
Таким образом, это был консолидированный натиск всех «наказанных народов». Поэтому автора крайне коробят верещания некоторых деятелей о своей великой роли, утверждавших о своих бесстрашных врываниях в кабинеты глав СССР и РСФСР. Или они поведали ингушам анекдотическую байку о том, как, отодвинув охрану М. Горбачева, полтора часа (!) в коридоре Дворца Съездов, рассказывали ему о судьбе ингушского народа. Смешно и крайне постыдно... Даже директор, например, ЖКХ, не позволил бы своему трактористу держать себя так в коридоре, а уж глава СССР тем более... Но, к большому сожалению, многие ингуши верили в эти лживые байки. Авторы такого рода утверждений и демагогических баек начисто забыли, что «Я» без народа - это пустое место…8
Последний законодательный акт Верховного Совета СССР по отношению к репрессированным народам - это Постановление от 7 марта 1991 г. «Об отмене законодательных актов в связи с Декларацией Верховного Совета СССР от 14 ноября 1989 года…» Включение этого вопроса в повестку дня очередной сессии Верховного Совета СССР случилось, в том числе, и в итоге подачи 2-х депутатских запросов от 18 и 20 февраля 1991 г., составленных Х. Фаргиевым и подписанных еще 21-м депутатом.
В данных запросах говорилось о необходимости отмены всех указанных законодательных актов и принятии закона о реабилитации наказанных народов. В ходе обсуждения повестки дня сессии, где были рассмотрены и запросы Х. Фаргиева, выступили, в том числе подписавшие их, С. Авторханов, М. Дарсигов, Д. Кугультинов, С. Умалатова, Х. Фаргиев. Верховный Совет СССР отклонил 2-ю часть запросов, а по - первой, включенной в повестку дня сессии, 7 марта 1991 года при активном участии, в том числе и выступлений перечисленных лиц, было принято вышеупомянутое Постановление.
Постановление отменяло все указанные репрессивные правовые акты и рекомендовало Верховным Советам республик СССР разрешить все вопросы национально-государственного устройства, административно-территориального деления, возникшие в результате депортации народов (ст. 4). Таким образом, Постановление стало еще одним правовым обоснованием для принятия закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов».
Кульминационной точкой этой парламентской борьбы стало принятие закона «О реабилитации репрессированных народов» от 26 апреля 1991 г. Большую подготовку, обеспечивавшую прохождение Закона, выступлениями, запросами, пропагандистским натиском провели Первый Зампредседателя Верховного Совета РСФСР Р. Хасбулатов, В. Дорджиев, А. Аслаханов, И. Алероев, А. Арсанов, Б. Богатырев, С. Джамалдинов, И. Костоев, С-Х. Нунуев и др. В свою очередь, Х. Фаргиев передал в Комиссию Совета Национальностей Верховного Совета РСФСР по репрессированным народам объемную папку с архивными материалами о их депортации и организации жизни и контроля за ними в местах выселения: указы Президиума Верховного Совета СССР, постановления ГКО и Совнаркомов СССР и союзных республик, документы НКВД СССР и союзных республик.
Завершающий аккорд парламентской деятельности за восстановление поруганных прав «наказанных народов» - это принятие закона «О реабилитации репрессированных народов». Автором его проекта был мой друг и соратник Ибрагим Костоев. Проекты др. депутатов, Верховный Совет РСФСР не принял к рассмотрению в силу их правовой и политической слабости. И. Костоев также принимал участие в разработке проекта закона «Об образовании Ингушской Республики», принятого 4 июня 1992 г. Указанные факты автор подтверждает как очевидец и участник различных заседаний Съезда и Верховного Совета РСФСР, в том числе и в дни принятия Законов, и архивной выпиской.9
Несомненную роль в принятии указанного закона оказало ходатайство Патриарха Алексия II к Верховному Совету РСФСР. Оно было написано после его посещения ингушской делегацией, в состав которой входили М. Дарсигов, C. С. Кашурко, Б. Аушев, С. Наурбиев, А. Пошев. Также к Верховному Совету РСФСР обратился Д. Лихачев после встречи с делегацией Ингушетии в составе С. Бекова, С. Мамилова, У. Льянова, Мальсагова, Вахаева и Х. Плиева. В день принятия этого закона 26 апреля 1991 г. Борис Ельцин, представляя депутатам обращение Д. Лихачева, сказал: «К нам обращается совесть нации...»
Забегая вперед, надо отметить, что последний фактор о совестливости не имеет ни малейшего отношения к самому Б. Ельцину. Он для народов - узников сталинизма, в особенности для ингушей и чеченцев, стал ярым олицетворением жестокости, двуличия, лживости и вероломства Российского государства.
В конечном счете, реабилитация «наказанных народов», обернулся для них трагедией, а для государства моральным постыдством и политико-правовым позором. В чем заключалась трагедия реабилитации депортированных народов в 1989 - 1992 гг., не изжита поныне?! Одновременно с процессом реабилитации Союзное и Российское государство запустило механизм показательной для всех репрессированных народов этнической расправы, т.е. зачистки Пригородного района и г. Владикавказа от ингушей в октябре - ноябре 1992 г. Ее вершителями стало союзное, российское государства и власть имущие Северной Осетии. Так, государство одно рукой писало акты о реабилитации, а другой - готовило их торпедирование в духе И. Сталина.
Знали ли об экстремистской обстановке в Северной Осетии ингушские депутаты? Да. Неоднократно Р. Аушев, Б. Богатырев, М. Дарсигов, И. Костоев и Х. Фаргиев на приемах у руководителей партии и государства СССР и РСФСР, органов безопасности, МВД и Прокуратуры, в депутатских запросах и своих выступлениях били тревогу по поводу провокационно противоправных действий властей Северной Осетии. Они выражались в незаконном введении режима Чрезвычайного положения в Пригородном р-оне, создании гвардии и ополчения за счет бюджета республики, их вооружении из арсеналов РФ и раздувании яро истеричной пропаганды против ингушей. Также они осуществляли различные провокации, нагнетающие напряженность в регионе.
Данный шабаш беззакония с 1989 по 1992 гг. вершил Верховный Совет и Правительство Северной Осетии с откровенного благословения, попустительства и нескрываемой прямой военно-финансовой поддержки союзных и российских властей. Именно поэтому центр был глух к обращениям ингушских депутатов, так как ему было необходимо залить процесс реабилитации кровью с целью его дискредитации и неисполнения.
