Как Ермолов поселил ингушей в Назрань28 сент. 2021 г.
История ингушей, история заселения ингушами Назрани.
https://youtu.be/rhWXO_Y-dAYВертепов Г. Ингуши: Историко-статистический очерк (1892 год) - вырезки
Авторы видео цитирут Вертепова и причисляют его слова к Долгату, хотя в описании цитаты дана правильная ссылка на Вертепова. Не могут нормально прочитать то, что сами зачитывают.
"Туземцы Северного Кавказа",
Г. А. Вертепов, "ИНГУШИ. Историко-статистический очерк" (1892)
Назрановцы и галашевцы не имеют своей собственной истории. Обе эти группы образованы искусственно, путем переселения ингушей на плоскость из гор. Начало таких переселений относится к 1817 г., когда известный кавказский герой и администратор Ермолов, начал постройку передовых укреплений по направлению от Владикавказа в Чечню, заложил на р. Сунже редут Назрань и выселил к нему в то время дружественных нам ингушей, чтобы обеспечить Владикавказ от нападения чеченцев. В 1830 г. большая часть ингушей снова была выселена из гор на плоскость в окрестности Назрани, и с тех пор подобные переселения, вольные и невольные, продолжались до наших дней, так что в горах в настоящее время осталось меньше 1/3 общего числа ингушей.
Затем после цитаты М. Владыкина - которую я У НЕГО не нашел - и упоминания присяги Российской империи, они, не
ссылаясь на Долгата, таки его цитируют:
Далгат в своём труде "Первобытная религия чеченцев", изданном в Терском календаре на 1894 год (стр. 50-53)
...
Договор подписывают 60 человек (по 10 человек от каждой из шести фамилий). Однако полковник Дельпоццо в своем рапорте генералу Булгакову поясняет, что ингуши — народ кичливый и вероломный. И действительно, войдя в тесный союз с кабардинцами и остальными чеченцами, они переселились из окрестностей Владикавказа на место, именуемое Назрань, приняли мулл, построили мечети, приступили к исповеданию магометанства и обязались как кабардинцам, так и чеченцам платить дань. [следующие за этим слова они не привели]На вид они остались подданными России, но тайно принимали участие в грабежах чеченских партий. Когда же сами они стали терпеть от соседей, опять заговорили о русском подданстве.
Ну и, конечно, не цитируют того, с чего начаось повествование о взаимоотношениях между ингушами и чеченцами:
Такия же неприязненныя чувства чеченцы начинают питать и по отношению к своим единоплеменникам— ингушам, ***) которых историческая судьба и непроходимые леса и горы отделили от участия в общем течении исторической жизни остальных чеченцев. После чего идет цитата из статьи "Этнический состав чеченского народа и его расселение" (03.10.2012):
5 июня 1810 г. русское командование спровоцировало нападение ингушей на возвращавшихся из набега на Владикавказ чеченцев и кабардинцев. Опасаясь возмездия за нападение, ингуши обратились за помощью к коменданту крепости. Последний вначале хотел вернуть их в округу крепости Владикавказ, но затем решил, что для обеспечения охраны Военно-Грузинской дороги следует оставить в местности Назрань с построением там военного поста76. ‘
Где идет ссылка на "Д. Хожаев. Расселение вайнахских народов в XVIII-XX веках." С. 24
22 августа 1810 г. во Владикавказе был подписан договор с представителями шести ингушских фамилий общества «Назрань» «О добровольном подданстве императору Александру Павловичу и его наследнику».
...
В статье 10-й договора ингушские старшины отказывались платить подати кабардинцам, чеченцам и другим народам «как было до сего».
Согласно этому договору ингушам предоставлялось право пользоваться землями по правую сторону р. Терека и по Сунженскому хребту77
77 Акт присяги ингушей от 22 августа 1810 года в г. Владикавказе. См.: журнал «Справедливость» («Нийсо») № 3-4. С. 9-10.
====================================================
ШТЕДЕР «ДНЕВНИК ПУТЕШЕСТВИЯ
В 1781 ГОДУ ОТ ПОГРАНИЧНОЙ КРЕПОСТИ МОЗДОК ВО ВНУТРЕННИЕ ОБЛАСТИ КАВКАЗА»:
...
РЕКА НАЗИРАН
Назиран — небольшая река, которая бежит на северо-восток по болотам, заросшим кустарником и тростником; у нее прозрачная вода и топкое ложе, поэтому ее, кроме как на отмелях, невозможно перейти. Эти трудные переправы, возвышенности и сама Сунжа, которая бежит [213] на запад через лесистые горы, образуют здесь крепкое тесное ущелье, у которого ингуши обычно держат заставу=======================================
Рапорт ген.-м. гр. Ивелича ген. Тормасову, от 28-го июля 1809 года, №533. — Владикавказ.Узнав чрез приверженных считающихся к великой России горских старшин, что Андреевские и Кабардинские муллы приезжали в Чечню для переговора, яко-бы по полученному фирману чрез Кубанских и абазинских народов от Турецкого султана, коим он просит подать помощь и поднять оружие противу России за басурманскую веру, за каковое усердие обещевают своим единоверцам помогать всем, как-то порохом, свинцом, оружием и прочими подарками, каковое их новое здесь между считающихся басурманами немалое заблуждение, с коим секретно бунтует слепой народ, и потому все молодые люди запускают бороды с отличием приобретении нового от мулл учреждения. Ныне же оным обращают весь Ингушевский народ к басурманской вере с обрезанием, кои по безумию своему из принуждения принимают ныне мулл и делают угождение Чеченцам и стали строить мечети около р. Сунжи, чрез кое должны принять присягу быть врагами противу великой России; что же от Российских в добычу грабежом получат, то дележ производить во всякое время, полагая муллам пятую часть, как и все Чеченские басурманы отдают, а сверх того от каждого двора, по 10 мер пшеницы, проса и ячменя. Но если же кто не учинит противу установленного их условия, то от такового отобрать все его имущество и весь скот без изъятия. Сему их установлению назначен срок в августе месяце, с тем чтобы и со всеми Кабардинскими муллами подкрепить вновь и помирить все селения Кабардинские и Чеченские и почитающие между собою претензии уничтожить, проговаривая, что через согласие всех мулл скоро наведут грабеж христианам и тем угодят Турецкому султану. Но напротив того Кабардинские князья, приверженные к России, Кучук Джанхотов и Измаил-бей Атажуков удерживают всех Кабардинцев от грабежа и воровства, у коих собрание недавно было с утверждением присягою, чтобы никто из Кабардинских князей и их узденей с подданными своими не делали ни от кого воровства и граюежа, как от своего брата басурмана, равно и от России, а жили бы своим, по каковому их остановлению от Кабардинцев едва ли переработают Чеченские муллы вновь заблуждение. О упоминаемых же Ингушах я употребляю старание чрез Кабардинского кн. Батоко Жанботова, который считается над ними опекуном, с тем чтобы оный удержал Ингуш от такового заблуждения и перевел бы с нынешнего их жительства, около Сунжи расположенного, в прежние их Ингушевские ущелья, а если оных не переведет, то вероломством их вместе с Чеченцами около сей крепости и до сел. Балты, полагаю, часто от них будет нарушение, между коим Чеченский старшина от армии пор. Мурзабек-Али-султанов, прибыл во Владикавказ, меня уверяет, что действительно у них и во всех горах и Кабарде муллы собирались и вновь соберутся для вышепрописанных обстоятельств; но каков будет успех Чеченским муллам к склонению Кабардинцев, о том неизвестен, который желает для личного о том донесения явиться к вашему высокопревосходительству.
