Ингушетия - история

[abu_umar_as-sahabi]

Яковлев:

Если мы подойдем изучению прошлого чеченского народа, то мы прежде всего должны будем указать, что для чеченцев, вообще, более важно изучение своего прошлого, чем для других народов, потому что они еще очень молоды отношении своей национальной культуры, потому что они только что вступили период строительства этой культуры. В настоящем периоде такой нарождающейся национальности, как чеченцы, чрезвычайно важно собрать, консолидировать свои культурные силы, чтобы начать планомерно строить свое будущее.
...

Молодость национальной культуры чеченского народа доказывается хотя бы тем, что племенные названия их появились лишь самое последнее время, т. е. народы эти буквальном слове родились на наших глазах. Еще недавно вас существовали только названия отдельных разрозненных родов.

Это лучше всего видно на ингушах. “Ингуши” русских документах (XVIII в. — ’’унгушевцы”) — самое это слово происходит, повидимому от названия селения Онгушт (Oangust), которое находилось при выходе из ингушских гор. Оно было большим аулом, жители плоскости, первыми вступившие ним торговые отношения, название этого селения перенесли на весь находившийся экономической связи этим селением нагорный народ. Затем руские переняли целиком это название от жителей плоскости (кабардинцев, нагайцев). Сами ингуши называют себя “галгай” (ghalghaj), но первоначально это название лишь небольшой группы родственных родов, которые происходили, по преданию, от трех братьев Eagi, Xamxi Tergim.

* Ко времени родового феодализма Ингушетии таким родам, носившим. имя Галгай, относились уже кроме перечисленных трех • Евлоевы, Беркимхоевы потомки Fertaa Soula, по преданию первоначально • религиозного руководителя (епископа, назначавшегося из Грузии).

Упоминаемое амильное название произошло связи названием местности, которой эти роды первоначально жили, — ущелье: Галгачие (ghalghacie) — отсюда фамилия: Галгай (ghalghaj). Затем развилось следующее явление: эти три главные ветви одного рода вместе некоторыми другими родами захватили свои руки ущелье реки Ассы (инг. Eass). Так как они держали своих руках это ущелье, по которому было сообщение плоскостью Грузией, так как они собирали дань со всех проходящих патронами, головами скота, то они быстро богатели, набирались сил постепенно сделались родом, от которого стали зависеть другие более слабые роды. Получился феодализм, но феодализм родовой, когда одни роды феодально господствовали над другими. Имя таких господствующих родов: “Галгай” (ghalghaj) * распространилось мало-помалу на весь народ превратилось общенациональное название, но это название еще так молодо, что, например, применительно названию собственного языка оно еще не употребляется. Ингуш никогда не скажет, что его язык ”галгай-мотт” (няна мот) — ”материнский язык” или — ”вей-мотт” (vaj muott) — ”наш язык”. Есть другие примеры отсутствия сознания национального единства. Когда, например, какого-нибудь жителя горного аула спросить, кто он по национальности, то ответа от него добиться трудно — он вам непременно назовет только название селения или рода, из которого он происходит. Таким образом, мы видим, что ингуши и чеченцы находятся еще на переломе, их сознание находится на самом переходе от родового быта, обусловленного раздробленной родовой экономикой прошлого, быту общенациональному, когда роды объединяются более широкие национальные коллективы на основе новых экономических условий.

Н.Ф. Яковлев - «Проблемы изучения культуры чеченцев и ингушей». М., 1924



=============================================


Чем были "прославлены" ингуши в России в начале 20 века

Яковлев Николай Феофанович, побывавший в Ингушетии в 1919 и 1920–21 годах, и написавший книгу «ИНГУШИ», во введении к своей книге писал:

«Вряд ли кто-нибудь из вас, читатели, слыхал об ингушах. А если и слыхал, то, может-быть, с этим именем связаны воспоминания о прежних, тяжелых временах. «Ингушами» у нас, в России, почему-то называли всех тех кавказцев, из которых вербовали себе стражников русские помещики. Под этим именем действовали представители многих народностей Кавказа и даже не Кавказа, — большею частью, преступный элемент, которому тесно было у себя на родине. Самое имя «ингуш» сделалось своего рода торговой маркой, пользовавшейся большим спросом со стороны помещиков, и во многих местностях России оставило по себе печальную славу. Но к нашим ингушам не могут относиться эти воспоминания. Настоящие ингуши на своей родине, Кавказе, — маленький трудолюбивый народ, выдвинувшийся на одно из первых мест в борьбе за свое свободное будущее»

======================================



Как ингуши в перепеси участвовали

Яковлев Николай Феофанович, побывавший в Ингушетии в 1919 и 1920–21 годах, и написавший книгу «ИНГУШИ», во введении к своей книге писал:

«Переписи-то были, но и ингуш — старый воробей, которого на мякине не проведешь. Задумает администрация проверить списки жителей, чтобы вернее подати исчислить, еще только задумала, — а уже Ингушия знает. И держится крепко «наш народ», как ингуши сами себя называют, — все за одного и один за всех, и не только лишнего не скажут, но постараются из двух одного сделать. И, по данным администрации, ингушей никогда больше 60 000 человек не было (1917 г.). Но вот прослышали ингуши в 1919 году, что местная Народная Управа земельный вопрос поднимает и с этой целью перепись предполагается, — и опять шум идет по всей Ингушии: «смотри, не просчитай». И не только не просчитают ингуши, но всех мертвых и неродившихся прибавят, так что число ингушского населения, смотришь, уже перевалило за 100 000 человек. Поди, разбирайся там переписчик, если стеной стоят ингуши и один против другого слова не скажет. Если мы хотим быть ближе к истине, то возьмем среднюю цифру. Вероятнее всего, ингушей около 75–80 000 человек».


======================================


Яковлев Николай Феофанович, побывавший в Ингушетии в 1919 и 1920–21 годах, и написавший книгу «ИНГУШИ», во введении к своей книге писал:

"...Жизнь ингуша сделалась очень тяжелой. Земли, годной для обработки, стало меньше, а кормиться на ней должно было то же число ингушей, что и прежде. Часть из них к тому же была разорена переселением. Если подсчитать всю площадь земли, занятую ингушами, то окажется, что в Ингушии на каждую квадратную версту приходилось 44 человека. А при такой густоте населения с трудом можно кормиться земледелием при низком его уровне, обычном у нас в России. Ингушу же, кроме земли, кормиться нечем: ни кустарных, ни других промыслов он не знает, а фабрик и заводов на его родине нет. Тяжелые условия жизни отразились и на приросте ингушского населения. Ингуши увеличиваются в числе значительно медленнее, чем их соседи — казаки, осетины и кабардинцы, имеющие больше земли и живущие гораздо богаче. Но ингуши не мирятся со своим положением, не хотят вымирать и начинают упорную борьбу с насильниками. Конечно, они не могут действовать открыто, но из «добрых и кротких людей» в короткое время становятся первыми «абреками» (как называют здесь разбойников) на Кавказе. Грабежи и убийства в станицах и даже среди бела дня во Владикавказе, ограбления поездов, организация целых отрядов, вооруженной рукой отстаивавших права ингушей на жизнь и место под солнцем, — все это слишком осязательным и неприятным образом доказывало русским властям и более привиллегированным соседям, что ингуши отнюдь не думают безропотно вымирать".


Николай Яковлев в 1925 году: Ингуши не думают безропотно вымирать (из док. фильма Лейлы Гагиевой "Папаха ингуша: Абрек Сулумбек"; 2019 г)

https://t.me/insaf_ry/4101

https://youtu.be/i-6ewdixnKc


===================================



Чеченцы насчитывают всего три родственных племени: это, во-первых, ингуши, называющие себя “галгай” (ghalghaj), во-вторых, чеченцы или нохчий (noxcj), и, в-третьих, маленький народ тушины-бацой (bacuoj). Правда, раньше существовало еще четвертое племя, но при завоевании Кавказа оно целиком, количестве до 30000 человек, выселилось Турцию *, — это карабулаки или арстхуой (earstxuoj).

 * Есть, правда, указания, что селении Ачхой-Мартан сохранилось около 100 домов карабулаков, до сих пор говорящих на своем особом языке.

Н.Ф. Яковлев - «Проблемы изучения культуры чеченцев и ингушей». М., 1924


=============================================


Здесь следует отметить, что последнее время, между прочим, интересах науки, особенно остро ощущается необходимость названии, под которым можно было бы объединить три народа, близко родственных по культуре языку: чеченцев, ингушей бацой (тушин). 3. Мальсагов предлагает для этой цели название народы “нахской” группы; считаю этот термин приемлемым, тем, может быть, изменением, которое яснее подчеркнуло бы происхождение этого названия от выражения “вей нах” — (vaj nax) - ”наш народ”, как эти народы сами себя называют, т. е. предлагаю термин: народы “вейнахской” группы.

Н.Ф. Яковлев - «Проблемы изучения культуры чеченцев и ингушей». М., 1924


==========================================


"...Мы должны, во-первых, отметить, что Чечня, как Ингушия, по своему географическому положению занимала территорию, которой суждено было более древние эпохи оказаться несколько стороне от широких путей торгового обмена. Тут мы найдем причину того, что Чечня Ингушия сохранили более древние пережитки родового быта значительно лучше полнее, чем их соседи".

Н.Ф. Яковлев - «Проблемы изучения культуры чеченцев и ингушей». М., 1924

=======================


«Ингушский язык, это — самый трудный язык на свете», неожиданно скажут некоторые из ваших новых знакомых. «...Ингушский язык — очень трудный язык; у нас много таких слов, которых ни один русский выговорить не может, и ни один другой язык на всем свете не походит на наш. Немного понимать мы можем только соседей-чеченцев. Различие между нами такое же, у вас между украинцами и русскими (великоруссами). Но от чеченцев мы совсем отдельный народ».

Проф. Н. Яковлев "Ингуши". 1925 год

[abu_umar_as-sahabi]

[Тов. Вронский] Но вся эта подготовительная и необходимая работа не может быть названа боевой подготовкой масс: она лежит в совершенно иной плоскости. То же можно сказать и о приобретении и передаче небольших количеств оружия на определенные цели — будь то террористический акт, будь то оборона от наглости кучки ингушей и т.д. Это, конечно, необходимо, но и это так же мало относится к боевой подготовке масс в целях вооруженного восстания, как и разработка планов или пропаганда среди солдат.

Партия социалистов-революционеров. Документы и материалы. 1900—1925 гг. В 3-х т. Т. 2. Июнь 1907 г.—февраль 1917 г. — М.: РОССПЭН, 2001. стр. 1844

С ссылкой на "Первая Общепартийная конференция П.С.-Р. (Париж, август 1908 г.) Протоколы конференции // Протоколы первой Общепартийной конференции П.С.-Р. Август 1908. Издание ЦК П.С.-Р. Париж, 1908".


-------------------------------------------------------

[Тов. Оленин] Говорят еще: что же, мы будем запасать боевую подготовку впрок? Но позвольте, кое-что революционеры должны готовить и впрок, — неужели мы должны будем задуматься о боевой подготовке лишь тогда, когда поздно будет готовиться, когда не поздно будет только действовать? Но и этого мало. Не только «впрок» будем запасаться мы «боевой подготовкой» Посмотрите, сколько угнетений, сколько издевательств терпит крестьянство, как десяток ингушей терроризирует целые волости и водворяет в них атмосферу рабского страха и холопского пресмыкания.

Партия социалистов-революционеров. Документы и материалы. 1900—1925 гг. В 3-х т. Т. 2. Июнь 1907 г.—февраль 1917 г. — М.: РОССПЭН, 2001. стр. 204

С ссылкой на "Первая Общепартийная конференция П.С.-Р. (Париж, август 1908 г.) Протоколы конференции // Протоколы первой Общепартийной конференции П.С.-Р. Август 1908. Издание ЦК П.С.-Р. Париж, 1908".


==================================


11.   В Казачьем округе Кабардино-Балкарской обл. банда неизвестного командования численностью в 10 человек произвела ряд грабежей. Банда состоит из кабардинцев и ингушей, перешедших из Ингушетии.

«Совершенно секретно»: Лубянка — Сталину о положении в стране (1922-1934 гг.): Сб. док. в 10 т. Т. 3 в 2 ч. 1925 г. Ч. 2. — М., 2002. стр. 766

Со ссылкой на "Обзор политического состояния СССР за декабрь 1925 г. // ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 3. Д. 1048. Л. 242-293".


=====================================


СКК. Наблюдается обычное появление неучтенного уголовного бандитизма почти во всех округах края. Из отдельных выступлений уголовников заслуживает внимания ограбление элеватора Хлебопродукта при ст. Назрань, где 19 января группой ингушей в числе 10 человек из конторы элеватора вывезена несгораемая касса с 18000 руб. Всего в районе 5 банд в 35 человек.

Источник документа    «Совершенно секретно»: Лубянка — Сталину о положении в стране (1922-1934 гг.): Сб. док. в 10 т. Т. 6. 1928 г. — М., 2002, стр. 73

Со ссылкой " Обзор политического состояния СССР за январь 1928 г. (по данным Объединенного государственного политического управления) // ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 6. Д. 575. Л. 1-58"

[abu_umar_as-sahabi]

Горский участок
Ингушского округа в 1865 г.

Терские ведомости. 1868, № 21 (20 мая)
Терские ведомости. 1868, № 22 (27 мая)
Терские ведомости. 1868, № 23 (3 июня)
Терские ведомости. 1868, № 24 (10 июня)
Терские ведомости. 1868, № 25 (17 июня)
Терские ведомости. 1868, № 26 (24 июня)

Участок этот населяют туземцы Джейраховского, Кистинского, Галгаевского, Цоринского, Акинского и Мереджинского обществ. Первые четыре принадлежат Ингушскому племени, а последние два — Чеченскому. Жители всех названных обществ говорят на одном наречии — ингушском.

Границы участка: северная начинается от реки Гехи, проходит у подошвы г. Булой-лама к бывшему аулу Кяген-юх, пересекает реки Шалаж и Натхой и далее через гору Кере-лам до реки Фортанги. Отсюда круто поворачивает на юг вверх по реке Фортанге и, огибая Дземламский хребет, тянется прямо на запад до реки Ассы.

Пройдя вверх по Ассе выше горы Сугу-лама около 2,5 версты, снова поворачивает на запад до города Гал; сделав короткий загиб на юг, идет в прежнем направлении по хребту Матхох и, обогнувши хребет Мат немного южней возвышенности Диг, поворачивает на севере ломаной линией, проходит верховья р. Верхний Конкур и направляется на восток по реке Аласа-хи. Сделав уклон против горы Конкур на запад, переходит на верховья р. Хуса-Ахкорк и достигает горы Ил. Отсюда поворачивает прямо на запад и, встретив р. Терек выше г. Владикавказа, связывается с началом западной границы участка. Она идет вверх по течению Терека правым его берегом на сел. Балту и укр. Джейраховское и оканчивается между укр. Дарьяльским и Александровским мостом.

Отсюда южная граница ломаной линией проходит у подошв гор Джагрыж, Лавджин, Арзи, Атхох, Чимгизкаде и Тори, пересекает верховья реки Ассы и минует возвышенности Чорехи, Бисна, Эки-Эрды, Берим-корт, Вамиали-корт и Кюре-лам. От последней горы спускается на север версты три и, образовав угол, протягивается в прежнем направлении небольшими изгибами около девяти верст. Здесь начало восточной границы, которая встречает на пути возвышенности Гопан-корта и Кайби-корта и, минуя гору Келесом, доходит до реки Гехи и правым се берегом, вниз по течению на расстоянии 5,5 версты, достигает против горы Булой-лама точки отправления северной границы участка.

Верстах в двадцати от г. Владикавказа, по правую сторону реки Терек, между главным снеговым хребтом и хребтом так называемых Черных гор, против укр. Джейраховского, идет на восток Джейраховское ушелье, образуемое течением реки Арм-хи (Кистинка). При впадении этой реки в Терек, на западном склоне горы Дигилам, у оконечности гребня, идущего между р. Арм-хи и ручьем Фортоуг-хи, встречается первый горный аул Фортоуг, с 26 семействами туземцев, принадлежащих к Джейраховскому обществу. [окончание "Терских ведомостей". 1868, № 24 (10 июня)]

Дорога к этому аулу идет от Владикавказа по правую сторону реки Терек, разработанная русскими войсками и доступная для арбной езды. От бывшего аула Хаматханова, находившегося против сел. Балты, дорога эта начинает постепенно возвышаться и, в версте от названного аула, разработана в скале на 30—40 саженей. Это пространство представляет полузакрытую галерею. Далее дорога идет по полугоре во многих местах над обрывами к р. Терек. Перед аулом Фортоуг она спускается в балку, по которой стремительно несется ручей Фортоуг-хи. Отсюда довольно отлогий подъем к самому аулу.

Аул Фортоуг состоит из 4 каменных башен с пристройками из того же материала. В этих башнях и пристройках живет по несколько семейств, каждое со своим отдельным хозяйством.

От этого аула идут 2 дороги: одна — на восток, по горе к аулу Доргиржды, разработанная; другая — по южному склону гребня к р. Арм-хи, на берегу которой
‘разделяется на 3 тропинки: одна — направо — идет к аулу Нижний Озми; прямо к аулу Верхний Озми и налево — к аулу Памыт.

Доргиржды — представляет немало затруднений и для вьючной езды; идущая же кр. Арм-хи до того крута и узка, что смелый всадник лишь с большим трудом может схать по ней, не слезая с лошади.

Аул Нижний Озми состоит из одной башни с 4 живущими в ней семействами; башня эта поднялась на такую же возвышенность по левую сторону реки Армхи, как и аул Фортоуг; расстояние между ними 8 минут езды.

Местность, на которой расположены аулы Верхний и Нижний Озми, представляет площадку, слегка возвышающуюся к югу, по направлению к цепи гор, предшествующих снеговому хребту. Площадка эта, приблизительно имея в квадрат версты полторы, служит жителям для посева хлебов. На юго-восточной стороне ее расположен аул Верхний Озми, расстоянием от Фортоуг на 20 и от Нижнего Озми на 5 минут езды, с 31 семейством.

К Верхнему и Нижнему Озми есть еще одна дорога, которая идет по правому берегу р.Терек, отделяясь от разработанной против Джейраховского укрепления; эта дорога весьма затруднительна для арбной езды.

Аул Памыт, лежащий от аула Фортоуг на 15 и от Нижнего и Верхнего Озми на 10 минут езды, заключает в себе 26 семейств. Тропинка к нему, поднявшись в уровень с аулом Нижний Озми, идет между искусственноустроенными террасами, зассянными хлебом. Памыт расположен на довольно ровной местности и представляет нагроможденные временем развалины, между которыми сохранились полуразрушившиеся стены христианской часовни, построенной, по показанию горцев, в начале 20-х годов нынешнего столетия Хаматхановыми, принимавшими тогда большое участие в распространении христианской религии между горскими жителями.

На восток от Памыта, не далее 5 минут езды, стоит аул Мого-кали с 17 семействами. К северу, на несколько саженей ниже от Мого-кали, расположен аул Егол-кали с 14 семействами. Первый лежит на отлогой покатости к реке Арм-хи, другой в нескольких аршинах от обрыва к той же реке и к оврагу, по которому протекает ручей 'Арг-хи. Ручей этот, вытекая из вершины снегового хребта, стремится в реку Арм-хи, образуя по пути множество живописных каскадов; у двух последних аулов он протекает по глубокому оврагу, обрезывающему оба аула с восточной стороны. На правом берегу ручья, на одинаковой высоте с Егол-кали и прямо против него, стоит одинокая с двумя живущими в ней семействами постройка; она принадлежит к аулу Егол-кали.

Напротив описанного обрыва, со стороны южного склона Черных гор, проходит другой овраг с ручьем Дербич-хи, впадающим в реку Арм-хи с правой ее стороны. Эти два оврага служат границею между жителями Джейраховского и Кистинского обществ.

Жители аулов Джейраховского общества подчинены управлению одного старшины. Все народонаселение общества заключается в 120 семействах, в коих 305 душ мужского и 279 женского пола.

Джейраховцы, имея во владении небольшое количество удобной для посевов земли, состоящей преимущественно из крутых покатостей, должны были для приспособления полей к обработке устроить террасы, которые зассивают ячменем, овсом и отчасти пшеницей. Ежегодно собираемой при урожае пропорции хлеба у самых зажиточных семейств достает на 7—8 месяцев в году. Отдельное семейство получает с посева от 3 до 7 четвертей зерна; всего же собирается в целом обществе средним числом 280 четвертей.

Для обеспечения семейств, большею частью многочисленных, пропорцией хлеба, достаточной на целый год, туземцы приобретают зерно покупкою на плоскость или нанимают там поля для посевов. Средствами для покупки хлеба служат горцу лес и камень, сбываемые во Владикавказ; но этою возможностью пользуются лишь те, кто имеет ближе плоскости лесные дачи и под рукою колесную дорогу. Остальные жители, особенно последних 3 аулов, принуждены добывать хлеб на плоскости поденным трудом, во время уборки там посевов.

Кроме посева хлебов весьма немногие джейраховцы владеют небольшими стадами баранов. Рогатый скот и лошади имеются у них только в том количестве, какое необходимо для домашних хозяйственных потребностей.

Прежде, по показанию джейраховцев, они имели довольно большие стада рогатого скота; но когда часть земли, принадлежавшая им в Тарской долине, поступила во владение казаков, они нашлись вынужденными сбывать этот скот, не имея возможности обеспечивать его в продолжение года ни пастбищными местами, ни заготовлением на зиму сухого корма. В настоящее время у Джейраховских жителей всего: 58 лошадей, 36 ослов, 169 быков, 436 шт. рогатого скота и 2700 баранов.

В частности, каждый зажиточный хозяин имеет 2—3 лошади, пару ослов, две пары быков, до 10—12 шт. коров и телят и 100 баранов; но такие богатые люди встречаются весьма редко; большая же часть горцев-хозяев довольствуется одною лошадью или одним ослом, одним быком, парой коров и 10—20 баранами. Некоторые вовсе не имеют скота и свои клочки скудной земли обрабатывают с помощью соседей; уборку же хлеба и перевозку его к своему жилищу производят на собственных плечах. Такой способ перевозки и в такой местности, какую занимают они, стоит им больших трудов и усилий.

Несмотря на самую жалкую обстановку его жилищ, нищету и бедность, встречаемые почти на каждом шагу, народ этот чрезвычайно гостеприимен.

Джейраховцы, более чем соседи их кистинцы и другие обитатели горных трущоб, развиты умственно, вследствие частых сношений с жителями плоскости, и между ними можно встретить довольно смышленых людей.

За аулами Джейраховского общества начинается население кистинцев.

Дорогой из Мого-кали, которая спускается в овраг Арг-хи и идет тропинками на аулы, лежащие вверх по течению реки Арм-хи, ездят редко: она представляет не совсем удобный и даже довольно опасный путь. Во-первых, потому, что в некоторых местах суживается по обрыву над рекой, а во-вторых — необходимо переправляться через реку, загроможденною большими камнями, по крайней мере 60 раз; тут нельзя и подняться на лошадь, хорошо привыкшую к езде по горам. Другая тропинка (на Гаусты) также не совсем удобна, но лучше первой потому, что не представляет особенно видимой опасности. Через жиденький мостик, переброшенный на реке Арм-хи, она идет сперва по возвышенному берегу этой реки до аула Обын, а далее зигзагами вьется по щебнистой голой горе, на вершине ее.

Аул Обын построен на скале, отвесно поднимающейся от реки Арм-хи. Этот ближайший к плоскости аул Кистинского общества находится от Мого-кали в 10 минутах езды и заключает в себе 25 семейств. Аул Гаусты помещает 11 семейств и отстоит на час езды от Мого-кали и на 50 минут езды от Обына. Расположен он на южной оконечности гребня, служащего вершиною упомянутой выше щебнистой горы; на запад и восток разделяют этот гребень две балки: первая — Джелиш-хи, с ручьем того же имени, вторая — Гоузчи; на севере тянется скалистый хребет Черных гор. На севере от Гаусты идет тропинка, доступная для колесной езды, к аулу Кашет, расположенному от первого на 4 минуты езды. В этом ауле, состоящем из низеньких каменных саклей, помещается 7 семейств; половина из них занимается кузнечным мастерством. Далее на севере, по гребню, идет такая же тропинка к аулу Байни, в 5 минут езды; в этом ауле 21 семейство; жилища состоят из громадных и прочных каменных башен, тесно сгруппированных на небольшом пространстве. На несколько саженей ниже этого аула проходит разработанная русскими дорога, по которой можно проехать до аулов Фарапы и Доргиржды, находящихся на западе от Байни.


Аул Фарапы, состоящий из 4 башен, в которых помещается 15 семейств, гнездится в верховьях балки Джелиш-хи, на отдельной щебнистой горе, имеющей форму усеченного конуса. На запад от последнего, на вершине гребня, противоположного тому горнистому отрогу, на котором расположены аулы Гаусты, Кашет и Байни, — находится аул Доргиржды, с 8 семействами. Несмотря на то что к последним двум аулам можно ездить по разработанной дороге, представляющей больше удобств как по своей отлогости, так и по ширине, туземцы все-таки предпочитают карабкаться по крутым и узким тропинкам.

Фарапы находятся от Байни на одну четвертую, а Доргиржды — на одну вторую часа езды.

От Байни, на восток, по русской дороге может проехать арба до гребня, за которым скрывается аул Мецхал. Гребень этот проходит между балками Гоузчи и Чавышки; на южной оконечности его высится башня Уть-Веништы, с двумя семействами. С этого гребня, по тропинке, отделяющейся от разработанной дороги, можно спуститься в балку Чавышки, к аулу Мецхал. Насколько крут спуск, по которому скользит эта тропинка, можно судить по тому, что сами жители признали необходимым устроить на некотором пространстве перила, за которые придерживаются, спускаясь вниз.

Аул Мецхал находится от Байни в 40 минутах езды; в его пяти каменных башнях помещаются 15 семейств; кроме того, к нему же принадлежит и еще одна башня — Хастмаки, возвышающаяся над аулом с северной стороны и занимаемая 3 семействами.

От Мецхал одна тропинка идет к аулу Фалхынг, расположенному ниже первого, по той же балке, минут в пять езды, а другая — на восток, к аулу Гарак.

В Фалхынге 14 семейств. По балке Чавышки он сообщается тропинкою с аулом Ляжги, находящимся с левой стороны этой балки, на возвышенности перед р. Арм-хи, 40 минут езды. Аул этот заключает в себе семейств. Под одною из построек его, в самом центре населения, находится чистый источник, разработанный жителями в виде резервуара, из которого весь аул довольствустся водой; источник выложен кругом грубо обтесанным камнем, и проход к нему образует подземную галерею сажени две в длину.

От этого последнего аула, в одну вторую часть езды, находится аул Арзы; тропинка к нему идет по возвышенности над р. Арм-хи, а в некоторых местах спускается до самой реки. [окончание "Терских ведомостей". 1868, № 21 (20 мая)]

Аул Гарак, на расстоянии 20 минут езды от Мецхал, расположен в балке Гарак-эли, на небольшом гребне, идущем по середине балке. Гребень этот довольно узок и круг и оканчивается с юга отвесным обрывом, над которым стоит несколько башен почти совершенно обрушившихся. Выше и на севере скучена другая груда; еще саженей на 10 выше по тому же направлению возвышаются постройки исправнсе первых. Эти развалины и полуразрушившиеся башни составляют аул Гарак и служат жилищем 18 семействам.

На одну четвертую часа езды от Гарака, на гребне, перед балкою Кошкинхой-эли, расположен аул Моруч, заключающий в себе 4 полуразрушенные башни с тремя семействами. По этому же гребню вниз, на оконечности его, находится аул Хамышки с 4 семействами; от Моруч до него 10 минут езды.

На восток от Моруч, в балке Кошкинхой-эли, устроен аул Коткин; в двух башнях его живут 9 семейств; отстоит он от первого на 6 минут езды. Из этого последнего аула тропинка идет далее по полугребню к аулу Арзы; для проезда к нему от Кошкинхой-эли нужно не более 10 минут и от аула Хамышки — 7 минут.

Аул Арзы, заключающий в себе 28 семейств, построен на возвышенном месте, по правую сторону реки Арм-хи, отлого спускающемся к реке. Этот аул замечателен в Горском участке по красоте своего местоположения и построек; в нем сохранились в целости 4 пирамидальные башни, стройно возвышающиеся одна на другой. Каждая из этих башен достигает от 12 до 15 сажень высоты. Выглядывая из руин и уцелевших каменных построек, она связывает весьма живописную группу, способную увлечь в мир фантазий самого равнодушного человека; но, к сожалению, в этом мире долго обретаться нельзя: довольно одного взгляда на лица обитателей этих чарующих башен и обстановку этих жилищ, чтобы совершенно перейти на грустную действительность. Нищета, грязь, оборванные голые дети и несчастные женщины, истомленные работой, быстро обращают наблюдателя, очарованного красотой местности, на самые печальные размышления...

Перед Арзы, на восток, возвышается гора Кармет, направляющаяся от р. Арм-хи на север, к хребту Черных гор. На юг, по левую сторону р. Арм-хи, поднимается возвышенность Арж-лам — примыкающая к цепи гор, отрывающихся от снегового хребта; у подошвы ее и на левой стороне балки Арцхой-чеч, идущей против горы Кармет на юг, к снеговому хребту, — находится аул Альгите. Жилища этого аула, как видно, построены недавно, частью из камня, частью из дерева; по недостатку места к просторной постройке, сакли лепятся одна на другую амфитеатром и образуют вид ступеней, устроенных на гору Арж-лам. Некоторые из этих построек заняты живущими там 3 семействами. Тропинка к ним идет через р. Арм-хи, возможная для колесной езды. От Арзы до Альгите расстояние 4 минуты.

По западному склону горы Кармет пролегает тропа к аулу Койрах, отстоящему на 1 '/, часа пути от Арзы и находящемуся за перевалом этой горы. По южному склону той же горы из Арзы идет дорога на аул Торш.

Аул Койрах, с 9 семействами, расположен, как сказано выше, за перевалом горы Кармет, в глубокой балке, называемой Койрах-чоч; балка эта с восточной и
западной сторон имеет крутые покатости от гребней, идущих вдоль нее к югу, и поэтому тропинка к аулу чрезвычайно затруднительна, в особенности в ненаст-
ную погоду.

Аул Торш, с 15 семействами, гнездится в центре балки Хули-чеч, в */, часа езды от Арзы. Вниз от него по балке, не доезжая нескольких саженей до р. Арм-хи, лежит аул Шуан, заключающий 18 семейств. Жители этого аула славятся искусством в стрельбе, и большая часть из них — страстные охотники. Нужно предположить, что в пристрастии к охоте играет не последнюю роль и необходимость, вытекающая из недостатка годной для обработки земли, а вследствие этого — и недостатка в жизненных продуктах.

На запад от аула Торш, посередине гребня, идущего между балками Койрах-чоч и Хули-чоч, красуются развалины аула Агенты, в которых в настоящее время живут 4 семейства. Вниз, на северо-восток от Торш, на самом дне балки, лежит аул Бялхын с 4 семействами. Вверх от последнего, в верховьях балки, расположен аул Хули. Этот последний, по рассказам сторожилов, был свидетелем ужасной смерти бывшего горского пристава, капитана Константинова, одного свяшеника и 8 тагаурцев, распространявших между горцами христианское учение. Принудительные меры, принятые этими миссионерами к обращению туземцев в христианство, пришлись не по сердцу последним, и они, чтоб избавиться от насилия, задумали захватить и истребить запальчивых проповедников; но последние, предупрежденные о готовившейся им участи, решились на сопротивление дикой силе: избрали себе для защиты одну башню и заперлись в ней. Раздраженные неудачей, горцы осадили башню и, когда все попытки к овладению христианами оказались тщетными, — они заготовили большое количество хворосту, обложили им башню и зажгли его. Варварский и жестокий способ истребления достиг своей цели: христиане были сожжены. Башня, в которой было произведено это ужасное аутодафе, до сих пор еще сохранила на себе следы огня; почерневшие стены ее, вероятно, еще надолго останутся напоминать о грустном событии. С тех пор в этой башне никто не живет.