В марте 1992 г. И. Кодзоев опубликовал в газете «Даймохк» (Отечество, печатном органе «Нийсхо») статью, в которой говорилось о недопустимости веры государству, ведущему Кавказ к крови, а не миру. Х. Фаргиев 25 июля 1992 г., выступая на Чрезвычайном съезде ингушского народа в Назрани, заявил, что государство не собирается исполнять закон «О реабилитации репрессированных народов», и закончил такими словами: «Я предчувствую кровь, которая здесь прольется». Поныне имеются провокаторы и недотепы, которые возводят эти слова предчувствия, созревшие в результате анализа реалий сложившихся в тот период в России, для занесения меня в ранг главного виновника и организатора трагедии этнической расправы над ингушами.
О масштабах этнической бойни, совершенной власть имущими РФ и и двух Осетий можно судить по материалам уголовного дела № 18/92642-92, возбужденного 30 декабря 1992 г. Генпрокуратура РФ в процессе расследования установила, что в Северной Осетии с 30 октября по 6 ноября 1992 г. было «совершено 6000 преступлений, пострадало более 8000 человек… погибли 414 чел., из них осетин 95 чел., ингушей 309 чел. Захвачено в заложники и убито 204 чел., из них 23 осетина и 181 ингуш. Всего… погибли 618 чел., ранено 939 чел., 1200 чел. подверглись незаконному лишению свободы. Уничтожено или повреждено ... 3000 жилых домов, похищено… 1500 единиц автотранспортных средств. Причинённый ущерб составляет свыше 50 млрд. рублей, в том числе ингушскому населению около 38 млрд. рублей».
Далее последовал совершенно неожиданный и постыдный «правовой» кульбит политического, а не юридического содержания: «Уголовное дело № 18/92б42-92 производством прекратить за отсутствием в деянии состава преступления» (08. 02. 1995 г.). Таким образом, Генпрокуратура России признала совершение шести тысяч преступлений, установила широкий круг должностных лиц государства (РФ и Осетии), виновных в нагнетании психоза ненависти к ингушскому народу, подготовке, организации и осуществлении этноцида, но... не нашла в данных деяниях состава преступления…
Это Постановление стало образцом алогичности и правового нигилизма Генпрокуратуры РФ и, стоящего за ней, государства РФ. Поэтому оно достойно занесения в Книгу рекордов Гиннеса за его безнравственность, алогичность и беззаконие. Материалы уголовного дела доказывают вину руководства СССР, РФ и властей Северной Осетии в геноциде ингушей. Российское Государство в лице Генпрокуратуры РФ подтвердило свою ответственность за бойню 1992 г. Поэтому совсем не удивляет прикрытие этого уголовного дела, так как его объективное расследование с неизбежностью привело бы на скамью подсудимых высшие должностные лица бывшего СССР, РФ, Северной и Южной Осетий.
Исходя из всего вышеизложенного, можно сказать, что только винтики и жертвы российско-осетинской государственной пропагандистской машины будут обвинять в бойне 1992 г. представителей ингушского народа, которые при его поддержке и по воле Бога оказались на самом гребне борьбы за реабилитацию. Их вина состояла только в том, что они, как и представители других народов - узников сталинизма, следуя парламентским путем, требовали восстановления справедливости в отношении всех «наказанным народов». Из провокационной деятельности и злокозненного зловония гнусных винтиков и их невежественных жертв вырисовывается одна очень показательная деталь. Их мнения о причинах геноцида ингушей в 1992 году полностью совпадают с измышлениями, которые мутными потоками извергает российско-осетинская агит-машина.
Данная этническая расправа над ингушским народом вызрела в недрах сталинско-хрущевского беззакония. Современное Российское государство, не исполняя закон «О реабилитации репрессированных народов», взращивает условия для новых кровавых катаклизмов. Неисполнение данного закона, при невозможности отмены «любви к отеческим гробам», является одной из бомб замедленного действия, безнравственно, беззаконно и безмозгло заложенной Российским государством под территориальную целостность страны. Причина указанной потенциальной возможности состоит в том, что патриотизм народов - узников сталинизма, не подчиняется власть имущим и неизбежно сработает в момент перехода количества беззакония, творимого в их отношении, в качество протеста - социального взрыва. Так, в свое время любовь русских к Отечеству сметала иго ряда его оккупантов. Таков закон истории и философии.
Аморальные и безмозглые «обоснования» горе-политиков и экспертов о невозможности проведения полномасштабной реабилитации народов не имеют никакого отношения к таким понятиям как право и мораль. Конституция РФ ни коим образом не предполагает отказа государства РФ от исполнения законов и актов Конституционного суда, исходя из учета сложившихся реалий сталинско-хрущевского беззакония, государственного грабежа, политической конъюнктуры и прихотей власть предержащих.
Напротив, Конституция России закрепляет норму, обязывающую «органы государственной власти, должностных лиц соблюдать Конституцию и законы» (ч. 2 ст. 15). Эта правовая норма является одной из составных частей «основ конституционного строя». Ее неисполнение законом РФ «О противодействии экстремистской деятельности» (ст. 1, ч.1) расценивается как экстремистская деятельность. Таким образом, РФ в лице власть имущих безмозгло не устраняет, а, напротив, закрепляет сталинско-хрущевский произвол и безнравственность в отношении репрессированных народов.
Российское государство продемонстрировало всему миру свой отказ от «учета сложившихся реалий» передачи Н. Хрущевым Крыма Украине. Но оно в то же время силой оружия (1992 г.), мощью аппарата и загулом пропаганды, оправдывающей отказ от исполнения Закона, давит на «наказанные народы», требуя, чтобы они навек смирились с незаконной передачей кликой Н. Хрущева их исконных земель другим этносам.
Государство РФ, не исполняя данный Закон, подрывает единое правовое пространство страны и выступает не в качестве его охранителя и защитника, а диверсанта-подрывника… Это не злопыщущие измышления автора, а вывод, следующий из Конституции РФ. Россия - (!) правовое государство (ст. 1, ч.1). Его основной признак - верховенство закона, а не пожелания и прихоти власть имущих. А закон РФ «О реабилитации репрессированных народов» тем более подлежит безусловному исполнению, ибо Конституционный Суд РФ 1 декабря 2005 г. признал его соответствующим Конституции. Его решение «окончательно и обжалованию не подлежит». Де-факто государство вопреки как Конституции РФ, так и решению Конституционного Суда РФ отказывается от исполнения данного Закона.