АКАК. Том 4. Д. 1368. С. 891.
=========================================
О ТОМ, КАК НАЧИНАЛАСЬ НАЗРАНЬИ. ДАХКИЛЬГОВ,
профессор, заслуженный деятель науки,
член Академии СН РФ
В силу целого ряда причин, корни которых идут из прошлого, история ингушей, к нашему сожалению, еще не получила своего глубокого и должного освещения. Эта первоочередная задача нашей науки сегодня лишь находится на стадии своей разработки. Однако, интерес к истории родного края в нашем народе огромен.
Через историю люди пытаются определить свою национальную особенность, как говорят, самоидентифицироваться. Это здоровое и понятное чувство, но тут надо помнить, что историческая наука — самая строжайшая из наук — оперирует непреложными и проверенными фактами и не допускает досужих вымыслов. А этим, к сожалению, иногда грешат наши некоторые авторы, нередко они какие-то историкообразные, гуляющие в бытовой среде, совершенно критически не осмысленные сведения подают как непреложный, действительный исторический факт.
Давно замечено, там, где в науке имеются пробелы, они заполняются разными слухами, толками, догадками. Особенно это касается того, когда речь заходит об истории какого-либо конкретного населенного пункта. Как-то недавно по телевизору прозвучало выступление пожилого жителя Гази-Юрт, который утверждал, что это село было, ни много ни мало, основано его отцом. Получалось, что возраст села исчисляется едва ли одной сотней лет. Абсурдность таких утверждений очевидна: ведь возраст этого села исчисляется не одной сотней лет. Об основателе этого села Оалдама Г1аьзе имеется старинная песня, записанная Магометом Джабагиевым еще в конце 19 века. Да и насыпной сторожевой курган, возвышающийся над селом, уводит его историю к далекому средневековью. Или вот другой пример — помещенная в газете заметка «История села Гамурзиево». В ней утверждается, что это село и некогда находившаяся в нем башня были основаны Дошлуко Гамурзиевым, жившим в середине XIX века, тогда как место заселения Назрани и башня в ней относятся к концу XVIII века, и связано все это с другими героями. Об этом речь ниже. Вот и в другой статье «Прошлое и настоящее села Алхасты» также звучит следующее «откровение»: «По некоторым историческим данным (каких же? — И.Д.), у истоков возникновения села Алхасты, расположенного при въезде в Ассинское ущелье, стоял близкий друг ингушского народа Серго Орджоникидзе. Именно по его просьбе Новруз Мамиев и несколько его единомышленников… заложили здесь первые камни». Не надо быть историком, чтобы понять всю нелепость этого утверждения. Имеются же опубликованные данные о том, что Алхасты существовало, по крайней мере, еще в середине 19 века, когда его жители были вытеснены и там заложена станица Фельдмаршальская. Прежним же жителям пришлось арендовывать свои прадедовские земли, но, а затем, после Октябрьского переворота, когда С.Орджоникидзе еще не был назначен чрезвычайным комиссаром юга, алхастинцы сами, по своему почину, вернули себе свои прадедовские места проживания.
Перед въездом в наши села, как это иногда принято, стоят щиты, на которых написано название населенного пункта. Вполне нормальное явление, но вот под этим названием нередко стоит дата «основания» этого села. Вот тут-то и возникают иногда большие вопросы. К примеру, при въезде в некоторые станицы Сунженского района на щитах написано, что населенный пункт основан в 1845 или 1847 году. Такая информация совершенно не соответствует исторической действительности. Это похоже на то, как в 2004 г. жители Базоркино (сегодня называют Чермен) отмечали его 60-летие. Получается, что Базоркино вообще не существовало, что не было депортации его жителей и пр. Пользуясь случаем, для интересующихся приведем даты изгнания местных жителей и воздвижения на их месте станиц Сунженского района: в 1845 г. — Троицкая и Сунженская-Слепцовская, (а до этого там были Эбарг-Юрт и Кури-Юрт); в 1847 г. — Ассинская и Магомет-Юртовская-Вознесенская (а до этого там были Ах-боарзе и Махьмада-хи-т1е); в 1860 г. — Карабулакская, Тарская, вторая Сунженская, Нестеровская (а до этого там были Илдарха-г1ала, Онгашт, Ахки-Юрт, Г1ажари-Юрт).
Так когда же были образованы эти ингушские (орстхойские) села, на месте которых были в середине 19 века возведены станицы? Вкратце тут история такова:
Проживавшие на предгорных отрогах (оарцаш) выходцы из Аккинского общества, орстхойцы обратились в 1768 г. к царской администрации с просьбой разрешить им поселиться на равнине. В 1772 г. такое разрешение было дано и орстхойцы вместе с галгаевцами (по сути разные племенные названия одного народа) заложили уже перечисленные села. Видимо оттуда, от 1772 г. и надо вести отсчет их возникновения.
Сделаем отступление вглубь истории. Территория Северного Кавказа, как известно, за длительный исторический период претерпела передвижения больших этнических разнородных масс. Тут в разные времена смешивались кавкасионы, тюрки, ираноязычные племена. Так, средневековое государство Албания , в которое целиком входила и вся территория современной Ингушетии, по последним данным, была полиэтническим государством, в которое входили все вышеперечисленные этнические массивы, которые, по всей видимости, пользовались в качестве государственного тюркским языком. Следствием чего, надо полагать, явилось огромное наличие тюркизмов в кавказских языках, а также и то, что часть кавкасионов (по антропологическому типу) в языковом отношении была отюречена и сегодня они являются балкарцами, карачаевцами, кумыками. Аланское царство смели с исторической арены монголо-татары в первой половине 13 века. После установления их господства, процесс тюркизации набрал новые обороты и Северный Кавказ вплоть до конца14 века являлся золотоордынской вотчиной. Именно в конце 14 — начале 15 века, после опустошительных походов Тамерлана, на Северном Кавказе произошли большие изменения: часть коренных этносов, бывших уже в контакте с золотоордынцами, была истреблена, оставшаяся часть нашла убежище в горах, в которых завоеватели-степняки чувствовали себя весьма неуютно. Территория Северного Кавказа лежала в руинах, запустела и стала дичать. И вот тогда-то, начиная где-то с 15-16 вв., от Азова и Кубани на эту территорию стали постепенно продвигаться полукочевые адыгские племена. В результате в 17-18 вв. жившие в горах ингуши тесно граничили с проживавшими на современной нашей равнине кабардинцами. Дружеские (но и военные столкновения) ингушей и кабардинцев в тот период нашли широкое отражение в ингушском фольклоре. Кабардинцы покинули эти равнинные места по прямому указанию Екатерины II-й, повелевшей их князьям отойти за речку Курп. Т.о. территория современной равнинной Ингушетии вновь опустела и стала подвластной России.