Аул Шуан отдален от Торш 10-ю, Агенты — 5-ю, Балхын — 5-ю и Хули — 15 минутами езды.

У Аула Шуан в р. Арм-хи, с северного склона снегового хребта по ущелью Шуан-чоч, впадает р. Шуан-хи; гора, где берет начало эта река, называется Шуань-чоч-корт.

От аула Хули тропинка идет на гребень Буздокот и круто до невозможности к верховой езде спускается по восточной стороне его к аулу Солги. Этот аул Хули находится на */, часа езды в балке Чулухой-чоч и заключает в себе 12 семейств. На юг от него, в 5 минутах езды, у оконечности гребня Каджар-Догушты, убегающего от Черных гор, по восточной стороне балки Чулухой-чоч, доживает последние дни необитаемый и совсем разрушившийся аул Маги-ерды. Здесь сохранилось только одно здание, как нужно предполагать, служившее когда-то церковью; впрочем, предположение это не подтверждается никакими наружными признаками, кроме того, что оно построено лицом на восток. Обитателей этого аула, как говорят нынешние жители, даже не помнили и их прадеды; но в предании сохранилось, что аул принадлежал фамилии Казбек. Маги-ерды с западной стороны окружен стройным сосновым лесом. На восток от него виднеется гора Бисер.

На север от Солги, вверх по балке Чулухой-чоч, на 10 минут езды, находится аул Гу, с 2 семействами; далее, по тому же направлению, — аул Хеали, с 4 семействами. Лелях — с 16 и Кязы — с 4 семействами.

Все эти аулы один от другого расположены на 10—15 минут езды и состоят, кроме последнего, из группы башен, частью сохранившихся, частью полуразрушившихся; последний же представляет одну громадную и прочную постройку, имеющую в ширину 7, в длину 12 и в вышину 7 или более саженей; главный вход в эту постройку, довольно просторный, сделан с северной стороны. Под воротами, между двух стен, идет вверх каменная лестница, сделанная грубо и неровно. По бокам се, в стенах, пробито несколько отверстий, служащих дверьми. Кроме этого главного входа есть другой — прямо в верхний этаж; пробираются к нему по жиденькому, узкому плетью, прикрепленному у дверей и отлого спускающемуся к земле.

Нижний этаж служит местом для загона скота; два верхних этажа — для жилья.

Из нижнего этажа есть несколько отверстий, ведущих в подземелье, находящееся под постройкой. Это подземелье так глубоко, что сверху, при помощи нескольких свечей, нельзя заметить дна его. По словам жителей, из него сделано несколько подземных ходов, идущих под скалистым гребнем, на котором находится Кязы. Чтобы поверить словам жителей, надо спуститься в эту пропасть, наполненную удушливым воздухом и смрадным запахом. Подземелье удивляет уже и тем, что выбито из камня. [окончание "Терских ведомостей". 1868, № 22 (27 мая)]

Гребень Коджар-Догушты служит границею между Кистинским и Галгаевскими обществами.

Жители Кистинского общества подчинены управлению двух старшин; всего жителей в этом обществе 32 семейства, в коих 884 души мужского и 824 женского пола.

Земля кистинцев, равно удобная, как и у джейраховцев, составляет по преимуществу частную, потомственную и местами общественную собственность. На этих землях, с трудом приспособленных к обрабатыванию, кистинцы сеют ячмень, овес и, в самом незначительном количестве, пшеницу. Ежегодно собираемая пропорция хлеба составляет для целого общества 807 четвертей. Самый зажиточный хозяин собирает 10 четвертей, а большая часть бедных — не более полутора четверти. Некоторые же вовсе ничего не сеют и для пропитания себя и семейства вынуждены обращаться за помощью к родственникам и знакомым; в рабочее же время они имеют возможность добывать хлеб поденным трудом.

Богатые кистинцы, засевающие в горах относительно большое количество хлеба, также не могут собранной жатвой обеспечивать семейства на каждый год.

Скотоводством кистинцы не занимаются по тем же самым причинам, как и соседи их, — по недостатку земли: имеют же у себя только необходимое и весьма ограниченное количество рабочего скота. Во всем обществе считается: 140 лошадей, 185 ослов, 296 быков, 780 коров и телят и до 4000 баранов. У самого зажиточного хозяина не более 3 лошадей, 2 ослов, 15 шт. рогатого скота, 2000 баранов; хозяин средней руки имеет 1 лошадь, | осла, 8 шт. рогатого скота, 70 баранов, а победнее — 1—3 или же вовсе ничего.

Некоторые из более состоятельных имеют по нескольку колодок пчел, собственно для домашних надобностей. Мед, собираемый ими, мог бы обратить на себя внимание на любой выставке, как прозрачностью и белизною, так и своим сильно ароматическим запахом.

Торговли в обществе не существует, исключая той мены, которая производится кистинцами между собою в каждом ауле предметами мелочных домашних потребностей. Материалом же для торговли мог бы очень выгодно служить сосновый лес, имеющийся там в довольно большом количестве, но недостаток удобного сообщения и трудность вывоза его из места, где он растет, до того велики, что жителям стоит неимоверных усилий доставка нескольких бревен для своего домашнего обихода. Другого крупного леса нет, и для топлива жителям служат кустарники березы, ольхи, ореха и барбариса. Весь этот лес преимущественно растет на северных склонах гор: здесь же встречаются нередко и кустарники рододендрона.

Джейраховцы и кистинцы считаются магометанами, но вместе с тем у них встречаются обряды христианские и языческие: последние преобладают, и в настоящее время между горцами есть жрецы — исполнители богослужения.

Многие места в горах считаются джейраховцами и кистинцами священными, так, например: так называемая Столовая гора, на которой стоит часовня по имени Мацели (Божией матери), пещера Тамыч-Ерды, находящаяся около аула, в которую вделан железный крест. К первым двум священным местам туземцы в половине июня месяца собираются на празднество. Для этого берут с собою скот, обреченный на жертву, и, кроме того, каждый обязан по средствам сделать какое-нибудь приношение: стакан, колокольчик, значок и пр. Таким образом, эти священные места завешены костями и рогами принесенных предметов; все приношения неприкосновенны, и никто, под страхом Божьего гнева, не имеет права уносить их.

Для следования этого празднества существует особенный, издавна заведенный порядок: один из жрецов, по общему согласию, избирается управлять церемонией. Накануне дня праздника он распоряжается, чтобы все взрослые девушки, имеющиеся налицо, поутру собрались в назначенном пункте; сюда же спешат и все мужчины, желающие принять участие в торжестве. После сбора всех на место жрец-церемонимейстер выбирает самую красивую девушку и предлагает идти ей впереди, а сам следует за нею, держась за се платье; примеру жреца следуют и другие. Таким образом составляются пары, которые одна за другою поднимаются к горе, к священному месту. Поднявшись туда, бьют скот, и праздник оканчивается едою, попойкою, для чего совершенно заготовляется достаточное количество пива, а потом ночлегом на той же горе. Здесь же нередко разгоряченные напитком головы дают клятву беспощадно мстить своим врагам, у кого есть такие, и клятвы эти действительно оказываются иногда не пустыми словами. [окончание "Терских ведомостей". 1868, № 23 (3 июня)]

Через перевал гребня Коджар-Догушты, на восточном склоне его, начинаются аулы Галгаевского общества. В 1/4 часовой езды от Кязы находится аул Верхний Тумгой, с 5 семействами; в 10 минутах езды от последнего, на юг и вниз к р. Поп-хи, берущей начало с северного склона снегового хребта, аул Нижний Тумгой с 31 семейством; далее по тому же направлению, в 10 минутах расстояния, аул Некист с 11 семействами, лежащий на возвышенности с левой стороны р. Поп-хи. От верхнего Тумгоя, на одинаковой с ним высоте, по восточному склону гребня Коджар-Догушты лежат аулы: в 15 минутах езды — Галушпы с 9 семействами, в 12 минутах езды — Долгиева (необитаемый).

По правую сторону р. Поп-хи, напротив аула Накист, в 7 минутах езды от последнего, стоит аул Цоли с 5 семействами, вниз от него, по течению той же реки в 15 мин. езды, — башня Гопи, с 5 семействами. Последняя находится на отдельной возвышенности, имеющей форму конуса, и тропинка к ней доступна для верховой езды только в хорошую погоду. Вверх от аула Цоли, по ущелью, образуемому течением р. Поп-хи, идет тропинка на гору Бисер, за перевалом которой, на южном склоне ее, расположен аул Бисирхо с 6 семействами. От Цоли до Бисирхо 4 часа езды.

Близ этого аула, с северного склона снегового хребта, берет начало р. Арм-хи.

По возвышенности Тяген-дук, идущей на восток от гребня Кождар-Догушты, расположены аулы: Кост на 1/4 часа езды от Кязы, с 12 семействами; Дзорах (он же Гадибарши) с 12 семействами и Кяхк с 19 семействами. Эти 3 аула разделены между собою на 5 минутах езды.

На одном из отрогов возвышенности Тяген-дук, идущем на север, построена часовня — Дзорах-Деэль; на крыше ее, уже полуразрушившейся, еще сохранились 2 каменных креста. Галгаевцы в Новый год приходят туда на празднество.

Между гребнем Тяген-дук и главным хребтом Черных гор проходит широкое ущелье к р. Ассе, по которому протекает небольшая речка Кайн-Али. Ущелья эти, особенно в верхней части его, загромождены большими камнями, занесёнными туда, пос лвоам туземцев, наводнением, бывшим в 1844 году. Не видя других следов разрушения, кроме громадных камней на дне ущелья, нелегко верится в  действительность рассказов: характер гор, окружающих ущелье, не дает основания предполагать, чтобы наводнение произошло единственно от весеннего таяния снегов. Но, судя по величине нагроможденных камней и по свидетельству жителей, наводнение это представляло собою свирепый поток, заливший все ущелья. Остается предположить, что в горах существовала котловина, которая веками наполнялась водою от дождей и таяния снегов и потом, вследствие сильного давления воды, слабая сторона ее была разрушена. Другую, более действительную причину этой катастрофы найти трудно; но несчастные последствия очевидны: ущелье, служившее прежде местом для посева хлеба и производства покосов, превратилось в груду камней. Потеря эта ощутимо отзывалась на благосостоянии жителей, занимающих его. Туземцы говорят, что гнев Божий, в виде стремительной реки, пал на живущих здесь грешных людей, из коих погибло в наводнение до 30 человек.

Галгаевцы, живущие там, так напуганы несчастным случаем, что и теперь, при малейшей прибыли воды в течение, бегут из своих жилищ и карабкаются на возвышенные места.

В верховьях этого ущелья, в 4 минутах расстояния от аула Кост, находится аул Дошакли с 5 семействами, в 10 минутах — Куэли с 9, в 14 минутах — Лейми (Верхний и Нижний) с 12, в 20 минутах — Одзык (Верхний, Средний и Нижний) с 24, в 25 минутах — Берхни с 11, в 30 минутах — Тюэри с 4 ив 40 минутах — Эгекал с 22 семействами. Вся долина ущелья — от 2 до 3 верст; в некоторых местах его можно ездить на арбах.

На склоне гребня Тяген-дук к р. Ассе, в 1/4 часа езды от Эге-каль, расположен аул Хамхи с 18 семействами.

Далее аулы Галгаевского общества переходят на правую сторону р. Ассы. При входе этой реки в теснину, образуемую хребтом Черных гор, в 5 минутах расстояния от Хамхи, построен аул Таргим, помещающий 14 семейств. На горе, перед последним, — аул Герете с 11 семействами и башня Кужгите (Баекиева) с одним семейством.

Вверх по течению р. Ассы расположены аулы Гасервы (необитаемый) и Исмаилова с 4 семействами. Все эти аулы один от другого лежат на 5 минут езды. Далее, по тому же направлению, на расстоянии 4 минут от Исмаилова, с востока, проходит ущелье, по которому протекает река Ткаба-хи. На правом берегу и в 50 саженях от впадения ее в р. Ассу уцелела церковь Ткаба-Ерды (20 000 святых), вблизи которой, на севере, лежит аул Хайрах с 11 семействами и на юг, по левую сторону р. Нуй, с 16 семействами.

Церковь Ткаба-Ерды принадлежит к довольно древним постройкам христиан. Наружные стены ее, украшенные грубыми рельефными изображениями святых и херувимов, еще хорошо сохранились, но крыша совсем обрушилась. Этому разрушению и обезображению украшений, несмотря на бдительный присмотр галгаевцев, немало способствовали изуверство и фанатизм магометан и особенно мулл, засзжавших туда.

Вокруг церкви находятся развалины, как нужно предполагать — остатки камней, служивших или постоянным жилищем духовных лиц, обязанных службой при церкви, или же временным помещением для собиравшихся туда в праздники из более отдаленных населений.

Настоящие туземные жители о постройке церкви и давности существования ее ничего не могут сказать; даже в преданиях у них ничего не сохранилось об этом; но они считают се священною, собираются иногда к ней праздновать и признают святость ее до такой степени, что оставляют около нее, без всякого присмотра, хлеб, сено, дрова и пр., нисколько не опасаясь, чтобы кто-нибудь осмелился похитить положенное под защиту церкви.

На северном склоне горы Чергалте, поднимающейся с восточной стороны от аула Пуй, находится в 1/2 часа езды от последнего аул Коки с 22 семействами. Отсюда, через вершину Чергалте, идет тропинка к аулу Нилх, расположенному на северном склоне снегового хребта, перед балкою Нилх-чоч. К этому аулу есть другая тропинка, идущая вверх по течению р. Ассы, но она возможна для езды только в самую хорошую погоду. В ауле Нилх 20 семейств; живут они от аула Пуй по первой тропинке на два, а по второй —Й на полтора часа езды.

На севере от церкви Ткаба-Ерды, от аула Хойрах, идет вверх, на восток, балка Ах-чоч, в которой, на 1/2 часа расстояния от Хойрах, находится аул Еулой (Верхний и Нижний) с 15 семействами; вверх по той же балке, в 10 минутах езды от последнего, — аул Палинг с 20 семействами; в верховьях той же балки, в 7 минутах расстояния от Палинг, — аул Нуй с 26 семействами. [окончание "Терских ведомостей". 1868, № 24 (10 июня)

С восточной стороны балки Ах-чоч проходит гребень Хоржты, на вершине которого, в 1/2 часа езды от аула Нуй, находятся 3 башни, в 50 саженях одна от другой, называемый аулом Генты, в котором живет 15 семейств. В балке Озди-чоч, лежащей между гребнями Хоржты и Сохяр-дук, в верховьях се, напротив Генты, приютился маленький аул Голи с 3 семействами; на оконечности балки — аулы: Озди с 4 семействами и Ваунушки с 3 семействами; напротив последнего, по левую сторону р. Ткаба-хи, аул Берги с 5 семействами. Все названные аулы, по балке Озди-чоч, лежат один от другого в 5—7 минутах езды.

За гребнем Сохир-дук, вдоль восточной стороны его, обрывается балка Машхой-чоч; в верховьях ее, в 1/2 часа езды от Генты, лежит аул Никот с 7 семействами; ниже по балке — аулы: Цизды с 3, Цхорилте с 5, Корбе с 6 и Машхе с 16 семействами. Кроме этих аулов, лежащих преимущественно на восточной стороне гребня Сохир-дук и в самой балке, есть и другие в этой же балке, на западной стороне гребня Анте-дук: в верхней части, почти напротив аула Никот, находится аул Мусиева с 13 семействами; ниже — аулы Мерлы с 5, Амчехты с 3, башни Анте с 4 и Ляшке с 3 семействами. Эти жилища отстоят одно от другого на 5—10 минут езды. [окончание "Терских ведомостей". 1868, № 25 (17 июня)]

За перевалом через гребень Анте-дук, в верховьях балки Могол-чоч, в 20 минутах езды от Никот, расположен аул Докал с 6 семействами; в 8 минутах от него ниже по балке — аул Махул с 15 и Бошты с 19 семействами; последний находится от первого в 13 минутах езды. От аула Докал вьется тропинка на хребет Черных гор, за перевалом которого, на северном склоне его, находится аул Хай с 3 семействами; тропинка к нему с большим трудом может служить для вьючной езды на ослах; верхом ехать по ней невозможно: есть много мест, где она на значительных относительно пространствах идет ступеньками по скалам. Расстояние от аула Докал до Хай 3,5 часа.

Аулы, расположенные по балке Магол-чоч, последние в Галгаевском обществе; идущий отсюда на восток гребень Вантидук служит границею между галгаевцами и цоринцами.

Жители Галгаевского общества управляются тремя старшинами. Всего в этом обществе 558 семейств, в коих 1414 мужского и 1452 души женского пола.

Галгаевцы занимают самую бедную и неплодородную часть земли в горском участке: усеянная камнями, изрезанная множеством балок, разорванных крутыми покатостями, она представляет несчастному жителю для хлебопашества лишь небольшие участки в несколько квадратных аршин, обращенные с большим трудом в искусственные террасы. Собираемый с таких полей хлеб — ячмень и овес — не обеспечивает семью на целый год, и потому жители этого общества приобретают его точно таким же способом, как и соседи их — кистинцы.

Ежегодно собираемая пропорция хлеба в целом обществе не превышает 1023 четвертей. У самого богатого хозяина, обыкновенно с многочисленным семей-
ством, собираемый ежегодно хлеб дает не больше 10 четвертей.

Галгаевцы владеют землею на правах частной собственности; земель общественных весьма мало; на тех же правах и лес, имеющийся там в довольно большом количестве. Лес по преимуществу состоит из крупной сосны; но, к сожалению, этот богатый материал, по неимению дорог, не приносит владельцам пользы и составляет мертвый капитал.

Скотоводство в Галгае более развито, чем у других горских обществ; кроме рабочего и домашнего скота часто встречаются стада баранов; у богатых хозяев, число коих весьма ограничено, можно насчитать в этих стадах до 1000 и более штук.

Для пастьбы их галгаевцы, за неимением годной к тому земли, нанимают гору Ушхот (принадлежащую казакам) и некоторые дачи у цоринцев. Скотоводство
дает возможность вести небольшую торговлю, единственно для улучшения домашнего быта и приобретения себе необходимого количества хлеба.

Цифра всего скота в Галгае следующая: 300 лошадей, 308 ослов, до 2260 штук рогатого скота и до 12 500 штук баранов.

Галгаевцы считают себя магомстанами, и между ними встречаются муллы, но придерживаются прежних смешанных религиозных обрядов, как соседи их кистинцы и джераховцы.

Река Асса, протекающая в этом обществе, берет свое начало из Архотского ущелья. С левой стороны (в земле галгаевцев)) впадают в нее, за исключением множества ручьев, не имеющих названия, две реки: Поп-хи и Кайнали, с правой стороны — р. Ткаба-хи. [окончание "Терских ведомостей". 1868, № 25 (17 июня)]

За перевалом гребня Ванти-дук, в конце балки Бош-чоч, вырытые ручьем Ваген-хи, в 1/2 часа езды от аула Докал, встречается Бошто с 2 семействами. В следующей балке Цорой-чоч, в верховьях р. Цорин-хи, находятся аулы: Горшки с 10, Цой с 47 семействами, ниже — Голись с 3, Агутырь с 5, Аршхаузи с 8 и Ляжги с 16 семействами; последний образует 3 отдельные башни, из которых одна, построенная на левом берегу Цоринхи, носит название Койрах. У подошвы горы Изгиждук, находящейся на северо-востоке от Цори, лежит аул Осаге с 8 семействами; за перевалом противоположной горы (на юго-востоке) — аул Гул; последняя гора называется Гулгуты. Все эти аулы отстоят между собой на 15—40 минут езды и сообщаются довольно удобными выючными тропинками.

Аулы эти, составляющие население Цоринского общества, управляются одним старшиною; всего жителей в них 122 семейства, состоящие из 294 мужского и 302 душ женского пола.

В весьма немногих местах этого общества земля представляет возможность для хлебопашества, и цоринцы занимаются им, но ежегодно бывающие там сильные бури и град, по словам туземцев, величиною в голубиное яйцо и более, истребляют совершенно посевы. Остальная земля представляет богатые пастбищные и покосные места.

Цоринцы занимаются скотоводством в довольно большом размере, но неурожай хлеба в течение нескольких лет принудил их сбыть большую часть скота, дабы приобрести средства к покупке хлеба. Теперешняя цифра скота у Цоринцев следующая: 74 лошади, 9 ослов, до 430 штук рогатого скота и 1317 баранов. Эта цифра, конечно, ничтожна в сравнении с удобствами для разведения скота. Большая часть пастбищ пропадает без пользы или на нее пускается скот соседей, которые за прокорм самого большого стада в продолжение лет платят не более двух баранов. Количество собираемого хлеба простирается до 70 четвертей.

В обществе этом лес составляет мелкие кустарники ольхи, орешника и изредка — березы.

Цоринцы магометанского вероисповедания.

Все описанные общества, как сказано выше, принадлежат к одному племени и издавна покорны русскому правительству. Ведя постоянную вражду с соседями своими — агинцами, они служили надежным оплотом Военно-Грузинской дороги от набегов непокорных. До сих пор эта вражда еще не улеглась, и между горцами Ингушского и Чеченского племен есть много кровников; вообще ненависть между ними так велика, что горцы, без особенно крайней необходимости, не только не посещают друг друга, но избегают и проезжать чрез земли своих врагов. Само собой разумеется, что условия такого рода выработали из Цоринцев, занимающих пограничные земли с акинцами, людей более воинственных, чем одноплеменники их — галгаевцы, кистинцы и джейраховцы.

Все население этих 4 обществ заключается в 1129 семействах, в коих 2897 мужского и 2857 душ женского пола.

Хозяйство их выражается следующими цифрами: лошадей до 572 шт., ослов — 538, рогатого скота — 4371, баранов — 20 517.

Количество собираемого ежегодно хлеба не превышает 2180 четвертей.

Эти данные не дают ни малейшего повода обвинять население этих обществ в недостатке стремления к труду, в подтверждение чего, кроме всех вышеизложенных причин, главным образом обусловливающих экономический быт туземцев, можно привести еще одну особенность, встречаемую в горах: недостаток земли — главного основания благосостояния страны, до такой степени ощутителен, что горцы не имеют даже обыкновенных кладбищ, а складывают или, вернее, сваливают трупы в нарочно устроенные, почти рядом с жилищами, склепы из камня. Приходилось слышать, что этот способ погрбения умерших — в обычае их, но это неверно: сами жители объясняют его только недостатком земли

На восток от цоринцев живут агинцы, и границею их земель служит гребень Ергеты.

В 3,5 часа езды от Горшки (последнего аула Цоринского общества) находится аул Вауки. Вся тропинка, идущая к нему, состоит из беспрерывных подъемов и спусков; от обилия источников почва болотистая, и тропинка представляет целый ряд выбоин, весьма опасных для всадника и лошадей в дождливую погоду. Кроме всего этого, с половины дороги тропинка идет над крутым обрывом и в двух местах пугает даже пешеходов, которые рискуют, сделавши неосторожный шаг, оборваться в пропасть. Только цепкая горская лошадь да безответный труженик — осел могут без боязни переходить эти места.

Аул Вауги, состоящий из полуразрушенных в 1854 году русским отрядом башен, находится в верховьях р. Гехи; в нем 39 семейств. Дорога от Вауги идет по неглубокой балке, образуемой р. Гехи, сначала 1/2 версты на восток и потом 1/4 версты на север, до башни Гпышиле.

Здесь же разделяется на две ветви: одна идет вниз, по течению р. Гехи, в Галанчочское ущелье, на Ялхоринские аулы; другая — через гору Келды-корт на аул Керети и потом на Галанчочские аулы. Керети от Вауги находится в 1/4 часа езды и заключает в себе 7 семейств.

Первая из этих дорог разработана русским отрядом в 1861 году; переезд по ней весьма удобен. По этой дороге, на левой стороне р. Гехи, находятся аулы: Орзми-кал с 6, Итыр-каль-хо с 9, Кауси (необитаемый) и Мозырк с 5 семействами. Все эти аулы расположены один от другого на 1/4 часа езды.

Необитаемый аул Кауси, построенный на небольшом выступе скалы, круто обрывающейся саженей на 40 к реке, имеет вид крепости, прилепленной к скале, отвесно поднимающейся вверх; тропинка к нему по ступеням, выбитым в камнях. Кроме этой группы, прижатой к скале, на ней же, еще саженей на 10 выше, лепится одна сакля, деревянный балкон которой, висящий над пропастью, сохранился до сего времени. Снизу, вверху и по бокам нет ни одного выступа, на который можно было бы поставить много: кругом отвесная и голая скала. При взгляде на эту постройку невольно рождается вопрос: каким же способом обитатели се могли сообщаться с поверхностью земли, если нет никакого сомнения, что балкон — произведение рук человеческих? Достигнуть этой сакли снизу ни в каком случае нельзя, а возможно разве сверху, таким образом: на вершине горы прикрепить канат и по нему совершать путешествие над пропастью в 1500 или более футов.

Вторая дорога (от аула Керете) идет по полугоре над одним из притоков р. Гехи к аулу Эселыт, отстоящему от первого на 25 минут езды, с 7 семействами; далее на 15 минут езды — аул Акбось с 13 семействами; на 7 минут от последнего — к аулу Кергихо с 4 семействами и отсюда на 12 минут — к аулу Кербычо с 8 семействами. На восток от последнего выступает гора Юкер-лам; на половине ее, против Кербычо, построена башня Кербети, принадлежащая к тому же аулу, а на вершине находится озеро Голай-ам. Это озеро имеет в окружности версты полторы, наполнено пресною водою, замерзающей зимою, и считается акинцами священным.

От аула Кербычо идет тропинка в Голанчочское ущелье и оттуда на подъем к аулу Ялхорой. Опасней и трудней этой тропинки ничего нельзя себе представить: она проходит по теснине, в нескольких местах до такой степени узкой, что всадник, сидя на лошади, очень часто подвергается возможности быть раздавленным навесами скал и сброшенным в пропасть, над окраиной которой лежит тропа. Кроме этого, весь подъем состоит из ряда уступов, на которые сдва карабкается горская лошадь. Но, несмотря на грозную опасность, представляемую таким путем, поразительная красота ущелья вытесняет малодушное чувство страха и магнитизирует взоры путника своим дивным очертанием.

Выбравшись из Голанчочского ущелья, дорога идет далее к Нижнему Ялхорою по едва заметной покатости,
доступной для колесной езды. Нижний Ялхорой заключает в себе 15 семейств и находится от аула Мозырк в 3/4 часа езды, а от аула Кербычо на 1 '/, часа.

На Ялхорынской площадке, кроме названного аула, в 5 минутах от него, при выезде из Голанчочского ущелья, находятся башни: Амхо с 11 семействами и Таалы с 4 семействами; вверх от Нижнего Ялхороя, в 4 минутах езды, расположен аул Верхний Ялхорой с 19 семействами. За гребнем, лежащим с восточной стороны площадки, в 15 минутах расстояний от Нижнего Ялхороя, стоит башня Велах с 6 живущими в ней семействами.

Всего в Акинском обществе жителей 153 семейства, в коих 363 души мужского и 320 душ женского пола.

Жители этого общества обрабатывают в небольшом количестве землю и засевают ее преимущественно пшеницею. Ежегодный сбор ее доходит до 200 четвертей. Недостающий затем на годовую потребность хлеб приобретают на плоскости вымениванием на соль, добываемую в Мержой-Берем.

Всего скота Акинцы имеют: 133 лошади, 6 ослов, 564 штуки рогатого скота и 5157 баранов.

В этом обществе чувствуется большой недостаток в лесе: кроме кустарников ольхи и березы, прозябающих в Голанчочском ущелье, другого леса не имеется.

От Верхнего Ялхороя одна дорога идет на северо-восток, чрез гору Булой-лам, на плоскость в Чечню; другая, на запад, в ст. Алкунскую. Обе дороги эти разработаны в 1861 году русскими войсками. На пути по последней дороге, в двух часах езды от Верхнего Ялхороя, находится аул Мереджи с 29 семействами. За перевалом чрез хребет, лежащий на севере от Мереджи на час езды, расположен аул Мержой-Берем с 39 семействами. Здесь находятся соленые колодцы. Далее от аула Мереджи на запад, в один час езды над р. Фортангою, построен хутор Сарали Опиева с 3 семействами. Жители этого хутора занимаются изделием ободьев для колес
и этим способом добывают себе пропитание.

Названные 2 аула — Мереджи и Мержой-Берем и хутор Опиева населены жителями Мереджинского общества. Всего в 3 поселениях 71 семейство, в коих 186 душ мужского и 171 женского пола.

Мереджинцы совсем не занимаются посевом хлебов, а добывают его посредством распродажи соли и выменивания ее на предметы хозяйственной потребности. Разведением скотоводства похвалиться тоже не могут, хотя занимаемая ими местность представляет к тому благоприятные условия.

Всего скота у мереджинцев: 58 лошадей, 187 штук рогатого скота и 1970 баранов.

В заключение не лишним будет сказать еще несколько слов вообще © жилищах горцев. Они состоят почти во всех участках из каменных старых башен в 2—3 яруса, сложенных без цемента и, как можно предполагать, без участия какого-либо железного орудия, употребляемого для отделки камня. Это предположение подтверждается тем, что камни в стенах башен вовсе не носят следа обработки и приложены друг к другу так, как этого требовала натуральная форма их. Несмотря на это, башни черезвычайно прочны, чем далеко превосходят новейшие постройки горцев. Что постройка этих башен относится к довольно отдаленным временам, в этом не может быть никакого сомнения, но кем и когда они построены — об этом в сказаниях горцев, к сожалению, ничего не сохранилось. Характер местностей, на которых обыкновенно красуются башни, разъясняет только одну догадку: первоначально обитатели их, предпринимая эти громадные постройки, имели оборонительную цель. Нынешние обитатели для жилья занимают преимущественно верхние этажи; нижние же служат помещением для скота. В каждой башне почти всегда можно встретить несколько семейств, которые нисколько не мешают друг другу, потому что живут на разных отделениях, перегороженных капитальными стенами; все же имеют общий коридор. Между такими просторными и служащими для жилья башнями встречаются довольно часто и другие — высокие, пирамидальные. Вид этих последних ясно говорит об их исключительно оборонительном назначении: от самого низу до верху стены их имеют множество амбразур, расположенных причудливою рукою строителя в форме треугольников, крестов, звезд и других изображений. До сих пор на некоторых башнях, в верхних больших амбразурах под крышею, виднеются груды покрытых мхом камней, которые, по всей вероятности, предназначались служить боевыми снарядами при обороне.

[конец. "Терские ведомости". 1868, № 26 (24 июня)]

[abu_umar_as-sahabi]

Краткие заметки о Горском участке Ингушевского округа. Составлены подпоручиком 77 пехотного Тенгинского полка Грабовским 17 сентября 1865 года. Укрепление Назрановское.// ЦГА РСО-А, ф. 12, оп. 5, д. 11. Листы 28-50 с оборотами

Горский участок Ингушевского округа, населенный туземцами Джераховского, Кистинского, Галгаевского, Цоринского, Акинского и Мереджинского обществ, может представить человеку любознательному много интересного, как в знакомстве с этим народом, с его бесчисленными преданиями и легендами, так и в исследовании различных древностей, почти на каждом шагу встречаемых там.