Во-вторых, исходя из конституционных позиций заявления госдеятелей федерального и регионального уровня о невозможности исполнения данного закона расцениваются в качестве «пропаганды … агитации, возбуждающей … национальную или религиозную ненависть и вражду» (ч. 2, ст. 29). В-третьих, государство наотрез отказывается исполнять свою «обязанность по защите прав и свобод человека и гражданина» (ст. 2), из которых и состоят народы - узники сталинизма.
Стоит еще раз отметить, что ни Конституция РФ, ни один правовой акт РФ не имеет юридической нормы, допускающей отказ должностных лиц страны от исполнения законов, и уж тем более публичных призывов к их неисполнению. Правовые нормы запрета подобных отклонений заложены самим Российским государством в Конституцию РФ и закон РФ «О противодействии экстремистской деятельности» (ст. 1, ч.1).
Репрессированные народы не в состоянии забыть кровавые вехи лишений своей депортации также, как и русские не забывали и не прощали злодеяний нацистского зверья на оккупированных землях России. Отличие заключается в том, что нацистские нелюди понесли возмездие, которое им вместе с русскими воздавали и представители репрессированных народов, пока сталинизм не погнал их с фронта в депортацию.
Неисполнение упомянутого закона - это государственное напоминание «наказанным народам» о геноциде 40-х гг., половинчатости реабилитации 50-х гг. и этнической расправе над ингушами в 1992 г. Эти факты они воспринимают как предостережение государства о возможности проведения таких репрессий в настоящем и будущем. Их примером являются «правовые» акты органов власти Северной Осетии, которые противоречат федеральному законодательству. Они незаконно ограничили права на возвращение ингушей – беженцев от геноцида, в места их прежнего проживания. Также они ущемляют права и свободы ингушей, проживающих в Пригородном районе в расистско-нацистском духе. А, якобы, демократически-правовое государство РФ безмолвствует, потакая осетинским власть имущим - подрывникам единого правового поля страны.
Образец надругательства и унижения национального достоинства и чести ингушей - это, замурованная в бетон, твердыня государственного экстремизма, возведенная российско-осетинскими властями на границе между Ингушетией и Северной Осетией. Речь идет о Черменском посте, на котором уже более 25 лет в нарушение Конституции РФ разнузданно попирается право ингушей «на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства» (ст. 27). Там ежедневно протекает открытое экстремистское насаждение государством «ненависти либо вражды, (и) унижения достоинства человека ... по признакам… национальности… отношения к религии» (УК РФ, ст. 282, ч. 1).
Такая безрадостно горькая картина предстает взору репрессированных народов. Что делать?! И какая польза будет от предпринятых действий?! Вот два глобальных вопроса, стоящие сегодня перед ними. Писать обращения, как показала практика прошедших двух десятилетий, совершенно бесполезно, но тем не менее их следует писать. Во-вторых, парламентская борьба и судебные иски. Оптимальным вариантом, по представлению автора, стала б деятельность депутатов всех уровней из числа «наказанных народов». Избрание достойных депутатов всецело зависит от преданности репрессированных народов Господу, их честности, воли, решимости, принципиальности, патриотизма и служения истине, а не лжи и наживе…
Хамзат Фаргиев,
участник Политсовета ДСИ «Нийсхо»,
экс-депутат Верховного Совета СССР
3 июня 2015, в редакции 15 августа 2023 г.
http://www.proza.ru/2016/03/27/2291
Примечания1. М. Д. Яндиева. Общегражданский митинг ингушей 1973 года.
2. И. Базоркин в 1989 – 1990 гг., пока позволяло здоровье, принимал активное участие в работе «Нийсхо», бывал на заседаниях штаба и различных мероприятиях, участвовал в обсуждении документов, внося в них отпечаток своего разума и духа. Для нийсхой он был моральным и политическим авторитетом.
3. В делегацию, направленную в Москву входили: Руслан Х. Аушев, С-С. Ахильгов, Аза Базоркина, Дугурхан Кодзоева, А. Котиев, Магомед-Сали Плиев, Ваха Хамхоев, Мусса Яндиев.
Сбор этих подписей в Малгобекском районе проводили друзья и соратники автора, в их числе ныне покойные: мой ученик Муса Гелисханов, Магомед Хадисович и Магомед Курейшович Дзейтовы, Мурад Нашхоев, Мурад (Ахмед) Льянов, Мовлат-Гирей Цечоев, Муса Цечоев, Ахмед Цицкиев, Тагир Эгиев (Дала гешт долда царна!);
и здравствующие: Ахмед Албогачиев, Султан Батыров, Алаудин Богатырев, Берснако Газиков, Шарпудин Коригов, Руслан Ужахов, Мусса Хамчиев, Борис Харсиев, Лида - супруга моего друга Мусы Цечоева, и Х. Фаргиев. Всего было собрано 8 тыс. подписей.
В этот же период в г. Малгобеке была основана общественно-политическая организация «Союз содействия перестройке» районного масштаба во главе с Мовлат-Гиреем Цечоевым. В ее состав входили: А. Албогачиев, С. Батыров, А. Богатырев, Б. Газиков, М. Гелисханов, М.К. и М.Х. Дзейтовы, Ш. Коригов, М. Льянов, М. Нашхоев, Р. Ужахов, М. Хамчиев, Б. Харсиев, А. Цицкиев, Т. Эгиев и Х. Фаргиев. Эта организация сыграла ведущую роль в выдвижении и регистрации Х. Фаргиева кандидатом в народные депутаты СССР с подачи чеченца Махарадзина Котиева.
4. Копии запросов, в том числе по поводу создания Комиссии по ингушскому вопросу, датированные июнем 1989 - мартом 1990 гг., подготовленные автором, подписанные большим числом депутатов, хранятся в его архиве.
5. Вопрос о восстановлении Ингушской автономии, поднятый автором 29. 05. 89 г. был встречен в штыки чеченскими депутатами. Особенно тяжелые споры по этому поводу у автора были с Супьяном Авторхановым, Саламбеком Хаджиевым и Махмудом Эсамбаевым. Однако впоследствии все запросы и начинания, касающиеся этого вопроса всеми чеченцами до единого поддерживались.