Естественно, что стесненные в горах ингуши не забывали территорию проживания своих предков. Настойчиво добившись мирного единения Ингушетии с Россией в 1770 г., ингуши открыли себе дорогу к колонизации равнинных земель. К тому времени ингуши уже жили по Тереку, Камбилеевке, Ассе и Фортанге. На очереди стал вопрос освоения равнинных земель. О том, как происходил этот процесс, важные для нас сведения мы находим во многом исторически подлинном предании об освоении ингушами территории, на которой сегодня находятся Крепость и село Гамурзиево — историческая основа современной Назрани. Предание это было записано Магометом Керимовичем Аушевым ориентировочно в 1930 г. от 80-летнего Довта Аушева, и опубликовано на ингушском языке (см.:Говзаме йоазош. Литературни сборник. Орджоникидзе, 1931, oaгl. 23-26). Информатор Довт Аушев сообщил, что это предание он слышал от своего отца, который был мальчиком, когда его семья была среди первых поселенцев Назрани, и прожил его отец 135 лет (последняя публикация полного текста этого предания: Ингушские сказки, сказания и предания. Нальчик, 2002, с. 355-359). В кратком изложении предание повествует о следующем:
В те времена (18 век) центром Ингушетии являлся Ангушт. Люди были территориально стеснены и всеобщим сходом порешили освоить земли, лежащие в дефиле Назрановки и Сунжи. Предприятие это было сопряжено со многими опасностями и потому всенародно решили: по жребию от восьми родов галгаевцев отрядить по десять семей. Предводителем был выдвинут Карцхал (сын Орцхо из рода Мальсаговых). При этом народ сказал ему: «Послужи нам (къахьега тхона)». Затем Карцхал повел тех людей на самую оконечность мыса, где сегодня расположена Назрановская Крепость. В скором времени к этим первым поселенцам присоединились еще 10 семей. Только люди стали обживаться, как некая набеговая (грабительская) большая дружина решила пограбить и ликвидировать это поселение. Защитники обратились к Карцхалу с просьбой разрешить им выйти из села и вступить в бой с врагами, т.к. если бой завяжется в селе, то плачь женщин и детей не позволит им достойно сразиться. Получив разрешение, они выдвинулись вниз по Сунже и вступили в бой с врагами. Тогда грабители пошли на хитрость: разделившись на три части, они с разных сторон ринулись в Назрань. Посреди села на четырех бревнах была воздвигнута вышка, которую называли «Тодий г1ала». В этой вышке засели Карцхал и еще шестеро мужчин. В перестрелке из них четверо погибло. Тогда оставшиеся трое телами погибших заложили прорехи в вышке. Затем двое стали заряжать ружья и подавать их Карцхалу. Он же вел непрерывный прицельный огонь по врагу. Из какой-то землянки бой повел Зауров Ботка. В другой землянке слепой мужчина Тиймаж сумел топором зарубить сунувшегося в землянку врага, наконец врагам удалось поджечь эту вышку. Карцхал и его сподвижники повыпрыгивали из нее. В тот день погибло тринадцать назрановцев. Наступила ночь. Назрановцы стали готовиться к утреннему бою, но утром оказалось, что враги отступили так спешно, что бросили своих заблудившихся десятерых товарищей. Их пленили. Отступившие бежали через Фортангу. У врагов было 180 арб, чтобы на них вывезти добро назрановцев. В обратной дороге эти арбы были заполнены телами погибших или раненых.
Прошло время. После Карцхала отцом Назрани стал, как сказано в предании, Бятара Гайтий из рода Мальсаговых. Он с помощью русских заложил крепость и укрепил Назрань. Затем на нее напал отряд, который возглавляли князья Албаст и Элжарка. Они и их отряд назрановцы уничтожили. За этот подвиг ингуши были награждены правительством знаменем («эздела байракх»). Потом ингушей стали объединять в «шахары» — крупные села.
Большая историчность этого предания объясняется тем, что рассказчик слышал его от живого участника тех событий, начиная со дня образования Назрани. Таким образом предание не успело фольклоризироваться и обрасти фантастикой. Историк 19 века П.Бутков (Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. Часть II, СПб., 1869, с.111) пишет, что в 1783 году ингушам пришлось сражаться с тысячным вражеским отрядом. Почти согласуясь с этими историческими сведениями, в предании говорится, что война произошла по прошествии трех лет после того, как ингуши под руководством Карцхала заложили Назрань. Т.о. получается, что она была заложена в 1780 году. Но этот вывод мы делаем на основе устных сведений. Но надежными считаются письменные источники. А такой источник имеется. Квартирмейстер Л. Штедер в 1781 г. по заданию царской администрации проводил картографическую работу в нашем крае. Он со всей скрупулезностью отметил, что именно в этом году он видел Назрановский сторожевой пост. Возникает вопрос: было ли это поселение назрановцев или же это был обыкновенный сторожевой пост. Думается, что верно и то и другое, — все пограничные поселения той поры, какому бы народу они не принадлежали, сочетали в себе как функции гражданского поселения, так и функции передовых сторожевых форпостов — сторожевых постов. Их отличительной и характерной особенностью является наличие сторожевой вышки. Именно ею и является упоминаемая в предании вышка («Тоди г1ала»), которая была воздвигнута на четырех бревнах /сваях/, с которой Карцхал и его сподвижники вели бой. Именно эта сторожевая вышка и позволила Л.Штедеру назвать Назрань сторожевым постом. Каменная башня, воздвигнутая Мальсаговым Овларгом и называвшаяся его именем Овларга-г1ала, в предании еще не упоминается, т.к. она была построена несколько позднее после того, как люди поселились в Назрановском дефиле.
О том, что к моменту произошедшего боя Назрань, как сказано в предании, была основана недавно (года два-три ранее), свидетельствует не только наличие временно построенной смотровой (сторожевой) вышки и отсутствие еще не воздвигнутой каменной башни, но и то, что в нескольких местах предания утверждается, что жители этого молодого поселения жили в землянках («толаш»). Это и понятно, ведь первопоселенцы только обживались и еще не успели построить дома. В двух местах предания имеются намеки на то, что враги напали на Назрань, оправдывая себя тем, что они мусульмане, а назрановцы не являются ими. Действительно, к началу 80-х годов 18 века Ислам среди ингушей повсеместно еще не укоренился, хотя по некоторым сведениям он уже начинал проникать в ингушскую среду.
Дата 1781 год, названная Л. Штедером, не вызывает сомнений еще и потому, что есть и другие указания, возводящие основание Назрани именно к тому времени. Например, исследователь У. Лаудаев в своей работе «Чеченское племя» (Сборник сведений о кавказских горцах, Тифлис, 1872) отмечает, что Назрань была основана в конце 18 века, а не в начале девятнадцатого. Также, современная исследовательница Н. Волкова «Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII — начале XX века. М., 1974), изучившая на основе большого архивного материала этническую карту местного края, делает вывод, что о промежутке 1771-1781 гг. ингуши поселились по речкам: Сунжа и Назранка.
Есть некоторые именно фольклорные предания, утверждающие, что якобы Назрань была основана мифическим героем Нясар (или Нясарг). Тут мы видим ничто иное, как народную фантазию, обычно подключающуюся гораздо позднее, когда подлинная история начинает подзабываться и на ее место начинает проникать народный вымысел. Нясарг — это не историческая личность. Это нартский герой — эпическая личность, известная не только у ингушей, но и у кабардинцев и даже у балкарцев и карачаевцев.
