Судья Шурайх
Шурайха как-то спросили: «Как ты обрёл это знание?» Он ответил: «Посредством повторения его с учёными: я брал от них и передавал им».
Суфьян аль-Ауси
Повелитель верующих ‘Умар ибн аль-Хаттаб (ؓ) купил у одного бедуина коня. Заплатив за него, он сел на коня и поехал прочь. Но не успел он отъехать далеко, как обнаружилось какое-то повреждение, которое помешало коню продолжать бег. ‘Умар повёл коня обратно и сказал тому бедуину:
— Возьми своего коня, ибо он с изъяном!
Бедуин сказал:
— Я не возьму его назад, о повелитель верующих, потому что я продал тебе его здоровым и без изъянов.
‘Умар сказал:
— Выбери того, кто рассудит нас.
Бедуин сказал:
— Пусть нас рассудит Шурайх ибн аль-Харис аль-Кинди.
‘Умар сказал:
— Хорошо, я согласен.
* * *
Повелитель верующих ‘Умар ибн аль-Хаттаб и владелец коня обратились на суд к Шурайху. Выслушав бедуина, Шурайх повернулся к ‘Умару ибн аль-Хаттабу и сказал:
— Ты забрал коня здоровым, о повелитель верующих?
‘Умар ответил:
— Да.
Шурайх сказал:
— Оставь у себя то, что ты купил, о повелитель верующих, либо верни его продавцу таким, каким ты взял его у него.
‘Умар посмотрел на Шурайха с удивлением и сказал:
— А разве вершится суд иначе? Слово истины и справедливое решение… Поезжай в Куфу, я назначаю тебя судьёй.
* * *
К тому времени когда ‘Умар назначил Шурайха ибн аль-Хариса судьёй, он не был неизвестной личностью для мединского общества или человеком, чьё имя не упоминали среди обладающих знанием и авторитетных его представителей — сподвижников и их старейших последователей.
Достойные и деятельные люди ценили Шурайха за его острый ум, уникальную проницательность и сообразительность, благонравие и глубокое знание жизни.
Шурайх был родом из Йемена, из племени Кинда. Немалая часть его жизни пришлась на времена невежества.
Когда Аравийский полуостров озарился светом истинного пути и лучи Ислама достигли Йемена, Шурайх одним из первых уверовал в Аллаха и Его Посланника и внял призыву к прямому пути и истине.
Люди, которым были хорошо известны его достоинства, благонравие и прекрасные особенности его натуры, искренне желали, чтобы Шурайх приехал в Медину пораньше и успел встретиться с Посланником Аллаха ﷺ, прежде чем тот покинул этот мир, дабы он успел перенять от него чистое знание непосредственно. Случись это, он удостоился бы чести называться сподвижником Посланника Аллаха ﷺ после того, как обрёл великое благо веры. И тогда благо окружало бы его со всех сторон. Однако случилось то, что было предопределено…
* * *
И ‘Умар не поторопился, назначив этого последователя сподвижников на столь важный пост и поручив ему судопроизводство, несмотря на то, что в те годы небо Ислама ещё было украшено множеством звёзд — сподвижников Посланника Аллаха ﷺ. Последующие годы подтвердили проницательность ‘Умара и правильность его решения.
Шурайх был судьёй для мусульман около шестидесяти лет подряд. Он занимал пост судьи не только при ‘Умаре, но и при ‘Усмане, ‘Али и Му‘авии (да будет доволен Аллах ими всеми). И он продолжил занимать этот пост и в период правления династии Омейядов. И только с появлением аль-Хаджжаджа он попросил отправить его в отставку.
Шурайх дожил до ста семи лет. При этом жизнь его была полна достойных деяний и поступков, которыми он по праву мог гордиться.
Шурайх обогатил историю судопроизводства своими судебными решениями и уникальными примерами подчинения влиятельных и простых мусульман закону Аллаха, представителем которого был Шурайх.
В книгах можно найти множество историй об этом человеке, и на страницах этих книг остались его слова и дела…
* * *
Однажды ‘Али ибн Абу Талиб потерял кольчугу, которая была очень дорога ему. Очень скоро он увидел, как один зиммий продаёт эту кольчугу на рынке Куфы. Узнав её, ‘Али сказал:
— Это моя кольчуга. Она упала с моего верблюда в такую-то ночь в таком-то месте.
Зиммий возразил:
— Нет. Это моя кольчуга, и она в моих руках, о повелитель верующих.
‘Али сказал:
— Это моя кольчуга. И я никому не продавал её и не дарил. И твоей она стать не могла…
Зиммий сказал:
— Пусть нас рассудит судья мусульман.
‘Али сказал:
— Что ж, это справедливо. Пойдём же к нему.