6. «Дякасте» (Отечество) – общ.-политическая организация. Ее создали Нурдин Кодзоев, Якуб Медов, Ваха Хамхоев и Мусса Яндиев, ранее входившие в число основателей «Нийсхо».
7. Одна из книг-папок называлась: «Исторические документы, относящиеся к вопросу об установлении границ между Ингушской, Северо-Осетинской и Чеченской Автономными Областями (по материалам ЦГАОР СССР и другим документам), Москва, 1990 год». Ознакомиться с ней можно по сл. ссылке: https://yadi.sk/i/gyomtwVOASLuPA
Указанная справка опубликована на сайте Проза.ру. См. по сл. ссылке:
http://www.proza.ru/2016/05/22/60
8. Национальные движения и организации: балкарцев — «Тёре»; карачаевцев — «Джамагат»; калмыков — Народный фронт Калмыкии; немцев Поволжья — «Возрождение»; движения аккинцев, крымских татар и чеченцев; ингушей – «Дякасте», «Нийсхо», Оргкомитет (Народный Совет Ингушетии).
Установлением связей с другими «наказанными народами», организацией их Конфедерации и Съездов, политическими «баталиями» в Ингушетии занимались нийсхой — друзья и соратники автора. Из них — ныне покойные: Ахмед Аушев, Мухьамед Я. Газдиев, Исса Дашлакиев, М. К. и М. Х. Дзейтовы, Муса Долгиев, Алихан Евлоев, Зяуддин Имагожев, Мухарбек Калиматов, Исса Э. Кодзоев, Беслан Котиков, М. Льянов, Магомед Мальсагов, БIази Тепсуркиев, Магомед Тимурзиев, Муса Цечоев;
и здравствующие: С. Батыров, М. Беков, А. Богатырев, И. А. Кодзоев, Ибрагим Костоев, Хаджимурат Костоев, Закрий Мамилов, Аюп Муталиев, Хасан Оздоев, Исса Н. Оздоев, Али Тангиев, Макшарип (Руслан) Тебоев, Башир Тимурзиев, Р. Ужахов, Ваха Фаргиев, Муса Хадзиев, Исса Ханиев, Юни Цалоев, А. Цицкиев и Х. Фаргиев. Мустафа Беков – основатель и главный режиссер Ингушского театра, занимался также и координацией взаимодействия с движениями Прибалтийских стран, Грузии и Армении.
9. Решение Комиссии Совета Национальностей ВС РСФСР по национально-государственному устройству и межнациональным отношениям за подписью ее Председателя Сыроватко В. Г.: «В соответствии с Постановлением Съезда народных депутатов РСФСР от 21. 06. 1990 года «О подготовке и рассмотрении проектов законов РСФСР», направляется проект закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», подготовленный членом Верховного Совета РСФСР Костоевым И. Ю. и доктором юридических наук Коваленко А. И.» (Гос. архив РФ, фонд р 10026, опись 4, дело 961).
----------------------------------------------------
Надо признать, в свое избрание я не верил ни единой секунды. Единственная моя мысль была связана с тем, что смогу легально и беспрепятственно проводить агитационную кампанию по всему спектру проблем, стоявших перед ингушским народом.
По воле Всевышнего, ингушского народа и моих друзей я все-таки одержал победу над девятью соперниками и стал депутатом. В их число входили партийные и хозяйственные работники, высокие чины из сферы образования, был даже один герой социалистического труда. Этой победой я полностью обязан небывалому духовному взлету и политической активности ингушского народа, на тот момент. Именно ингушский народ тогда переломил хребет административному ресурсу и партийной пропаганде.
Встреча с Идрисом БазоркинымПосле избрания депутатом начался совершенно новый этап парламентской борьбы. Вкратце опишу ее основные вехи. Сразу надо оговориться по поводу возможных обвинений в пристрастном изложении этой борьбы. Как уже отмечалось, в моем повествовании будет изложена моя борьба лишь в связке с демократическим союзом «Нийсхо». О других участниках этой борьбы я неоднократно писал в своих статьях.
Итак: в марте 1989 года «Нийсхо» организовал и провел сбор более 62 тысяч подписей и отправил их Москву. Подписи были собраны к Обращению на тему: «Я — за Ингушскую АССР».
В Малгобекском районе эта задача была возложена на меня и Султана Батырова. Мы собрали более 10-ти тысяч подписей. Они были доставлены в Москву в апреле 1989 года.
---------------------------------------------------------------------------
ВТСАВКАЯ - за ингушскую АССРХамзат Фаргиев
Весной 1989 г. Демсоюзом Ингушетии «Нийсхо» (Справедливость) во главе с Иссой Кодзоевым, был проведен сбор подписей среди ингушей Чечено-Ингушетии и Пригородного района за восстановление ингушской автономии. Подписные листы были озаглавлены следующей формулировкой «Я – за Ингушскую АССР». Всего было собрано 62 тыс. 600 подписей. Их вместе с обращением в ЦК КПСС и Верховный Совет СССР доставили в Москву и вручили адресатам в начале апреля 1989 г.
Делегация с этими документами отправилась в Москву - шестого апреля 1989 г. В нее входили: Руслан Хусенович Аушев, Сейт-Салам Ахильгов, дочь Идриса Базоркина - Аза, актриса Ингушского Драмтеатра Дугурхан Кодзоева, Ахмед Котиев, поэт Магомед-Саид Плиев, поэт Ваха Хамхоев (Дала гешт долда цун!), юрист и переводчик Мусса Яндиев. Однако лучше меня детали этой поездки передаст участник этой поездки Дугурхан Кодзоева. Вот ее слово.
Хамзат, живы в памяти все детали того времени 30-летней давности! Ночью ко мне приехали: дядя Идрис (Базоркин), Исса Кодзоев и Ваха Хамхоев, попросили спуститься и сесть в машину. Был предварительный разговор о том, что нужен человек от творческой интеллигенции для ответственного задания, и они хотели бы включить меня в список, если я согласна. Сказали, что есть риск и немалый. Когда озвучили предстоящую поездку, мне на мгновение стало страшно оттого, что Смогу ли говорить от имени моего Народа? Шесть любимых мной и дорогих сердцу глаз смотрели на меня с воодушевлением! ОНИ В МЕНЯ ВЕРЯТ!