Однако имя Орцха Карцхала не исчезло из народной памяти и живет до сих пор. Также незабвенным является и имя Овларга Мальсагова, от которого пошла большая родовая ветвь «1овларга-наькъан». Прекрасный знаток нашей истории и фольклора профессор Дошлуко Мальсагов в своей ценной научной работе «О некоторых непонятных местах в «Слове о полку Игореве» пишет об истоках своего рода. Его родоначальником был Малсаг. Сыном Малсага был Моарзаг1а (позднее иногда произносили Маржаг1а), который имел пятерых сыновей: Овлурга, Хурсга, Ч1ожа, Бятара и Бекмарза. Потомки Моарзаг1а-Маржаг1а упоминаются в исторических источниках, Так, среди 24-х ингушских старшин, принесших в 1770 г. присягу на верность Ингушетии Россие, было трое Мирзахановых: Бимарза, Сурхови и Марзбик. Есть опубликованная народная песня о герое Маржаг1ий Ч1оажа, который, согласно исследованию Т. Муталиева, возглавлял жителей поселения Шолхи (по давней терминологии — «малые ингуши»). Он же организовывал отпор военным притязаниям иноплеменных князей. Тот же Л. Штедер отмечал исключительное мужество «малых ингушей». Но вернемся к Орцха Карцхалу. Из родословной, скрупулезно составленной А.У. Мальсаговым (Ингуши. История и века родословий. Нальчик, 2003, с. 168-169), следует, что предками этого героя были в следующей последовательности — Малсаг, Улх, Мятаж, Орцхо. Затем идет его сын Карцхал. Таким образом, он является прямым праправнуком Малсага. По преданиям Орцха Карцхал был храбрым воином, обладал дипломатическими способностями, поддерживал связи с представителями соседних народов. Довольно полную и объективную информацию о нем дает Н. Яковлев (Ингуши. Популярный очерк. М-Л., 1925). Она достойна того, чтобы ее привести полностью:
«По преданию около 200 лет назад вышел из гор, из селения Онгушт, ингуш по имени Орца Кэрцхал, из потомков Малсэга и первый поселился на берегах «матери Назрани», сердца теперешней равнинной Ингушетии. Желая основать здесь поселение, он привел предназначенного для жертвы белого быка и стал молиться. Во время молитвы бык сам стал на колени, и с неба полил дождь, что, по мнению ингушей, было проявлением милости божества и служило предзнаменованием, что эта местность не будет взята с боя врагами. Здесь Кэрцхал и основал Назрань. Сам он был богатырь: руками крутил мельничное колесо, и, наложив путы на коня, один поднимал его с земли. За занятую землю воевал Кэрцхал с чеченцами, осетинами, кабардинцами и ни разу не выпустил из своих рук Назрани. Мало-помалу враги стали водить с ним дружбу, а ингуши стекались к нему с гор и селились около. К своим Кэрцхал был строг: за кражу набивал он колодки на ноги и сажал в яму провинившихся. Умер он бездетным».
Последний факт о многом говорит: поскольку ингуши считали себя равными между собою, то такой поступок (заковать другого ингуша и посадить его в яму) был, как мы сегодня себе представляем, невозможен, ведь при этом должны были обостриться родовые противоречия. Но в те отдаленные времена видимо Орцха Карцхалу были всенародно даны такие полномочия, что он мог вести себя подобным образом. И становится ясным, что будучи избранным народным представителем (военным вождем) Орцха Карцхал поддерживал строжайшую дисциплину, без которой первоначальные переселенцы Назрани не смогли бы прочно и навечно обосноваться и должным образом противостоять внешним врагам.
После предгорных ингушей, так называемых «больших» и «малых» ингушей (Ангушт, Шолхи и др. села) со временем образовался новый ингушский центр — Назрановские поселения. Они от остальной Ингушетии находились на довольно приличном расстоянии и во многом являлись самостоятельной колонией. Когда они укрепились и размножились к 1810 году, был заключен уже новый договор назрановских ингушей с Россией. Под этим договором стоит имя Карцхала в ряду других имен, представителей общества Галгайче. Кстати, почему назрановцами был в 1810 году заключен дополнительный договор с Россией? Предыстория договора такова. За неполных два месяца до его заключения комендант Владикавказа генерал Ивелич попросил ингушей оградить крепость от вражеского войска, состоявшего из 600 хорошо вооруженных воинов, предпочитавших грабительские походы мирному созидательному труду. По тем временам это была большая воинская сила, выступившая против маломощной по тому времени Владикавказской крепости. Вспомним, что она имела отдельные ворота, называвшиеся Назрановскими. Ингуши-назрановцы полностью разгромили этот отряд, а уцелевших пленили. После этого позорного для врагов поражения вскоре сгруппировались новые вражеские силы уже в многотысячную армию, целью которой было уничтожение крепости Владикавказ и поселения Назрань. Но враги, как и прежде, потерпели сокрушительное поражение. Как видно, конфронтация между назрановцами, которые, вспомним, были оторванными от остальной Ингушетии, и вольными грабителями-наездниками, рыскавшими в поисках добычи, достигла предела. В те времена многочисленные царские договора и разные обязательства, по свидетельству современников того периода, плохо выполнялись и их приходилось перезаключать, подкреплять новыми. Договор 1770 года к тому времени уже как бы «отслужил» свое, — ингуши колонизировали свои древние земли, — военные столкновения приобрели наиболее обостренный и непримиримый характер. Необходим был качественно новый договор, учитывающий военно-стратегическое выгодное расположение Назрани, и что сами назрановцы стали многочисленными и сильными, способными выставить тысячный отряд воинов. Надо отдать чести и достоинству наших предков достойное уважение к ним и почтение: и первый договор с Россией 1770 года, и второй договор от 1810 года ингуши верно исполняли и со своей стороны ни разу эти договора не нарушали, будучи верными своим союзническим обязательствам. Кое кому, кто любит порассуждать о форпостах и аванпостах, сегодня это не мешало бы знать и помнить. В связи с этим вспоминаются слова Ермолова, хорошо знавшего кавказские народы и видевшего в ингушах верных защитников Владикавказской крепости, изложенные им в своем одном документе: «По важности места, занимаемого ингушами, которые бывши до сего преданы России, по положению их селения при Назране служат наилучшим сторожевым постом наших с сей стороны (Владикавказа — И.Д.) от неприязненных не мог я не предвидеть, сколь неприятные, а последствия могли бы произойти, если бы народ сей — самый воинственный и мужественнейший из всех горцев, будучи доведен до возмущения, решился удалиться в горы».
Как видим, деятельность Орцха Карцхала и стоящих за ним назрановцев имела не только ингушское, но и общероссийское значение. Упоминание о нашем национальном герое Орцха Карцхале имеется и в столетней давности архивной записи Магомета Джабагиева (старшего брата Висангирея), который приводит отрывок из некогда бытовавшей героической песни. Это доказывает, что когда-то об этом славном герое в нашем народе слагали и исполняли величальные песни. Всенародная значимость деятельности Орцха Карцхала настолько очевидна и значительна, что, думается, он и мужественные наши первые поселенцы на равнине заслуживают, чтобы им был установлен памятный мемориал. Через пять лет, в 2011 году, исполняется 230-летие Назрани. Думается, есть достаточно времени, чтобы спроектировать и воздвигнуть этот мемориал. Так и видится его изображение: на курганном возвышении гордо стоит одетый в доспехи Орцха Карцхал. Одной рукой он держит за рог коленопреклоненного быка, а второй рукой указывает вниз, как бы говоря, что именно здесь и будет основана Назрань. На заднем же фоне находится башня (вспомним башню Овлурга), по периметру которой понизу идут барельефы, изображающие переселяющихся на плоскость людей (мужчины, женщины, дети, арбы, скот и т.д.)