Горский участок в настоящее время имеет границы: Северная начинается от р. Гехи, проходит у подошвы горы Булай-лама к бывшему аулу Кяген-юх, пересекает р. р. Шалаж и Натхой и далее чрез гору Кере-лам до р. Фартанги. Отсюда круто поворачивает на юг вверх по р. Фартанге и, огибая Дзем-ламский хребет, тянется прямо на запад до р. Ассы. Пройдя вверх по р. Ассе выше горы Сугулама около 2 ½ верст, снова поворачивает на запад до горы Гал, сделав короткий загиб на юг, идет в прежнем направлении по хребту Матхох и, обогнувши хребет Мат немного южней возвышенности Диг, поворачивает на север ломаной линией, проходит верховья р. Верхнего Конкура и направляется на восток по р. Аласа-хи. Сделав уклон против горы Конкура на запад, переходит на верховья р. Хусаахкорк и достигает горы Ил. Отсюда поворачивает прямо на запад и, встретив р. Терек выше города Владикавказа, связывается с началом западной границы участка. Она идет вверх по течению р. Терека правым его берегом на Балту и укрепление Джераховское и оканчивается между укреплениями Дарьяльским и Александровским мостом. Отсюда южная граница ломаной линией проходит у подошвы горы Джагрыш, Лавджин, Арзи, Атхот, Чимгис-каде и Тори, пересекает р. Ассу, минует возвышенности Чорехи, Бисна, Эки-эрды, Берим-корт, Камиали-корт и Кюрелам. От последней горы спускается на север версты три и, образовав угол, протягивается в прежнем направлении небольшими изгибами около 9 верст. Здесь начало восточной границы, которая встречает на пути возвышенности Гапан-корта и Кайби-корта и, минуя гору Келесом, доходит до р. Гехи и правым ее берегом вниз по течению на расстоянии 5 ½ верст достигает против горы Булай-лама точки отправления северной границы участка.

Верстах в 20-ти от г. Владикавказа, по правую сторону р. Терека, между главным снеговым хребтом и хребтом черных гор, против укр. Джераховского, идет на восток Джераховское ущелье, образуемое течением р. Арм-хи (Кистинка). При впадении этой реки в Терек, на западном склоне горы Диги-лам, у оконечности гребня, идущего между р. Арм-хи и ручьем Фортауг-хи, находится аул Фортауг с 26-ю семействами туземцев, принадлежащих к Джераховскому обществу[1].

Дорога к этому аулу идет от Владикавказа по правую сторону р. Терека, разработанная русскими и возможная для колесной езды, от бывшего аула Хаматханова, находящегося против Балтинской почтовой станции, дорога эта начинает постепенно возвышаться и в версте от названного аула разработана в скале на 30-40 саженей.

Это пространство представляется полузакрытою галерею, которая в случае сильной непогоды может служить надежным убежищем проезжающему.

Далее дорога идет по полугоре и во многих местах над обрывами к р. Тереку. Перед аулом Фортауг она спускается в балку по которой стремительно несется ручей Фортауг-хи. Отсюда довольно отлогий подъем к самому аулу.

Аул Фортауг состоит из четырех каменных башен с пристройками из того же материала. В этих башнях и пристройках живут по нескольку семейств, каждое со своим отдельным хозяином.

От этого аула идут две дороги: одна на восток, по горе, к аулу Доргиржды, разработанная, другая (тропинка) – к спуску гребня на юг, к р. Арм-хи, на душу которой разделяется на три тропинки: одна – направо – идет к аулу Нижний Озми, прямо – к аулу Верхний Озми и налево к аулу Памыт.

В настоящее время разработанная дорога (к аулу Доргержды) представляет немало затруднений и для вьючной езды, идущая же к р. Арм-хи до того крута и узка, что смелый всадник, лишь с большим трудом может ехать по ней, не слезая с лошади, тропинки, идущие отсюда к трем названным аулам не лучше.

Аул Нижний Озми состоит из одной башни с 4-мя живущими в ней семействами; башня эта поднялась на такую же возвышенность, по левую сторону р. Арм-хи, как и аул Фортауг, расстояние между обоими пунктами 8 минут езды. Местность, на которой расположен аул Нижний Озми, представляет плоскость, слегка возвышающуюся к югу, по направлению к цепи гор, предшествующих снеговому хребту, плоскость эта, приблизительно, имеет в квадрат версты полторы и служит жителям для посева хлебов.

На юго-восточной стороне этой площадки расположен аул Верхний Озми, расстоянием от Фортауг на 20 и от Нижнего Озми на 5 минут езды, с 29-ю семействами.

К Верхнему и Нижнему Озми есть еще дорога, которая идет по правому берегу р. Терека, отделяясь от разработанной тропы против Джераховского укрепления, эта дорога весьма затруднительна для колесной езды.

Аул Памыт, лежащий от аула Фортауг на 15 и от Нижнего и от Верхнего Озми на 10 минут езды, заключает в себе 17-ть семейств[2].

Тропинка к нему, поднявшись в уровень с аулом Нижний Озми, идет между искусственно устроенными террасами, засеянными хлебом. Памыт расположен на довольно ровной местности и представляет нагроможденные временем развалины, между которыми сохранились полуразрушившиеся стены христианской часовни, построенной в начале 20-х годов нынешнего столетия Хаматхановыми, принимавшими тогда большое участие в распространении христианской религии между горскими жителями.

На восток от селения Памыт не далее пяти минут езды, стоит аул Маго-кали с 17 семействами, к северу несколько саженей вниз от Маго-кали, расположен аул Егол-кали с 14-ю семействами. Первый лежит на отлогой покатости к р. Арм-хи, другой в нескольких аршинах от обрыва к той же речке и к оврагу, по которому протекает ручей Арч-хи.

Ручей этот, беря свое начало у вершины снегового хребта, стремится в р. Арм-хи, образуя по пути несколько каскадов, у двух последних аулов он протекает по глубокому оврагу, обрезывающему оба аула с восточной стороны. На правом берегу ручья, на одинаковой высоте с Егол-кали построена башня, с живущими в ней 2 семействами, она принадлежит к аулу Егол-кали.

Напротив описанного обрыва, от Черных гор, по южному склону их проходит другой овраг с ручьем Дербич-хи, впадающим в р. Арм-хи с правой ее стороны. Эти два оврага служат границею жителям Джераховского и Кистинского обществ.

Жители аулов Джераховского общества подчинены управлению одного старшины, всего в этом обществе 109 семейств, из коих 296 душ мужского и 263 женского пола.

Джераховцы, имея во владении своем небольшое пространство земли, состоящей большею частию из крутых покатостей, должны были для приспособлений полей к обработке, устроить террасы, которые засевают ячменем, овсом и отчасти пшеницею. Ежегодно собираемая пропорция хлеба у самых зажиточных семейств едва достаёт на 7-8 месяцев в году. Среднее число собираемого хлеба составляет от 3 до 7 четвертей; всего же собирается в целом обществе 280 четвертей.

Для обеспечения семейств, по большей части многочисленных, пропорциею хлеба, достаточного на целый год, туземцы приобретают зерно покупкою на плоскостях или нанимают там поля для посевов. Средствами для покупки хлеба служит горцу лес и камень, который он выгодно сбывает во Владикавказе; но этою возможностию пользуются лишь те, кто имеет ближе к плоскости собственные лесные дачи и под рукою – колесную дорогу. Остальные же жители, в особенности трех последних аулов, принуждены добывать себе хлеб на плоскости поденным трудом, во время уборки чужих посевов.

Кроме посева хлебов, Джераховцы, весьма немногие, владеют небольшими стадами баранов. Рогатый же скот и лошади имеются у них только в малом количестве, какое необходимо для домашних хозяйственных потребностей.

Прежде, по словам заслуживающих доверия людей, они имели довольно большие стада рогатого скота и баранов, но по мере того, как часть земли, принадлежавшая им в Тарской долине, поступала во владение казаков, они сбывали этот скот, не имея возможности обеспечивать его в продолжении года ни пастбищными местами, ни заготовлением на зиму сухого корма. В настоящее время цифра скота у Джераховских жителей следующая: 58 лошадей, 36 ослов, 169 быков, 436 штук домашнего рогатого скота и 2701 баранов.

В частности, каждый зажиточный хозяин имеет две-три лошади, пару ослов, две пары быков, до 10 или 12 штук коров и телят и 200 баранов, но такие богатые люди встречаются весьма редко. Каждый из наибольшей части горцев-хозяев довольствуется одною лошадью или одним ослом, одним быком, парою коров и 10-20-ю баранами. Некоторые вовсе не имеют скота и свои клочки скудной земли обрабатывают с помощью соседей; уборку же хлеба и перевозку его к своему жилищу производят на собственных плечах. Такой способ перевозки и в такой местности, какую занимают они, стоит им невероятных трудов и усилий, совсем незнакомых жителям плоскости.

Несмотря на самую жалкую обстановку их жилищ, нищету и бедность, встречаемые почти на каждом шагу, народ этот чрезвычайно гостеприимен.

Джераховцы более, чем соседи их – Кистинцы, и другие горцы, развиты умственно, вследствие частых сношений с жителями плоскости, и между ними можно встретить довольно смышленых людей.

За аулами Джераховского общества начинается население Кистинцев.

Дорога из Маго-кали, спускается в овраг Арч-хи, идет тропинками одна – на аул Ляжги, другая на аул Гаусты. По первой тропинке, вьющейся вверх по течению р. Арм-хи, ездят редко: она представляет не совсем удобный и даже довольно опасный путь, во-первых потому, что в некоторых местах суживается по обрыву над рекою, а во-вторых – необходимо переправляться чрез речку, загроможденную большими камнями, по крайней мере 60 раз; в этом случае нельзя надеяться и на лошадь, хорошо привыкшую к езде по горам. Хотя эта тропинка и короче других к аулу Ляжги, но жители предпочитают другие, более безопасные. Другая тропинка (на Гаусты) тоже не совсем удобная, но лучше первой, потому что не представляет больших опасностей. Чрез мостик, переброшенный на р. Арм-хи, она идет сперва по возвышенному берегу этой речки до аула Обын, а далее зигзагами на гору, усеянную щебнем. Гора эта без малейшего признака растительности, кажется обожженною, но дело в том, что она состоит из черного хрупкого плитняка.

Аул Обын построен на скале, отвесно идущей от р. Арм-хи. Этот ближайший к плоскости аул Кистинского общества, подведомственный, впрочем, Джераховскому старшине, находится от Маго-кали на 10-ть минут езды и заключает в себе 25 семейств.

Гаусты, подчиненный также управлению Джераховского старшины, помещает 11 семейств и отстоит на час езды от Маго-кали и на 30 минут от Обына. Расположен он на южной оконечности гребня, служащего вершиною упомянутой щебнистой горы; на западе и востоке разделяют его две балки: первая Джелиш-хи, с ручьем того же имени, вторая – Гоузчи; на севере тянется скалистый хребет черных гор на юг этот гребень упирается в р. Арм-хи. На севере от Гаусты идет тропинка доступная для колесной езды, к аулу Кашет, расположенному от первого на 4 минуты езды. В этом ауле, состоящем из низеньких каменных сакель, помещается 7 семейств, половина из них занимается кузнечным мастерством.

Далее на север, по гребню, идет такая же тропинка к аулу Байни, в 5 минутах езды; в этом ауле 21 семейство, живущие в громадных и прочных каменных башнях, тесно сгруппированных на небольшом пространстве. На несколько саженей ниже этого аула проходит разработанная русскими дорога, по которой можно проезжать до аула Фарапы и Доргиржды, находящихся на западе от Байны.

Аул Фарапы, состоящий из 4 башен, в которых помещается 15 семейств, гнездится в верховьях балки Джелин-хи, на отдельной щебнистой горе, имеющей форму усеченного конуса. На западе от последнего, на вершине гребня, противоположного тому гористому отрогу, на котором расположены аулы: Гаусты, Кашет и Байни, — находится аул Доргиржды (прим. Духьаргишт), с 8 семействами. Несмотря на то, что к последним двум аулам можно ездить по разработанной дороге, представляющей более удобства, как по своей отлогости, так и по ширине, — туземцы, однакож, вероятно для сокращения пути, предпочитают ездить и ходить туда по узким и крутым тропинкам. Фарапы находится от Байни на ¼ и Доргиржды на ½ часа езды.

От Байни, на восток, по русской дороге может пройти арба (за исключением некоторых мест, изрытых временем) до гребня, за которым скрывается аул Мецхал. Гребень этот проходит между балками Гоузчи и Чавышки, на южной оконечности его высится башня Ут-Веништы[3].

С этого гребня, по тропинке, отдаляющейся от разработанной дороги, нужно спуститься в балку Чавышки, к аулу Мецхал. Насколько крут спуск, по которому скользит эта тропинка, можно судить по тому, что сами жители устроили на некотором расстоянии перила, за которые придерживаются, спускаясь по обрыву.

Аул Мецхал находится от Байни в 40 минут езды, в его 5 каменных башнях помещаются 15 семейств, кроме этого к нему же принадлежит еще одна башня – Хастмаки, возвышающаяся над аулом с северной стороны и занимаемая тремя семействами.

От Мецхал одна тропинка идет к аулу Фалхынг, расположенному ниже первого, по той же балке, на 3 минуты езды, а другая на восток к аулу Гарак.

В Фалхынге 14 семейств; по балке Чавышки он сообщается тропинкою с аулом Ляжги, находящимся с левой стороны этой балки на возвышенности, перед р. Арм-хи, в 40 минут езды. Аул этот заключает в себе 26 семейств, под одною из построек его находится источник, разработанный жителями в виде резервуара, из которого весь аул довольствуется водою, источник выложен кругом грубо обтесанным камнем и проход в него образует подземную галерею, сажени две в длину. От этого последнего аула в полчаса езды живет аул Арзы, тропинка к нему идет по возвышенности над р. Арм-хи, а в некоторых местах спускается до самой реки.

Аул Гарак на расстоянии 20 минут от Мецхала, расположен в балке Гарак-эли, на небольшом гребне, идущем посредине балки. Гребень этот довольно узок и крут и оканчивается к югу отвесным обрывом, над которым стоит несколько башен, совершенно обрушившихся, в этих развалинах едва дышущих, живут три семейства. Выше на север скучена другая груда, также обитаемая; еще саженей на 10 выше по тому же направлению, возвышаются постройки исправнее первых. Эти развалины и полуразрушившиеся башни составляют аул Гарак и служат жилищем 18 семействам, включая сюда и названые три. Прямо на юг от последнего аула, по гребню, идущему между балками Чавышки и Гарак-эли и круто упирающемуся к р. Арм-хи, пролегает тропинка к одинокой необитаемой башне – Ижирты, хорошо сохранившейся. Башня эта стоит на вершине спуска к р. Арм-хи и видима на далекое расстояние.

На ¼ часа езды от Гарака, на гребне перед балкою Кошкинхой-эли расположен аул Моруч, заключающий в себе четыре полуразрушенных башни с 3 семействами. По этому же гребню вниз (на юг) на оконечности его находится аул Хамышки с 4 семействами, от Моруч до него 10 минут езды.

На восток от Моруч в балке Кошкинхой-эли на небольшом выступе устроен аул Кошкин, в двух башнях его живут 9 семейств, отстоит он от первого на 6 минут езды. Из этого последнего аула тропинка, обрывающаяся до дна балки, идет далее по полугребню к аулу Арзы; для проезда к нему от Кошкин нужно не более 10 минут и от аула Хамышки – 7 минут.

Аул Арзы, заключающий в себе 23 семейств, построен на возвышенном месте по правую сторону р. Арм-хи, отлого спускающемся к этой реке. Этот аул замечателен в горском участке по красоте своего местоположения и построек; в нем сохранились в целости 4 пирамидальных башни, стройно возвышающихся одна над другою. Каждая из этих башен имеет в вышину, по-видимому, от 12 до 15 саженей. Выглядывая из руин и уцелевших каменных построек, они связывают весьма живописную группу, способную увлечь в мир фантазий самого равнодушного человека. Впрочем, в этом мире долго обретаться нельзя: довольно одного взгляда на лица обитателей этих чарующих башен и обстановку их жилищ, чтобы совершенно перейти в грустную действительность. Нищета, грязь, оборванные и голые дети и несчастные женщины, истомленные работой, обращают наблюдателя, очарованного красотой местности, в мире самой жалкой действительности, на самые печальные размышления.

Перед Арзы, на востоке, возвышается гора Кармет, направляющаяся от р. Арм-хи на север, к хребту Черных гор, на юг, по левую сторону р. Арм-хи подымается возвышенность Арж-лам, примыкающая к цепи гор отрывающихся от снегового хребта, у подошвы ее и на левой стороне балки Арцхончеч, идущей против горы Кармет на юг, к снеговому хребту, — находится аул Альгите. Жилища этого аула, как видно, построены нынешними жителями, частью из камня, частью из дерева, по недостатку места к просторной постройке, сакли лепятся одна на другую амфитеатром и образуют вид ступеней, устроенных на гору Арж-лам.

В этих саклях живут 3 семейства, тропинка к ним идет через р. Арм-хи, возможная для колесной езды. От Арзы до Альгите 4 минуты езды.

По западному склону горы Кармет идет тропа к аулу Кайрах, разделенному 1 ¼ часом езды от Арзы и находящемуся за перевалом этой горы. По южному склону этой же горы из Арзы идет тропинка на аул Торш.

Аул Кайрах с 9 семействами расположен, как сказано выше, за перевалом горы Кармет, в глубине балки, называемой Койрах-чач; балка эта с восточной и западной стороны имеет крутые покатости, от гребней идущих вдоль ее к югу, и потому тропинка к аулу чрезвычайно затруднительна, в особенности в ненастную погоду.

Аул Торш с 15 семействами гнездится в центре балки Хули-чеч, в ¾ часа езды от Арзы. Вниз от него по балке, не доезжая несколько саженей до р. Арм-хи лежит аул Шуан, заключающий 18 семейств. Жители этого аула славятся большим искусством в стрельбе и большая часть из них страстные охотники, которые почти исключительно этим и занимаются. Нужно предположить, что в пристрастии к охоте, играет также не последнюю роль и необходимость, которая вытекает из недостатка годной для обработки и для пастьбы скота земли, и вследствие этого и недостатка в жизненных продуктах.

На запад от аула Торш, посредине гребня, идущего между балками Кайрах-чоч и Хули-чоч, красуются развалины аула Агенты, в которых в настоящее время живут 4 семейства. Вниз на северо-восток от Торш, на самом дне балки, лежит аул Бялхын с 4-мя семействами.

Вверх (на север) от последнего, в верховьях балки расположен аул Хули с 29 семействами. Этот последний аул в 1831 году послужил могилою горскому приставу капитану Константинову, одному священнику и 8 Тагаурцам, распространявшим между горцами христианское учение. Принудительные и энергичные меры, принятые этими миссионерами к обращению жителей в христианство, не понравилось горцам и они, чтобы избавиться от насилия, думали захватить и истребить запальчивых гонителей магометанства, но последние, предупрежденные о предстоявшей им участи, решились на сопротивление дикой силе: избрали себе для защиты одну башню и заперлись в ней. Раздраженные неудачею, горцы осадили башню и когда все попытки к овладению христианами оказались тщетными, — они заготовили большое количество хворосту, обложили им башню и зажгли ее. Варварский жестокий способ истребления достиг своей цели: христиане были сожжены[4].

Аул Шуан отделен от Торш 10 минут езды; Агенты 5-ю , Бялхын – 5-ю и Хули 15-ю минутами.

У аула Шуан к р. Арм-хи с северного склона снегового хребта, по ущелью Шуан-чоч, впадает р. Шуан-хи; гора, где берет начало эта речка, называется Шуан-чоч-корт.

От аула Хули тропинка идет на гребень Буздокот и круто до невозможности к верховой езде – спускается по восточной стороне его к аулу Солги. Этот аул от от Хули находится на ¾ часа езды, в балке Чулухой-чоч и заключает в себе 12 семейств; на юг от него в 5 минут езды, у оконечности гребня Каджах-Догушты, убегающего от Черных гор, по восточной стороне балки Чулухой-чоч доживает последние дни необитаемый и совсем разрушившийся аул Маги-ерды. Здесь сохранилось только одно здание, как нужно предполагать, служившее когда-то церковью, впрочем, предположение это не подтверждается никакими наружными признаками, кроме того, что оно построено лицом на восток. Обитателей этого аула, как говорят нынешние жители, даже не помнили и их прадеды, но в предании сохранилось, что этот аул принадлежал фамилии Казбек. Маги-ерды с западной стороны окружен стройным сосновым лесом; на восток от него виднеется гора Бисер.

На север от Солги, вверх по балке Чулухой-чоч на 10 минут езды находятся аул Гу с 2 семействами, далее потому же направлению аул Хсали с 4 семействами, Лелях с 16 семействами и Кязы с 4 семействами. Все эти аулы один от другого расположены на 10-15 минут езды и состоят, кроме последнего, из группы башен, частью сохранившихся, а частью полуразрушившихся; последний же состоит из одной громадной и прочной постройки, имеющей в ширину до 7 саженей, в длину до 12 и в вышину до 7 или более саженей; главный вход в эту постройку, довольно просторный, сделан с северной стороны. Под воротами, между двух стен, идет вверх каменная лестница, сделанная грубо и неровно. По бокам ее в стенах пробито несколько отверстий, служащих дверьми. Кроме этого главного входа, есть другой – прямо в верхний этаж, сообщающийся с нижним – посредством прикрепленного у дверей плетня отлого спускающегося к земле. Нижний этаж служит местом для загона скота, два же верхние – для жилья людей. Из нижнего этажа есть несколько отверстий, ведущих в подземелье, находящиеся под постройкой. Это подземелье так глубоко, что сверху, при помощи свечи нельзя заметить дна его. По словам жителей из него сделано несколько подземных ходов, идущих под скалою, на которой находится Кязы. Чтобы поверить словам жителей – надо самому спуститься в эту пропасть, наполненную удушливым воздухом и смрадным запахом.

Гребень Каджах-Дагушты служит границею между Кистинским и Галгаевским обществами и аулы, расположенные по балке Чулухой-чоч, последние, поселенные Кистинцами.

Жители Кистинского общества подчинены управлению двух старшин; всего жителей в этом обществе 329 семейств, из коих 886 души мужского и 827 женского пола.

Земля Кистинцев, равно удобная как и у Джераховцев, составляет по преимуществу, частную-потомственную и местами общественную собственность. На этих землях с трудом приспособленных к обрабатыванию, Кистинцы сеют ячмень, овес и в самом небольшом количестве пшеницу. Ежегодно собираемая пропорция этих зерен составляет в целом обществе 807 четвертей. Самый богатый хозяин собирает 10 четвертей, а бедный ½ четверти. Некоторые же ничего не сеют и для пропитания себя и семейства принуждены обращаться с просьбою о помощи к родственникам и зарабатывать хлеб поденным трудом. Даже богатые Кистинцы, засевающие в горах относительно большее количество хлеба, не могут собранной жатвой обеспечивать семейства на круглый год, — они или должны иметь на плоскости наемные поля, или вынуждены покупать хлеб на плоскости же.

Скотоводством Кистинцы не занимаются по тем же самым причинам, как и соседи их – по недостатку земли, имеют же у себя только необходимое и весьма ограниченное количество рабочего скота. Цифра скота во всем обществе следующая: 143 лошади, 185 ослов, 296 быков, 782 коровы и телят и 4597 баранов. У самого зажиточного хозяина не более: 3-х лошадей, 2-х ослов, 4 быков, 10 коров и 300 баранов; хозяин средней руки 1 лошадь, 1 осел, 2 быка, 7 коров и 80 баранов; победнее их – 1 осел, 1 бык, 3 коровы и 10 баранов или вовсе ничего.

Некоторые из более богатых Кистинцев имеют по нескольку колодок пчел, собственно для домашней надобности. Мед, собираемый ими, мог бы служить образцом на любой выставке как по прозрачности и белизне, так и по своему сильно ароматическому запаху.

Торговли нет никакой, исключая той мены, которая производится между жителями в каждом ауле, по предмету мелочных домашних потребностей.

Материалом для торговли мог бы очень выгодно служить сосновый лес, имеющийся там в довольно большом количестве, но недостаток сообщения и трудность вывозки его из места, где он растет, до того велики, что жителям стоит неимоверных усилий доставка нескольких бревен для своего домашнего обихода. Кроме этого леса, другого крупного нет и для топлива жителям служат кустарники березы, ольхи, ореха, барбарису и рододендрона. Весь этот лес преимущественно растет на северном склоне снегового хребта.

Джераховцы и Кистинцы считаются магометанами, но, вместе с тем у них встречаются обряды христианские и языческие; последние преобладают и даже в настоящее время, между жителями есть жрецы – исполнители богослужения.

Многие места в горах считаются Джераховцами и Кистинцами священными, так например, столовая гора, на которой стоит часовня, называемая Мацели (Божией матери), пещера Тамыч-ерды , находящаяся около аула Хули, и скала, вблизи этого же аула, на которой лежит железный крест. К первым двум священным местам жители в половине июня месяца собираются на празднество.

Для этого берут с собою скот, обреченный на жертву и кроме этого, каждый обязан, по средствам, сделать какое-нибудь приношение: стакан, колокольчик, значек и проч. Таким образом, эти священные места завалены костьми и рогами принесенных в жертву животных и кучами названных предметов; они неприкосновенны и никто, под страхом божеского гнева (библейское понятие) не имеют права уносить их.

Для следования на это празднество особенный, издавна заведенный порядок: один из жрецов, по общему согласию, избирается управлять церемонией. Накануне дня праздника, он распоряжается, чтобы все взрослые девушки, имеющиеся налицо, поутру собирают на означенный пункт, сюда же спешат и все мужчины, желающие принять участие в языческом торжестве. По сборе всех на место жрец – церемониймейстер выбирает самую красивую девушку и предлагает ей идти вперед, а сам следуют за нею, держась за ее платье, примеру жреца следуют и другие. Таким образом, составляются пары, которые одна за другою подымаются на гору, к священному месту. Поднявшись туда, бьют скот и праздник оканчивается едою, а потом – ночлегом на той же горе: священные места вообще удалены от туземных жилищ, что предоставляет причину большого затруднения к возвращению в свои аулы, в самый день языческого раута.

Напротив аула Кязы, на хребте Черных гор, есть две скалы, образующие вороты Кай-Камыт, видимые из Владикавказа и с плоскости на далекое расстояние. Об образовании этих ворот существует у туземцев следующая легенда: (Легенда эта не сохранилась хорошо в памяти Грабовского и потому и не помещена здесь)

Через перевал гребня Кабжар-Догушты, на восточном склоне его, начинаются аулы Галгаевского общества.

В ¼ часа езды от аула Кязы находится аул Верхний Тумгой с 5-ю семействами, в 10-ти минутах езды от последнего на юг и вниз к р. Поп-хи, берущей начало с северного склона снегового хребта, аул Нижний Тумгой с 31 семейством, далее потому же направлению в 10 минутах езды, — аул Номист с 11-ю семействами, лежащий на возвышении с левой стороны р. Попхи. От Верхнего Тумгоя на одинаковой с ним высоте по восточному склону гребня Каджар-Догушты лежали аулы: в 12 минуте езды – Долгиева (необитаемый) и в 15 минут – Галушны с 9-ю семействами. По правую сторону р. Поп-хи напротив аула Накист, в 7 минут езды от последнего стоит аул Цоли, с 5-ю семействами, вниз от него по течению р. Поп-хи, в 15 минут езды – башня Гопи с 5-ю семействами. Последняя находится на отдельной возвышенности, имеющей форму конуса, и тропинка к ней доступна для верховой езды только в хорошую погоду.

Вверх от аула Цоли, по ущелью, образуемому течением р. Поп-хи, идет тропинка на гору Бисер, за перевалом которой, на южном склоне, расположен аул Бисирхо с 6-ю семействами. От Цоли до Бисирхо 4 часа езды.

Близ этого аула, с северного склона снегового хребта, берет начало р. Арм-хи.

По возвышенности Тяген-дук, идущей на восток от гребня Каджар-Догушты, расположены аулы: Кост на ½ часа езды от Кязы с 12 семействами, Дзорах (он же Гадибарши) с 12 семействами и Кяхк с 19-ю семействами. Эти три аула разделены между собою 5 минутами езды.

На одном из отрогов гребня Тяген-дук, идущем на север, построена часовня Дзорах-деэль; на крыше ее, уже полуразрушившейся, еще хорошо сохранились два креста. Галгаевцы в новый год приходят туда на празднество.

Между гребнем Тяген-дук и главным хребтом Черных гор проходит широкое ущелье к р. Ассе, по которому протекает небольшая речка Кайн-али. Ущелье это загромождено большими каменьями, занесенными туда, по словам туземцев, наводнением, бывшим в 1844 году. Не видя других следов разрушения, кроме громадных камней на дне ущелья, нелегко верится в действительность рассказов. Характер гор, окружающих ущелье, не разъясняет догадок, чтобы наводнение произошло от таяния снегов. Но судя по величие нагроможденных камней и по свидетельству жителей, наводнение это представляло собою свирепый поток, занимавший все ущелье. Остается предположить, что в горах существовала котловина, которая веками наполнялась водою от дождей и таяния снегов и потом, вследствие сильного давления воды, слабая сторона ее была разрушена. Другой более действительной причины к объяснению этой катастрофы найти весьма трудно, но несчастные последствия ее очевидны: ущелье, служившее прежде местом для посева хлебов и производства покосов – превратилось в груду камней. Потеря эта ощутительно отозвалась на благосостояние жителей, занимающих ее. Туземцы говорят, что гнев Божий в виде стремительной речки, пал на живущих здесь грешных людей, из коих погибло в наводнение до 30 человек[5].

Галгаевцы, живущие там, так напуганы несчастным случаем, что и теперь, при малейшей прибыли воды в тощей речонке бегут из своих жилищ и карабкаются на возвышенные места.

В верховьях этого ущелья в 4 минутах расстояния от аула Кост, находится аул Дошикли с 5-ю семействами, ниже в 3-х минутах езды от последнего – аул Карт с 15-ю семействами, в 10 минут – Куэли с 9-ю семействами, в 14 минутах – Лейми (Верхний и Нижний) с 12-ю семействами, в 21 минут – Одзык (верхний, средний и нижний) с 24 семействами, в 25 минут – Берхни с 11 семействами, в 30 минут – Тюэри с 4 семействами и в 40 минут – Эле-калль с 20 семействами. Вся длина ущелья от 2-х до 3-х верст, в некоторых местах его можно ездить на арбах.

На склоне гребня Тяген-дук к р. Ассе в 4 ¼ часа езды от Эле-калль расположен аул Хамхи с 18 семействами.

Далее аулы Галгаевского общества переходят на правую сторону р. Ассы. При входе этой реки в теснину, образуемую хребтом Черных гор, в 5-ти минутах расстояния от Хамхи, аул Торгин, имеющий 14 семейств. На горе перед последним – аул Герете с 11 семействами и башня Кужгите (Болкиева) с 1-м семейством; вверх по течению р. Ассы расположены аулы: Гасерви (необитаемый) и Исмаилова с 4 семействами. Все эти аулы один от другого лежат на 5-ть минут езды. Далее по тому же направлению на расстоянии 4 минуты от Исмайлова, с востока проходит ущелье, по которому протекает р. Ткаба-хи; на правом берегу и в 50 саженях от впадения ее в р. Ассу – уцелела церковь Ткаба-ерды (20 000 святых) вблизи которой, на север, лежит аул Хайрах с 11 семействами и на юг на левой стороне р. Ткаба-хи – аул Пуй с 16 семействами.