Вот фотография нашей делегации, которая с 06 по 26 апреля 1989 года находилась в Москве, встречаясь с руководителями высшего эшелона власти бывшего ЦК и Верховного Совета СССР. С нами были: Магомед-Саид Плиев, гениальнейший поэт-песенник и писатель Ингушетии (Аллахьо вийрза моттиг даькъал йойла цун), Аза Базоркина - дочь всенародно любимого классика ингушской литературы Идриса Муртузовича, Ахмед Котиев - лучший газо-электросварщик Назрановского завода «Электроинструмент», Сейт-Салам Ахильгов - ныне депутат Народного Собрания Ингушетии, Ваха Хамхоев - писатель, патриот, безмерно любивший Ингушетию (Аллахьо вийрза моттиг даькъал йойла цун), Муса Яндиев - юрист, писатель, переводчик, без которого была бы немыслима ни эта поездка, ни сегодняшний день народа, Руслан Хусенович Аушев - на руках и плечах которого, в основном, и был саквояж с 11 папками, в которых были собраны подписи взрослой части ингушского населения «Я - ЗА ИНГУШСКУЮ АССР».
Для меня каждый из них ГЕРОЙ, кто занимался сбором подписей, кто оплачивал поездку в Москву и проживание, кто болел душой, вносил посильную лепту в строительство нашей государственности!
Каждый из нас знал, что ответа ждет Ингушский народ! Не было более ответственного момента в моей жизни, также, как и в судьбе каждого делегата, я думаю. Мы, после очередной встречи с представителями власти, по возвращении на квартиру, обсуждали речь каждого! Были ситуации от потрясающе смешных до жути драматичных, потому, что мы говорили от имени НАРОДА! ЗА НАРОД! ЗА ИНГУШЕТИЮ!
Неоценима роль каждого из названных и неназванных сегодня, ибо они стояли у истоков создания Ингушской государственности! Идрис Базоркин каждый вечер заслушивал наш отчет о прожитом дне, подпитывал советами, напутствовал! А в день нашего приезда, накрыв в зале длинный стол, ждал нас, стоя у окна, выглядывая каждую минуту! А сидя за столом, не раз увлажнялись глаза дяди Идриса, слушая наши рассказы!
***
После проникновенного рассказа Дугурхан Кодзоевой поведаю о подготовительной работе к отправке делегации. Сбор этих подписей проводили мои друзья и соратники:
1. Назрановский район - ныне покойные Алихан Евлоев, Ваха Хамхоев, Магомед Аббасович Долгиев, Абдурахим Озиев(Дала гешт долда царна!);
здравствующие - Нурдин Кодзоев (ныне доктор исторических наук), Хаджимурат Костоев (глава пресслужбы «Нийсхо»), Аюп Муталиев, Исса Оздоев, Хасан Оздоев, Мусса Яндиев (юрист и переводчик).
2. Пригородный район - ныне покойные: Исса Дашлакиев, Магомед Тимурзиев, БIази Тепсуркиев (Дала гешт долда царна!);
здравствующие - Макшарип Тибоев, Муса Хадзиев (ныне - писатель, псевдоним Кант Малусси), Исса Ханиев.
3. Грозный - главный режиссер Ингушского Драмтеатра Мустафа Беков и актеры.
4. Сунженский район - ныне покойные: Ахмед Аушев, Зяудин Имагожев, Мухарбек Калиматов (Дала гешт долда царна!);
здравствующие - Ибрагим Костоев (депутат РСФСР - автор проектов законов «О реабилитации репрессированных народов» и «Об образовании Ингушской Республики...»).
5. Малгобекский район - ныне покойные:
мой ученик Муса Гелисханов, Магомед Хадисович и Магомед Курейшович Дзейтовы, Мурад Нашхоев, Мурад (Ахмед) Льянов, Мовлат-Гирей Цечоев, Муса Цечоев, Тагир Эгиев (Дала гешт долда царна!);
и здравствующие: Ахмед Албогачиев, Султан Батыров, Алаудин Богатырев, Берснако Газиков, Шарпудин Коригов, Руслан Ужахов, Мусса Хамчиев, Борис Харсиев, Лида - супруга моего друга Мусы Цечоева, Ахмед Цицкиев и Х. Фаргиев.
Хамзат Фаргиев
6 апреля 2019 г.
----------------------------------------------------------------------------
В мае, сразу по прилету в Москву, ко мне обратился Идрис Базоркин через своего родственника Иссу Цицкиева. Он хотел встретиться со мной. Мы встретились в квартире у Иссы, там были и другие ингуши: Ваха Хамхоев,Муса Яндиев, Саид-Салам Ахильгов и прочие.
Идрис спросил меня, собираюсь ли я и готов ли выступить с трибуны Съезда депутатов по вопросу создания ингушской государственности. Вопрос, в силу максимализма и молодости, меня покоробил. И вот почему: свою избирательную кампанию я вел очень яростно и эмоционально, выдвигая идею реабилитации ингушского и других народов. И мне казалось, почему Идрис задает такой вопрос, ведь я уже публично в течение двух месяцев доказал куда и к чему я стремлюсь. Сейчас понимаю, что это было нелепо, но у меня хватило такта и ума, промолчать тогда. Просто ответил: «Я только для этого и прибыл сюда».
Но при обсуждении грядущего выступления случилось жесткое и непримиримое столкновение позиций: Идрис и другие собравшиеся были за то, чтобы в выступлении были подняты проблемы лишь о восстановлении ингушской государственности. Я же — жестко настаивал на том, что ни в коем случае нельзя ставить вопрос в такой узкой плоскости, напротив, следует настаивать на реабилитации всех репрессированных народов СССР.
Скажу честно, идти против Идриса мне было крайне тяжело и неприятно, но я понимал, что односторонняя постановка вопроса на съезде будет нравственной и политической ошибкой.
15 июня 1990 г. Празднование 80-летия И. Базоркина. Слева направо: Исса Кодзоев, Анатолий Алмазов — 1-й секретарь Малгобекского горкома КПСС, Руслан Татиев — 1-й Сунженского райкома КПСС, Хамзат Фаргиев
Наконец, 29 мая 1989 г. состоялась мое выступление на первом съезде депутатов СССР, а спустя полгода — 14 ноября 1989 года Верховным Советом СССР была принята Декларация Верховного Совета СССР «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечению их прав».