И они отправились к судье Шурайху.
Когда они сели перед ним, Шурайх спросил ‘Али ибн Абу Талиба (ؓ):
— Что говоришь ты, о повелитель верующих?
‘Али сказал:
— Я обнаружил свою кольчугу у этого человека. Она упала с моего верблюда в такую-то ночь в таком-то месте, и я не продавал её ему и не дарил.
Шурайх спросил зиммия:
— А что скажешь ты?
Он ответил:
— Это моя кольчуга и она в моих руках, и я не обвиняю повелителя верующих во лжи.
Шурайх повернулся к ‘Али и сказал:
— У меня нет сомнений в том, что ты говоришь правду, о повелитель верующих, и что эта кольчуга действительно твоя, но требуются два свидетеля, способные подтвердить то, что ты утверждаешь.
‘Али сказал:
— Да. Мой слуга Канбар и мой сын аль-Хасан могут засвидетельствовать.
Шурайх сказал:
— Но свидетельство сына в пользу отца не принимается, о повелитель верующих.
‘Али воскликнул:
— Пречист Аллах! Человек из числа обитателей Рая — и его свидетельство не принимается! Разве ты не слышал, что Посланник Аллаха ﷺ сказал: «Аль-Хасан и аль-Хусейн — предводители юношей обитателей Рая»?
Шурайх сказал:
— Да, мне это известно. Тем не менее я не могу разрешить сыну свидетельствовать в пользу отца.
Тогда ‘Али повернулся к зиммию и сказал:
— Забирай кольчугу, ибо у меня нет иных свидетелей.
Зиммий воскликнул:
— Но я свидетельствую, что это — кольчуга повелителя верующих!
И он добавил:
— О Аллах! Повелитель верующих сидит вместе со мной перед судьёй, и судья выносит решение в мою пользу! Я свидетельствую, что религия, которая повелевает это, — истина. И я свидетельствую, что нет божества, кроме Аллаха, и что Мухаммад — Его раб и Посланник! Да будет тебе известно, судья, что это кольчуга повелителя верующих, и что я шёл за войском, когда оно двигалось к Сыффину, и эта кольчуга упала с его тёмно-серого верблюда, и я взял её.
‘Али сказал:
— Коль уж ты принял Ислам, то я дарю её тебе. И дарю тебе вместе с ней этого коня.
И очень скоро люди увидели этого человека сражающимся с хариджитами под знамёнами ‘Али в день битвы при Нахраване. Он храбро сражался, пока не пал в бою, приняв мученическую смерть.
* * *
А вот ещё одна интересная история из жизни судьи Шурайха. Как-то раз его сын сказал ему:
— О отец! Поистине, я веду тяжбу с некими людьми. Ознакомься же с нашим делом. Если правда на моей стороне, то я подам судебный иск против них. А если правы они, то я договорюсь с ними и отдам им то, что причитается им.
И он рассказал отцу всю историю с начала до конца.
Шурайх сказал:
— Иди и подавай иск против них.
И тот отправился к тем людям и предложил им обратиться в суд. Они согласились. А когда все они предстали перед судом, Шурайх вынес решение в их пользу.
Когда судья Шурайх вернулся домой вместе с сыном, сын сказал ему:
— Ты опозорил меня, отец… Клянусь Аллахом, если бы я не посоветовался с тобой прежде, я бы не упрекал тебя сейчас.
Шурайх сказал:
— Сынок, клянусь Аллахом, ты дороже для меня целой земли таких, как они, но Всевышний Аллах дороже для меня, чем ты. Я побоялся, что если сразу сообщу тебе о том, что правда на их стороне и ты договоришься с ними, не обращаясь в суд, то они могут недополучить что-то из того, на что имеют право. Поэтому я и сказал тебе то, что сказал.
* * *
Однажды какой-то человек попросил сына Шурайха поручиться за него, а сам сбежал, чтобы не отвечать перед судом за свои действия. И Шурайх посадил сына в тюрьму вместо этого человека, и сам лично приносил ему еду в тюрьму каждый день.
* * *
Иногда некоторые свидетели вызывали у судьи Шурайха подозрение, но при этом он не видел способа отвергнуть их свидетельство, потому что не было оснований назвать их ненадёжными.
И он, стремясь к справедливости, говорил им, прежде чем они засвидетельствуют:
— Послушайте меня, и да наставит вас Аллах на истинный путь. В действительности это вы выносите решение против этого человека. Посредством вас я оберегаю себя от Огня. А вы ещё больше нуждаетесь в том, чтобы защитить себя от Огня. Поистине, сейчас у вас есть право отказаться свидетельствовать и просто уйти.