Сподвижником Орцха Карцхала была и другая примечательная историческая личность — его тайповый брат Овлург (1овларг). Именно им и была воздвигнута на равнине единственная башня, которую царская администрация разрушила в 1869 году. Почему бы эту башню не воздвигнуть вновь вместе о мемориалом и не разместить в ней филиал краеведческого музея. К сожалению, в Ингушетии нет ни одной башни с восстановленным внутренним убранством (восковые фигуры, очаг, циновки, войлочные ковры, посуда, оружие и пр.). Думается, в такую башню не только школьники и местные жители с удовольствием совершали бы экскурсии, но и наши гости с интересом знакомились бы с нею.
Теперь пора вновь вернуться к преданию об основании Назрани. Далее в нем сказано, что преемником Орцха Карцхала стал другой его тайповый брат, которого предание называет «Баьтара Г1айтий» («Гайта, сын Бятара»). Здесь произошло смещение имен отца и сына. На самом деле по приводимой генеалогии А.У. Мальсагова правильнее говорить «Г1айтий Баьтар» («Бятар, сын Гайта»). О нем процитируем небольшой отрывок из предания «Прошло время и Карцхала не стало. Отцом Назрани стал Бятара Гайтий» (т.е. — Бятар, сын Гайти). Он пошел и привел русское войско, которое было вооружено пушками. Они сделали военное укрепление, а затем воздвигли и саму крепость. Затем на Назрань напали черкесские князья (кабардинские — И.Д.) Албаст и Элжарка… Когда они (и их войско — И.Д.) были уничтожены, царь наградил ингушей почетным знаменем («эздела байракх») — Георгиевским штандартом».
Бятар, сын Гайте — тоже исторческая личность. По названной генеалогии он являлся двоюродным братом Овлурга (сына Сурхо). Отец Овлурга по имени Сурхо являлся сыном Моарзаг1а и под именем «Сурхови Мирзаев (Мирзаханов)», как сказано, был среди 24 ингушских старшин, подписавших в 1770 г. присягу ингушей о единении их с Россией. Налицо преемственность: Сурхо (Сурхави) добился единения ингушей с Россией, а его сын Овлург уже был среди первых колонистов Назрани, воздвиг башню и стал родоначальником большой ветви Мальсаговых под именем Овлурговых (1овларга-наькъан).
Об упомянутых в предании князьях Албасте и Элжарке, которые с грабительским отрядом напали на Назрань, по прошествии приличного времени (в 1810 г.) известно из исторических источников, что они были убиты, а отряд их разгромлен. Подлинные имена этих князей Албаст Кончокин и Эльжеруко Абаев. Так они названы в рапорте Ивелича от 3 июня 1810 г.
Все свидетельствует о том, что наши первые колонисты были людьми мужественными (не зря генерал Ермолов отметил у ингушей это качество). Наверное, не так просто было назрановцам, находившимся в 30-ти километровом отдалении от «больших» и «малых» ингушей, самостоятельно отражать многосотенные, хорошо вооруженные, в воинских делах поднаторевшие грабительские отряды.
Вызывает недоумение тот факт, когда подлинные и исконные исторические факты поменяются позднейшими историческими сведениями. Так, в упомянутой статье «История села Гамурзиево» утверждается, что именно им (Дошлуко Гамурзиевым) была построена первая на равнинной Ингушетии боевая, плоскокровельная башня, состоявшая из 4-х этажей. К этой боевой башне якобы примыкали две жилые башни. Цитируем: «Этот ранефеодальный замковый комплекс был построен как раз в районе современного села Гамурзиево». Автор статьи слишком доверительно отнеслась к информации, выданной ей потомком Дошлуко Гамурзиева. Как уже ранее заметил читатель, исторические факты неопровержимо свидетельствуют о другом. А именно — башня была воздвигнута Овлургом и потому носила имя «1овларга-г1ала». Никто не отрицает, что Дошлуко Гамурзиев был примечательной личностью, но правда заключается в том, что он не имеет никакого отношения ни к колонизации места Нясаре, ни к воздвижению имевщейся там башне. Нередко руководители населенных пунктов, долго не думая, определяют первые подвернувшиеся даты основания населенных пунктов, чем вводят людей в заблуждение. Уж лучше так: если кто-то решил определить «год рождения» своего населенного пункта, то пусть сам, или с помощью компетентных людей, сначала скрупулезно изучит этот вопрос. Если же он не поддается ответу, а такое тоже бывает, то уж лучше этот вопрос оставить на уровне научных изысканий. Да и вообще, что дают уму и сердцу вывешиваемые повсюду даты основания того или иного населенного пункта (города, села, станицы)? Наверное, необходимо в этом вопросе навести должный порядок.
Однако сказанное не означает, что изучение, исследование родного края нам ни к чему. Наоборот. Этот здоровый и полезный краеведческий интерес необходимо всячески поддерживать и развивать, но непременно на должной базе историко-архивных источников.
В народе говорят, когда основывалась Назрань, тогдашний ее вождь Орцха Карцхал предрек, что в нее никогда не придет война и место это всегда будет благодатным для нашего народа. За истекшие 225 лет многие силы пытались сокрушить Назрань, но ничего у них не получилось. Мало того, Назрань не только выстояла, как каменная скала среди бурлящих волн, но и сама стала «матерью» наших многих других сел и городов. В 1858-1859 гг. назрановцы, до того жившие в небольших селеньицах и хуторах, были сгруппированы в крупные села, такие как Альтиево, Барсуки, Гамурзиево, Насыр-Корт, Плиево. Все они теперь вновь объединены в город Назрань и являются его муниципальными округами.
История Назрани — это героическая страница нашей истории. Мы должны учиться у этих первых колонистов мужеству, стойкости, любви к своей земле — малой родине. Пусть в веках и далее Назрань цветет и расцветает!
==============================================
О ПРОШЛОМ НАЗРАНИ Шоа, сына Кинды, женили на дочери Сеска Солсы. Затем, по прошествии от Кинды шести поколений, родились три брата: Эга, Хамхи и Таргим. Они поселили на своих землях людей и заставляли их платить дань. Со временем трое братьев разделились. Один ушел жить в Таргим, другой
– в Хамхи. Эга, как старший, остался на месте. Затем размножилось их потомство и потомство поселенных ими людей. Жить им вместе стало тесно .
Трое знаменитых братьев сделали своим четвертым братом Евло. Прошло время, и потомки этих четырех братьев собрались вместе и стали решать, что делать: ибо жить им стало очень тесно .
Договорились они и переселились жить в Ангушт. Там они прожили определенное время. Вскоре люди решили поселиться на том месте, где теперь находится город Назрань, так как эта земля была тогда свободна, а жившие там когда-то черкесы еще ранее покинули ее и ушли далеко. «Как мы поселимся в Назрани? – стали думать люди и порешили. – Мы не сможем обосноваться, если не заручимся защитой Магомета-хаджи». Магомет-хаджи был имам, пришел он с востока, жил в Дагестане. За ним стояло много людей. Выселяющиеся на новые места люди выдвинули своим предводителем Мальсагова Карцхала, сына Орцхо, и сказали ему: «Трудись для нас» .