Позже Идрис Базоркин признался мне, что я был прав, когда не поддался их давлению.
Комиссия Совета Национальностей Верховного Совета СССР Под давлением многотысячного митинга ингушского народа, который был созван организацией «Даькасте», в которую входили Ваха Хамхоев, Нурдин Кодзоев, Муса Яндиев. «Нийсхо» поддержали митинг и в марте 1990 года была создана Комиссия Совета Национальностей Верховного Совета СССР во главе с Беляковым для рассмотрения ингушского вопроса.
В ее работе, с правом голоса, участвовали Муса Дарсигов, Бембулат Богатырев, Ибрагим Костоев — в качестве депутатов РСФСР, Руслан Аушев и я. Мной была собрана брошюра с архивными материалами из Центрального госархива, я написал историко-юридическую справку и передал эти документы всем членам Комиссии.
Хамзат Фаргиев выступает на встрече с Беляковым — председателем Комиссия Совета Национальностей Верховного Совета СССР. Малгобек, лето 1990 года.
Итогом работы Комиссии стало признание необходимости и обоснованности включения Пригородного района в границах 1944 года в состав ЧИАССР. Муса Дарсигов внес в заключение свое особое мнение о том, что столица Ингушской республики должна находиться в правобережной части Владикавказа. Доку Завгаев в своем особом мнении предложил вообще исключить из Заключения пункт, в котором говорилось о невозможности реализации вопроса размещения столицы Ингушетии в правобережной части Владикавказа.
Справка была опубликована во всех районных газетах Ингушетии, в том числе, в газете Малгобекского района «Ленинское знамя» № 54 от 4 мая 1990 г.
Один из ярких эпизодов деятельности Комиссии, который отражает мощь характера Мусы Дарсигова, его гражданское мужество и отчаянную готовность идти до конца в отстаивании интересов ингушского народа я также отразил в одной из своих статей.
Хотел бы также сказать несколько слов о Нурдине Кодзоеве, которого буквально вчера забрал Всевышний. Мы знакомы с осени 1988 года. Он — один из инициаторов создания «Нийсхо». Тогда был студентом исторического факультета. Я тогда чувствовал его силу духа и сразу отметил для себя его качества: умен, обаятелен, начитан. Про себя я называл его “Сина аьла” (Князь духа), “Мехка гIонча” (Патриот). Я всегда был о нем очень высокого мнения. Да простит его Всевышний и введет в Рай.
“Яро и рьяно мы шли к цели”
Нас остро продолжал волновать вопрос восстановления прав репрессированных народов и тогда, по предложению пресс-секретаря «Нийсхо» Хаджимурата Костоева, в июле 1990 года был организован автопоход депутатов ЧИАССР и СОАССР ингушской национальности в Москву.
Делегаты выдвинулись на восьми арендованных автобусах «Икарус» — всего 380 человек. Мы были приняты Борисом Ельциным, который был тогда председателем Верховного Совета РСФСР Он поручил своему первому заместителю Руслану Хасбулатову и председателю Совета Национальностей Рамзану Абдулатипову провести с нами встречу.
После встречи Руслан Хасбулатов заявил нам: «Сообщаю вам, что Верховный Совет России внес законопроект о реабилитации репрессированных народов в число основных законов, которые будут им приниматься. Его разработкой будет заниматься ингушский депутат Ибрагим Костоев. Это долгий процесс, спокойно уезжайте домой, ваш труд не пропал даром».
В эту же поездку мы составили обращение к президенту Михаилу Горбачеву, в котором требовали вернуть Пригородный район и восстановить ингушских народ во всех его правах. Тогда я передал в Комиссию Совета Национальностей Верховного Совета РСФСР, которая занималась проблемой реабилитации репрессированных народов, ранее названные брошюры с архивными материалами.
Наконец, 26 апреля 1991 года Верховный Совет РСФСР принял закон «О реабилитации репрессированных народов». Проект закона был подготовлен и проведен через всевозможные препоны и закулисье российского парламента моим другом и соратником, нийсхоевцем Ибрагимом Костоевым.
Я присутствовал на этом заседании и был счастлив осознавать, что принят закон, который должен восстановить в правах мой многострадальный народ.
День принятия закона «О образовании Ингушской республики…»
4 июня 1992 года Верховный Совет РФ принял закон «Об образовании Ингушской республики…». Я был в тот день на заседании. Одним из его основных “толкачей” и проводников через бюрократические препоны российского парламента был Ибрагим Костоев. К этому времени СССР уже развалился. Я присутствовал на различных заседаниях по разработке закона, но уже не в качестве депутата, а помощника Ибрагима Костоева.
15 сентября 1991 года в Назрани состоялся Съезд народных депутатов всех уровней Ингушетии. Он был подготовлен и проведен по инициативе и активном участии демократического союза «Нийсхо». Съезд провозгласил Ингушскую Республику в составе РСФСР (!) «с объединением исторической территории ингушского народа».
Все перипетии, связанные с работой Съезда и прекращения его деятельности в ноябре 1991 года, спровоцированного силами изнутри и извне, были описаны мною здесь.
------------------------------------------------------------------------
ВСТАВКАБлеск благородства - мрак паскудстваХамзат Фаргиев
Память поколений –
Книга на века:
По заслугам – слово,
По делам – строка.
Автор?
1990 год. Идет заседание сессии Съезда народных депутатов СССР, Муса Дарсигов отсутствовал - был в каком-то министерстве.1 Ко мне подошел Гаджи - секретарь Комиссии Совета Национальностей Верховного Совета СССР во главе с А. Беляковым по ингушскому вопросу.2 Гаджи отдал мне проект решения этой Комиссии для передаче Мусе. В его первом пункте говорилось о необходимости и правомерности решения вопроса о передаче Пригородного района Чечено-Ингушетии. Второй пункт, который ранее не был внесен в проект решения на заседании Комиссии, а я присутствовал с правом совещательного голоса на всех ее заседаниях. И вот этот пункт внезапно выскочивший, как черт из табакерки, гласил, что вопрос о передаче Пригородного района ЧИ АССР должен решаться (!) с обоюдного согласия двух республик.