Церковь Ткаба-ерды не представляет и тени сомнения, что она принадлежит к довольно древним постройкам христиан. Стены ее украшены грубыми рельефными изображениями святых и херувимов, еще хорошо сохранились, но крыша ее совсем обрушилась. Этому разрушению и обезображению украшений, несмотря на бдительный присмотр Галгаевцев, немало способствовали изуверство и фанатизм магометан, заезжавших туда.

Вокруг церкви находятся развалины, как нужно предполагать, — остатки келий, служивших или постоянным жилищем духовных лиц, обязанных службою при церкви, или же временным помещением для людей, собиравшихся туда в праздники.

Настоящие туземные жители о постройке церкви и давности существования ее ничего не могут сказать и даже в предании у них ничего не сохранилось об этом, но они считают и ее священною, собираются иногда к ней праздновать и признают святость ее до такой степени, что оставляют около нее без всякого присмотра, хлеб, сено, дрова и проч. нисколько не опасаясь, чтобы кто-нибудь осмелился похитить вверенное под защиту церкви.

По рассказу туземных стариков в одной из келий, окружающих церковь, есть отверстие (заложенное), ведущее в подземелье, в котором сохраняется бедренная человеческая кость, имеющая в длину слишком два аршина. Когда в горах бывает засуха, жители собираются к церкви и один из почтенных стариков отправляется в названное подземелье, достает оттуда кость и с ней сопутствуемый народом, идет к р. Ассе, погружает ее несколько раз в воду и потом опять относит на место. Туземцы уверяют, что всегда, как они прибегнут к этой церемонии, дождь льет ливмя.

На северном склоне горы Чергальте, поднимающейся с восточной стороны от аула Пуй, находится в ½ часе езды от последнего, аул Коки с 22 семействами. Отсюда чрез вершину Чергальте идет тропинка к аулу Нилх, расположенному на северном склоне снегового хребта, перед балкою Нилх-Чеч. К этому аулу есть другая тропинка, идущая вверх по течению р. Ассы; но она возможна для езды только в самую хорошую погоду. В ауле Нилх 20 семейств; живут они от аула Пуй по первой тропинке на 2 часа, а по второй на 1 ½ часа езды.

На север от церкви Ткаба-ерды, от аула Хайрах идет вверх на восток, балка Ах-чеч, в которой, на ½ расстояния от Хайрах, находится аул Еулой (Верхний и Нижний) с 15 семействами; вверх по той же балке, в 10 минутах езды от последнего, — аул Палинг с 20 семействами; в верховьях той же балки в 7 минуте расстояния от Палинг – аул Нуй с 26 семействами.

С восточной стороны балки Ах-чеч проходит гребень Хоржты, на вершине которого, в получасе езды от аула Нуй, находятся три башни, в 50 саженях одна от другой, называемые аулом Генты, в котором живет 15 семейств. В балке Озди-чеч, лежащей между гребнями Хоржты и Сохяр-дук, в верховьях ее, напротив аула Генты, притаился маленький аул Голи с 3 семействами; на оконечности балки перед р. Ткаба-хи – аулы Озди с 4 семействами и Внунушки с 3 семействами напротив последнего, по левую сторону р. Ткаба-хи – аул Берги с 5 семействами. Все названные аулы по балке Озди-чеч лежат один от другого в 5-7 минут езды.

За гребнем Сохяр-дук, вдоль восточной стороны его обрывается балка Машхой-чеч; в верховьях ее, в ½ часа езды от Генты, лежит аул Никот с 7 семействами; ниже по балке – аул Цызды с 3-мя, Цхорилте с 5-ю, Корбе с 6-ю, и Метхе с 16-ю семействами. Кроме этих аулов, лежащих преимущественно на восточной стороне гребня Сахер-дук и в самой балке, есть и другие в этой же балке, на западной стороне гребня Анте-дук: в верхней части почти напротив аула Никот, находится аул Мусиева с 13 семействами; ниже аулы Мейры с 5-ю, Амгехты с 3-мя, башни: Анте с 4-мя и Ляшке с 3 семействами. Все эти аулы сообщаются между собою тропинками и отстоят один от другого 5-10 минут езды.

За перевалом чрез гребень Анте-дук, в верховьях балки Могол-Чоч, в 20 минутах езды от аула Никот, расположен аул Докаль с 6-ю семействами; в 8 минутах от него ниже по балке – аулы: Махули с 15-ю и Бошты с 19 семействами; последний находится от аула Махули в 13 минутах езды. От аула Докаль вьется тропинка на хребет Черных гор, за перевалом которого, на северном склоне его находится аул Хай с 3-мя семействами, названная тропинка с большим трудом может служить для вьючной езды; верхом же ехать по ней невозможно. Расстояние от аула Докаль до Хай – 3 ½ часа езды.

Аулы, расположенные по балке Могол-чеч, последние в Галгаевском обществе, и следующий на восток гребень – Ванти-дук служат границею между Галгаевцами и Цоринцами.

Жители Галгаевского общества управляются тремя старшинами. Всего в этом обществе жителей 463 семейств, из коих 1421 мужского и 1448 душ женского пола.

Галгаевское общество занимает самую бедную и неплодородную часть земли в Горском участке: усеянная камнями, изрезанная множеством балок, разорванных крутыми покатостями, она представляет несчастному жителю для хлебопашества лишь небольшие площадки в несколько (15-20) квадратных аршин, обращенные в искусственные террасы. Собираемый с таких полей хлеб, ячмень и овес далеко не обеспечивает семью на целый год и потому жители этого общества, приобретают его точно также как и соседи их – Кистинцы. Ежегодно собираемая пропорция хлеба в целом обществе составляет 1023 четверти. У самого богатого хозяина, обыкновенно с многочисленным семейством, собираемый ежегодно хлеб не превышает 10 четвертей.

Галгаевцы владеют землею на правах частной собственности, земель общественных, принадлежащих целому аулу, весьма мало; на тех же правах и лес, имеющийся там в большом количестве. Лес по преимуществу состоит из крупной сосны, но, к сожалению, этот богатый материал по неимению дорог, не приносит владельцам ни малейшей пользы и составляет мертвый капитал.

Галгаевцы для своих домашних нужд имеют в небольшом количестве рабочий скот и баранов; у самых богатых хозяев, число коих весьма ограничено, можно насчитать в стаде до 1000 и более штук. Для пастьбы их Галгаевцы за неимением у себя годной земли, нанимают гору Утхот (принадлежащую казакам) и некоторые дачи у Цоринцев.

Цифра всего скота в Галгаевском обществе следующая: 303 лошади, 308 ослов, 583 рабочего рогатого скота, 1683 коров и телят и 12380 баранов. Скотоводство дает возможность Галгаевцам весьма небольшую торговлю единственно для выгод и улучшения домашнего быта и приобретения себе необходимого количества хлеба.

Галгаевцы считают себя магометанами и между ними есть муллы; но, однако же, несмотря на это, они все-таки придерживаются еще прежних обрядов богослужения, т.е. молятся только ночью у особо устроенных из камня на возвышенных местах, близ кладбищ, четырехугольных столбов в рост человека и в ширину на ½ аршина; у подножия столба, с восточной стороны, сделана маленькая ниша, в которую молящийся кладет свою голову. Весь процесс моления заключается только в этом.

Р. Асса, протекающая в этом обществе, берет свое начало из Хевского ущелья. С левой стороны (в земле Галгаевцев) впадают в нее, за исключением множества ручьев, не имеющих названия две реки: Поп-хи и Кайн-али; с правой стороны – р. Ткаба-хи.

За перевалом гребня Ванти-дук, в конце балки Бош-чоч, вырытой ручьем Ваген-хи, в ½ часа езды от аула Доколь, встречается башня Бошто с 2-мя семействами[6].

В следующей балке Цорой-чоч, в верховьях р. Цорин-хи, находятся аулы: Горшки с 10 семействами, Цори с 47 семействами, нижу Гози с 3 семействами, Агутыр с 5 семействами, Аршхаут с 8 и Ляжги с 16 семействами, последний образует 3 отдельных башни, из которых одна, построенная на левом берегу р. Цорин-хи, носит название Койрах. У подошвы горы Изгиш-дук, находящейся на северо-восток от Цори, лежит аул Осай с 8 семействами, за перевалом противоположной горы (на юго-восток) — аул Гул; последняя гора называется Гулгуты.

Все эти аулы отстоят один от другого на 15-40 минут езды и сообщаются довольно удобными вьючными тропинками.

Аулы эти, составляющие население Цоринского общества, управляются одним старшиною, жителей в них 107 семейства, 312 мужеского и 310 души женского пола.

В весьма немногих местах этого общества земля возможна для обработки и жители не оставляют ее без посевов, но ежегодно бывающие там сильные бури и град, по словам туземцев величиною с голубиное яйцо и больше, истребляют совершенно посеянный хлеб и Цоринцы для приобретения его, в продолжении нескольких лет принуждены были сбывать имевшийся у них в довольно большем количестве скот.

В настоящем году Цоринцами собрано 76 четвертей хлеба. Цифра оставшегося скота следующая: 74 лошади, 9 ослов, 106 штук рабочего рогатого [скота], 324 – коров и телят и 1317 баранов. Эта цифра ничтожна в сравнении с теми удобствами, которые представляет земля Цоринцев для разведения скота; теперь же большая часть ее – пропадает без употребления или на нее пускается скот соседей, которые за прокорм самого большого стада в продолжении лета платят два барана.

В Цоринском обществе лес составляют мелкие кустарники ольхи, орешника и изредка – березы.

Цоринцы магометанского вероисповедания.

На восток от Цоринцев живут Акинцы и границею между ними служит гребень Ериты.

В 3 ½ часах езды от Горшки (последнего аула Цоринского общества) находится аул Вауги. Вся тропинка, идущая к нему, состоит из беспрерывных подъемов и спусков, вследствие множества источников почва болотистая и тропинка представляет целый ряд выбоин, весьма опасных для всадника и лошади в дождливую погоду. Кроме всего этого с половины дороги тропинка идет над крутым обрывом и в двух местах пугает даже пешехода, который рискует оборваться в пропасть, только цепкая горская лошадь может без боязни перейти эти места.

Аул Вауги, состоящий из полуразрушенных башен, находится в верховьях р. Гехи, в нем 39 семейств[7]. Дорога от него идет по неглубокой балке, образуемой р. Гехи, сначала ½ версты на восток и потом ¼ версты на север, до башни Тышиле (принадлежащей к Вауги). Здесь же разделяется на две ветви: одна идет вниз по течению р. Гехи в Галанчечское ущелье, на Ялхоринские аулы: другая – чрез гору Келды-корт на аул Керете и потом на Галанчечские аулы. Керете от Вауги находится в ¼ часа езды и заключает в себе 7 семейств. Первая дорога разработана русскими в 1861 году; переезд по ней нетруден, хотя на подъем к Нижнему Ялхорою идут 30 зигзагов. По этой дороге на левой стороне р. Гехи, находятся аулы: Озми-кал с 6-ю, Итыр-кал-ха с 9-ю, Кауси (необитаемый) и Мозырки с 5-ю семействами. Все эти аулы расположены один от другого на ¼ часа езды.

Необитаемый аул Кауси, построенный на небольшом выступе скалы, круто обрывающейся, сажени на 40 к реке, — имеет вид крепости, прилепленной к скале, отвесно поднимающейся вверх, тропинка к нему идет по ступеням, выбитым в камне. Кроме этой группы, прижатой к скале, на ней же, еще саженей на 10 выше, лепится одна сакля, балкон которой, висящий над пропастью, сохранился до сего времени. Снизу, вверху и по бокам нет ни одного выступа, на который бы можно было поставить ногу: кругом отвесная и голая скала. Взгляд на эту постройку невольно рождает вопрос: каким же способом обитатели ее могли сообщаться с поверхностью земли? Если нет никакого сомнения, что балкон произведение рук человеческих. В этой скале, по словам нынешних стариков, жил когда-то знаменитый разбойник с любимой женою. Однажды отправившись на промысел, он был убит и, когда известие об этом дошло до жены – она с балкона бросилась в пропасть. Пораженные этим случаем, бывшие обитатели аула Кауси не ходили из суеверного страха в эту саклю; и теперь настоящие окрестные жители, несмотря на предположение о несметных богатствах заключающихся в ней, не рискуют пробираться туда из боязни быть пораженными громом.

Этот страх сложился вследствие такого случая: один смельчак отважился проникнуть в таинственную саклю и когда уже близок был к своей цели, — на безоблачном небе разразился гром и убил его. Но вернее всего предположить, что нет охотников пробраться туда именно потому, что это была бы попытка к невозможному, или, по крайней мере, стоила бы неимоверных трудов и усилий. Достигнуть этой сакли снизу ни в каком случае нельзя, а возможно только разве сверху таким образом: на вершине горы прикрепить канат и по нем совершить путешествие над пропастью в 1500 или более футов. Понятно, что на такое воздушное путешествие согласятся не многие.

Вторая дорога от аула Керете идет по полугоре над р. Гехи к аулу Эсалник, отстоящему от первого на 25 минут езды; в нем 7 семейств, далее: на 15 минут езды – к аулу Акбос с 13-ю семействами; на 7 минут от последнего – к аулу Коршхо с 4 семействами и отсюда на 12 минуте – к аулу Кербычо с 8 семействами. На восток от последнего выступила гора Юнкер-лам; на половине ее, против Кербычо, построена башня Кербете, принадлежащая тому же аулу, а на вершине находится озеро Галай-ам. Это озеро в окружности имеет версты полторы, наполнено пресною водою и в зимнее время совершенно замерзает. Между горцами сложилась легенда, что это озеро в прежнее время находилось близ Ялхорой и тогда, как и теперь, считалось священным, в котором дозволялось брать воду, поить скот, но воспрещалось мыть белье. Одна же женщина вопреки такому запрещению, отправилась к нему и вымыла в нем свои штаны. Тогда озеро, возмутившись нахальным поступком женщины, превратилось в вола, ушло с прежнего своего места и расположилось на горе Юнкер-лам, как на месте более недоступном.

От аула Кербычо идет тропинка в Галанчечское ущелье и оттуда на подъем к аулу Ялхорой. Опасней и трудней этой тропинки ничего нельзя представить: она проходит по теснине в нескольких местах до такой степени узкой, что всадник, сидя на лошади, подвергается возможности быть раздавленным навесом скалы и весь подъем состоит из ряда уступов, на которые едва карабкается горская лошадь. Но, несмотря на грозную опасность, представляемую чортовой тропой, поразительная красота ущелья вытесняет малодушное чувство страха и магнетизирует взоры путника своими дивными очертаниями.

Выбравшись из Галгаевского ущелья, по этой тропинке и далее по русской дороге к аулу Нижний Ялхорой, путь идет по едва заметной покатости, возможной для колесной езды. Нижний Ялхорой заключает в себе 15 семейств и находится от аула Мозырк в ¾ часа, а от аула Кербычо на 1 ¼ часа езды.

На Ялхоринской площадке, кроме названного аула, в 5 минутах от последнего при выезде из Галанчечского ущелья, налево находится башня Амхо с 11 семействами, направо башня Таалки с 4 семействами, вверх от Нижнего Ялхорой в 4 минутах езды – аул Верхний Ялхорой с 19 семействами. За гребнем, лежащим с восточной стороны площадки в 15 минутах расстояния от Нижнего Ялхорой, сложена башня Велах с 6-ю семействами.

Жители Акинского общества имеют двух старшин; всего в этом обществе жителей 138 семейства, из коих 364 мужеского и 318 душ женского пола.

Жители этого общества обрабатывают в небольшом количестве землю и засевают ее преимущественно пшеницею. Собираемый ими ежегодно хлеб составляет 201 четверть, недостающий за тем на годовую потребность хлеб приобретают на плоскости вымениванием на соль, добываемую в Мержой-берем.

Всего скота Акинцы имеют 133 лошади, 6 ослов, 154 штуки рогатого рабочего, 410 коров и телят и 5157 баранов.

В этом обществе чувствуется большой недостаток в лесе: кроме кустарников рододендрона, ольхи и березы, прозябающих в Галанчечском ущелье – другого леса не имеется.

От Верхнего Ялхорой одна дорога идет на северо-восток, чрез гору Булуй-лам, на плоскость в Чечню, другая – на запад, в ст. Алкунскую. Обе дороги эти разработаны русскими. На пути по последней дороге, в 2 часовой езде от Верхнего Ялхорой, находится аул Мереджи с 29 семействами[8]. За перевалом чрез гребень, находящийся на час езды к северу от Мереджи – аул Мержой-Берем с 29 семействами. Здесь находятся соляные колодцы. Далее от аула Мереджи на 1 ½ часа езды над р. Фартангою построен хутор Сарали Опиева с 3 семействами. Жители этого хутора занимаются изделием ободьев для колес и этим способом добывают себе пропитание.

Эти два аула – Мереджи и Мержой-Берем и хутор Опиева, населены жителями Мереджинского общества и управляются одним старшиною. Всего в 3-х поселениях 71 семейство, из коих 189 душ мужского и 172 женского пола.

Мереджинцы совсем не занимаются посевом хлебов, а добывают его посредством распродажи соли и выменивания ее на предметы хозяйственных потребностей. Разведением скотоводства похвалиться тоже не могут. Всего скота у них: 58 лошадей, 52 штуки рабочего рогатого, 135 коров с телятами и 1970 баранов.

Всего же в Горском участке жителей 1106 дворов, из них 3468 душ мужеского и 3338 женского пола.

Скота всего 769 лошадей, 544 осла, 1360 штук рабочего рогатого, 3770 коров и телят и 28123 барана.

Число собираемого хлеба 2390 четвертей.

Из этой цифры видно, что пропорция собираемого хлеба весьма далеко не обеспечивает годовую потребность жителей Горского участка.

Статистические выводы из экономического быта Горского участка не дают ни малейшего повода обвинять жителей его в лености, в подтверждение чего можно привести еще одну особенность, встречаемую в горах: недостаток земли – главного благосостояния страны, до такой степени ощутителен, что горцы не имеют даже обыкновенных кладбищ, а складывают, или вернее – сваливают трупы в нарочно устроенные из камня склепы. Приходилось слышать, что этот способ погребения умерших в обычае их, но это неверно: сами жители объясняют его только недостатком земли.

[1] Цифра эта взята при составлении подушного списка. При описании каждого аула будет обозначено самое точное число семейств в каждом доме и, кроме того, отдельно, число душ в каждом обществе.

[2] Сюда включены вновь переселяющиеся в этот аул 16 семейств из аула Хаматханова.

[3] В этой башне живут два семейства. Она носит название по имени человека, построившего ее.; в предании жителей сохранилось только имя этого человека, знаменитого, по их мнению наездника и богатыря.

[4] Рассказ этот взят со слов старожилов, в памяти которых еще сохранилось это ужасное auto-da-fe.

[5] Верную цифру людей, погибших в это наводнение, жители не могли определить.

[6] Она носит название по имени аула Бошто, принадлежащего Галгаевскому обществу.

[7] Сюда включены и 8 семейств, переселившихся из Бончи.

[8] Этот аул состоит из двух: собственно Мереджи (17 семейств) и Дол Чожева (12 семейств), расстоянием один от другого на 5 минут езды.

[abu_umar_as-sahabi]

.. Февраль 1918 года.

.....
Ингуш Хизир Орцханов получил от Кирова задание: сформировать отряд ингушей. И когда несколько месяцев спустя Киров знакомил Хизира с чрезвычайным комиссаром Серго Орджоникидзе, Орцханов докладывал:

— Отряд в 500 сабель сформирован. Народ проверенный, готовый к действию в любую минуту.

Когда бичераховцы подняли во Владикавказе предательское восстание во время работы IV съезда народов Терека, отряд Орцханова показал все качества мужественных бойцов за власть Советов. Стойко он прикрывал отступление революционных частей, оказавшихся без боеприпасов.

Отступление уже завершалось, когда командиру отряда стало, известно, что мятежники окружили дом Симонова во Владикавказе, в котором укрылось 25 красных бойцов. Орцханов немедленно помчался на выручку товарищей. Запертая со всех сторон в доме, который бандиты подожгли, горсточка храбрецов до последней минуты решила отстреливаться. Когда, казалось, не было надежды на спасение, когда начали гореть лошади и сами бойцы задыхались в клубах едкого дыма, примчался на выручку Хизир с полусотней своих джигитов. Товарищи были освобождены, а отряд Орцханова по пути захватил у мятежников 7 орудий, пулеметы и много боевых припасов.

Серго Орджоникидзе высоко ценил боевые качества отряда ингушей. Он доверял ему самые серьезные операции. В Кабарде подняли мятеж старые волки — Кибиров и Серебряков. Чрезвычайный комиссар поручает Орцханову разгромить их и установить Советскую власть в Большой и Малой Кабарде. С боями отряд пробивается в Кабарду и, поддержанный трудящимися кабардинцами, блестяще выполняет задание чрезвычайного комиссара.

... Февраль 1919 года. Серго поднимает трудящихся Ингушетии
для отпора наступающей с Дона и Кубани контрреволюции.
4 февраля в Базоркино, на съезде вооруженного ингушского народа
Серго или как его звали ингуши — Эрджкинез — князь обездолен-
ных и угнетенных, провозглашает в Ингушетии Советскую власть.

«На съезде вооруженного ингушского народа 4 февраля по
моему предложению провозглашена независимая Горская респу-
‘блика» — телеграфировал Серго В. И. Ленину.

5 марта Хизир Орцханов получает приказ:

— «Назначая Вас. командиром всеми вооруженными силами Ингушетии, предлагаю Вам немедленно приступить к исполнению возложенных на Вас обязанностей. Чрезвычайный Комиссар С. Орджоникидзе».

Перед командованием была поставлена задача: уступая превосходящим силам деникинцев, обеспечить организованное отступление, закрепиться в горной Ингушетии и преградить Деникину путь к дальнейшему продвижению. Отряды Орцханова отступили в горы. Серго, уходя, обратился с письмом к ингушскому народу. Это письмо Хизир доставляет съезду народных представителей. Огромной силой убеждения, верой в победу звучит послание Серго:

«..На уход большевиков смотреть как на временное явление и твердо верить в их победное возвращение...

Горцы не должны попасть на удочку генералу Деникину и должны отказать ему выдать полка и контрибуцию».

Нельзя без волнения читать ответ народных представителей товарищу Орджоникидзе:

«Заслушав указание Серго Орджоникидзе, съезд единогласно постановляет:

Крепко верить дорогому Серго Орджоникидзе и все его укания принять к неуклонному руководству и проведению в жизнь.

Категорически отказать Деникину в выдаче ему полков и контрибуций».

И все же нашлись предатели. Богачи снарядили один полк и отправили его на помощь Деникину. Узнав об этом, Орцханов немедленно примчался, окружил полк, обезоружил его и заставил вернуться.

Деникин не мог простить дерзости ингушей и жестоко им отомстил. Он двинул карательные экспедиции, которые снесли селения Экажево, Сурхохи, Насыр-Корт. Там, где сейчас цветут колхозы, где играст веселая детвора — тлели груды развалин. Не пощадили стариков, женщин и детей. И тогда многие колеблющиеся увидели генеральскую «правду» и ушли в горы и отстояли Советскую власть в Ингушетии.

...Собирая силы, сколачивая отряды для решительного удара на деникинцев, Хизир часто вспоминал телеграмму Серго Владимиру Ильизу, телеграмму, звучащую как священная клятва. Это было в страшное время, когда ХI армия, безоружная, насчитывающая 50 тысяч тифозных из 200 тысяч, не в силах была сдержать натиск
хорошо вооруженных декикинцев. Хизир вошел в вагон чрезвычайного. комиссара и, заглянув через его плечо, читал:

«.. Нет снарядов и патронов. Нет денег. Шесть месяцев ведем войну, покупаем патроны по пяти рублей».

Рука Серго быстро бегала по блокноту.

«<. Владимир Ильич! Сообщаю Вам об этом, будьте уверены, что мы все погибнем в неравном бою, но честь своей партии не опозорим бегством. Среди рабочих Грозного и Владикавказа непоколебимое решение сражаться, но не уходить. Симпатии горских народов на нашей стороне».

— Верно, Серго!

Комиссар быстро оглянулся и продолжал писать:

«... Дорогой Владимир Ильич, в момент смертельной опасности шлем Вам привет...>

Бойцы были уверены, что Серго приведет их к победе, что эта победа близка. Пробравшись в Тифлис, а затем в Астрахань, Серго — железный и неутомимый—вместе с товарищем Кировым организует разгром белых полчищ.

К марту 1920 года соотношение сил резко изменилось. Частями экспедиционного корпуса ХГ Красной армии взят Грозный. Первым осетинским кавалерийским полком занято Алагирское ущелье, отрядом ингушей Орцханова закупорено Дарьяльское ущелье, Белые стремительно откатывались. В эти дни был получен знаменитый приказ войскам ХГармии — «Добить врага!» за подписью члена Рев. Воен. Совета С. Кирова. В приказе предписывалось: «отряду ингушей Орцханова до подхода частей Х! армии во что бы то ни стало удерживать Дарьяльское ущелье, не допустить отхода противника в Грузию по Военно-Грузинской и Военно-Осетинской дорогам».

Приказ был точно выполнен. Отряд Орцханова не пропустил белых. Он захватил в плен вешателя полковника Дорофеева —градоначальника Владикавказа. Лютый враг трудового народа был расстрелян.

***

Двадцать лет прошло со времени рассказанных здесь событий. Но свежи и немеркнуши воспоминания о героической борьбе чечено-ингушского народа за власть Советов, за вольную, счастливую жизнь. Хизир Орцханов — воспитанник большевистской партии — свято хранит боевые традиции. Грудь его украшает высшая награда — орден Красного Знамени. Бережно, как дорогую память о самом дорогом человеке, он хранит маузер — личный подарок Серго.

И перелистывая пожелтевшие от времени приказы и мандаты, написанные рукой Серго Орджоникидзе, он с гордостью вспоминает пройденный путь. ..Много лучших сынов родины полегло и навеки уснуло на полях жестоких битв. Но приятно знать, что кровь народная пролита не даром, что чечено-ингушский народ, много лет боровшийся за свою независимость, счастливо и радостно «строит коммунизм под солнцем Великой Сталинской Конституции.

В. КОМАРОВ

Книга "XX лет Чечено-Ингушской АССР". 1939 год. Статья "В те дни", стр. 42-45

[abu_umar_as-sahabi]

Борусевич К.И. Сектанство среди ингушей // Этнографическое обозрение. 1893 год. Кн. XVIII. No 3. С. 139-144


Сектантство среди ингушей.

Со времени деятельности Шамиля на Кавказе среди ингушей, населяющих аулы: Награнь, Насыр-Корт, Плиев, Сыхарки и Верхний Анчалык 1), распространилось сектантетво, которое мало-по-малу приобретаетъ все новых и новых адептов.

1) Кроме поименованных аулов, ингуши живут еще в аулах: Базоркине, Икаусу, Элты-Берсукине, Яндырка, Нижшй Апчалыкь, Капташ, Данагский и др., численностью приблизительно до 20-ти тысяч в 15 аулах.

В поименованных аулах есть приверженцы двух прямо противоположных сект. Ингуши не-сектанты называют сектантов „тубаш лец нах“— набожный человек 2).

2) „Туба лаацети" — „пословиться“, т. в. дать обет быть последователем той или другой секты.

Последователи сект называют друг друга „братьями“.

Одна из сект признает своим главой Батыл-хаджа (хадж — человек, бывший в Мекке), другая — Кунт-хадж’а. Обе секты в своих учениях и в отношениях друг к другу антагонистичны.

Первая, с Батыл-хаджем во главе, живущим и по настоящее время в ауле Сыхарки и имеющим семерых вы-
новей, отличается джигитством и крайнею нетерпимостью. Джигитство батылцев проявляется в бесстрашии, воровстве, убийствахъ и т. п. Нетерпимость-же доводить ихъ до того, что они
сдвлавшиеь „братьями“—вежеры (родной брать—нош), перестают посещат своих родных, не примкнувших к их секте, не отвечают на обычное приветствие встречающихся мусульман: „салам алекум“—„алекум салам“.

Балылу приписывают некоторыя сверхъестественныя силы; так говорят, что он в течение 2—3-х часов может проехать верст 200 и вернуться обратно; также может он ходить днём среди людей, не будучи видим никем. Тому, кто пожелал бы быть последователем его учения, но отказался почему-либо, он может сделать так, что тот будет претерпевать мучения от невидимых сил, как-бы его терзали 20 человек.

Много подобных рассказов ходит об его сверхеетественных силах; между прочими ходят слухи, что он может „присушивать“ к себе своих последователей, чём и объяеняется тесная связь последних с главой секты и фанатичное отстаивание его интересов. Стоит кому-либо сказать что-либо неблаговидное о Батыле в присутствии его последователей, — сказавший будет убит одним из них. И вообще,
батышец обязан убить всякого оскорбившего его или главу их секты.

Про самого Батыла даже не последователи его учения рассказывают много хорошего. Особенно говорят об его широком гостеприимстве, которым он располагает к себе даже лиц официальных. Такое широкое гостеприимство возможно только при том состоянии, каким располагает Батыл, — его „почалка“ (кукуруза), засеянная на 40—50 десятинах, собирается „братьями“ безвозмездно, „ради Бога“. Столько-же десятин травы скашивается теми-же „братьями“. Зимою нагружается и свозится несколько десятков саженей дров все теми-же „братьями“. Мало того, что „братья“ работают сами безвозмездно на своего вожака, но они еще посылают к нему на работу своих жен и детей, что даже противно обычаю. До чего умаляются личные интересы сектанта по отношению к интересам главы, говорить следующий факт: один из трех братьев, „пословивишись“ с Батыл-хаджем, разделился со своими родными братьями, и пришедшихся на его долю, по разделу, 200 баранов, отдает Батылу. Другой ингуш „для Бога“ безвозмездно пасет 3 года стада Батыла. И много других подобных фактов можно наблюдать в жизни этих сектантов. з

Последователи учения Батыл-хаджа являются грозой среди ингушей; их боятся ингуши, не принадлежащие к их сеть, хотя вообще ингуши народь не трусливый, наоборот — храбрый. Говорят, что даже самый смирнный человек, сделавшись „братом“ Батыл-хаджа, становится самым отчаянным джигитом, хотя бы раньше он был смирнее безобидной скотины.

Под названиемъ „джигит“ ингуши понимают человека, который никого и ничего не боится. Каковы джигиты, „братья“ Батыла, можно заключить из акта, имевшего место в Верхнем Анчалык. Двое „братьев“ Батыла украли и зарезали корову. Хозяин коровы, узнав о похищении, заявляет старшине. Последний с своим помощником отправляется туда, где было спрятано мясо коровы, и везёт его в сельское правление. За похитителями старшина трижды посылает доверенных, и только после третьего раза они являются в правление, захватив с собою еще двух „братьев“. Каждый из них быль вооружен берданкой, двумя пистолетами и длинным кинжалом. (Подобное вооружение и стриженая борода, являются внёшними отличительный признаками последователей Батыла). Старшина, опасаясь их мести, предложил им уплатить хозяину коровы её стоимость и известный штраф, обещая не давать делу дальнейшаго движения. Но преступники на предложение старшины не согласились, мотивируя свое несогасие тем, что ведь мясо украденной коровы взяли обратно, так чего же хотят от них еще? Сколько старшина ни старался их уговорить, но они ни на что не соглашались. Тогда старшина, выведенный из терпения, приказал своему помощнику схватить их и посадить на „гауптвахту“. Попытка помощника старшины схватить виновных окончилась для него крайне печально, — он был перерублен кинжалами пополам. После подобного начала этими 4-мя человеками было убито еще 14 человек и 15 ранено, и только после этого трое из преступников были убиты, а 4-ый изнемогал от 18-ти ран, нанесенных ему во время схваток; несмотря однако на эти 18 ран, он жив и по настоящее время.