Если же они настаивали на том, чтобы засвидетельствовать, Шурайх поворачивался к тому, против кого они собирались засвидетельствовать, и говорил ему:
— Знай, что я выношу решение на основании их свидетельства и при этом я считаю, что с тобой поступили несправедливо, но я не могу выносить решения на основе предположения, я выношу решение на основании свидетельства свидетелей. И поистине, моё решение не делает дозволенным для тебя ничего из того, что запретил Всевышний Аллах.
* * *
У Шурайха был девиз, который он всегда повторял, занимаясь судопроизводством:
— Завтра притеснитель узнает, кто остался в убытке. Поистине, притеснителя ожидает наказание. И поистине, притеснённого ожидает справедливость. И поистине, я клянусь Аллахом, что тот, кто отказался от чего-то ради Всевышнего Аллаха, не станет жалеть об этом.
* * *
Шурайх чистосердечно относился не только к Аллаху, Его Посланнику и Его Книге, но и к простым мусульманам и к влиятельным.
Один из них рассказывает такую историю:
— Однажды Шурайх услышал, как я жаловался другу на то, что мне пришлось претерпеть. Он взял меня за руку, заставив меня наклониться, и сказал: «Сынок, остерегайся жаловаться кому-то, кроме Всевышнего Аллаха. Поистине, тот, кому ты жалуешься, либо друг, либо враг. Если он друг, то ты только опечалишь его, а если он враг, то ты дашь ему повод позлорадствовать». Затем он сказал: «Посмотри на этот мой глаз». С этими словами он указал на свой глаз и продолжил: «Я не вижу им ни людей, ни дорогу вот уже пятнадцать лет, но я никому не рассказывал об этом до настоящего момента. Разве не слышал ты слова праведного раба: “Поистине, я жалуюсь на горечь мою и печаль мою только Аллаху” (12:86)? Когда у тебя случается беда, жалуйся Всевышнему Аллаху и ищи утешения у Него, ибо поистине, он Самый достойный объект наших просьб и Самый близкий из тех, к кому взывают…
* * *
А однажды Шурайх увидел человека, который просил что-то у другого, и сказал ему:
— Сынок, кто просит человека о чём-то, тот добровольно соглашается на рабство. Если тот, кого просят, исполнит просьбу, то этим он превратит просящего в своего раба. А если он откажет ему, то оба они вернутся униженными — этого унизит скупость, а того — полученный отказ. Если будешь просить, то проси Аллаха, а если будешь обращаться за помощью, то обращайся к Аллаху, и знай, что нет способности изменить что-либо и силы для этого ни у кого, кроме как от Аллаха.
* * *
Однажды в Куфе разразилась эпидемия. Друг Шурайха отправился в Неджеф, желая избежать заражения. И Шурайх написал ему:
— Место, которое ты оставил, не приблизит твою смерть и не украдёт у тебя отпущенные тебе дни. И поистине, место, в которое ты отправился, подвластно Тому, Кто может всё и от Кого никуда не сбежать. Поистине, мы с тобой — на ковре одного властелина, и поистине, Неджеф близок для Обладающего могуществом…
* * *
Помимо прочих своих умений Шурайх был ещё и поэтом, слагавшим прекрасные стихи на важные темы.
Рассказывают, что когда его сыну было около десяти лет, он очень любил играть. Однажды Шурайх не обнаружил его в куттабе, где он должен был учиться. Оказалось, что он ушёл оттуда, чтобы поглядеть на собак.
Когда мальчик вернулся домой, Шурайх спросил его:
— Ты помолился?
Он ответил:
— Нет.
Тогда Шурайх велел принести бумагу и перо и написал его воспитателю следующее:
Молитву оставил он ради собак, желая натравливать
Их друг на друга с людьми недалёкими, скверными,
Пусть придёт он к тебе завтра с этим посланием:
Знай, что оно подобно посланию аль-Муталяммиса.
Когда придёт он к тебе, то лечи его порицанием,
Иль наставленьем наставника мудрого и сметливого.
Если бить его станешь ты розгою, то не более
Трёх раз: после этого удержи свою руку.
И знай, что бы ни делал ты с ним, что душа его
Для меня, несмотря на все огорченья, наиболее ценная.
* * *
Да будет доволен Аллах ‘Умаром, который украсил судопроизводство прекрасной жемчужиной. Он подарил мусульманам сияющий светоч, и мусульмане до сих пор пользуются светом его понимания Шариата Аллаха и находят правильный путь благодаря его пониманию Сунны Посланника Аллаха ﷺ. И им будет чем гордиться перед другими общинами в Судный день.
И да помилует Аллах судью Шурайха, который поддерживал справедливость среди людей в течение шестидесяти лет, никого не притесняя и не отклоняясь от истины и не делая различий между царём и простолюдином.