Потрудился Карцхал и привел Магомета-хаджи с войском, который сказал людям:
«Основывайте село на этом месте. Если кто нападет на вас, тому от меня будет больно». Пожелав благ, Магомет-хаджи и его воины ушли .
В честь этого события люди произвели обряд заклания белого быка. Бывшие при этом заклании вернулись в Ангушт и сказали: «Мы теперь имеем право основать свое село». Люди не желали выселяться, так как боялись. Тогда провели совет страны и выбрали восемь родов, а от каждого рода по жребию отделили по десять дворов. Всего набралось восемьдесят дворов .
Они поселились по долине, идущей от башни Овлурга, и основали Назрань .
Мирно прожили они там три года. Этим временем туда подселились дворы из именитых людей, и стало в селе более ста дворов. Как-то войско Магомета-хаджи, – он сам не был с ним, – шло в поход на Кабарду. Оно остановилось в Назрани. Воины его убили одну женщину и одну лающую на них собаку. Потом войско ускакало в Кабарду. На обратном пути войско вновь вошло в село. Привязав своих коней, – воины расположились обедать. Когда все он» были заняты едой, Карцхал и молодежь села выбежали из своих домов и стали избивать их. Назрановцы разогнали все войско Магомета-хаджи .
Воины, уходя, захватили и ограбили село Батоко-Юрт. Двигаясь оттуда, они погнали впереди себя всю скотину, что паслась близ Назрани. Тогда жители Назрани бросились им в погоню, вновь побили их воинов и отобрали все, что у них было. Остатки воинов назрановцы прогнали через те места, где сливаются реки Яндыр-ка и Сунжа .
Вернувшись к себе, войско стало жаловаться Магомету-хаджи: «Ты сделал плохо для нас, посадив нам в засаду клыкастого кабана». Услышав это, Магомет-хаджи поклялся: «Создавшим меня богом клянусь, что взрослых мужчин перебью, остальных уведу в плен, а Назрань развею в прах и пущу по ветру!»
Магомет-Хаджи собрал воинов от всех народов, что живут вокруг, начиная от моря и до гор, и двинулся на Назрань, чтобы завоевать ее. Начиная от мавзолея Боргакаш и почти до Назрани тянулось его войско. За Магометом-хаджи было столько людей, что негде было упасть брошенной вверх шапке .
В те времена вокруг Назрани были большие леса. Сквозь них не мог продраться и олень. Леса простирались по всей Сунже .
Лишь забрезжил рассвет, глянули люди и увидели большое войско от мавзолея Боргакаш и далее от него .
Сразу же собралось все село. Затем молодежь попросила Карцхала: «Когда войско войдет в село и начнут плакать и причитать наши женщины и дети, мы не сможем сразиться. Дай нам пойти навстречу врагам и с честью погибнуть» .
Заплакал тогда Карцхал: «Неужели Назрань, что мы основали, надеясь на хорошую жизнь, должна обагриться нашей кровью и развеяться по ветру?» Он разрешил молодежи выступить против врага .
Защитники пошли по пойме Сунжи и притаились на склоне горы. В это время Магомет-хаджи и стоявший рядом с ним князь Шу обдумывали, как лучше направить войско на село. Среди вышедшей защитить свое село молодежи был старый охотник Чомак, сын Чожа. Он крикнул врагам: «Везде, где есть овраги или лощины, мы сожжем вас серным синим пламенем». Затем он выстрелил и уложил князя Шу, который стоял вблизи Магомета-хаджи. Со склона молодежь стала палить по вражескому войску. Все выстрелы молодежи достигали цели, выстрелы же врагов ее не достигали. Защитники сидели словно в башнях .
Поняв, что им не одолеть напавший отряд, войско врагов разделилось на три части и за час до восхода солнца ринулось в село .
В селе на четырех сваях стояла башня Тоды. В ней засели Карцхал и другие люди – всего восемь человек. Они стали стрелять из башни. Ответными выстрелами враги убили из них четверых .
Оставшиеся в живых телами убитых закрыли все проемы башни и высыпали весь порох на разостланную бурку. Двое заряжали ружья, Карцхал и еще один стреляли по врагам .
Из одной землянки тоже велся огонь по врагу. Это стрелял Ботка, сын Акбе, родом из Зауровых .
Не видя возможности победить и, находясь под двойным обстрелом, нападающие притаились у заборов, сараев и под сапетками. Они сумели поджечь башню. Из нее выпрыгнули трое и остались невредимыми .
В этом селе в землянке жил слепой Тиймаж. «Наверное и в ней затаился какой-нибудь кабан», – подумал один из врагов и сунул голову в землянку .
Тиймаж наугад ударил его топором по голове и убил .
Этим временем стемнело. Тогда враги покинули Назрань. Из защитников погибло тринадцать человек, остальные стали готовить оружие и порох. «Завтра в бою все погибнем», – думали они .
Перед рассветом Карцхал послал людей в разведку в разные стороны, чтобы узнать, откуда враг начнет нападать. Посланные в одну сторону привели семерых пленных, посланные в другую привели троих пленных. Оказывается, враги воспользовались темнотой и удрали, сняв осаду, остались лишь те, кто заблудился в лесах .
Когда Магомет-хаджи собирался в поход, он говорил: «Я завоюю Назрань». Тогда сидевший рядом с ним муталим, говорят, сказал: «Я дам свою голову на отсечение, если услышу, что Назрань покорена» .
После позорного ночного бегства вражеское войско проходило через село Фарта. В нем жила красавица Ака Тотам. Она спросила об их делах у Магомета-хаджи и его воинов. Не ответив на ее вопросы, они молча ушли своей дорогой. Стала она расспрашивать у воинов второго отряда. Но и они не дали ей ответа.
В третий раз она спросила, у одинокого всадника:
– Что получилось у вас? Почему воины ваших отрядов идут с опущенными головами?
– – –
– Не одолели мы противника. Отовсюду, где были овраги или лощины, нас выжигали серным синим огнем. Клянусь тебе, из наших ста восьмидесяти арб ни одна не возвращается, чтобы в ней не лежал хотя бы один убитый или раненый .
Враги ушли. Вскоре наибы имама создали новый отряд и двинули его на Назрань. Теперь враги имели пушку, сделанную из дубового ствола, обитого железными обручами .
Со звуком «хар-р-р» вылетали ядра и, не долетая до Назрани, скатывались в низины. От их шума, – а он становился все громче, люди проснулись и вышли из своих домов. Назрановцы собрались и вновь отбили врагов .
Время шло, Карцхала не стало. Отцом Назрани теперь стал Гейтий, сын Бятара. Он пошел и привел русское войско, и заложил крепость с пушками. Назрань укрепилась. Русские стали прибывать и основали в стороне от Назрани город Владикавказ.. .
=======================================
на республиканской научно-практической конференции «Историческое определение даты образования Назрани», состоявшейся 15 июля 2000 года, было принято решение считать датой образования Назрани 1781 год.