Вот обищие характеристические черты последователей Батыла. В противоположность секте Батыла, последователи учения Кунт-хаджа отличаются смирением, набожностью и незлобием. Последователи Кунта не пьють, не курят и не любят подверженных этим недостаткам. Не носят также они оружия, заменяя его палкою, и опоясываются белым куском полотна. Вот внешние отличительные признаки последователей
Кунта. Хотя кунтист и не любит батылца, но никогда не позволить себе чем-либо обидеть последнего; между тем как батылец постарается при всяком удобном случае вызвать на ссору и затеять драку. Кунтист обыкновенно в подобных случаях смиренно удаляется от „брата“ - забияки. В числу хороших черт последователей Кунта следует отнести и отсутствие такого порока, как воровство: кунтист ни за что не
станет даже есть мясо краденого животного.

Таким образом последователи обеих сект являются полными антагониотами,—что в одной почитается достоинством, то в другой—пороком, и обратно. Общее у обеих сект — джикир. Джикиром называется часть богомоления (посл обыкновеннаго „намаза“), во время которой воспеваются доблести и похождения Магомета, при чем пение сопровождается хлопанием в ладоши, прыганием, пыхтением 1) и т. п.

1)  Последнее напоминает джикиристам усталость и пыхтение Магомета, во время бегства его в Мекку

Джикир продолжается до тех пор, пока исполнители совершенно не измучатся и с них не польёт пот ручьем 1).

1) Джикир происходить после обыкновенной молитвы в той же мечети.


Некоторые от изнеможения падают и подвергаются судоргам. Таковыхъ остальные „братья“ поднимают и удерживают, стараясь облегчить их мучения.

Первая секта не пользуется особым уважением не-сектантов, и если последователи её и вызывают в окружающих уважение, то оно вытекает из чувства самосохранения, страха.

Учение второй секты и её пользователи пользуются симпатиями и не-сектантов, особенно стариков. К тому-же вторая секта иметь адептов своего учения и в Большой Чечни, чего не имеет первая.

Число сектантовь вообще постепенно увеличивается; еще больше увеличивалось бы число последователей второй секты, если-бы основатель её Кунт-хадж находился среди народа, не скрывался неизвестно где. Число сектантов определить не могу, но могу сказать, что, по словам ингушей не-сектантов, число последователей учения Кунт-хаджа вдвое больше числа батыльцев. Двое молодых ингушей Назрановского селения, на мой вопрос, почему они не сделаются последователями той или другой секты, ответили, что со временем они, вероятно, примкнуть к секте Кунт-хаджа, но что пока они еще молоды, то для них трудно выполнять обряды, налагаемые сектантством.

Про основателей сект говорят, что они сознали в себе вдохновение свыше, —первый (Батыл) будучи абреком, а второй (Кунт-хадж)— пастухом. Получив вдохновение, и тот и друтой отправлялись в Мекку, а возвратившись оттуда, стали проповедовать свои учения. Кунт-хадж получил вдохновение при следующих обстоятельствах: он однажды, пася овец, заметил, что над ним спускаются тучи; он испугался. В это время из туч раздался голос: „не бойся, святой человек, мы к теб имеем дело“. Вслед за сим белые облака, скрыли его в себе. Окутанный ими, как кисеей, Кунт увидал ангелов, приближающихся к нему. Приблизившись, ангелы сказали ему, что они посланы Аллахом объявить ему, что Аллах считает его с этого момента своим избранником и поручает ему набирать последователей своему учению. Кто последует его учению, тот войдет вместе с ним, Кунтом, в ясмали (рай). При этом ангелы вручили ему для руководства Коран [в оригин]. Этот Коран предлагался Кунтом собранию мулл для прочтения, но все муллы не могли прочесть и понять ни одной строчки. Наконец, самый младший мулла сказал, что по этому Корану может читать только сам Бог. Между тем Кунт в присутствии мулл начал читать по Корану и объяснять написанное, хотя до тёх пор он был безграмотен.

Только после помянутого явления ангелов и врученя Корана, Кунт сознал свое избранничество и отправился в Мекку. Возвратившись из Мекки, он стал поучать народ в духе смирения, незлобия, набожности и т. п. Некоторое время Кунт-хаджь проповедовал среди ингушей и чеченцев, затем исчез неизвфетно куда; также неизвестно, жив-ли он в настоящее время или нет. Уходя, он оставил среди ингушей преемника, который якобы живет в ауле Энты Берсукине, а сам скрылся.

Антагонизм этих двух сект заметен как в самом учении, так и в рассказах о личностях основателей. Вдохновение основатели сект получили не из одного источник: Кунту его избрание в посланники Аллаха было открыто ангелами, научившими его, как поучать народ; Батыль получил откровение от Магомета, явившегося к нему и предложившего ему избирать — блаженство-ли земное или небесное. Батыль избрал
земное довольство, надеясь своим образом жизни на земле заслужить жизнь вечную. Далее, Батыл-хадж чудес не творил; Кунт-хадж „чудил“. Рассказывают, что Кунт-хадж, подозреваемый в подстрекательстве к бунту, преследовался администрацией и его не раз сажали в тюрьму, заковывали в кандалы, но он всегда уходил, не смотря ни на какие предосторожности. Однажды он был посажен на гауптвахту одним чеченским генералом, служившим в русской службе. Не смотря на то, что, к нему была приставлена бдительная стража, он ушел незамеченным из-под стражи и явился к тому-же генералу. Генерал, удивился и спросил его, каким образом он ушёл из-под стражи, когда ей было приказано возможно бдительнее следить за ним. Кунт-хадж ответил, что никакая стража, никакие цепи не в состоянии удержать его там, где он не захочет быть. Генерал не поверил ему и приказал расстрелять его; но тут-то и произошло чудо: когда скомандовали стрелять, то стрелки не в состоянии были заложить патроны. Всё были удивлены. Тогда Кунт-хадж, желая уверить в своей святости, обращается к генералу и спрашивает его, не желает-ли он еще более убедиться в его сверхъестественной силе; если желаеть, то пусть эту ночь запрется у себя в спальне, а кругом поставит строжайший караул, и не смотря на это, он явится к нему в 12 часов ночи и разбудить его. Генерал и на этот раз не повериль ему, но все-таки поставил кругом караул и приказал строго-настрого никого не пропускать, а сам заперся в своей спальне. В 12 часов ночи генерал
быль неожиданно разбужен Кунтом, который, как он сам сказал, проник в двери, ниезм не замеченный. Тогда только уверился генерал в его великой силе и просил его научить, что делать ему, дабы заслужить пред Аллахом жизнь вечную. Кунт-хадж приказал ему купаться ежедневно в течении 3-х месяцев, а затм оставить службу русскому царю и переселиться в Турцию,—только тогда он будет угоден Аллаху. Генераль „пословился“ с Кунт-хаджем и сталь его присяжным братом. Затем он бросил службу и переехал в Турцию, где недавно умер, оставив после себя нескольких сыновей.

Вот те сведения, какие я мог пока узнать о сектантстве среди ингушей; сведения эти отрывочные, случайные, потому что я случайно только и натолкнулся на этот вопрос.

Кл. Г. Борусевичь.



PS. Читая, подумал: каким ты был, таким ты и остался. Ссылка в первом комментарии.


============================================


М. С.-Г. Албогачиева

О некоторых особенностях братства Батал-Хаджи Белхороева

Шейх  Батал-Хаджи  Белхороев  (1821–1914),  родился  в  местечке  Сомйох недалеко от станицы Нестеровская Сунженского района современной Республики Ингушетия [Албогачиев 2010: 39]. Отца его звали Анарбек, мать Райзет (Забия). В раннем детстве он лишился родителей. Ему не было еще семи лет, когда умерла его мать, вскоре умер и отец. Мальчика отдали на воспитание родственникам матери, жившим в Чечне. Там прошло его детство и юность.

В эти годы произошло его знакомство с Кунта-Хаджи Кишиевым, он стал его духовным наставником и учителем. Годы, проведенные в Чечне, не прошли даром для молодого суфия, он часто бывал у шейха Кунта-Хаджи, советовался с ним по многим интересующим его вопросам духовного развития. Когда

Батал-Хаджи решил вернуться в Ингушетию, он спросил у Кунта-Хаджи: «Где бы мне обосноваться?» — и услышал ответ: «В Сурхахах» [Матиев 2006: 8]. В тот период среди ингушей велась активная пропаганда двух мировых религий — Ислама и православия. Миссионеры с той и другой стороны пытались обратить народ в лоно собственной религии. Здесь можно было встретить язычника, мусульманина и христианина, религиозный синкретизм был налицо. Ингушское общество находилось в замешательстве. В это непростое для ингушского народа время проповедническую деятельность стал осуществлять

Кунта-хаджи Кишиев, сумевший обратить в Ислам ту часть ингушей, которая пребывала в неопределенности [Албогачиева 2007: 107]. Не имея своего духовного наставника, ингуши часто посещали жившего в Чечне Кунта-Хаджи.

В очередной раз, когда они приехали к Кунта-Хаджи, он показал на стоящегов стороне человека и спросил у них: «Вы знаете этого человека?» — «Нет, а кто это?» — в свою очередь спросили они. «Воистину это устаз, шейх из Сурхахов — Батал, отныне вы можете обращаться к нему за советом и принимать тоба1», — было сказано им в ответ [Матиев 2006: 10]. Так началась проповедническая деятельность Батал-Хаджи среди ингушей. Обращаясь к человеку, решившему вступить в его братство, он спрашивал: «Ты обязуешься не причинять другому то, чего не пожелаешь себе», — и лишь дав утвердительный ответ, тот становился его адептом. Он постоянно повторял своим последователям: «Вы знаете, каким должен быть мусульманин? Если в силу каких-то причин он согрешит, то должен тут же пожалеть об этом, попросить прощения у Всевышнего, и день ото дня стремиться к хорошему, всеми силами избегая греховного, возможно, Аллах простит его». Также требовал неукоснительного выполнения требований Святого Корана и Сунны пророка Мухаммада [Матиев 2006: 11].

Первыми приверженцами шейха Батал-Хаджи Белхороева стали жители ингушских селений Сурхахи, Сурхахи, Назрань, Насыр-Корт, Барсуки, Плиево и Верхний Ачалуки.

О Батал-Хаджи говорили, что он обладает сверхъестественными способностями, что он в течение 2–3 часов мог проехать 200 верст и вернуться обратно; невидимым ходил среди людей [Борусевич 1893: 139]. В народе Батал-Хаджи пользовался  особым  уважением,  так  как  «отличался  широким  гостеприимством, умел располагать к себе не только горцев, но и царских чиновников» [Акаев 1994: 94–95]. Батал-Хаджи обладал даром ясновидения, он предсказал предстоящую депортацию ингушей и чеченцев в 1944 г. и последующие 13 лет пребывания их на чужбине. Его внук Якуб рассказывал нам, что его последователи подготовились к ссылке заранее. После осенней уборки урожая в 1944 г. они начали заготовку продуктов длительного хранения впрок и закопали всю лишнюю утварь в укромном месте, чтобы после возвращения не нужно было все приобретать заново. Так и случилось, в дороге умер от старости только один из его адептов — Цороев Исмаил Экиевич, а от голода, как и предсказывал шейх, в ссылке не ушел из жизни ни один из его последователей (ПМА 2010). Для своих учеников Батал-Хаджи стал не только духовным наставников, но и примером трудолюбия. Он участвовал в строительстве соборной мечети в Сурхахах, и сам на подводах привозил из Владикавказа кирпичи для минарета (ПМА 2004–2005). Мюриды беспрекословно исполняли требования своего устаза. Баталхаджинцы отличались строгой дисциплиной и воинственностью.

В 1911 г. Б.-Х. Белхороев вместе с представителями чеченского духовенства был арестован и сослан в г. Козельск Калужской губернии, где скончался в 1914 г. После его смерти по ходатайству Павла Алексеевича Гайдукова было получено разрешение на перевозку спецвагоном тела Святого устаза на родину. Он был похоронен 25 октября 1914 г. в Сурхахах. В похоронной процессии участвовали жители не только Ингушетии, но со всех уголков Северного Кавказа [Матиев 2006: 40].

Батал-Хаджи был суфийским шейхом кадирийского тариката, распространившим среди ингушей новое религиозное учение. Суть его заключалась в том, что им были введены некоторые новые элементы в существующие обрядовые практики. Остановимся вкратце только на тех, которые отличаются от обрядовых практик других братств Ингушетии. Так, в разных братствах имеются различные ритуалы погребальных процедур. В могиле имеется подбой, куда помещают тело покойного, развязав узлы на саване и повернув лицом к Каабе.

Так, в братстве Денни Арсанова, которое относится к накшбандийскому тариакату, и в братстве Батал-Хаджи Белхороева кадырийского тариакта обряд захоронения идентичен, т.е. подбой в могиле располагается с левой стороны, как был похоронен пророк Мухаммад. Тогда как кунтахаджинцы делают подбой с правой стороны. Они считают, что тем самым выражают уважение к пророку, ибо подбой получается как бы сзади подбоя Мухаммада (ПМА 2004–2005). В  отличие  от  кунтахаджинцев  последователи  Батал-Хаджи  исполняют громкий зикр, становясь в круг, ритмично раскачиваясь на месте, хлопая в ладоши, рефреном повторяя «ла илаха илла-л-лахи» («нет Бога, кроме Аллаха») или другие религиозные гимны (назым). Внук Батал-Хаджи Султан-Хаджи отметил, что среди их сторонников нет руководителя ритуальной практики коллективного зикра — «туркха» и руководителя вирдового братства — «тхамад», как  у  кунтахаджинцев.  В  их  братстве  старший  почитает  младшего  и  младший — старшего, как завещал Батал-Хаджи [Албогачиев 2010: 126].

Зикр делают в комнате, где умер человек, перед похоронами и после погребения и возвращения участников похорон с кладбища, а также в последующие 7 дней в установленное время. Сороковины не отмечают, не принято делать годовые и последующие поминки. Однако по желанию семьи покойного могут быть внесены определенные дополнения и изменения в существующие обрядовые практики.

Каждый  четверг  принято  вспоминать  умерших  родственников  и  читать суру «Ясин» и раздавать четырем, а по желанию и девяти ближайшим соседям какое-нибудь угощение, это может быть приготовленная дома пища или купленные в магазине продукты. Все на усмотрение семьи.

Нужно отметить еще очень важную деталь, характерную для некоторых братств кадырия Ингушетии и Чечни, в которых практикуется женская активность. Женщины участвуют в круговом зикре и даже совместно с мужчинами (чимирзоевцы). Однако в братстве Батал-Хаджи женщины совсем не принима-ют участия в религиозной деятельности общины. Данное  братство  поощряет  внутривирдовые  браки,  хотя  мужчинам  дозволяется жениться на женщинах других братств. Вместе с тем брачующихся предупреждают, что в Судный день каждый верующий может быть рядом только со своим шейхом, поэтому супруги, принадлежащие к разным вирдам, непременно разойдутся [Месхидзе 1999: 15]. При жизни Батал-Хаджи правом выдавать женщин замуж обладал только он. Внук Шейха Яхья, пояснил, что теперь  этим  правом  пользуются  родители,  но  и  им  предписано  подбирать для своих детей пару из числа баталхаджинцев. Наиболее распространенной формой брака является брак по сватовству. Главным мотивом для заключения брака служат взаимные чувства и привязанность, основанные, как правило, на общности интересов, взглядов на жизнь, вкусов и привычек. Молодые люди, принявшие решение соединить свои отношения брачным союзом, оповещают об этом родных. Далее инициатива переходит к родителям жениха. Если они согласны с выбором сына, то посылают сватов, если же нет, то отказывают. В таких случаях некоторые молодые люди игнорируют мнение родителей и решаются прибегнуть к похищению невесты. Этот старинный обычай оказался удивительно живучим, несмотря на то что он в корне противоречит нормам Ислама и не одобряется многими членами общества. Среди молодежи батал-хаджинцев похищение девушек не одобряется, имеют место единичные случаи (ПМА 2010). По этому поводу Батал-Хаджи сказал, что «от такого брака не родится благословенное потомство» [Албогачиев 2010: 206]. Относительно того, почему баталхаджинцы предпочитают выдавать своих девушек за членов своего братства, они говорят, что молодые люди в их братстве не курят и не пьют и если совершат аморальный поступок, то вся община будет на стороне родителей девушки, поддерживая ее во всем. Женщина в их братстве имеет вы-сокий экономический статус, так как ее семья даже после потери кормилицы будет под попечительством общины. У них нет брошенных стариков, женщин и детей. Женщина после свадьбы может по желанию работать и получать образование, а ее обеспечение лежит на плечах супруга. Мужчины не могут сидеть дома и ждать, пока женщина заработает деньги и принесет их в семью, ему не позволит община. Если он сам не найдет работу, ему найдут и предложат ее. Благополучие семьи — одна из важнейших обязанностей членов вирда (ПМА 2010).

Данный вирд имеет тенденцию к модернизации. К примеру, во дворе внука Батал-Хаджи Якуба Белхороева основан частный музей, где собраны личные вещи, фотографии, книги и рукописи, которыми пользовался шейх при жизни. Также внуками учреждены Орден Батал-Хаджи Белхороева Первой, Второй и Третей степени. Им награждаются те, кто, по их мнению, имеет заслуги перед братством и ингушским народом. Одними из первых Орденом Батал-Хаджи Белхороева I степени были награждены крупный российский предприниматель Микаил Саварбекович Гуцериев и бывший Президент Ингушетии Мурад Зязиков; Орденом II степени — чемпион XXIX Олимпийских игр в Пекине по греко-римской борьбе Назир Юнусович Манкиев и известный религиозный деятель РИ Солех Ахмедович Борохоев, Орденом III степени — депутат На-III степени — депутат На- степени — депутат Народного Собрания РИ Микаил Жамалдинович Алиев (ПМА 2010).

Потомки  Батал-Хаджи  —  известные  и  влиятельные  люди  в  ингушском обществе: Султан-Хаджи — член общественного совета при Президенте Республики Ингушетия, член координационного центра мусульман Северного Кавказа,  Якуб-Хаджи  —  доктор  сельскохозяйственных  наук,  главный  специалист  Федерального  государственного  предприятия  «Россортсемовощ», Мустафа — министр сельского хозяйства и продовольствия с 2008 г., Яхья — депутат  Народного  Собрания  РИ  с  1999  г.,  Багаудин  работал  заместителем председателя правления банка ООО КБ «РИнгомбанк», Магомет — председатель контрольно-счетной палаты РИ, Курейш — генеральный директор ЗАО «Автоцентр» г. Назрани.

Потомки и последователи Батал-Хаджи стремятся жить так, как завещал шейх. Местом поклонения является могила Батал-Хаджи. В начале XXI в. на ней заново отстроили оригинальное архитектурное сооружение, которое вряд ли имеет аналог на всем Северном Кавказе [Латыров 2005]. Проект этого мемориального комплекса был задуман внуками Батал-Хаджи Якубом-Хаджи.

В  строительстве  мечети  принимали  участие  представители  всех  вирдовых братств Ингушетии и Чечни [Албогачиев 2010: 181]. Финансовую помощь в строительстве оказали потомки шейха и его последователи. Благодаря их усилиям в настоящее время на Сурхахинском кладбище рядом с зияратом построена мечеть имени Батал-Хаджи Белхороева.

Точная численность приверженцев шейха Батал-Хаджи Белхороева неизвестна,  но  оценивается  муфтиятом  Республики  Ингушетия  приблизительно в 4,5 % от общей численности ингушей. В настоящее время его последователями являются не только ингуши, но незначительная часть чеченцев и кумыков
[Албогачиев 2010: 39].

источники
ПМА  2004–2005  —  Материалы  полевой  экспедиции,  Республика  Ингушетия,  2004–2005 гг. Архив МАЭ. Ф. К-I. Оп. 2. Д. 1769.
ПМА 2010 — Полевые материалы автора 2010 г.

Библиография
Акаев В.Х. Шейх Кунта-Хаджи: жизнь и учение. Грозный, 1994.
Албогачиев Р-Х. Ш-Х. Шейх Овлия Батал-Хаджи Белхороев. Нальчик, 2010.
Албогачиева М.С.-Г. Ингуши в ХХ веке: этнографические аспекты религиозных практик // Северный Кавказ: Традиционное сельское сообщество — социальные роли, общественное мнение, властные отношения: Сб. статей / Отв. ред. С.А. Штырков. СПб., 2007. С. 75–112.
Борусевич К.И. Сектанство  среди  ингушей  //  Этнографическое  обозрение.  Кн.  XVIII. No 3. С. 139
Вачагаев М. Тарикаты и вирды Ингушетии // PROMETHEUS: Историко-культурный журнал. 2010. No 4. 10 февраля.
Латыров К. Во имя духовности // Газета «Сердало». 2004. No 127. 6 ноября.
Матиев А. Великий Шейх из Сурхахов. Назрань, 2006.
Месхидзе Д. Батыл-хаджи Белхороев // Ислам на территории бывшей Российской империи: Энциклопедический словарь. Вып. 2. М., 1999. С. 15.



=========================================

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК. Санкт-Петербургский филиал Института востоковедения

"ИСЛАМ на территории бывшей Российской империи". Энциклопедический словарь. Под редакцией С.М.Прозорова. Том 1. Москва. Издательская фирма Восточная литература - РАН 2006

Батал-хаджжи  (Белхороев,  середина X I X -   10-20-е гг.  XX в.) - ин­гушский шайх, основатель одной из кадиритских ветвей (вирд), последователь шайха  Кута-хаджжи. Родился в селении Сурхохи (отсюда его прозвище «Сурхохский зубр»; ныне — Назрановский район Респуб­лики Ингушетия). Бытует легенда, что он осознал свое избранничество, после того как ему явился пророк Мухаммад и предложил сделать выбор между блаженством земным и небесным. Б.-х. будто бы избрал земное, надеясь своим образом жизни заслужить «бу­дущую жизнь» (ал-ахира). Шайх пользовал­ся исключительным авторитетом, отличался гостеприимством и умением располагать к себе людей. Рассказывают, что он обладал способностью  быть невидимым  и  быстро пе­ремещаться в пространстве, мог «приво­раживать» своих  последователей.  Ходили  слухи,  что пожелавший воспринять его уче­ние, но по какой-либо причине Сказавшийся от этого терзается и претерпевает мучения от неведомых сил. Первыми приверженцами Б.-х.  стали  жители  ингушских селений  Сур­хохи,  Назрань,  Насыр  Корт,  Плиево  и Верхний Анчалык. В отличие от других вир- дов  кадирии  на  Северном  Кавказе,  радения которых  сопровождаются  экспрессивными движениями,  муриды  Б.-х.  образуют  круг (старшие  —  сидя,  молодые  —  стоя),  испол­няют  религиозные  гимны  (назм),  слегка раскачиваясь,  ритмично  хлопая  в  ладоши, рефреном  повторяя  ла  илаха  илла-л-лахи Нет Бога,  кроме Аллаха»).  Характерными чертами  членов  общины  считается  духовная сила, храбрость, взаимовыручка и поддерж­ка друг друга в сложных ситуациях, один из их атрибутов —  кинжал.  Вирд  Б.-х.  — наи­более замкнутый. Как и в вирде Вис-хаджжи, женщине запрещается выходить замуж за мурида из другой общины (в вирдах Баммэттирей-хаджжи, Чиммирзы, последователей Кунта -хаджжи допускается свободный выбор жениха, однако брачую­щихся предупреждают, что в Судный день каждый верующий может быть рядом только со своим шайхом, поэтому  супруги, принад­лежащие к разным вирдам, непременно ра­зойдутся). На свадьбах танцевать и играть на  музыкальных инструментах не принято. Многоженство не осуждается. Руководство общиной передается по  на­следству. Сыновья Б.-х. активно боролись против Советской власти, почти все они бы­ли расстреляны:  Мусса — в 1925 г.; Иса — в 1930 г.; Али — в 1935 г.; Мухаммад,  спод­вижник Наджмутдина-эфенди,  был убит при попытке перейти турецкую границу;  Куреиш руководил  партизанским движением  на  тер­
ритории Чечено-Ингушетии и Северной  Осе­тии,  после 10-летнего заключения, в 1957 г., вернулся  на родину,  возглавил вирд,  умер в 1964 г.  Дочь  Б.-х.,  Зулейха, жившая  в селе­нии  Плиево, была  известна  даром  врачева­ния  и  изготовления  амулетов:  она  относи­лась к той категории лекарей, которых называют хума хууш болу нах (инг.,  чечен., «человек, который знает все»). В период коммунистического режима  муриды  Б.-х. пытались  распространять  религиозные зна­ния среди жителей Чечено-Ингушетии. Так, в селении Экажево (главой общины был Мухаммад Арапиев) в конце 60-х  гг. Умар Холухоев  вел  занятия для детей по изуче­нию арабского языка и чтению Корана, Хакяш  Точнее  транслировал  мусульманские проповеди  по  автономной  радиолинии.  Пар­тийные  органы  подобную  деятельность  вы­ являли  и  запрещали,  а  активисты  подверга­лись гонениям.В  1929-1930 гг.  насчитывалось около 800 последователей  Б.-х.,  в  1968 г.  в  селении Сурхохи  (общину  возглавлял  Исраил  Бел- хороев)  —  400 муридов.  В  настоящее время последователи  Б.-х.  действуют  в  Назранов- ском,  Сунженском,  Малгооекском  районах.  Мазар  гиайха  Б.-х.  находится  в  селении Сурхохи.

Лит-pa:  Кл.И.Борусевич. Сектантство  среди ингушей  //  Этнографическое  обозрение.  М.,  1893,  XVIII/3,  139-144; А.М.Тутпаев. Реакционная секта Батал-Хаджи.  Грозный,  1968; М.М.Мус- тафинов.  Современные  течения  зикризма  и их ритуальные  обряды  //  Социология,  атеизм, рели­гия.  Известия  ЧИ  НИИ  ИЯЛ,  2.  Вып.  1.  Гроз­ный,  1976,  124-126.

Дж. М

http://www.orientalstudies.ru/rus/images/pdf/islam/intbri_2_1999_08_meskhidze.pdf

[abu_umar_as-sahabi]

Л. В. Малинин в своём труде  "О свадебных платежах и приданом у кавказских горцев", изданном в "Этнографическом обозрении" 1890, № 3, стр. 30:

У назрановцев и ингушей выкуп быль одинаковый для всех сословий, так как ингуши все равны между собою; равнялся он 18 коровам, ценою по 10 руб. видал. Но в 1863 году народный суд постановил, чтобы жених вносил калыму 25 рублей.


Л. В. Малинин в своём труде  "О свадебных платежах и приданом у кавказских горцев", изданном в "Этнографическом обозрении" 1890, № 3, стр. 52:

У назрановцев и ингушей родители невесты себе беруть только около 1/3 —25 руб. из суммы выкупа, а остальную часть в количеств 80 руб. отдают дочери, записав эту сумму в брачное условие, если у жениха во время брака, нет на лицо денег.

[abu_umar_as-sahabi]

Как Ермолов поселил ингушей в Назрань
28 сент. 2021 г.
История ингушей, история заселения ингушами Назрани.

https://youtu.be/rhWXO_Y-dAY

Вертепов Г. Ингуши: Историко-статистический очерк (1892 год) - вырезки


Авторы видео цитирут Вертепова и причисляют его слова к Долгату, хотя в описании цитаты дана правильная ссылка на Вертепова. Не могут нормально прочитать то, что сами зачитывают.

"Туземцы Северного Кавказа",
Г. А. Вертепов, "ИНГУШИ. Историко-статистический очерк" (1892)

Назрановцы и галашевцы не имеют своей собственной истории. Обе эти группы образованы искусственно, путем переселения ингушей на плоскость из гор. Начало таких переселений относится к 1817 г., когда известный кавказский герой и администратор Ермолов, начал постройку передовых укреплений по направлению от Владикавказа в Чечню, заложил на р. Сунже редут Назрань и выселил к нему в то время дружественных нам ингушей, чтобы обеспечить Владикавказ от нападения чеченцев. В 1830 г. большая часть ингушей снова была выселена из гор на плоскость в окрестности Назрани, и с тех пор подобные переселения, вольные и невольные, продолжались до наших дней, так что в горах в настоящее время осталось меньше 1/3 общего числа ингушей.

Затем после цитаты М. Владыкина - которую я У НЕГО не нашел - и упоминания присяги Российской империи, они, не ссылаясь на Долгата, таки его цитируют:

Далгат в своём труде "Первобытная религия чеченцев", изданном в Терском календаре на 1894 год (стр. 50-53)
...
Договор подписывают 60 человек (по 10 человек от каждой из шести фамилий). Однако полковник Дельпоццо в своем рапорте генералу Булгакову поясняет, что ингуши — народ кичливый и вероломный. И действительно, войдя в тесный союз с кабардинцами и остальными чеченцами, они переселились из окрестностей Владикавказа на место, именуемое Назрань, приняли мулл, построили мечети, приступили к исповеданию магометанства и обязались как кабардинцам, так и чеченцам платить дань. [следующие за этим слова они не привели]На вид они остались подданными России, но тайно принимали участие в грабежах чеченских партий. Когда же сами они стали терпеть от соседей, опять заговорили о русском подданстве.

Ну и, конечно, не цитируют того, с чего начаось повествование о взаимоотношениях между ингушами и чеченцами:

Такия же неприязненныя чувства чеченцы начинают питать и по отношению к своим единоплеменникам— ингушам, ***) которых историческая судьба и непроходимые леса и горы отделили от участия в общем течении исторической жизни остальных чеченцев.


После чего идет цитата из статьи "Этнический состав чеченского народа и его расселение" (03.10.2012):

5 июня 1810 г. русское командование спровоцировало нападение ингушей на возвращавшихся из набега на Владикавказ чеченцев и кабардинцев. Опасаясь возмездия за нападение, ингуши обратились за помощью к коменданту крепости. Последний вначале хотел вернуть их в округу крепости Владикавказ, но затем решил, что для обеспечения охраны Военно-Грузинской дороги следует оставить в местности Назрань с построением там военного поста76. ‘

Где идет ссылка на "Д. Хожаев. Расселение вайнахских народов в XVIII-XX веках." С. 24

22 августа 1810 г. во Владикавказе был подписан договор с представителями шести ингушских фамилий общества «Назрань» «О добровольном подданстве императору Александру Павловичу и его наследнику».

...
В статье 10-й договора ингушские старшины отказывались платить подати кабардинцам, чеченцам и другим народам «как было до сего».
Согласно этому договору ингушам предоставлялось право пользоваться землями по правую сторону р. Терека и по Сунженскому хребту77

 77 Акт присяги ингушей от 22 августа 1810 года в г. Владикавказе. См.: журнал «Справедливость» («Нийсо») № 3-4. С. 9-10.

====================================================


ШТЕДЕР  «ДНЕВНИК ПУТЕШЕСТВИЯ В 1781 ГОДУ ОТ ПОГРАНИЧНОЙ КРЕПОСТИ МОЗДОК ВО ВНУТРЕННИЕ ОБЛАСТИ КАВКАЗА»:
...

РЕКА НАЗИРАН

Назиран — небольшая река, которая бежит на северо-восток по болотам, заросшим кустарником и тростником; у нее прозрачная вода и топкое ложе, поэтому ее, кроме как на отмелях, невозможно перейти. Эти трудные переправы, возвышенности и сама Сунжа, которая бежит [213] на запад через лесистые горы, образуют здесь крепкое тесное ущелье, у которого ингуши обычно держат заставу


=======================================

Рапорт ген.-м. гр. Ивелича ген. Тормасову, от 28-го июля 1809 года, №533. — Владикавказ.