Когда пришел Муса, я передав ему проект, рассказал на ингушском языке какую опасность и коварство таит в себе второй пункт: государство, совершившее геноцид против народов - узников сталинизма, в том числе и ингушей, таким вот подлым образом стремится отстраниться от положительнго разрешения вопроса, ибо власти Северной Осетии никогда не дадут своего согласия по этому поводу. Разъяснил Мусе как вопрос о обоюдном согласии двух республик выглядит при сравнении положений сталинской Конституции 1936 г. и Декларации Верховного Совета СССР «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечению их прав» от 14 ноября 1989 г.
Упразднение автономных образований народов - арестантов сталинизма, было проведено вопреки Конституции СССР 1936 года и конституций автономных республик 1937 г. Их ст. 15 гласили: «Территория… АССР не может быть изменена (!) без согласия … АССР». Естественно, что депортация народов и упразднение территориальной целостности их автономий вытворялось совсем без учета их волеизъявления. Теперь, в эпоху провозглашаемого создания демократического, правового государства, произвол и беззаконие депортаций народов государевы людишки стремятся закрепить ссылкой на тот же конституционный принцип.
Во-вторых, ст. 126 Конституции Союза 1936 г. гарантировала: «Гражданам СССР ... неприкосновенность личности. Никто не может быть подвергнут аресту иначе как по постановлению суда или с санкции прокурора». Сталинский режим без суда и следствия подверг тотальному аресту целые народы, которые поныне частично или полностью пребывают в шкуре арестантов…
В-третьих, ст. 128 Конституции СССР 1936 г. гласила: «Неприкосновенность жилища граждан … охраняется законом». Но представители депортированных народов, ограбленные государством, получают из федерально-республиканских инстанций безнравственные и беззаконные отписки о том, что «имущество, (!)конфискованное при выселении, возвращению не подлежит». Таким образом, по мнению правозахоронительных инстанций, справедливости и законности нет и не может быть места (!) в правовом государстве. Эти персоны, впавшие в кому экстремизма, не разумеют, что экспроприация имущества без суда и следствия является не конфискацией, а грабежом и мародёрством государства.
Все вышеперечисленное с позиций Декларации Верховного Совета СССР от 14. 11. 1989 г. является преступным и незаконным. Значит, к этому же разряду относится и ссылка на необходимость получения обоюдного согласия республик на восстановление законности и справедливости. Излагая эти аргументы Мусе простыми словами, я предвидел как он их воспримет, но не ожидал реакции, последовавшей далее. Он без слов вскочил и бросился вон из зала, а я - следом. Муса мчался по коридорам Дворца съездов. Тогда у меня в воображении возник образ танка, несущегося, сметая все на своем пути. Он, и вправду, был танком: с его пути разлетались в стороны депутаты и другие люди.
И вот, он ворвался в кабинет А. Белякова... С порога, потрясая огромными кулаками - кувалдами, он проревел: «Ё... твою мать, бериевский выродок!.. Да я же задушу тебя своими руками!.. Ты, что же это, написал, сталинский ублюдок!.. Сколько тебе заплатил Галазов?!.. А?!..» И далее - в таком же духе. Беляков стал белым, как мел, вжался в угол, его колотила мелкая дрожь, губы тряслись, и он беспрерывно, по-поросячьи, верещал одно и тоже: «Муса, я все сделаю, как ты скажешь... Муса, я все сделаю...» Четыре человека охраны, повисли на нем, он стряхнул их, как медведь собак, но они вновь набрасывались на него. Я стоял перед Мусой, уперевшись в его грудь. В тот момент, у меня хватило силёнок не допустить его до А. Белякова. Помогло также и то, что я негромко, но отчетливо повторял ему на ингушском языке: «Муса, тоха йиш яц хьона, къамаьл хийца де Iа...» (Бить нельзя, говори и дальше без оглядки). С одной стороны, я боялся, что он ударит Белякова, а с другой - торжествовал... краем глаза видя его состояние и слыша его жалкое лепетание...
В этот же день мы с Мусой провели встречи со всеми членами Комиссии: А. Акаевым, Д. Завгаевым, Ю. Мариничевым, П. Осиповым, С. Лавровым, Ю. Боярсом и ввели их в курс дела. Включение указанного пункта в проект решения Комиссии произошло в результате подковерных козней и интриг Председателя Парламента Северной Осетии А. Галазова в обход других ее членов. В конечном счете, этот пресловутый пункт был исключен из текста окончательного решения Комиссии. На заключительном заседании А. Беляков сидел, как пришибленный, его бегающие глазки избегали встречаться с глазами М. Дарсигова. Уже в конце заседания он, осмелев, обратился к нему заискивающим голосом: «Муса, теперь ты доволен?..» Муса не удостоил его ответа, а только смерил презрительным взглядом. Я был убежден тогда, не сомневаюсь и ныне, что М. Дарсигов сыграл огромную роль в работе этой Комиссии и принятии такого решения.
Возможно, для многих поведение М. Дарсигова представляется дикостью, невоспитанностью, и будут абсолютно неправы. Тогда, в том кабинете, злобной, жестокой, коварной и паскудной стихии государства СССР и осетинской власти противостала ничем неукротимая стихия гнева, ярости и боли всего ингушского народа в лице Мусы Дарсигова. Несомненно, он был его олицетворением.
Есть люди, которые долдонят о необразованности Мусы. Это довод, мне кажется, совершенно несостоятельным, и поэтому я, имеющий университетское образование, отметаю его с порога. Во-первых, он был избран депутатом по воле Всевышнего Господа. Во-вторых, мне приходилось в ту пору иметь дело с очень образованными особами, но зачастую они были недалеки, бессовестны, алчны, властолюбивы и подлы. Мусу украшали другие достоинства: мужество, доброта, бескорыстие, трудолюбие, дар убеждать в своей правоте и ничем несокрушимое упорство. Я многажды раз видел, слышал, осознавал разумом, чувствовал душой всю гамму этих и других его достоинств.
Муса ушел к своему Творцу... Я не могу утверждать, но хочу верить, что, он, помимо всего прочего совершенного им, получил достойное вознаграждение от Творца и за тот поступок мужества и принципиальности, описанный мной. Следует подчеркнуть: таких поступков за время своей депутатской деятельности он совершил немало. Муса неоднократно и страстно выступал на заседаниях Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР, много раз бывал на приемах у М. С. Горбачева, Б. Н. Ельцина и других представителей власти СССР и РСФСР, всегда жестко отстаивал интересы ингушского народа и делал это упорно, бескомпромиссно, страстно, а иногда и яростно.