В основу этой датировки была положена гипотеза профессора Ибрагима Дахкильгова (ученый, увы, ушел от нас три года назад), основанная, в свою очередь, на информации офицера квартирмейстерской части (Генеральный штаб) Российской армии Леонтия фон Штедера. Последний в 1781 году совершил экспедицию на Кавказ с целью сбора военно-топографической информации и составил наиболее подробные для своего времени описание и карту Центрального Кавказа, в частности, маршрута будущей Военно-Грузинской дороги.
В своем докладе, озвученном на упомянутой конференции, Дахкильгов рассказал, что Штедер указывал, во-первых, что в районе реки Назранки ингуши держат охрану, и, во-вторых, что пастбищные и сенокосные места ингушей-ахкиюртовцев продвинулись к северу до реки Кенч, правого притока Сунжи.
Первым эти сведения из неопубликованной на то время работы Штедера привел выдающийся лингвист и этнограф, исследователь горских народов Анатолий Генко, в интерпретации которого ингуши держали в районе Назрани «сторожевые посты, имевшие целью предупреждение обитателей камбилеевских хуторов о приближении опасности». Данное определение Генко — «сторожевые посты» — стало ключевым в гипотезе Дахкильгова. Связав в логическую цепочку сообщение Штедера и данные фольклорно-этнографических материалов, в частности, о сторожевой вышке — «Тоди гIала», упоминаемой в предании о поселении ингушей в Назрани, он пришел к заключению, что эти «сторожевые посты» и были первыми ингушскими поселениями в Назрановской долине.
Нужно отметить, что колоссальную работу в этом направлении провели и два других наших ученых-историка: профессор Тамерлан Муталиев (ученого не стало в 2002 году) и Нурдин Кодзоев.
Кроме того, в фондах Государственной архивной службы Ингушетии хранятся копии документов Российского государственного архива — древних актов, датированных началом декабря 1786 года, в которых говорится о «вновь поселяющейся ингушской деревне» на реке Назранка. Еще в одном документе, за май 1787 года, уже засвидетельствовано проживание ингушей на берегах этой реки.
Как бы то ни было, на сегодняшний день существует официально установленная дата основания Назрани — 1781 год, с которой согласно большинство историков нашей республики. Также эта дата закреплена в первом академическом издании по истории Ингушетии с древности до настоящего времени.
Необходимо отметить, что бесценный архив фольклорно-этнографических материалов, которые долгие годы собирал профессор Дахкильгов, пролили свет на многие темные уголки истории нашего народа, доступ к которым был осложнен объективными причинами, прежде всего — отсутствием письменности, да и, в целом, самой безрадостной судьбой народа. Стесненные в горах ингуши не забывали территорию проживания своих предков. Настойчиво добившись мирного единения Ингушетии с Россией в 1770 году, ингуши открыли себе дорогу к равнинным землям. К тому времени ингуши уже жили по Тереку, Камбилеевке, Ассе и Фортанге. На очереди стал вопрос освоения равнинных земель. О том, как происходил этот процесс, важные сведения заключены в исторически подлинном предании об освоении ингушами территории, на которой сегодня находятся Назрановская крепость и село Гамурзиево — историческая основа современной Назрани.
По словам Дахкильгова, это предание было записано Магометом Керимовичем Аушевым ориентировочно в 1930 году от 80-летнего Довта Аушева и опубликовано на ингушском языке в литературном сборнике, выходившем на ингушском языке во Владикавказе в начале 30-х прошлого века (см.: Говзаме йоазонаш. Литературни сборник. Орджоникидзе, 1931, oaгl. 23-26).
Информатор Довт Аушев, дескать, сообщает, что это предание он слышал от своего отца, который был мальчиком, когда его семья была среди первых поселенцев Назрани, и прожил его отец 135 лет. Публикацию полного текста этого предания можно найти в книге «Ингушские сказки, сказания и предания» (Нальчик, 2002, с. 355-359). В кратком изложении предание повествует о следующем:
«...В те времена (XVIII век) центром Ингушетии являлся Ангушт. Люди были территориально стеснены и всеобщим сходом решили освоить земли, лежащие в дефиле Назранки и Сунжи. Предприятие это было сопряжено со многими опасностями, и потому всенародно объявили: по жребию от восьми родов галгаевцев отрядить по десять семей. Предводителем был выдвинут Карцхал (сын Орцхо из рода Мальсаговых). При этом народ сказал ему: «Послужи нам (къахьега тхона)». (Орцха Карцхалу были всенародно даны широкие полномочия с целью поддержания строжайшей дисциплины, без которой переселенцы не смогли бы прочно обосноваться на равнине и противостоять врагам). Затем Карцхал повел тех людей на самую оконечность мыса, где сегодня расположена Назрановская крепость. В скором времени к этим первым поселенцам присоединились еще 10 семей. Только люди стали обживаться, как некая набеговая (грабительская) большая дружина решила пограбить и ликвидировать это поселение. Защитники обратились к Карцхалу с просьбой разрешить им выйти из села и вступить в бой с врагами, так как если бой завяжется в селе, то плачь женщин и детей не позволит им достойно сразиться.
Получив разрешение, они выдвинулись вниз по Сунже и вступили в бой с врагами. Тогда грабители пошли на хитрость: разделившись на три части, они с разных сторон ринулись в Назрань. Посреди села на четырех бревнах была воздвигнута вышка, которую называли «Тодий г1ала». В этой вышке засели Карцхал и еще шестеро мужчин. В перестрелке из них четверо погибло. Тогда оставшиеся трое телами погибших заложили прорехи в вышке. Затем двое стали заряжать ружья и подавать их Карцхалу. Он же вел непрерывный прицельный огонь по врагу. Из какой-то землянки бой повел Зауров Ботка. В другой землянке слепой мужчина Тиймаж сумел топором зарубить сунувшегося в землянку врага. Наконец, врагам удалось поджечь эту вышку. Карцхал и его сподвижники повыпрыгивали из нее. В тот день погибло тринадцать назрановцев.
Наступила ночь. Назрановцы стали готовиться к утреннему бою, но утром оказалось, что враги отступили так спешно, что бросили своих заблудившихся десятерых товарищей. Их пленили. Отступившие бежали через Фортангу. У врагов было 180 арб, чтобы на них вывезти добро назрановцев. В обратной дороге эти арбы были заполнены телами погибших или раненых.
Прошло время. После Карцхала отцом Назрани стал, как сказано в предании, Бятара Гайтий из рода Мальсаговых. Он с помощью русских заложил крепость и укрепил Назрань. Затем на нее напал отряд, который возглавляли князья Албаст и Элжарка. Назрановцы уничтожили этот отряд. За этот подвиг ингуши были награждены правительством знаменем («эздела байракх»). Потом ингушей стали объединять в «шахары» — крупные села...«
По мнению Дахкильгова, большая историчность этого предания объясняется тем, что рассказчик слышал его от живого участника тех событий, начиная со дня образования Назрани. Таким образом, предание не успело фольклоризироваться и обрасти фантастикой. Историк XIX века Петр Бутков (Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. Часть II, СПб., 1869, с.111) пишет, что в 1783 году ингушам пришлось сражаться с тысячным вражеским отрядом. Почти согласуясь с этими историческими сведениями, в предании говорится, что война произошла по прошествии трех лет после того, как ингуши под руководством Карцхала заложили Назрань. Значит, получается, что она была заложена в 1780 году. Этот вывод делается на основе устных сведений, но надежными считаются письменные источники. И такой источник, как мы упомянули выше, предоставляет квартирмейстер Л. Штедер, который в 1781 г. по заданию царской администрации проводил картографическую работу в нашем крае. Он со всей скрупулезностью отметил, что именно в этом году он видел Назрановский сторожевой пост.