Узнав чрез приверженных считающихся к великой России горских старшин, что Андреевские и Кабардинские муллы приезжали в Чечню для переговора, яко-бы по полученному фирману чрез Кубанских и абазинских народов от Турецкого султана, коим он просит подать помощь и поднять оружие противу России за басурманскую веру, за каковое усердие обещевают своим единоверцам помогать всем, как-то порохом, свинцом, оружием и прочими подарками, каковое их новое здесь между считающихся басурманами немалое заблуждение, с коим секретно бунтует слепой народ, и потому все молодые люди запускают бороды с отличием приобретении нового от мулл учреждения. Ныне же оным обращают весь Ингушевский народ к басурманской вере с обрезанием, кои по безумию своему из принуждения принимают ныне мулл и делают угождение Чеченцам и стали строить мечети около р. Сунжи, чрез кое должны принять присягу быть врагами противу великой России; что же от Российских в добычу грабежом получат, то дележ производить во всякое время, полагая муллам пятую часть, как и все Чеченские басурманы отдают, а сверх того от каждого двора, по 10 мер пшеницы, проса и ячменя. Но если же кто не учинит противу установленного их условия, то от такового отобрать все его имущество и весь скот без изъятия. Сему их установлению назначен срок в августе месяце, с тем чтобы и со всеми Кабардинскими муллами подкрепить вновь и помирить все селения Кабардинские и Чеченские и почитающие между собою претензии уничтожить, проговаривая, что через согласие всех мулл скоро наведут грабеж христианам и тем угодят Турецкому султану. Но напротив того Кабардинские князья, приверженные к России, Кучук Джанхотов и Измаил-бей Атажуков удерживают всех Кабардинцев от грабежа и воровства, у коих собрание недавно было с утверждением присягою, чтобы никто из Кабардинских князей и их узденей с подданными своими не делали ни от кого воровства и граюежа, как от своего брата басурмана, равно и от России, а жили бы своим, по каковому их остановлению от Кабардинцев едва ли переработают Чеченские муллы вновь заблуждение. О упоминаемых же Ингушах я употребляю старание чрез Кабардинского кн. Батоко Жанботова, который считается над ними опекуном, с тем чтобы оный удержал Ингуш от такового заблуждения и перевел бы с нынешнего их жительства, около Сунжи расположенного, в прежние их Ингушевские ущелья, а если оных не переведет, то вероломством их вместе с Чеченцами около сей крепости и до сел. Балты, полагаю, часто от них будет нарушение, между коим Чеченский старшина от армии пор. Мурзабек-Али-султанов, прибыл во Владикавказ, меня уверяет, что действительно у них и во всех горах и Кабарде муллы собирались и вновь соберутся для вышепрописанных обстоятельств; но каков будет успех Чеченским муллам к склонению Кабардинцев, о том неизвестен, который желает для личного о том донесения явиться к вашему высокопревосходительству.

АКАК. Том 4. Д. 1368. С. 891.

=========================================


О ТОМ, КАК НАЧИНАЛАСЬ НАЗРАНЬ
И. ДАХКИЛЬГОВ,
профессор, заслуженный деятель науки,
член Академии СН РФ
В силу целого ряда причин, корни которых идут из прошлого, история ингушей, к нашему сожалению, еще не получила своего глубокого и должного освещения. Эта первоочередная задача нашей науки сегодня лишь находится на стадии своей разработки. Однако, интерес к истории родного края в нашем народе огромен.
Через историю люди пытаются определить свою национальную особенность, как говорят, самоидентифицироваться. Это здоровое и понятное чувство, но тут надо помнить, что историческая наука — самая строжайшая из наук — оперирует непреложными и проверенными фактами и не допускает досужих вымыслов. А этим, к сожалению, иногда грешат наши некоторые авторы, нередко они какие-то историкообразные, гуляющие в бытовой среде, совершенно критически не осмысленные сведения подают как непреложный, действительный исторический факт.
Давно замечено, там, где в науке имеются пробелы, они заполняются разными слухами, толками, догадками. Особенно это касается того, когда речь заходит об истории какого-либо конкретного населенного пункта. Как-то недавно по телевизору прозвучало выступление пожилого жителя Гази-Юрт, который утверждал, что это село было, ни много ни мало, основано его отцом. Получалось, что возраст села исчисляется едва ли одной сотней лет. Абсурдность таких утверждений очевидна: ведь возраст этого села исчисляется не одной сотней лет. Об основателе этого села Оалдама Г1аьзе имеется старинная песня, записанная Магометом Джабагиевым еще в конце 19 века. Да и насыпной сторожевой курган, возвышающийся над селом, уводит его историю к далекому средневековью. Или вот другой пример — помещенная в газете заметка «История села Гамурзиево». В ней утверждается, что это село и некогда находившаяся в нем башня были основаны Дошлуко Гамурзиевым, жившим в середине XIX века, тогда как место заселения Назрани и башня в ней относятся к концу XVIII века, и связано все это с другими героями. Об этом речь ниже. Вот и в другой статье «Прошлое и настоящее села Алхасты» также звучит следующее «откровение»: «По некоторым историческим данным (каких же? — И.Д.), у истоков возникновения села Алхасты, расположенного при въезде в Ассинское ущелье, стоял близкий друг ингушского народа Серго Орджоникидзе. Именно по его просьбе Новруз Мамиев и несколько его единомышленников… заложили здесь первые камни». Не надо быть историком, чтобы понять всю нелепость этого утверждения. Имеются же опубликованные данные о том, что Алхасты существовало, по крайней мере, еще в середине 19 века, когда его жители были вытеснены и там заложена станица Фельдмаршальская. Прежним же жителям пришлось арендовывать свои прадедовские земли, но, а затем, после Октябрьского переворота, когда С.Орджоникидзе еще не был назначен чрезвычайным комиссаром юга, алхастинцы сами, по своему почину, вернули себе свои прадедовские места проживания.
Перед въездом в наши села, как это иногда принято, стоят щиты, на которых написано название населенного пункта. Вполне нормальное явление, но вот под этим названием нередко стоит дата «основания» этого села. Вот тут-то и возникают иногда большие вопросы. К примеру, при въезде в некоторые станицы Сунженского района на щитах написано, что населенный пункт основан в 1845 или 1847 году. Такая информация совершенно не соответствует исторической действительности. Это похоже на то, как в 2004 г. жители Базоркино (сегодня называют Чермен) отмечали его 60-летие. Получается, что Базоркино вообще не существовало, что не было депортации его жителей и пр. Пользуясь случаем, для интересующихся приведем даты изгнания местных жителей и воздвижения на их месте станиц Сунженского района: в 1845 г. — Троицкая и Сунженская-Слепцовская, (а до этого там были Эбарг-Юрт и Кури-Юрт); в 1847 г. — Ассинская и Магомет-Юртовская-Вознесенская (а до этого там были Ах-боарзе и Махьмада-хи-т1е); в 1860 г. — Карабулакская, Тарская, вторая Сунженская, Нестеровская (а до этого там были Илдарха-г1ала, Онгашт, Ахки-Юрт, Г1ажари-Юрт).
Так когда же были образованы эти ингушские (орстхойские) села, на месте которых были в середине 19 века возведены станицы? Вкратце тут история такова:
Проживавшие на предгорных отрогах (оарцаш) выходцы из Аккинского общества, орстхойцы обратились в 1768 г. к царской администрации с просьбой разрешить им поселиться на равнине. В 1772 г. такое разрешение было дано и орстхойцы вместе с галгаевцами (по сути разные племенные названия одного народа) заложили уже перечисленные села. Видимо оттуда, от 1772 г. и надо вести отсчет их возникновения.
Сделаем отступление вглубь истории. Территория Северного Кавказа, как известно, за длительный исторический период претерпела передвижения больших этнических разнородных масс. Тут в разные времена смешивались кавкасионы, тюрки, ираноязычные племена. Так, средневековое государство Албания , в которое целиком входила и вся территория современной Ингушетии, по последним данным, была полиэтническим государством, в которое входили все вышеперечисленные этнические массивы, которые, по всей видимости, пользовались в качестве государственного тюркским языком. Следствием чего, надо полагать, явилось огромное наличие тюркизмов в кавказских языках, а также и то, что часть кавкасионов (по антропологическому типу) в языковом отношении была отюречена и сегодня они являются балкарцами, карачаевцами, кумыками. Аланское царство смели с исторической арены монголо-татары в первой половине 13 века. После установления их господства, процесс тюркизации набрал новые обороты и Северный Кавказ вплоть до конца14 века являлся золотоордынской вотчиной. Именно в конце 14 — начале 15 века, после опустошительных походов Тамерлана, на Северном Кавказе произошли большие изменения: часть коренных этносов, бывших уже в контакте с золотоордынцами, была истреблена, оставшаяся часть нашла убежище в горах, в которых завоеватели-степняки чувствовали себя весьма неуютно. Территория Северного Кавказа лежала в руинах, запустела и стала дичать. И вот тогда-то, начиная где-то с 15-16 вв., от Азова и Кубани на эту территорию стали постепенно продвигаться полукочевые адыгские племена. В результате в 17-18 вв. жившие в горах ингуши тесно граничили с проживавшими на современной нашей равнине кабардинцами. Дружеские (но и военные столкновения) ингушей и кабардинцев в тот период нашли широкое отражение в ингушском фольклоре. Кабардинцы покинули эти равнинные места по прямому указанию Екатерины II-й, повелевшей их князьям отойти за речку Курп. Т.о. территория современной равнинной Ингушетии вновь опустела и стала подвластной России.
Естественно, что стесненные в горах ингуши не забывали территорию проживания своих предков. Настойчиво добившись мирного единения Ингушетии с Россией в 1770 г., ингуши открыли себе дорогу к колонизации равнинных земель. К тому времени ингуши уже жили по Тереку, Камбилеевке, Ассе и Фортанге. На очереди стал вопрос освоения равнинных земель. О том, как происходил этот процесс, важные для нас сведения мы находим во многом исторически подлинном предании об освоении ингушами территории, на которой сегодня находятся Крепость и село Гамурзиево — историческая основа современной Назрани. Предание это было записано Магометом Керимовичем Аушевым ориентировочно в 1930 г. от 80-летнего Довта Аушева, и опубликовано на ингушском языке (см.:Говзаме йоазош. Литературни сборник. Орджоникидзе, 1931, oaгl. 23-26). Информатор Довт Аушев сообщил, что это предание он слышал от своего отца, который был мальчиком, когда его семья была среди первых поселенцев Назрани, и прожил его отец 135 лет (последняя публикация полного текста этого предания: Ингушские сказки, сказания и предания. Нальчик, 2002, с. 355-359). В кратком изложении предание повествует о следующем:
В те времена (18 век) центром Ингушетии являлся Ангушт. Люди были территориально стеснены и всеобщим сходом порешили освоить земли, лежащие в дефиле Назрановки и Сунжи. Предприятие это было сопряжено со многими опасностями и потому всенародно решили: по жребию от восьми родов галгаевцев отрядить по десять семей. Предводителем был выдвинут Карцхал (сын Орцхо из рода Мальсаговых). При этом народ сказал ему: «Послужи нам (къахьега тхона)». Затем Карцхал повел тех людей на самую оконечность мыса, где сегодня расположена Назрановская Крепость. В скором времени к этим первым поселенцам присоединились еще 10 семей. Только люди стали обживаться, как некая набеговая (грабительская) большая дружина решила пограбить и ликвидировать это поселение. Защитники обратились к Карцхалу с просьбой разрешить им выйти из села и вступить в бой с врагами, т.к. если бой завяжется в селе, то плачь женщин и детей не позволит им достойно сразиться. Получив разрешение, они выдвинулись вниз по Сунже и вступили в бой с врагами. Тогда грабители пошли на хитрость: разделившись на три части, они с разных сторон ринулись в Назрань. Посреди села на четырех бревнах была воздвигнута вышка, которую называли «Тодий г1ала». В этой вышке засели Карцхал и еще шестеро мужчин. В перестрелке из них четверо погибло. Тогда оставшиеся трое телами погибших заложили прорехи в вышке. Затем двое стали заряжать ружья и подавать их Карцхалу. Он же вел непрерывный прицельный огонь по врагу. Из какой-то землянки бой повел Зауров Ботка. В другой землянке слепой мужчина Тиймаж сумел топором зарубить сунувшегося в землянку врага, наконец врагам удалось поджечь эту вышку. Карцхал и его сподвижники повыпрыгивали из нее. В тот день погибло тринадцать назрановцев. Наступила ночь. Назрановцы стали готовиться к утреннему бою, но утром оказалось, что враги отступили так спешно, что бросили своих заблудившихся десятерых товарищей. Их пленили. Отступившие бежали через Фортангу. У врагов было 180 арб, чтобы на них вывезти добро назрановцев. В обратной дороге эти арбы были заполнены телами погибших или раненых.

Прошло время. После Карцхала отцом Назрани стал, как сказано в предании, Бятара Гайтий из рода Мальсаговых. Он с помощью русских заложил крепость и укрепил Назрань. Затем на нее напал отряд, который возглавляли князья Албаст и Элжарка. Они и их отряд назрановцы уничтожили. За этот подвиг ингуши были награждены правительством знаменем («эздела байракх»). Потом ингушей стали объединять в «шахары» — крупные села.
Большая историчность этого предания объясняется тем, что рассказчик слышал его от живого участника тех событий, начиная со дня образования Назрани. Таким образом предание не успело фольклоризироваться и обрасти фантастикой. Историк 19 века П.Бутков (Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. Часть II, СПб., 1869, с.111) пишет, что в 1783 году ингушам пришлось сражаться с тысячным вражеским отрядом. Почти согласуясь с этими историческими сведениями, в предании говорится, что война произошла по прошествии трех лет после того, как ингуши под руководством Карцхала заложили Назрань. Т.о. получается, что она была заложена в 1780 году. Но этот вывод мы делаем на основе устных сведений. Но надежными считаются письменные источники. А такой источник имеется. Квартирмейстер Л. Штедер в 1781 г. по заданию царской администрации проводил картографическую работу в нашем крае. Он со всей скрупулезностью отметил, что именно в этом году он видел Назрановский сторожевой пост. Возникает вопрос: было ли это поселение назрановцев или же это был обыкновенный сторожевой пост. Думается, что верно и то и другое, — все пограничные поселения той поры, какому бы народу они не принадлежали, сочетали в себе как функции гражданского поселения, так и функции передовых сторожевых форпостов — сторожевых постов. Их отличительной и характерной особенностью является наличие сторожевой вышки. Именно ею и является упоминаемая в предании вышка («Тоди г1ала»), которая была воздвигнута на четырех бревнах /сваях/, с которой Карцхал и его сподвижники вели бой. Именно эта сторожевая вышка и позволила Л.Штедеру назвать Назрань сторожевым постом. Каменная башня, воздвигнутая Мальсаговым Овларгом и называвшаяся его именем Овларга-г1ала, в предании еще не упоминается, т.к. она была построена несколько позднее после того, как люди поселились в Назрановском дефиле.
О том, что к моменту произошедшего боя Назрань, как сказано в предании, была основана недавно (года два-три ранее), свидетельствует не только наличие временно построенной смотровой (сторожевой) вышки и отсутствие еще не воздвигнутой каменной башни, но и то, что в нескольких местах предания утверждается, что жители этого молодого поселения жили в землянках («толаш»). Это и понятно, ведь первопоселенцы только обживались и еще не успели построить дома. В двух местах предания имеются намеки на то, что враги напали на Назрань, оправдывая себя тем, что они мусульмане, а назрановцы не являются ими. Действительно, к началу 80-х годов 18 века Ислам среди ингушей повсеместно еще не укоренился, хотя по некоторым сведениям он уже начинал проникать в ингушскую среду.
Дата 1781 год, названная Л. Штедером, не вызывает сомнений еще и потому, что есть и другие указания, возводящие основание Назрани именно к тому времени. Например, исследователь У. Лаудаев в своей работе «Чеченское племя» (Сборник сведений о кавказских горцах, Тифлис, 1872) отмечает, что Назрань была основана в конце 18 века, а не в начале девятнадцатого. Также, современная исследовательница Н. Волкова «Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII — начале XX века. М., 1974), изучившая на основе большого архивного материала этническую карту местного края, делает вывод, что о промежутке 1771-1781 гг. ингуши поселились по речкам: Сунжа и Назранка.
Есть некоторые именно фольклорные предания, утверждающие, что якобы Назрань была основана мифическим героем Нясар (или Нясарг). Тут мы видим ничто иное, как народную фантазию, обычно подключающуюся гораздо позднее, когда подлинная история начинает подзабываться и на ее место начинает проникать народный вымысел. Нясарг — это не историческая личность. Это нартский герой — эпическая личность, известная не только у ингушей, но и у кабардинцев и даже у балкарцев и карачаевцев.
Однако имя Орцха Карцхала не исчезло из народной памяти и живет до сих пор. Также незабвенным является и имя Овларга Мальсагова, от которого пошла большая родовая ветвь «1овларга-наькъан». Прекрасный знаток нашей истории и фольклора профессор Дошлуко Мальсагов в своей ценной научной работе «О некоторых непонятных местах в «Слове о полку Игореве» пишет об истоках своего рода. Его родоначальником был Малсаг. Сыном Малсага был Моарзаг1а (позднее иногда произносили Маржаг1а), который имел пятерых сыновей: Овлурга, Хурсга, Ч1ожа, Бятара и Бекмарза. Потомки Моарзаг1а-Маржаг1а упоминаются в исторических источниках, Так, среди 24-х ингушских старшин, принесших в 1770 г. присягу на верность Ингушетии Россие, было трое Мирзахановых: Бимарза, Сурхови и Марзбик. Есть опубликованная народная песня о герое Маржаг1ий Ч1оажа, который, согласно исследованию Т. Муталиева, возглавлял жителей поселения Шолхи (по давней терминологии — «малые ингуши»). Он же организовывал отпор военным притязаниям иноплеменных князей. Тот же Л. Штедер отмечал исключительное мужество «малых ингушей». Но вернемся к Орцха Карцхалу. Из родословной, скрупулезно составленной А.У. Мальсаговым (Ингуши. История и века родословий. Нальчик, 2003, с. 168-169), следует, что предками этого героя были в следующей последовательности — Малсаг, Улх, Мятаж, Орцхо. Затем идет его сын Карцхал. Таким образом, он является прямым праправнуком Малсага. По преданиям Орцха Карцхал был храбрым воином, обладал дипломатическими способностями, поддерживал связи с представителями соседних народов. Довольно полную и объективную информацию о нем дает Н. Яковлев (Ингуши. Популярный очерк. М-Л., 1925). Она достойна того, чтобы ее привести полностью:
«По преданию около 200 лет назад вышел из гор, из селения Онгушт, ингуш по имени Орца Кэрцхал, из потомков Малсэга и первый поселился на берегах «матери Назрани», сердца теперешней равнинной Ингушетии. Желая основать здесь поселение, он привел предназначенного для жертвы белого быка и стал молиться. Во время молитвы бык сам стал на колени, и с неба полил дождь, что, по мнению ингушей, было проявлением милости божества и служило предзнаменованием, что эта местность не будет взята с боя врагами. Здесь Кэрцхал и основал Назрань. Сам он был богатырь: руками крутил мельничное колесо, и, наложив путы на коня, один поднимал его с земли. За занятую землю воевал Кэрцхал с чеченцами, осетинами, кабардинцами и ни разу не выпустил из своих рук Назрани. Мало-помалу враги стали водить с ним дружбу, а ингуши стекались к нему с гор и селились около. К своим Кэрцхал был строг: за кражу набивал он колодки на ноги и сажал в яму провинившихся. Умер он бездетным».
Последний факт о многом говорит: поскольку ингуши считали себя равными между собою, то такой поступок (заковать другого ингуша и посадить его в яму) был, как мы сегодня себе представляем, невозможен, ведь при этом должны были обостриться родовые противоречия. Но в те отдаленные времена видимо Орцха Карцхалу были всенародно даны такие полномочия, что он мог вести себя подобным образом. И становится ясным, что будучи избранным народным представителем (военным вождем) Орцха Карцхал поддерживал строжайшую дисциплину, без которой первоначальные переселенцы Назрани не смогли бы прочно и навечно обосноваться и должным образом противостоять внешним врагам.
После предгорных ингушей, так называемых «больших» и «малых» ингушей (Ангушт, Шолхи и др. села) со временем образовался новый ингушский центр — Назрановские поселения. Они от остальной Ингушетии находились на довольно приличном расстоянии и во многом являлись самостоятельной колонией. Когда они укрепились и размножились к 1810 году, был заключен уже новый договор назрановских ингушей с Россией. Под этим договором стоит имя Карцхала в ряду других имен, представителей общества Галгайче. Кстати, почему назрановцами был в 1810 году заключен дополнительный договор с Россией? Предыстория договора такова. За неполных два месяца до его заключения комендант Владикавказа генерал Ивелич попросил ингушей оградить крепость от вражеского войска, состоявшего из 600 хорошо вооруженных воинов, предпочитавших грабительские походы мирному созидательному труду. По тем временам это была большая воинская сила, выступившая против маломощной по тому времени Владикавказской крепости. Вспомним, что она имела отдельные ворота, называвшиеся Назрановскими. Ингуши-назрановцы полностью разгромили этот отряд, а уцелевших пленили. После этого позорного для врагов поражения вскоре сгруппировались новые вражеские силы уже в многотысячную армию, целью которой было уничтожение крепости Владикавказ и поселения Назрань. Но враги, как и прежде, потерпели сокрушительное поражение. Как видно, конфронтация между назрановцами, которые, вспомним, были оторванными от остальной Ингушетии, и вольными грабителями-наездниками, рыскавшими в поисках добычи, достигла предела. В те времена многочисленные царские договора и разные обязательства, по свидетельству современников того периода, плохо выполнялись и их приходилось перезаключать, подкреплять новыми. Договор 1770 года к тому времени уже как бы «отслужил» свое, — ингуши колонизировали свои древние земли, — военные столкновения приобрели наиболее обостренный и непримиримый характер. Необходим был качественно новый договор, учитывающий военно-стратегическое выгодное расположение Назрани, и что сами назрановцы стали многочисленными и сильными, способными выставить тысячный отряд воинов. Надо отдать чести и достоинству наших предков достойное уважение к ним и почтение: и первый договор с Россией 1770 года, и второй договор от 1810 года ингуши верно исполняли и со своей стороны ни разу эти договора не нарушали, будучи верными своим союзническим обязательствам. Кое кому, кто любит порассуждать о форпостах и аванпостах, сегодня это не мешало бы знать и помнить. В связи с этим вспоминаются слова Ермолова, хорошо знавшего кавказские народы и видевшего в ингушах верных защитников Владикавказской крепости, изложенные им в своем одном документе: «По важности места, занимаемого ингушами, которые бывши до сего преданы России, по положению их селения при Назране служат наилучшим сторожевым постом наших с сей стороны (Владикавказа — И.Д.) от неприязненных не мог я не предвидеть, сколь неприятные, а последствия могли бы произойти, если бы народ сей — самый воинственный и мужественнейший из всех горцев, будучи доведен до возмущения, решился удалиться в горы».
Как видим, деятельность Орцха Карцхала и стоящих за ним назрановцев имела не только ингушское, но и общероссийское значение. Упоминание о нашем национальном герое Орцха Карцхале имеется и в столетней давности архивной записи Магомета Джабагиева (старшего брата Висангирея), который приводит отрывок из некогда бытовавшей героической песни. Это доказывает, что когда-то об этом славном герое в нашем народе слагали и исполняли величальные песни. Всенародная значимость деятельности Орцха Карцхала настолько очевидна и значительна, что, думается, он и мужественные наши первые поселенцы на равнине заслуживают, чтобы им был установлен памятный мемориал. Через пять лет, в 2011 году, исполняется 230-летие Назрани. Думается, есть достаточно времени, чтобы спроектировать и воздвигнуть этот мемориал. Так и видится его изображение: на курганном возвышении гордо стоит одетый в доспехи Орцха Карцхал. Одной рукой он держит за рог коленопреклоненного быка, а второй рукой указывает вниз, как бы говоря, что именно здесь и будет основана Назрань. На заднем же фоне находится башня (вспомним башню Овлурга), по периметру которой понизу идут барельефы, изображающие переселяющихся на плоскость людей (мужчины, женщины, дети, арбы, скот и т.д.)

Сподвижником Орцха Карцхала была и другая примечательная историческая личность — его тайповый брат Овлург (1овларг). Именно им и была воздвигнута на равнине единственная башня, которую царская администрация разрушила в 1869 году. Почему бы эту башню не воздвигнуть вновь вместе о мемориалом и не разместить в ней филиал краеведческого музея. К сожалению, в Ингушетии нет ни одной башни с восстановленным внутренним убранством (восковые фигуры, очаг, циновки, войлочные ковры, посуда, оружие и пр.). Думается, в такую башню не только школьники и местные жители с удовольствием совершали бы экскурсии, но и наши гости с интересом знакомились бы с нею.
Теперь пора вновь вернуться к преданию об основании Назрани. Далее в нем сказано, что преемником Орцха Карцхала стал другой его тайповый брат, которого предание называет «Баьтара Г1айтий» («Гайта, сын Бятара»). Здесь произошло смещение имен отца и сына. На самом деле по приводимой генеалогии А.У. Мальсагова правильнее говорить «Г1айтий Баьтар» («Бятар, сын Гайта»). О нем процитируем небольшой отрывок из предания «Прошло время и Карцхала не стало. Отцом Назрани стал Бятара Гайтий» (т.е. — Бятар, сын Гайти). Он пошел и привел русское войско, которое было вооружено пушками. Они сделали военное укрепление, а затем воздвигли и саму крепость. Затем на Назрань напали черкесские князья (кабардинские — И.Д.) Албаст и Элжарка… Когда они (и их войско — И.Д.) были уничтожены, царь наградил ингушей почетным знаменем («эздела байракх») — Георгиевским штандартом».
Бятар, сын Гайте — тоже исторческая личность. По названной генеалогии он являлся двоюродным братом Овлурга (сына Сурхо). Отец Овлурга по имени Сурхо являлся сыном Моарзаг1а и под именем «Сурхови Мирзаев (Мирзаханов)», как сказано, был среди 24 ингушских старшин, подписавших в 1770 г. присягу ингушей о единении их с Россией. Налицо преемственность: Сурхо (Сурхави) добился единения ингушей с Россией, а его сын Овлург уже был среди первых колонистов Назрани, воздвиг башню и стал родоначальником большой ветви Мальсаговых под именем Овлурговых (1овларга-наькъан).
Об упомянутых в предании князьях Албасте и Элжарке, которые с грабительским отрядом напали на Назрань, по прошествии приличного времени (в 1810 г.) известно из исторических источников, что они были убиты, а отряд их разгромлен. Подлинные имена этих князей Албаст Кончокин и Эльжеруко Абаев. Так они названы в рапорте Ивелича от 3 июня 1810 г.
Все свидетельствует о том, что наши первые колонисты были людьми мужественными (не зря генерал Ермолов отметил у ингушей это качество). Наверное, не так просто было назрановцам, находившимся в 30-ти километровом отдалении от «больших» и «малых» ингушей, самостоятельно отражать многосотенные, хорошо вооруженные, в воинских делах поднаторевшие грабительские отряды.
Вызывает недоумение тот факт, когда подлинные и исконные исторические факты поменяются позднейшими историческими сведениями. Так, в упомянутой статье «История села Гамурзиево» утверждается, что именно им (Дошлуко Гамурзиевым) была построена первая на равнинной Ингушетии боевая, плоскокровельная башня, состоявшая из 4-х этажей. К этой боевой башне якобы примыкали две жилые башни. Цитируем: «Этот ранефеодальный замковый комплекс был построен как раз в районе современного села Гамурзиево». Автор статьи слишком доверительно отнеслась к информации, выданной ей потомком Дошлуко Гамурзиева. Как уже ранее заметил читатель, исторические факты неопровержимо свидетельствуют о другом. А именно — башня была воздвигнута Овлургом и потому носила имя «1овларга-г1ала». Никто не отрицает, что Дошлуко Гамурзиев был примечательной личностью, но правда заключается в том, что он не имеет никакого отношения ни к колонизации места Нясаре, ни к воздвижению имевщейся там башне. Нередко руководители населенных пунктов, долго не думая, определяют первые подвернувшиеся даты основания населенных пунктов, чем вводят людей в заблуждение. Уж лучше так: если кто-то решил определить «год рождения» своего населенного пункта, то пусть сам, или с помощью компетентных людей, сначала скрупулезно изучит этот вопрос. Если же он не поддается ответу, а такое тоже бывает, то уж лучше этот вопрос оставить на уровне научных изысканий. Да и вообще, что дают уму и сердцу вывешиваемые повсюду даты основания того или иного населенного пункта (города, села, станицы)? Наверное, необходимо в этом вопросе навести должный порядок.
Однако сказанное не означает, что изучение, исследование родного края нам ни к чему. Наоборот. Этот здоровый и полезный краеведческий интерес необходимо всячески поддерживать и развивать, но непременно на должной базе историко-архивных источников.
В народе говорят, когда основывалась Назрань, тогдашний ее вождь Орцха Карцхал предрек, что в нее никогда не придет война и место это всегда будет благодатным для нашего народа. За истекшие 225 лет многие силы пытались сокрушить Назрань, но ничего у них не получилось. Мало того, Назрань не только выстояла, как каменная скала среди бурлящих волн, но и сама стала «матерью» наших многих других сел и городов. В 1858-1859 гг. назрановцы, до того жившие в небольших селеньицах и хуторах, были сгруппированы в крупные села, такие как Альтиево, Барсуки, Гамурзиево, Насыр-Корт, Плиево. Все они теперь вновь объединены в город Назрань и являются его муниципальными округами.
История Назрани — это героическая страница нашей истории. Мы должны учиться у этих первых колонистов мужеству, стойкости, любви к своей земле — малой родине. Пусть в веках и далее Назрань цветет и расцветает!





==============================================


О ПРОШЛОМ НАЗРАНИ Шоа, сына Кинды, женили на дочери Сеска Солсы. Затем, по прошествии от Кинды шести поколений, родились три брата: Эга, Хамхи и Таргим. Они поселили на своих землях людей и заставляли их платить дань. Со временем трое братьев разделились. Один ушел жить в Таргим, другой

– в Хамхи. Эга, как старший, остался на месте. Затем размножилось их потомство и потомство поселенных ими людей. Жить им вместе стало тесно .

Трое знаменитых братьев сделали своим четвертым братом Евло. Прошло время, и потомки этих четырех братьев собрались вместе и стали решать, что делать: ибо жить им стало очень тесно .

Договорились они и переселились жить в Ангушт. Там они прожили определенное время. Вскоре люди решили поселиться на том месте, где теперь находится город Назрань, так как эта земля была тогда свободна, а жившие там когда-то черкесы еще ранее покинули ее и ушли далеко. «Как мы поселимся в Назрани? – стали думать люди и порешили. – Мы не сможем обосноваться, если не заручимся защитой Магомета-хаджи». Магомет-хаджи был имам, пришел он с востока, жил в Дагестане. За ним стояло много людей. Выселяющиеся на новые места люди выдвинули своим предводителем Мальсагова Карцхала, сына Орцхо, и сказали ему: «Трудись для нас» .

Потрудился Карцхал и привел Магомета-хаджи с войском, который сказал людям:

«Основывайте село на этом месте. Если кто нападет на вас, тому от меня будет больно». Пожелав благ, Магомет-хаджи и его воины ушли .

В честь этого события люди произвели обряд заклания белого быка. Бывшие при этом заклании вернулись в Ангушт и сказали: «Мы теперь имеем право основать свое село». Люди не желали выселяться, так как боялись. Тогда провели совет страны и выбрали восемь родов, а от каждого рода по жребию отделили по десять дворов. Всего набралось восемьдесят дворов .