Он достоин памяти ингушского народа, невзирая на то, что в настоящее время в вопросе о территориальной, политической и культурной реабилитации «наказанных народов» торжествует безнравственность правового нигилизма, т.е. экстремизма Российского государства и власть имущих Северной Осетии. Они встали железобетонным заслоном на пути исполнения закона «О реабилитации репрессированных народов». Сии осударственные Держиморды - экстремисты, с маниакальным упорством отстаивают сталинско-хрущевский произвол, грабеж и геноцид депортированных народов и надругаются над их национальной честью и достоинством. Но «ничто не вечно под луной», и Господь воздаст всем полной мерой, «ибо сеявший зло - зло и должен пожать».3
Особо следует отметить роль североосетинской и югоосетинской властной «элиты» и, обслуживающей ее, научно-культурной обслуги. Обнищавшие духом и разумом, они поднаторели в оболванивании и обирании осетинского народа. Осетинская гнусная «знать» в соучастии с Российским государством и под его прикрытием сыграла ведущую роль в организации, подготовке и проведении этнической расправы над ингушами в 1992 г.
Цель данного кровавого преступления против человечества заключалась в том, чтобы не допустить реализации закона «О реабилитации репрессированных народов» и его дискредитации в глазах российского общества. «Знать» Осетии, проливая кровь ингушей, изгоняя их из г. Владикавказа и Пригородного района, подвела «политико-правовое» обоснование под безбожно незаконный тезис о невозможности исполнения этого Закона, и таким паскудным образом всадила нож в спину всем, без исключения, народам - арестантам сталинизма.
Ныне эта «элита», упорствуя в совершенных преступлениях, беспрестанно и сладострастно проворачивает нож, торчащий из кровоточащей раны, которую она нанесла ингушскому народу в 1992 г. и впоследствии. Но пусть государевы экстремисты не заблуждаютяя, думая, что останутся безнаказанными за свои злодеяния, так как «Не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло».4 Но неотвратимо возмездие и в срок, определенный Всевышним и Историей, что Он вершит, вступит в силу механизм кары, описанный Авиценной: «Сеявший зло - зло и должен пожать...»
Хамзат Фаргиев
13 июля 2015,
в редакции от 19 октября 2023
Примечания
1. Муса Юсупович Дарсигов до своего избрания народным депутатом СССР, а затем депутатом Верховного Совета СССР, трудился механизатором в сельском хозяйстве. Будучи депутатом, знал немало своих коллег по парламенту: доярок, механизаторов, директоров совхоза и прочих, но таких упертых и ярых борцов за права своего народа, как Муса, среди них не встречал. Они, преимущественно, молчали и послушно, по указанию начальства, голосовали.
2. Данная Комиссия была создана 26 марта 1990 года. В ее состав от Чечено-Ингушетии входили Д. Завгаев - Председатель Верховного Совета ЧИ АССР, и М. Дарсигов. Другие депутаты - Р. Аушев, Б. Богатырев, И. Костоев и я участвовали в ее работе с правом совещательного голоса.
3. Здесь приведен отрывок из рубаи Ибн Сины (Авиценны).
4. Екклесиаст, 8 : 11
-------------------------------------------------------------------------
“Главная задача осталась неразрешенной”Однако в силу объективных и субъективных причин деятельность Съезда депутатов всех уровней и Исполкома была прервана в ноябре 1991 года, а выборы в Верховный Совет Ингушетии, назначенные на январь 1992 года сорваны.
26 ноября 1991 года «Нийсхо» по настоянию Мехк Кхел, обращенному ко всем организациям, сошло с политической арены. Но не все организации подчинились этому требованию.
Спустя годы, по размышлению с большой убежденностью, могу заявить, что это была операция по выведению за пределы политического поля Съезда депутатов всех уровней и демократического союза Ингушетии «Нийсхо». В результате этой операции Ингушетия на целый год, до трагического ноября 1992 года, оказалась без органов власти.
Это было на руку властьимущим соседних республик, нацеленным на захват ингушских территорий и готовившим этническую расправу над ингушским народом.
Сейчас, с сожалением могу констатировать, что та республика, которую мы строили, совершенно не соответствует той, что мы получили. И это настоящая трагедия.
Мы получили республику-калеку, с ногой, оторванной для Осетии, и рукой, вырванной Ичкерией. Поэтому мне претят разговоры о великих достижениях и прочей лабуде.
Кичиться тем, что у нас есть республика — правовой и политический инвалид, может только… не знаю кто.
Повторюсь — это трагедия. И в будущем она может обернуться для нашего народа еще большей трагедией. Это не предвидение, а просто вывод из анализа.
Например 25 июля 1992 года я на Чрезвычайном съезде ингушского народа, уже не являясь депутатом, говорил, что власть не намерена решить наш вопрос и она ведет дела к кровопролитию. Мне никто не поверил. Все были в предвкушении возможности оказаться во власти в воссоздаваемой республике. Правда, кроме Иссы Кодзоева. Он еще в марте 1992 года опубликовал в газете Даймохк (печатный орган “Нийсхо”) статью с таким же предупреждением.
Никто в предсказания ингушских Кассандр не поверил…
И в заключение скажу: мы были молоды и полны надежд и, слегка перефразируя Сервантеса, «каждый из нас (был) сыном своих дел».
С ошибками и заблуждениями, но яро и рьяно мы шли к цели. К сожалению, главная задача, поставленная нами перед собой — территориальная реабилитация, так и осталась неразрешенной. Но ведь «ничто не вечно под луной» — рушились великие империи, непременно рухнет по воле Всевышнего и засилье сталинизма-сатанизма, по отношению к ингушскому народу. Сей исход начертан в Священных Писаниях и на скрижалях Истории.
Всю информацию, которую я привел выше, могут подтвердить следующие нийсхой: Почетный Председатель ДСИ «Нийсхо» Исса Кодзоев, Председатель «Нийсхо» М. Албагачиев и члены Политсовета «Нийсхо»: С. Батыров, И. Оздоев, И. Костоев, Х. Костоев, Я. Медов, Р. Ужахов, М. Хадзиев и И. Ханиев.
Хамзат Фаргиев
4 июня 2022 г.
https://fortanga.org/2022/06/po-sledam-bylogo-vospominaniya-hamzata-fargieva-o-politicheskoj-borbe-za-vozrozhdenie-ingushskoj-gosudarstvennosti/