Возникает вопрос: было ли это поселение назрановцев или же это был обыкновенный сторожевой пост. Думается, что верно и то и другое, — все пограничные поселения той поры, какому бы народу они ни принадлежали, сочетали в себе как функции гражданского поселения, так и функции сторожевых форпостов. Их отличительной и характерной особенностью является наличие сторожевой вышки. Именно ею и является упоминаемая в предании вышка («Т1одий г1ала»), которая была воздвигнута на четырех бревнах (сваях), с которой Карцхал и его сподвижники вели бой. Именно эта сторожевая вышка и позволила Л. Штедеру назвать Назрань сторожевым постом. Каменная башня, воздвигнутая Мальсаговым Овларгом и называвшаяся его именем Овларга-г1ала, в предании еще не упоминается, так как она была построена несколько позднее после того, как люди поселились в Назрановском дефиле.
О том, что к моменту произошедшего боя Назрань, как сказано в предании, была основана недавно (года два-три ранее), свидетельствует не только наличие временно построенной смотровой (сторожевой) вышки и отсутствие еще не воздвигнутой каменной башни, но и то, что в нескольких местах предания утверждается, что жители этого молодого поселения жили в землянках («толаш»). Это и понятно, ведь первопоселенцы только обживались и еще не успели построить дома. В двух местах предания имеются намеки на то, что враги напали на Назрань, оправдывая себя тем, что они мусульмане, а назрановцы не являются ими.
Действительно, к началу 80-х годов XVIII века Ислам среди ингушей повсеместно еще не укоренился, хотя по некоторым сведениям он уже начинал проникать в ингушскую среду.
Дата 1781 год, названная Л. Штедером, не вызывает сомнений еще и потому, что есть и другие указания, возводящие основание Назрани именно к тому времени. Например, исследователь Умалат Лаудаев (офицер армии Российской империи, первый чеченец, осветивший в исследовании на русском языке проблемы истории и этнографии чеченского народа) в своей работе «Чеченское племя» (Сборник сведений о кавказских горцах, Тифлис, 1872) отмечает, что Назрань была основана в конце XVIII века, а не в начале XIX. Кроме того, видный исследователь — кавказовед Наталья Волкова (скончалась в 1997 году), изучившая на основе большого архивного материала этническую карту местного края (см. «Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII — начале XX века. М., 1974), делает вывод, что в промежутке 1771-1781 гг. ингуши поселились по речкам Сунжа и Назранка.
После предгорных ингушей, так называемых «больших» и «малых» ингушей (Ангушт, Шолхи и другие села), со временем образовался новый ингушский центр — Назрановские поселения. Они от остальной Ингушетии находились на довольно приличном расстоянии и во многом являлись самостоятельной колонией. Когда они укрепились и размножились к 1810 году, был заключен уже новый договор назрановских ингушей с Россией. Под этим договором стоит имя Карцхала в ряду других имен, представителей общества Галгайче. Зачем нужно было заключать дополнительный договор с Россией? Профессор Дахкильгов разобрался в его предыстории. Дело в том, что за неполных два месяца до его заключения комендант Владикавказа генерал Ивелич попросил ингушей оградить крепость от вражеского войска, состоявшего из 600 хорошо вооруженных воинов, предпочитавших грабительские походы мирному созидательному труду. По тем временам это была большая воинская сила, выступившая против маломощной по тому времени Владикавказской крепости, имевшей отдельные ворота, которые назывались Назрановскими. Ингуши-назрановцы полностью разгромили этот отряд, а уцелевших — пленили. После этого позорного для врагов поражения вскоре сгруппировались новые вражеские силы уже в многотысячную армию, целью которой было уничтожение крепости Владикавказ и поселения Назрань. Но враги, как и прежде, потерпели сокрушительное поражение. Конфронтация между назрановцами, которые были оторваны от остальной Ингушетии, и вольными грабителями-наездниками, рыскавшими в поисках добычи, достигла предела. В те времена многочисленные царские договора и разные обязательства, по свидетельству современников того периода, плохо выполнялись и их приходилось перезаключать, подкреплять новыми. Договор 1770 года к тому времени уже «отслужил» свое. Необходим был качественно новый договор, учитывающий военно-стратегическое выгодное расположение Назрани, и тот фактор, что сами назрановцы стали многочисленными и сильными, способными выставить тысячный отряд воинов. И первый договор с Россией 1770 года, и второй договор от 1810 года ингуши верно исполняли и со своей стороны ни разу эти договора не нарушали, будучи верными своим союзническим обязательствам.
В связи с этим вспоминаются слова Ермолова, хорошо знавшего кавказские народы и видевшего в ингушах верных защитников Владикавказской крепости. В одном из писем грозного наместника Кавказа мы читаем: «По важности места, занимаемого ингушами, которые бывши до сего преданы России, по положению их селения при Назрани служат наилучшим сторожевым постом наших с сей стороны от неприязненных. Не мог я не предвидеть, сколь неприятные последствия могли бы произойти, если бы народ сей — самый воинственный и мужественнейший из всех горцев, будучи доведен до возмущения, решился удалиться в горы».
После подписания нового договора, началось строительство Назрановского редута, и уже осенью 1810 года он был построен. Последующие реконструкции оборонительного сооружения, известного нам как Назрановская крепость, проводились трижды — в 1817, 1832 и 1842 годах.
В 1841 году за удачное отражение нападения имама Шамиля Назрань получила Георгиевское знамя. В мае 1858 года происходит так называемое Назрановское восстание. Его причиной являлось решение военных властей Кавказа создать на месте мелких ингушских хуторов крупные населённые пункты, составляющие не менее 300 дворов, и переселить туда всех. Так было легче вести контроль за населением. Ингуши же, не привыкшие грудиться при поселении, возмутились, за что многие горячие головы из числа зачинщиков восстания поплатились жизнью.
В 60-х годах XIX века в Назрани открывается первая светская школа, в 90-х начинается строительство железной дороги, связывающей Беслан и Махачкалу, появляется железнодорожный вокзал. В 1924 году Назрань стала административным центром Назрановского района, который входил в состав Ингушской автономной области. В 1934 году Назрановский район был присоединен к Чечено-Ингушской автономной области, ставшей в 1936 году Чечено-Ингушской АССР. В 1944 году Назрань осиротела и долгих 13 лет ждала возвращения своих сыновей и дочерей из сталинской ссылки, получив на время издевательское «прозвище», о котором и вспоминать не хочется. Она ожила, восстановилась, приобрела статус города в 1967 году. Но это уже другая, новая история, которая требует «плетения» своего отдельного повествовательного полотна. Такая вот яркая, насыщенная и, во многом, печальная судьба у нашего главного города — матери-Назрани. И, несмотря на то, что в 2000 году возрожденный Магас у нее и «отнял» статус столицы Ингушетии, статус культурной столицы, столицы всех ингушей Назрань сохраняет по умолчанию.