Они поселились по долине, идущей от башни Овлурга, и основали Назрань .

Мирно прожили они там три года. Этим временем туда подселились дворы из именитых людей, и стало в селе более ста дворов. Как-то войско Магомета-хаджи, – он сам не был с ним, – шло в поход на Кабарду. Оно остановилось в Назрани. Воины его убили одну женщину и одну лающую на них собаку. Потом войско ускакало в Кабарду. На обратном пути войско вновь вошло в село. Привязав своих коней, – воины расположились обедать. Когда все он» были заняты едой, Карцхал и молодежь села выбежали из своих домов и стали избивать их. Назрановцы разогнали все войско Магомета-хаджи .

Воины, уходя, захватили и ограбили село Батоко-Юрт. Двигаясь оттуда, они погнали впереди себя всю скотину, что паслась близ Назрани. Тогда жители Назрани бросились им в погоню, вновь побили их воинов и отобрали все, что у них было. Остатки воинов назрановцы прогнали через те места, где сливаются реки Яндыр-ка и Сунжа .

Вернувшись к себе, войско стало жаловаться Магомету-хаджи: «Ты сделал плохо для нас, посадив нам в засаду клыкастого кабана». Услышав это, Магомет-хаджи поклялся: «Создавшим меня богом клянусь, что взрослых мужчин перебью, остальных уведу в плен, а Назрань развею в прах и пущу по ветру!»

Магомет-Хаджи собрал воинов от всех народов, что живут вокруг, начиная от моря и до гор, и двинулся на Назрань, чтобы завоевать ее. Начиная от мавзолея Боргакаш и почти до Назрани тянулось его войско. За Магометом-хаджи было столько людей, что негде было упасть брошенной вверх шапке .

В те времена вокруг Назрани были большие леса. Сквозь них не мог продраться и олень. Леса простирались по всей Сунже .

Лишь забрезжил рассвет, глянули люди и увидели большое войско от мавзолея Боргакаш и далее от него .

Сразу же собралось все село. Затем молодежь попросила Карцхала: «Когда войско войдет в село и начнут плакать и причитать наши женщины и дети, мы не сможем сразиться. Дай нам пойти навстречу врагам и с честью погибнуть» .

Заплакал тогда Карцхал: «Неужели Назрань, что мы основали, надеясь на хорошую жизнь, должна обагриться нашей кровью и развеяться по ветру?» Он разрешил молодежи выступить против врага .

Защитники пошли по пойме Сунжи и притаились на склоне горы. В это время Магомет-хаджи и стоявший рядом с ним князь Шу обдумывали, как лучше направить войско на село. Среди вышедшей защитить свое село молодежи был старый охотник Чомак, сын Чожа. Он крикнул врагам: «Везде, где есть овраги или лощины, мы сожжем вас серным синим пламенем». Затем он выстрелил и уложил князя Шу, который стоял вблизи Магомета-хаджи. Со склона молодежь стала палить по вражескому войску. Все выстрелы молодежи достигали цели, выстрелы же врагов ее не достигали. Защитники сидели словно в башнях .

Поняв, что им не одолеть напавший отряд, войско врагов разделилось на три части и за час до восхода солнца ринулось в село .

В селе на четырех сваях стояла башня Тоды. В ней засели Карцхал и другие люди – всего восемь человек. Они стали стрелять из башни. Ответными выстрелами враги убили из них четверых .
      

Оставшиеся в живых телами убитых закрыли все проемы башни и высыпали весь порох на разостланную бурку. Двое заряжали ружья, Карцхал и еще один стреляли по врагам .

Из одной землянки тоже велся огонь по врагу. Это стрелял Ботка, сын Акбе, родом из Зауровых .

Не видя возможности победить и, находясь под двойным обстрелом, нападающие притаились у заборов, сараев и под сапетками. Они сумели поджечь башню. Из нее выпрыгнули трое и остались невредимыми .

В этом селе в землянке жил слепой Тиймаж. «Наверное и в ней затаился какой-нибудь кабан», – подумал один из врагов и сунул голову в землянку .

Тиймаж наугад ударил его топором по голове и убил .

Этим временем стемнело. Тогда враги покинули Назрань. Из защитников погибло тринадцать человек, остальные стали готовить оружие и порох. «Завтра в бою все погибнем», – думали они .

Перед рассветом Карцхал послал людей в разведку в разные стороны, чтобы узнать, откуда враг начнет нападать. Посланные в одну сторону привели семерых пленных, посланные в другую привели троих пленных. Оказывается, враги воспользовались темнотой и удрали, сняв осаду, остались лишь те, кто заблудился в лесах .

Когда Магомет-хаджи собирался в поход, он говорил: «Я завоюю Назрань». Тогда сидевший рядом с ним муталим, говорят, сказал: «Я дам свою голову на отсечение, если услышу, что Назрань покорена» .

После позорного ночного бегства вражеское войско проходило через село Фарта. В нем жила красавица Ака Тотам. Она спросила об их делах у Магомета-хаджи и его воинов. Не ответив на ее вопросы, они молча ушли своей дорогой. Стала она расспрашивать у воинов второго отряда. Но и они не дали ей ответа.

В третий раз она спросила, у одинокого всадника:

– Что получилось у вас? Почему воины ваших отрядов идут с опущенными головами?

–  –  –

– Не одолели мы противника. Отовсюду, где были овраги или лощины, нас выжигали серным синим огнем. Клянусь тебе, из наших ста восьмидесяти арб ни одна не возвращается, чтобы в ней не лежал хотя бы один убитый или раненый .

Враги ушли. Вскоре наибы имама создали новый отряд и двинули его на Назрань. Теперь враги имели пушку, сделанную из дубового ствола, обитого железными обручами .

Со звуком «хар-р-р» вылетали ядра и, не долетая до Назрани, скатывались в низины. От их шума, – а он становился все громче, люди проснулись и вышли из своих домов. Назрановцы собрались и вновь отбили врагов .

Время шло, Карцхала не стало. Отцом Назрани теперь стал Гейтий, сын Бятара. Он пошел и привел русское войско, и заложил крепость с пушками. Назрань укрепилась. Русские стали прибывать и основали в стороне от Назрани город Владикавказ.. .



=======================================


на республиканской научно-практической конференции «Историческое определение даты образования Назрани», состоявшейся 15 июля 2000 года, было принято решение считать датой образования Назрани 1781 год.

В основу этой датировки была положена гипотеза профессора Ибрагима Дахкильгова (ученый, увы, ушел от нас три года назад), основанная, в свою очередь, на информации офицера квартирмейстерской части (Генеральный штаб) Российской армии Леонтия фон Штедера. Последний в 1781 году совершил экспедицию на Кавказ с целью сбора военно-топографической информации и составил наиболее подробные для своего времени описание и карту Центрального Кавказа, в частности, маршрута будущей Военно-Грузинской дороги.

В своем докладе, озвученном на упомянутой конференции, Дахкильгов рассказал, что Штедер указывал, во-первых, что в районе реки Назранки ингуши держат охрану, и, во-вторых, что пастбищные и сенокосные места ингушей-ахкиюртовцев продвинулись к северу до реки Кенч, правого притока Сунжи.

Первым эти сведения из неопубликованной на то время работы Штедера привел выдающийся лингвист и этнограф, исследователь горских народов Анатолий Генко, в интерпретации которого ингуши держали в районе Назрани «сторожевые посты, имевшие целью предупреждение обитателей камбилеевских хуторов о приближении опасности». Данное определение Генко — «сторожевые посты» — стало ключевым в гипотезе Дахкильгова. Связав в логическую цепочку сообщение Штедера и данные фольклорно-этнографических материалов, в частности, о сторожевой вышке — «Тоди гIала», упоминаемой в предании о поселении ингушей в Назрани, он пришел к заключению, что эти «сторожевые посты» и были первыми ингушскими поселениями в Назрановской долине.

Нужно отметить, что колоссальную работу в этом направлении провели и два других наших ученых-историка: профессор Тамерлан Муталиев (ученого не стало в 2002 году) и Нурдин Кодзоев.

Кроме того, в фондах Государственной архивной службы Ингушетии хранятся копии документов Российского государственного архива — древних актов, датированных началом декабря 1786 года, в которых говорится о «вновь поселяющейся ингушской деревне» на реке Назранка. Еще в одном документе, за май 1787 года, уже засвидетельствовано проживание ингушей на берегах этой реки.

Как бы то ни было, на сегодняшний день существует официально установленная дата основания Назрани — 1781 год, с которой согласно большинство историков нашей республики. Также эта дата закреплена в первом академическом издании по истории Ингушетии с древности до настоящего времени.

Необходимо отметить, что бесценный архив фольклорно-этнографических материалов, которые долгие годы собирал профессор Дахкильгов, пролили свет на многие темные уголки истории нашего народа, доступ к которым был осложнен объективными причинами, прежде всего — отсутствием письменности, да и, в целом, самой безрадостной судьбой народа. Стесненные в горах ингуши не забывали территорию проживания своих предков. Настойчиво добившись мирного единения Ингушетии с Россией в 1770 году, ингуши открыли себе дорогу к равнинным землям. К тому времени ингуши уже жили по Тереку, Камбилеевке, Ассе и Фортанге. На очереди стал вопрос освоения равнинных земель. О том, как происходил этот процесс, важные сведения заключены в исторически подлинном предании об освоении ингушами территории, на которой сегодня находятся Назрановская крепость и село Гамурзиево — историческая основа современной Назрани.

По словам Дахкильгова, это предание было записано Магометом Керимовичем Аушевым ориентировочно в 1930 году от 80-летнего Довта Аушева и опубликовано на ингушском языке в литературном сборнике, выходившем на ингушском языке во Владикавказе в начале 30-х прошлого века (см.: Говзаме йоазонаш. Литературни сборник. Орджоникидзе, 1931, oaгl. 23-26).

Информатор Довт Аушев, дескать, сообщает, что это предание он слышал от своего отца, который был мальчиком, когда его семья была среди первых поселенцев Назрани, и прожил его отец 135 лет. Публикацию полного текста этого предания можно найти в книге «Ингушские сказки, сказания и предания» (Нальчик, 2002, с. 355-359). В кратком изложении предание повествует о следующем:

«...В те времена (XVIII век) центром Ингушетии являлся Ангушт. Люди были территориально стеснены и всеобщим сходом решили освоить земли, лежащие в дефиле Назранки и Сунжи. Предприятие это было сопряжено со многими опасностями, и потому всенародно объявили: по жребию от восьми родов галгаевцев отрядить по десять семей. Предводителем был выдвинут Карцхал (сын Орцхо из рода Мальсаговых). При этом народ сказал ему: «Послужи нам (къахьега тхона)». (Орцха Карцхалу были всенародно даны широкие полномочия с целью поддержания строжайшей дисциплины, без которой переселенцы не смогли бы прочно обосноваться на равнине и противостоять врагам). Затем Карцхал повел тех людей на самую оконечность мыса, где сегодня расположена Назрановская крепость. В скором времени к этим первым поселенцам присоединились еще 10 семей. Только люди стали обживаться, как некая набеговая (грабительская) большая дружина решила пограбить и ликвидировать это поселение. Защитники обратились к Карцхалу с просьбой разрешить им выйти из села и вступить в бой с врагами, так как если бой завяжется в селе, то плачь женщин и детей не позволит им достойно сразиться.

Получив разрешение, они выдвинулись вниз по Сунже и вступили в бой с врагами. Тогда грабители пошли на хитрость: разделившись на три части, они с разных сторон ринулись в Назрань. Посреди села на четырех бревнах была воздвигнута вышка, которую называли «Тодий г1ала». В этой вышке засели Карцхал и еще шестеро мужчин. В перестрелке из них четверо погибло. Тогда оставшиеся трое телами погибших заложили прорехи в вышке. Затем двое стали заряжать ружья и подавать их Карцхалу. Он же вел непрерывный прицельный огонь по врагу. Из какой-то землянки бой повел Зауров Ботка. В другой землянке слепой мужчина Тиймаж сумел топором зарубить сунувшегося в землянку врага. Наконец, врагам удалось поджечь эту вышку. Карцхал и его сподвижники повыпрыгивали из нее. В тот день погибло тринадцать назрановцев.

Наступила ночь. Назрановцы стали готовиться к утреннему бою, но утром оказалось, что враги отступили так спешно, что бросили своих заблудившихся десятерых товарищей. Их пленили. Отступившие бежали через Фортангу. У врагов было 180 арб, чтобы на них вывезти добро назрановцев. В обратной дороге эти арбы были заполнены телами погибших или раненых.

Прошло время. После Карцхала отцом Назрани стал, как сказано в предании, Бятара Гайтий из рода Мальсаговых. Он с помощью русских заложил крепость и укрепил Назрань. Затем на нее напал отряд, который возглавляли князья Албаст и Элжарка. Назрановцы уничтожили этот отряд. За этот подвиг ингуши были награждены правительством знаменем («эздела байракх»). Потом ингушей стали объединять в «шахары» — крупные села...«

По мнению Дахкильгова, большая историчность этого предания объясняется тем, что рассказчик слышал его от живого участника тех событий, начиная со дня образования Назрани. Таким образом, предание не успело фольклоризироваться и обрасти фантастикой. Историк XIX века Петр Бутков (Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. Часть II, СПб., 1869, с.111) пишет, что в 1783 году ингушам пришлось сражаться с тысячным вражеским отрядом. Почти согласуясь с этими историческими сведениями, в предании говорится, что война произошла по прошествии трех лет после того, как ингуши под руководством Карцхала заложили Назрань. Значит, получается, что она была заложена в 1780 году. Этот вывод делается на основе устных сведений, но надежными считаются письменные источники. И такой источник, как мы упомянули выше, предоставляет квартирмейстер Л. Штедер, который в 1781 г. по заданию царской администрации проводил картографическую работу в нашем крае. Он со всей скрупулезностью отметил, что именно в этом году он видел Назрановский сторожевой пост.

Возникает вопрос: было ли это поселение назрановцев или же это был обыкновенный сторожевой пост. Думается, что верно и то и другое, — все пограничные поселения той поры, какому бы народу они ни принадлежали, сочетали в себе как функции гражданского поселения, так и функции сторожевых форпостов. Их отличительной и характерной особенностью является наличие сторожевой вышки. Именно ею и является упоминаемая в предании вышка («Т1одий г1ала»), которая была воздвигнута на четырех бревнах (сваях), с которой Карцхал и его сподвижники вели бой. Именно эта сторожевая вышка и позволила Л. Штедеру назвать Назрань сторожевым постом. Каменная башня, воздвигнутая Мальсаговым Овларгом и называвшаяся его именем Овларга-г1ала, в предании еще не упоминается, так как она была построена несколько позднее после того, как люди поселились в Назрановском дефиле.

О том, что к моменту произошедшего боя Назрань, как сказано в предании, была основана недавно (года два-три ранее), свидетельствует не только наличие временно построенной смотровой (сторожевой) вышки и отсутствие еще не воздвигнутой каменной башни, но и то, что в нескольких местах предания утверждается, что жители этого молодого поселения жили в землянках («толаш»). Это и понятно, ведь первопоселенцы только обживались и еще не успели построить дома. В двух местах предания имеются намеки на то, что враги напали на Назрань, оправдывая себя тем, что они мусульмане, а назрановцы не являются ими.

Действительно, к началу 80-х годов XVIII века Ислам среди ингушей повсеместно еще не укоренился, хотя по некоторым сведениям он уже начинал проникать в ингушскую среду.

Дата 1781 год, названная Л. Штедером, не вызывает сомнений еще и потому, что есть и другие указания, возводящие основание Назрани именно к тому времени. Например, исследователь Умалат Лаудаев (офицер армии Российской империи, первый чеченец, осветивший в исследовании на русском языке проблемы истории и этнографии чеченского народа) в своей работе «Чеченское племя» (Сборник сведений о кавказских горцах, Тифлис, 1872) отмечает, что Назрань была основана в конце XVIII века, а не в начале XIX. Кроме того, видный исследователь — кавказовед Наталья Волкова (скончалась в 1997 году), изучившая на основе большого архивного материала этническую карту местного края (см. «Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII — начале XX века. М., 1974), делает вывод, что в промежутке 1771-1781 гг. ингуши поселились по речкам Сунжа и Назранка.

После предгорных ингушей, так называемых «больших» и «малых» ингушей (Ангушт, Шолхи и другие села), со временем образовался новый ингушский центр — Назрановские поселения. Они от остальной Ингушетии находились на довольно приличном расстоянии и во многом являлись самостоятельной колонией. Когда они укрепились и размножились к 1810 году, был заключен уже новый договор назрановских ингушей с Россией. Под этим договором стоит имя Карцхала в ряду других имен, представителей общества Галгайче. Зачем нужно было заключать дополнительный договор с Россией? Профессор Дахкильгов разобрался в его предыстории. Дело в том, что за неполных два месяца до его заключения комендант Владикавказа генерал Ивелич попросил ингушей оградить крепость от вражеского войска, состоявшего из 600 хорошо вооруженных воинов, предпочитавших грабительские походы мирному созидательному труду. По тем временам это была большая воинская сила, выступившая против маломощной по тому времени Владикавказской крепости, имевшей отдельные ворота, которые назывались Назрановскими. Ингуши-назрановцы полностью разгромили этот отряд, а уцелевших — пленили. После этого позорного для врагов поражения вскоре сгруппировались новые вражеские силы уже в многотысячную армию, целью которой было уничтожение крепости Владикавказ и поселения Назрань. Но враги, как и прежде, потерпели сокрушительное поражение. Конфронтация между назрановцами, которые были оторваны от остальной Ингушетии, и вольными грабителями-наездниками, рыскавшими в поисках добычи, достигла предела. В те времена многочисленные царские договора и разные обязательства, по свидетельству современников того периода, плохо выполнялись и их приходилось перезаключать, подкреплять новыми. Договор 1770 года к тому времени уже «отслужил» свое. Необходим был качественно новый договор, учитывающий военно-стратегическое выгодное расположение Назрани, и тот фактор, что сами назрановцы стали многочисленными и сильными, способными выставить тысячный отряд воинов. И первый договор с Россией 1770 года, и второй договор от 1810 года ингуши верно исполняли и со своей стороны ни разу эти договора не нарушали, будучи верными своим союзническим обязательствам.

В связи с этим вспоминаются слова Ермолова, хорошо знавшего кавказские народы и видевшего в ингушах верных защитников Владикавказской крепости. В одном из писем грозного наместника Кавказа мы читаем: «По важности места, занимаемого ингушами, которые бывши до сего преданы России, по положению их селения при Назрани служат наилучшим сторожевым постом наших с сей стороны от неприязненных. Не мог я не предвидеть, сколь неприятные последствия могли бы произойти, если бы народ сей — самый воинственный и мужественнейший из всех горцев, будучи доведен до возмущения, решился удалиться в горы».

После подписания нового договора, началось строительство Назрановского редута, и уже осенью 1810 года он был построен. Последующие реконструкции оборонительного сооружения, известного нам как Назрановская крепость, проводились трижды — в 1817, 1832 и 1842 годах.

В 1841 году за удачное отражение нападения имама Шамиля Назрань получила Георгиевское знамя. В мае 1858 года происходит так называемое Назрановское восстание. Его причиной являлось решение военных властей Кавказа создать на месте мелких ингушских хуторов крупные населённые пункты, составляющие не менее 300 дворов, и переселить туда всех. Так было легче вести контроль за населением. Ингуши же, не привыкшие грудиться при поселении, возмутились, за что многие горячие головы из числа зачинщиков восстания поплатились жизнью.

В 60-х годах XIX века в Назрани открывается первая светская школа, в 90-х начинается строительство железной дороги, связывающей Беслан и Махачкалу, появляется железнодорожный вокзал. В 1924 году Назрань стала административным центром Назрановского района, который входил в состав Ингушской автономной области. В 1934 году Назрановский район был присоединен к Чечено-Ингушской автономной области, ставшей в 1936 году Чечено-Ингушской АССР. В 1944 году Назрань осиротела и долгих 13 лет ждала возвращения своих сыновей и дочерей из сталинской ссылки, получив на время издевательское «прозвище», о котором и вспоминать не хочется. Она ожила, восстановилась, приобрела статус города в 1967 году. Но это уже другая, новая история, которая требует «плетения» своего отдельного повествовательного полотна. Такая вот яркая, насыщенная и, во многом, печальная судьба у нашего главного города — матери-Назрани. И, несмотря на то, что в 2000 году возрожденный Магас у нее и «отнял» статус столицы Ингушетии, статус культурной столицы, столицы всех ингушей Назрань сохраняет по умолчанию.

[abu_umar_as-sahabi]

73.   Кабардино-Балкарская обл. Среди населения с. Кизлярского и немецкой колонии Гинденбург отмечается тенденция к отделению от Кабарды и присоединению к Ингушетии. Главными инициаторами в данном вопросе являются: предисполкома колонии Гнаденбург и предсельсовета с. Кизлярского, убеждающие население в том, что в Ингушетии взимается гораздо меньше налогов, чем в Кабарде. и что вообще ингушам дается больше льгот и преимуществ по сравнению с кабардинцами. Агитация эта имеет большой успех среди населения указанных селений.

 Обзор политического состояния СССР за март 1927 г. (по данным Объединенного государственного политического управления) // ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 5. Д. 385. Л. 158-216. Заверенная копия.

==============================================


СКК. Наблюдается обычное появление неучтенного уголовного бандитизма почти во всех округах края. Из отдельных выступлений уголовников заслуживает  внимания ограбление элеватора Хлебопродукта при ст. Назрань, где 19 января группой ингушей в числе 10 человек из конторы элеватора вывезена  несгораемая касса с 18000 руб. Всего в районе 5 банд в 35 человек.

Обзор политического состояния СССР за январь 1928 г. (по данным Объединенного государственного политического управления) // ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 6. Д. 575. Л. 1-58. Заверенная машинописная копия.

[abu_umar_as-sahabi]

Терские ведомости 1868, № 40 (30 сент.)

[abu_umar_as-sahabi]

648. Из отношения А. П. Ермолова к В. С. Ланскому, от 12 Января 1827 г., № 32.

Что касается до миссионера Шотландского общества, находившаяся у Ингуш, то к удалению его оттуда побудили меня следующие причины.

Во время пребывания моего в С.-Петербурге, в 1821 г., объяснялся я лично с бывшим министром духовных дел о необходимости не дозволять иноверным миссионерам проповедывать христианскую религию в Назране, и князь Александр Николаевич, соглашаясь совершенно с сим моим мнением, добавил, что таковые мисоионеры допускаются только там, где нет миссии Греко-Российской церкви, к Ингушам же посланы были священники наши от Св. Синода.

Потом в 1822 г., в проезд мой чрез Владикавказ, явились ко мне несколько старшин Назранских, принявших от наших священников св. крещение и, удостоверяя, что с переменою религии потеряли они общее уважение от народа, сопротивляющегося явно введению христианства, что они не могут уже более удерживать его в надлежащем повиновении и что при дальнейших действиях наших миссионеров Ингуши решились, оставя Назран, удалиться в горы, просили меня дозволить им обратиться опять к прежнему их закону 2.

По важности места, занимаемого Ингушами, которые, быв до сего преданы России, и по положению их селения при Назране служат наилучшим сторожевым постом нашим и оградою с сей стороны от неприязненных Чеченцев и Карабулаков, не мог я не предвидеть, сколь неприятные последствия могли бы произойти, если бы народ сей, самый воинственный и мужественнейший из всех Горцев, быв доведен до [172] возмущения, решился удалиться в горы, и потому хотя и не мог я дать означенным старшинам прямого позволения отпасть от принятой ими веры, но должен был, однако же, приказать местному начальству смотреть на поведение их в сем отношении сквозь пальцы. Вместе с тем склонил я проповедника нашего, дабы он на некоторое время остановил предприятия свои к обращению сего народа.

В тоже время узнал я, что у Ингуш находится Шотландский миссионер Блей, который, выдавая себя за лекаря, начинал входить у них в доверенность.

Почитая неприличным в то самое время, когда я остановил действие нашего проповедника, дозволить пребывание между Ингушами миссионера иноверного и основываясь на вышеупомянутом лиичном объяснении моем с бывшим министром духовных дел, считал я себя в праве выслать его от сего народа, что было тогда же и исполнено.

Вслед за тем князь Голицин, по поводу просьбы агента Шотландского миссионерного общества пастора Ниля о дозволении означенному Блею возвратиться к Ингушам, в отношении от 26-го Июля 1822 г. Ли 2574, меня уведомил, что о причинах удаления сего миссионера (по личному разговору со мною ему уже известных) доводил он до сведения Его Императорского Величества; но Государю Императору благоугодно было знать, не было ли еще и других каких побуждений к таковой высылке. Вследствие чего в отзыве моем от 19-го Сентября того же года № 19[4] я объяснил все вышепрописанные обстоятельства и полагаю, что распоряжения мои были одобрены Его Величеством: ибо миссионеру Белю возвратиться к Ингушам позволено не было, и на счет сей никакой дальнейшей переписки не происходило.

Я предаю собственному благоусмотрению вашему, до какой степени жалобы Шотландских миссионеров на здешнее начальство могут быть признаны основательными; да и если за все время существования их колонии на Кавказе, кроме изъясненных двух предметов, миссионеры сии не могли изыскать никак их других претензий, то сие одно уже ясно доказываете сколь строго здешнее правительство охраняло права их и что к удалению из пределов Кавказских побудили их совершенно другие причины.

Все расстройство в Шотландской колонии произошло от влияния на оную Эдинбурского общества и от раздоров между колонистами, от того возникших. Вероятно также предусмотрительность колонистов была обращена и на то, что с поселением близ Горячих Вод новой казачьей станицы трудолюбивые жители оной не допустят уже колонистов обогащаться исключительным снабжением сих вод жизненными потребностями за непомерную цену.

Впрочем, я должен еще сознаться и в том, что выезд Шотландских миссионеров из Карраса не считал я важным ущербом для Кавказского края; ибо в отношении к хозяйству ни особенным трудолюбием, ни введением новых рукомесл и лучших способов земледелия до сего [173] времени не оказали они полезного примера; касательно же прямой их цели, т. е. проповедывания христианства, известно уже, сколь мало они сего достигли.

Но предполагая, что предприятия их в сем последнем отношении, в продолжение времени, были бы увенчаны желаемым успехом и что попечением их целые народы, в Кавказских горах обитающие, были бы обращены в религию ими проповедываемую, нельзя упускать из виду следующих суждений.

Неоспоримо, что введение христианской религии между Горцами могло бы умягчить суровость сих полудиких народов и сделать их нравственному образованию более доступными; но дабы переворот сей и в политическом отношении в полной мере был полезен для России, необходимо также, чтобы вместе с тем как понятия народов сих, так и самые обычаи их и нравы сближены были с нашими. Сего едва ли можно достигнуть посредством миссионеров иностранных и иноверных.

Весьма естественно, что миссионеры сии, истолкововая догматы и обряды религии, ими проповедываемой, коснутся разности оных с господствующею Греко-Российскою церковью и, конечно, не станут выставлять со стороны выгодной последних, в предосуждение собственного вероисповедания; вероятно также, что, излагая правила их церкви, иностранцы сии будут упоминать о тех странах, где вера их господствует и не преминут объяснять тамошние постановления и нравы с нашими несогласные 3.

В сих случаях без сомнения говорить они будут в свою пользу и, показывая себя некоторым образом существами превосходными, не остерегутся поселить пренебрежение к другим вероисповеданиям и обычаям, родящееся всегда у новых прозелитов с особым фанатизмом.

Итак можно наперед предугадывать, какие были бы последствия, если бы народы, среди владений наших обитающие в местах неприступных, были таким образом просвещены иноверцами, и если бы с нравственным образованием оных вражда к нам, ныне питаемая, усилена была еще новыми побуждениями. Я не упоминаю уже о том, что под видом миссионеров удобнее всего могут вкрадываться в страну сию агенты [174] кабинетов, неравнодушно смотрящих на приобретения наши в сей части Азии, и что, вызывая для распространения в областях наших христианства проповедников иностранных, мы сознаёмся пред лицом всей Европы или в недостатке способов наших или в неспособности нашего духовенства к проповедыванию Слова Божия.

По всем сим соображениям я полагал бы полезнейшим, не допуская в здешние страны миссионеров иностранных, образовать особое общество для проповедывания Греко-Российской веры из почетнейших и просвещенных духовных особ наших, подчинив оному и существующую ныне Осетинскую Духовную Коммисию, с тем, чтобы общество сие занялось прежде всего приуготовлением миссионеров из молодых и способных студентов, дав им способ изучить языки народов, к коим их посылать будут, и приобрести некоторые сведения в медицине, вообще между горскими народами особенно уважаемой; потом сие же общество руководствовать будет и самыми занятиями сих миссионеров и надзирать за их действиями.

(Сообщено Ольгой Александровной Боратынскою)

Текст воспроизведен по изданию: Еще к биографии А. К. Казембека // Русский архив, № 6. 1894





==================================



Там же, в вершинах реки Сунжи, расположились выселившиеся из гор ингуши, народ воинственный, приведенный в покорность кроткими мерами, употребленными генерал-майором Дельпоццо.

«Записки Алексея Петровича Ермолова во время управления Грузией»

См. Записки А. П. Ермолова. 1798-1826 гг. (М.: Высш. шк., 1991), стр. 285

[abu_umar_as-sahabi]

Этнограф Танзила Чабиева: Книга, которую должен прочитать каждый - Коран. Любая историческая личность - Ченгизхан (19 мар. 2017)

* В самой важной книге не нашлось место для любимого персонажа. А в сознании любимым не стал никто, кто упомянут в самой важной книге

https://t.me/youloy_r/6011

https://youtu.be/Io8Oieex6i8

===========================================

Танзила Чабиева: Язык силы среди ингушей влияния не будет иметь никогда. Как в соседней республике в Ингушетии такое не прокатит (4 декабря 2017)

Этнолог, кандидат исторических наук. Лекция "Особенности этноконфессиональной и этнополитической ситуации в РИ в условиях современности" в КПЦ "Эздел"

* Этнолог должен был бы знать, что и в соседней республике говорили точно также - "никогда"....

https://t.me/youloy_r/4011

https://youtu.be/hF0KtBjxS24

============================================


Танзила Чабиева: "Движение аль-Ваххаба", салафиты, ахль сунна валь джамаа не называют себя ваххабитами. Этот термин дала "американская идеология". (4 декабря 2017)

https://t.me/youloy_r/4012

https://youtu.be/jOpeiUN-24Q

* 1. "Движение (Ибн Абд-)аль-Ваххаба" называло и продолжает называть себя ваххабитами. Настоящие, "классические" "надждийцы"
2. Салафиты в понимании шейха Албани не называли себя ваххабитами.
3. Это термин дали себя сами ранние "вахабиты", ен стесняясь его, а возвеличивая себя им. Этот термин использовали их оппоненты. Например, в лице Ибн Абидина, муфтия ханафитов своего времени. Никаких американцев ))


=========================================


Танзила Чабиева:  Среди ингушей из-за подозрительности очень и очень тяжело проводить исследования (4 декабря 2017)

Этнолог, кандидат исторических наук. Лекция "Особенности этноконфессиональной и этнополитической ситуации в РИ в условиях современности" в КПЦ "Эздел"

https://t.me/youloy_r/4009

https://youtu.be/0u2_q4KFF-M

[abu_umar_as-sahabi]

Затем них же [ингушей] есть еще такой обряд: дядя по матери должен дарить лошадь седлом своему возмужавшему племяннику, отсюда последнее время пошел обычай воровать эту лошадь дяди материнской стороны.

Яковлев
«Проблемы изучения кулътуры чеченцев ингушей»

[abu_umar_as-sahabi]

Свидетельства заселения ингушей задолго до 1810 г. на территории Назрани.

➊  1781 г. «Река Назиран — малая река, которая течет на северо-восток, с болотистой почвой, окружена небольшим камышом и кустарником, имеет чистую родниковую воду и топкое дно, а поэтому непроходима кроме как через брод. Эти трудности перехода, холмы и сама Сунжа, которая проходит под восточными, лесистыми горами, образуют здесь большой узкий перевал, у которого ингуши обычно держат свой пост.» — Л.Л. Штедер. «Дневник путешествия из пограничной крепости Моздок во внутренние местности Кавказа, предпринятого в 1781 году».

➋  1786 г. «Зовут меня Ганжеби, уроженец деревни Алды, чеченский старшина. И как назад тому недели с три по выезде из своей деревни с товарищами с четырьмя человеками, приехав в деревню чеченскую Казак-Гечу, где мы нашли Шолховской деревни ингуша Туху, который нас прямо препроводя в новопоселяющуюся ингушевскую деревню на речке Насране к старшине [Корсалу] , где и ночевав одну ночь у него…». — Протокол допроса чеченского старшины Ганжеби, уроженца селения Алды, пойманного в с. Биевом на Военно-Грузинской дороге. Документ датируется 4 декабря 1786 г. [РГАДА. Ф. 23. Оп. 1. Д. 13. Ч. 21 Л. 274]

➌  1787 г. Рапорт полковника Савельева на имя генерал-поручика П.С. Потемкина «О столкновении чеченской партии с карабулаками и их намерении напасть на ингушей, поселившихся у р. Назрань» от 29 мая 1787 г., в котором говорится о чеченцах, которые «…потянувшись в верх за Сунжей до речки Настрана, хотели напасть на поселившихся тамо недавно вышедших из гор ингушевцев и мичкизов». [РГАДА. Ф. 23. Оп. 1. Д. 13. Ч. 22 Л. 362].


==============================================


Однажды он [герой предания Чопа] отправился на плоскость, к кабардинцам, которые жили на теперешней Назрановской плоскости.

Чах Ахриев. "Ингуши. Их предания, верования и поверья". Предание "Орштхойцы (Карабулаки)". Стр. 29. Издан в "Сборнике сведений о кавказских горцах". Вып. 8. 1868 года.



===========================================


ПРЕДАНИЕ О ПРОИСХОЖДЕНИИ ГАЛГАЕВСКОГО ОБЩЕСТВА.

Сначала галгаевцы переселились из Гаши-Берасг (Гаши-ущелья). Предка их звали Га, а у него сын был Галгай и другой - Габертэ (что значит - кабардинец). Галгай вышел из ущелья Гайши (Аргунского округа), поселился в теперешнем Галгаевском ущелье и основал Галгаевское общество. Габертэ же переселился в Кабарду и основал Кабардинское общество.

О том же рассказывается иначе:

Сначала в Галгаевском ущелье был основан аул Аэйги-Калла тремя братьями. Старшего брата звали Аэйги, от которого произошло название аула; второго брата Хамхо; он отделился от брата и основал аул Хамхо; младшего - Тарким. Он сказал:

- Я поселюсь на берегу реки Ассы, где могу купать своего коня!

И основал аул Тарким.

От Аэйги произошел Борхонло и основал аул Барким; от Хамхо произошел сын Косто и основал аул Косто. От Таркима произошел Барахо и основал аул Барахо.

Когда жить стало тесно, галгаевцы начали выселяться на долину (Тарскую). Выселившись туда, они построили 60 башен, чтобы вести войну с чеченцами, осетинами и кабардинцами. Когда пришли русские, то галгаевцы перестали воевать с осетинами, но стали больше воевать с чеченцами и кабардинцами. Когда стало жить тесно в (Тарской) долине, галгаевцы переселились дальше (к северу) и основали аул Назрань.

Чах Ахриев. "Ингуши. Их предания, верования и поверья".  Стр. 30. Издан в "Сборнике сведений о кавказских горцах". Вып. 8. 1868 года.



===============================

Далгат  в своём труде "Первобытная религия чеченцев", изданном в Терском календаре на 1894 год (стр. 126):

Бог нередко творит чудеса на земле, и посылает наказание людям за их грехи. Когда основывали Назрань, целую ночь шел красный дождь. С тех пор никто не может силою взять это укрепление (так ингуши объясняют неудачные нападения на Назрань чеченцев).





================================



Албогачиев М.М. К дате основания первого постоянного ингушского поселения в районе современного г. Назрани // Исторический журнал: научные исследования. 2024. № 3. С. 130-148. DOI: 10.7256/24540609.2024.3.69964 EDN: MHYYZZ URL: https//nbpublish.com/Hbrary_read_article.php?id=69964

К дате основания первого постоянного ингушского поселения в районе современного г. Назрани

Албогачиев Магомед Михаилович

СКСЮ: 0009-0006-3925-1554 студент; кафедра «История»; Ингушский государственный университет 386001, Россия, республика Ингушетия, г. Магас, пр. И.Б. Зязикова, 7, каб. 302

И magomed_albogachiyev77@mail.ru

Статья из рубрики "Исторические факты, события, феномены"

DOI:

10.7256/2454-0609.2024.3.69964

EDN:

MHYYZZ

Дата направления статьи в редакцию:

25-02-2024

Аннотация: Настоящая работа посвящена миграционным процессам, происходившим в ХУП-ХУШ вв. среди ингушских племен, приведшие в итоге к основанию первого постоянного ингушского поселения в районе современного города Назрань. Проводится анализ сведений из исторических источников по данному вопросу, а также существующих на сегодняшний день основных версий. На республиканской научно-практической конференции «историческое определение даты образования Назрани», состоявшейся 15 июля 2000 г., было решено считать датой основания Назрани 1781 г. Однако некоторые исследователи до сих пор высказывают мнение, что поселения ингушей в Назрановской долине начали возникать лишь в начале XIX в. Цель статьи состоит в том, чтобы на основе данных из исторических источников подтвердить обоснованность официально установленной даты основания Назрани. А также показать, что освоение территории Назрановской долины ингушскими племенами началось еще в XVII в. Для достижения цели статьи автор привлек значительное количество научной литературы и архивных данных, сопоставляя их со сведениями из ингушского фольклора. Новизна данной работы состоит в том, что вопрос об основании

Назрани рассматривается в контексте миграционных процессов, происходивших в среде ингушских племен в ХУП-Х1Х вв. Обобщаются исторические работы об истории освоения территории Назрановской долины, сопоставляя их со сведениями из ингушских народных приданий. В ходе исследования, автор приходит к следующим ключевым выводам: сведения из разных источников, связанных с данным вопросом, согласуются между собой и дополняют друг друга; ингушские племена начали освоение территории Назрановской долины в XVII в., а первое постоянное поселение на данной территории появилось в 1780-1781 гг. Произошло это после заключения ими договора с кабардинскими и кумыкскими князьями.

Ключевые слова:

Орцха Карцхал, Назрановская долина, Мударов, Этагай, ингушцы, карабулаки, князья, шамхал, чеченцы, царская администрация

Любой населенный пункт имеет свою историю. Имеет ее и ингушский город Назрань. Ингуши его называют ласково Нана-Наьсаре, т.е. «Мать-Назрань». Тем самым показывая, как дорог и любим им этот город, так как к матери у ингушей, как у мусульман, особое отношение.

Несколько столетий - небольшой возраст для города. Однако, несмотря на это, история Назрани богата на события. И одни из важнейших процессов в его истории происходили как раз впервые дни своего возникновения.

О времени основания первых поселений в районе будущего города нет точных данных. На республиканской научно-практической конференции «историческое определение даты образования Назрани», состоявшейся 15 июля 2000 г. было решено считать датой основания Назрани 1781 г. Проф. И. А. Дахкильгов, который предложил данную датировку, основывался на сведениях русского офицера Л. Л. Штедера, побывавшего в районе Назрановской долины в том же 1781 г. Сам А. И. Дахкильгов, на основе сопоставления данных из ингушского фольклора с данными, которые приводит П. Г. Бутков, приходит к выводу, что первое поселение ингушей в Назрани было основано в 1780 г. Но для более обоснованной датировки, профессор остановился на дате 1781 г.

Однако спекуляции по этому вопросу разного рода изданиях не прекращаются по сей день. Ввиду этого мы хотели бы привести дополнительные доводы в пользу обоснованности официально принятой даты.

Сторонники альтернативной версии указывают на рапорт коменданта крепости Владикавказ ген.м-ра Дельпоццо 13 июня 1810 г. ген. от инфантерии Булгакову, в которого сообщается: «Потом войдя в теснейший союз с кабардинцами и чеченцами,

переселились все на место, именуемое Назран, в расстоянии отсель за 32 версты с.894-8961

Судя по этим данным, ингуши поселились в район Назрани в начале XIX в. Но если это так, то на кого нападало войско шейха Мансура в Назрани в 1785-1786 гг.? В рапорте Владикавказского коменданта подполковника К. Матцена на имя генерал-поручика П.С. Потемкина от 28 октября 1785 г., сообщается: «А в тож самое время приехали ис деревни Назирани жители с известием якобы развратник Ших переправился чрез реку Сунжу с велики толпами чеченцев и других народов» [2, л 25°1. Как видно из этого

документа, во времена шейха Мансура Назрань уже был населен.

Также это подтверждается сведениями из протокола допроса чеченского старшины Ганжеби, уроженца селения Алды, пойманного в с. Биевом на Военно-Грузинской дороге (документ датируется 4 декабря 1786 г.) [3, л- 274].

По всей видимости, ген. Дельпоццо говорит о последней группе переселенцев первого этапа освоения Назрань, происходившего до подписания «Акта присяги» в 1810 г. Или же недавно назначенный на пост коменданта Владикавказской крепости, русский офицер не владел всей полнотой информации об истории поселения ингушей в Назрани.

Ген. Ивелич в 1809 г. пишет про ингушей «недавно переселившиеся в район современной Назрани». Понятие «недавно» тоже неопределенное. Например, для сегодняшнего поколения «лихие девяностые» были недавно. А если речь идет о 20102020 гг., то резонно говорить «совсем недавно». Такое объяснение согласуется с теми историческими источниками, говорящими о том, что ингуши в районе Назрани на постоянной основе поселились примерно в конце XVIII в. Это также подтверждается в

трудах исследователей XIX в. [4, с 77; 5 с- 55].

Однако некоторые писатели XIX начала XX в., ссылаясь на ложные данные из сообщений вышеназванных русских генералов, связывали основание Назрани с подписанием т. н. «Акта присяги» в 1810 г. Б. К. Далгат отметил ошибочность таких утверждений [6, с- 50-511.

Часть ингушей действительно была насильно переселена в район Назрани в XIX в. Но в основном из тех мест, которые царская администрация считала для себя стратегически важными. Поэтому переселение происходило не только из сел вокруг Владикавказа и горных районов, но и из восточных районов Ингушетии. Например, в 1817 г. в связи с проведением Сунженской укрепленной линии и основанием здесь казачьих станиц ингуши были переселены из большей части Сунженского района в Назрань [7, 375-39°1.

Выселяя горных ингушей на плоскость, Россия пыталась взять под свой тотальный контроль ингушское население, чего в горных районах ей было сделать намного труднее. Этот процесс, как и у других горских народов, у ингушей продолжался на протяжении всего XIX столетия. Переселение в одних случаях было организовано самими переселенцев, а в других - по инициативе царской администрации. Но это не отменяет тот факт, что возвращение ингушей на плоскость началось еще до основания редута Назрань или назначения ген. Дельпоццо комендантом Владикавказской крепости.

Согласно одному из народных преданий, переселение в Назрань возглавлял Орцха Карцхал из рода Мальсаговых, входящий в тейп Таргимхой. Это согласуется с тем, что в

вышеприведенном документе упоминается старшина Назрани «Корсал» [3, л—2741 в предании сообщается, что о «Карцхал жил сперва в местности Ангушт. Он взял с собой своих однофамильцев; к ним присоединились многие ингуши и из других фамилий, и они

отправились к месту, занимаемому ныне Назранью» [6, с- 701. Ангушт находился на территории современного Пригородного р-на. Его жители назывались ингушцами или ангуштинцами. Это название в форме ингушевцы - с первой половины XIX в., и ингуши -с XX в., распространилось на все западновайнахские общества.

В другом варианте этого предания, записанного ориентировочно в 1930 г. от 80-летнего Довта Аушева, говорится: «Вскоре люди решили поселиться на том месте, где теперь находится город Назрань, так как эта земля была тогда свободна, а жившие там когда-то

черкесы еще ранее покинули ее и ушли далеко. "Как мы поселимся в Назрани? - стали думать люди и порешили. - Мы не сможем обосноваться, если не заручимся защитой

Магомета-хаджи"» ———3441. Далее в предании сообщается, что переговоры о переселении ингушей в урочище Назрань с Магометом-Хаджи вел Орцха Карцхал: «(...) и сказали ему: "Трудись для нас". Потрудился Карцхал и привел Магомета-хаджи с войском, который сказал людям: "Основывайте село на этом месте. Если кто нападет на вас, тому от меня будет больно"» [8, с- 344].

Кем был это мифический имам Магомет-Хаджи? Краевед Б. Ц-М. Хабриев в своей статье приводит еще один вариант этого предания, в котором вместо «Магомет-хаджи» упоминается «предводитель орстхоевцев Махмад»: «Орцха Карцхал с Эги-Арсмаком спустились в долину, чтобы сначала выбрать землю для своего селения. Они нашли ее среди холмов и оврагов, покрытую густым лесом... Таргимхоевцы слышали, что нынешнего князя Мударова хорошо знал предводитель орстхойцев Махмад. Слышали и о том, что Махмад - благородный человек и хорошо относится к галгаям, которых он называл братьями. Махмад имел дружину в сто человек и действительно был в добрых отношениях с князем Мударовым, владетелем этих земель» [Хабриев Б. Ц.-М. История с.п. Барсуки. [Электронный ресурс]. Режим доступа:

https ://web.archive.org/web/20150810215627/http://adm-barsuki.ru/index.php/nashe-selo/istoriya-s-p-barsuki (дата обращения: 08.12.2019)1.

В последних двух вариантах предания речь идет о человеке благородного происхождения, которого звали Магомет (Махмад являются вариантом этого имени). В одном случае он назван «предводителем орстхоевцев», в другом - имамом, который пришел с востока. Понятно, что здесь речь идет об одном и том же человека.

Орстхоевцы жили на р. Фортанге, рядом с галгаевцами (жители Галгаевского общества в Ассиновском ущелье Ингушетии), к которым относились и таргимхоевцы. Поэтому сомнительно, чтоб имам Магомед-хаджи был из орстхоевцев, если приходил с востока. Да и по контексту предания видно, что Махмад или Магомет-хаджи не был из вайнахов и к нему относятся как к человеку из другого народа. К тому же в ингушском предании говорится, что Магомет-хаджи был имамом, который пришел с востока, и ним стояло

много людей [8, с- 344]. А также, что он имел возможность собрать воинов от всех народов, что живут вокруг, начиная от моря (видимо, имеется в виду Каспийское море) и

до гор [8, с- 345]. А такого человека среди малочисленных карабулаков в конце XVIII в. источники не фиксируют.

На востоке от ингушей и чеченцев жили только дагестанцы. Поэтому логично думать, что Магомет-хаджи был дагестанским владельцем. В этой связи интересно отметить, что Л. Л. Штедер, побывавший в ущелье р. Фортанги в 1781 г., описывает свои переговоры со старшиной одного из карабулакских деревень, в которые он отправился в сопровождении карабулакского отряда, возглавляемого андреевскими (т.е. кумыкскими) князьями. Когда подойдя к деревне Л. Л. Штедер заметил, что жители были встревожены увидев русских, то он приказал карабулакскому отряду войти в село и успокоить жителей. Из сообщения Л. Л. Штедера видно, что вооруженные карабулаки, возглавляемые андреевскими князьями, не были местными. Дополнительным подтверждением этому является тот факт, что автор сообщает о желании карабулаков этой деревни принять христианство «Они умоляли о защите их русскими, просили приказать крестить их» [9, с- 208].

Так как андреевцы были мусульманами, то резонно считать, что и карабулаки в отряде

ими возглавляемом, также были мусульманами. По всей видимости, они были из числа восточных карабулаков (т.н. качкалыковцев), которые начали принимать Ислам еще в 1762 г., когда переселялись в район Качкалыкских гор. Условием их переселения, со стороны андреевских феодалов как раз было принятие ими мусульманской религии (см. ниже). Например, Ш. Б. Ахмадов отмечает ссылаясь на А. И. Ахвердова, что шесть чеченских деревень, называемых качкалыковскими, в конце XVIII - начале XIX в. были расположены в непосредственной близости от деревни Аксаевской и подчинялись ее старшему владельцу Хасбулату Арсланбекову. Далее автор пишет: «А. М. Буцковский отмечает также, что среди чеченцев, проживавших по рр. Сунжа и Терек, а также часть их называвшихся качкалыковскими, была переселена оттуда аксаевскими князьями и размещена на землях между рр. Сунжею и Аксаем на определенных условиях в шести деревнях» [10, с- 4711.

Интересно отметить, что качкалыковцы должны были выделять воинов в

вспомогательные войска аксаевских князей ^^———471-4721. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в отряде андреевских князей, которых встретил Л.Л. Штедер, были карабулакские воины и, что в предании о Махмаде говорится как о предводителе орстхоевцев, т.е. карабулаков. Л. Л. Штедер называет их соплеменниками андреевских князей, что говорит о тесных взаимоотношениях между ними. Следовательно, логично выглядит желание ингушцев выйти на кумыкского феодала через карабулаков.

О западных карабулаках И. А. Гюльденштедт отмечает, что у них отсутствуют князья, но зато есть старшины, платят дань аксайским князьям [10, с- 4631.

Андреевских князей и возглавляемый ими отряд Л. Л. Штедер встретил на р. Эндерпс: «Их предводитель был молодой андреевский князь Шабулат Аджи, сын Муртазали, со

своим приемным отцом, старейшиной карабулаков и с 9 чеченцами на лошадях» [9, с-По всей видимости, это тот самый Аджи-Муратазали, который упоминается в Указе Коллегии иностранных дел кизлярскому коменданту А.А. Ступишину о переселении на пустующие земли горских народов от 26 апреля 1763 г., и в котором говорится, что эндереевский владелец Аджи-Муртазалий Чопанов просил позволения о переводе подвластного ему живущих в горах карабулаков, «выше р. Сунжи на место пустое, при

речке Аксай-су лежащее» [11, л- 112-1171.

Упоминаемая в документе Аксай-су — это р. Асса, которую Л. Л. Штедер также называет Аксай ———2072. Возможно, современное наименование этой реки Асса является результатом регрессивной ассимиляции в комплексе "кс" в названии Аксай (сравн. инг. черксий а черсий — «черкесы»). Примечательно, что и в названии р. Аксай на границе Дагестана и Чечни в комплексе "кс" также происходит регрессивная ассимиляция в чеченском произношении. Например, в одном из чеченских сказаний р. Аксай

называется Ясси [8, с 3491. Причем, недалеко от этой реки, как и в районе р. Ассай (в Ассиновском ущелье), находится село Даттах (Даттых).

Из всего вышесказанного следует, что имам Магомет-хаджи (Махмад) был какой-то кумыкский феодал. Как уже писалось выше, у нас нет никаких данных о чеченском или орстхоевском предводителе (или владельце) конца XVIII в. с таким именем, имевшего власть «от моря до гор». Зато известен в Дагестане - это шамхал Бамат, правивший в шамхальстве Тарковском как раз в конце XVIII в.

Бамат - это тюркский вариант имени Мухаммад. В грамоте Екатерины II от 19 апр. 1793 г. он назван Магометом-шамхалом Тарковским, владетелем Буйнакским и Дагестанским.

Предшественник Бамата и его брат Муртазали в 1776 г. вступил в российское подданство

———631. Возможно, с его именем связнано название местность в верховьях р. Фортанги, где позднее возникли несколько поселений, с одинаковыми названиями -Бамут.

В предании говорится о нападении чеченцев. Согласно приводимым в работе Ш. Б. Ахмадова архивным данным, до восстания под предводительством шейха Мансура, часть плоскостных чеченцев управлялась тарковскими или эндереевскими владельцами с,468-470]. В другом месте своего труда Ш. Б. Ахмадов отмечает, что андреевские кумыки управляли «знатною частью чеченцев» и, что «кумыкский владелец Айдемир Бардыханов владел аулами Большой Чечни и Большие Атаги. Кабардинский князь Девлет-Гирей Черкасский владел чеченскими селениями Шали, Герменчук и др. Во главе брагунских (

с. Брагуны) чеченцев стоял Мудар» [10, с- 485-4861. Войско Магомет-хаджи, согласно преданию, состояла из народов, живших «от моря до гор», в том числе и из чеченцев. То есть под «чеченцами» здесь имеются в виду мусульманские народы Чечни и Дагестана, в общем. Такой вывод подтверждается и тем, что одних варианта преданиях о чеченцах вообще нет упоминаний. По сути это было противостояние мусульманского войска с ингушами, исповедовавшими в то время смесь христианства с языческими верованиями.

Таким образом, статус «предводитель орстхойцев» Магомету-шамхалу Тарковскому вполне подходит. Следовательно, он, на наш взгляд, и есть тот самый Магомет-хаджи, которого ингуши подключили к переговорам с «князем Мударовым». Это также согласуется с тем, что события, о которых идет речь, происходили в конце XVIII в., когда Магомет Тарковский правил в шамхальстве.

Галгаецы в конце XVIII в. действительно начали признавать себя подданными шамхала, о чем пишет ингушский исследователь второй половины XIX в. ЧахАхриев . Автора, сообщает, что галгаевцы подданство шамхалов признавали, но были совершенно

независимы [14, с~ 4]. Видимо, по каким-то причинам галгаевцы формально признавали подданство. Возможно, это произошло в 1760-х г., когда они вместе с карабулаками намеревались выселиться на плоскость. Других поводов принимать это подданство, на наш взгляд, у галгаевцев не было. Живя в высокогорный районах и имея мощные укрепления (Галгай Коашке), охранявшие вход в Галгайче и боевые башни, они были для власти шамхалов недосягаемы. Поэтому, мы склонны считать, что формальное признание власти шамхала галгаевцами было связанно с их намерением переселиться на плоскость.

В конце XVIII в. Малая Кабарда делилась на два владения:Таусултан и Гелахстан. Последнее включала поселения двух княжеских фамилий - Ахловых и Мударовых. Территория Назрановской долины считалась частью владений Мударовых. При этом сами кабардинцы здесь не жили из-за угроз нападений горцев. Они оставили эти места в середине XVIII в. Эта информация согласуется со сведениями из варианта предания, приводимого в статье Б. Ц. Хабриева, что князь Мударов земли в районе Назрани использовал под пастбища и охотничьи угодья, «но сам здесь не поселился, так как жить в столь диких местах было опасно из-за бесчисленных шаек грабителей».

Вместе с тем, в предании говорится, что Назрань в то время представляла из себя пустошь и была спорным местом между кабардинцами и чеченцами [4, с- 701. в этой связи отметим, что в XIX в. некий Гуданат Мударов в своем «Прошении вКомиссию, учрежденную для рассмотрения личных и поземельных прав туземцев Терской области»,

дает краткий обзор происхождения своего рода и о границах его владений [15, л 20-

22°61. Согласно сведениям из этого документа, Этагай и его потомки, происходившие из «галгайских обществ», владели землями между реками Аргун и Камбилеевка. Они переселяли в свои владения соплеменников галгаевцев и представителей родственных вайнахских племен. На этих территориях в XIX появились плоскостная Ингушетия и т.н. «Малая Чечня».

В XIX в П. А. Головинский отмечал, что «фамилии Турло, Мудар и Этагай, считались наиболее знатными и влиятельными (в Чечне - прим. М. А.)... Аул Этагу или Атаги, на р. Аргун, основан фамилией Этагай» [16, с- 2431. Л. Л. Штедер в 1781 г. в верховьях Аргуна упоминает племя Attaja —с—1691. Я.Я. Штелин называет их атахизами, И. А. Гюльденштедт - атахузами [9, 165, 2391.

Более того, из документа следует, что в начале XIX в. потомок Этагая по имени Алхазур способствовал переселению горных соплеменников галгаев на свои бывшие владения

[15, л 20-22о61. Исходя из всего этого, мы приходим к выводу, что в варианте предания, записанного Б. К. Далгатом, под «чеченцами», оспаривавшими район Назрани, имеются в виду потомки Этагая Галгайского, владевшие Малой Чечней и называвшиеся «чеченскими князьями».

Итак, ингуши вели переговоры с кабардинским князем Мударом, подключив кумыкского шамхала Магомет-хаджи, который «хорошо относится к галгаям» и «называл братьями». Возможно, хорошее отношение Магомета-хаджи к галгаям было связано с тем, что кумыкский владелец их с карабулаками относили к одному народу. Действительно, Готлиб Георги в 1766 г. и Симон Паллас в 1794 г. сообщают, что карабулаки прежде назывались ингушами и происходят от них, а язык их состоит из кистинских (т.е.

ингушских) и чеченских наречий [9, с- 177; 2791. Возможно, жившие в восточных районах карабулаки говорили на смешанном ингушско-чеченском говоре.

Вообще, из приводимых выше данных, видны близкородственные отношения между ингушцами и карабулаками. Примечательно, что в 1762 г., карабулаки ходатайствовали

за «ингушцев» перед русскими об их переселении на плоскость [11, л—1171 Иными словами, информация из ингушского предания о попытке галгаевцев через орстхоевцев, связаться с владельцами плоскостных земель, находит подтверждение в архивном документе. Следовательно, первые попытки ангуштинцев и карабулаков реэмигрировать на плос кос ть на ч а лись е ще в 1760-х г г .

В этой связи укажем на карту под названием «Течение реки Терека, Большой и Малой Кабарды с около Кавказов лежащими странами», составленную Я. Я. Штелином и

изданную Географическим департаментом Императорской Академии наук [18, 6ез паг-"1. Сама карта издана в 1771 г., но следует учесть, что составлялась она ранее этой даты. При ее составлении могли использоваться данные из источников более раннего периода. Ведь в ту эпоху не было возможности обновлять данные через короткий период времени. Как источник информации использовались труды путешественников и исследователей разного периода, посещавшие и описавшие нужный составителю район. При этом следует отметить, что сам Я. Я Штелин не был на Кавказе.

На этой карте р. Назранка, которая обозначена здесь как Несран, в нижнем и среднем течении протекает по территории ингушцев, которые здесь отмечены под названием «кисты ингушевски». Кружками, видимо, обозначены какие-то поселения, посты или стоянки. Это примерно район современных населенных пунктов Янадаре, Экажево и

Гамурзиевский МО г. Назрань. Следовательно, ингушское присутствие в районе Назрани, если верить этой карте, зафиксировано не позднее 1771 г. Вполне возможно, что после 1762 г. ингушским племенам удалось занять юго-восточные и восточные районы Назрановской долины или поставить там свои посты как притензии на права владения этими территориями. Кстати, И. А. Гюльденштедт среди ингушских округов отмечает

Ендре, название которого созвучно с названием современного с.п. Яндаре [9, с~ 2381. Впрочем, возможно, здесь речь идет о местности Карасу-Яндырь в районе впадения Ассы в Сунжу.

Согласно А. А. Цуциеву, ингушские аулы Шолхи, Ахки-Юрт у выхода на равнину рек Камбилеевка и Сунжа, возникают в 1750-60-х гг., а к 1770-80 гг. сторожевые посты ингушей достигают пункта нынешней Назрани [19, с' 161. И с тем, что в 1781 г. Л. Л. Штедер сообщает об «ахгуртах» (ахкиюртовских ингушах) в 4 верстах к востоку от р. Сунжи, примерно в районе современных с.п. Сунжа, Али-Юрт и г. Магас [9, с' 3131.

Также на карте Штелина к востоку от кистов вдоль р. Сунжи до нижнего течения р. Гехи указаны кумицки. Однако на этой территории, как показано выше, в конце XVIII в. были поселены карабулаки и ингушцы, находившиеся под покровительством эндиреевских кумыков. Возможно, составитель карты имел сведения об этом и поэтому отметил эти племена термином кумицки, как указание на нахождение их под управлением кумыкских феодалов. Действительно, Я. Я. Штелин отмечает, что «(..,)карабулаки, состоят отчасти под княжеской фамилиею Алдамир называемою, а отчасти под кабардинским князем

Двелет-Гиреем» [18, без паг-; 9 с- 1651. Алдамир, видимо, это Айдемир Бардыханов, хан Эндиреевского ханства. В районе Назрановской долины надписькумицки переходит границу кистов. Возможно, так автор хотел подчеркнуть, что эта часть территории кистов также находилось под управлением эндиреевцев.

К северо-востоку от кумицки, вдоль правого берега р. Сунжи отмечены чеченцы, видимо, жители владений князей Турловых.

К югу от чеченцев, указаны атахи. По всей видимости, это жители владений княжеского рода Этагай. То самое племя атахи, которое упоминается Л. Л. Штедером. Я. Я. Штелин пишет про них: «Третий народ, Атахисской называемой, простирается между прочими реками и в восточную сторону до реки Аксай. К оным можно причислить еще четвертый народ, Тавлинцы называемый, который обитает в горах при вершинах всех вышеупомянутых рек» [18, без паг.; 9 с. 165"|. Тавлинцы (инг. лоамарой, чеч. ламрой) на карте отмечены к югу от атахи между реками Асса и Аксай.

Таким образом, ингушцы и карабулаки после 1762 г. начали выселяться на выделенные им эндиреевскими феодалами и царской администрацией земли. Но занять весь район Назрановской долины и смежные с ней территории, уже покинутые кабардинцами, им не удавалось. Главной причиной, на наш взгляд, стала сложная международная обстановка того времени не позволившая незамедлительно исполнить намерение карабулаков. Например, о карачаево-балкарцах, осетинах и ингушах, Я. Я. Штелин пишет, что в 1739 году при заключении мира с османами они были объявлены «свободными и неподвластными России или Турции, однако они больше расположены к России. Кабардинцы тоже и поэтому время от времени присылают в столицу своих князей для

уверения об их дружелюбии» [9, с-1631.

Иными словами, условия перемирия между османским султаном и русским царем препятствовали свободному выселению на территорию, считавшуюся «нейтральной». Но

после того, как началась война с османами, Россия в 1772 г. стала активно содействовать заселению карабулаками богатых угодий вдоль низовьев реки Ассы и в

местности Карасу-Яндырь (в месте впадения р. Ассы в р. Сунжу)[20, с 25-261. То есть здесь роль играла геополитика и противостояние османов и русских в регионе. В 1772 г.

карабулаки приняли российское подданство ^^—с—4631. Однако даже после этого, видимо, они не смогли основать здесь постоянные поселения, и освоение территории затянулась еще на 8-10 лет. Здесь причина, по нашему мнению, заключалась в том, что кумыкские владельцы не могли обеспечить переселенцам ту безопасность от кабардинских набегов, которую они ожидали. Дело в том, что чем ближе к кумыкским владениям селились переселенцы, тем легче было шамхалу или андреевским князьям защищать поселенцев от притеснений со стороны кабардинских князей. В документе говорится, что карабулаки и ингушцы просили защиты от кабардинцев (т.е. кабардинских князей), чеченцев (князей Турловых) и мичгизов (о них мы скажем ниже). Предлагали им защиту от них две стороны: русские, если они примут христианство; и эндереевские феодалы, если они примут Ислам [11, л- 112-1171.

Но по мере ослабления Кабарды и влияния османов в регионе, карабулаки и ингушцы начали занимать все более западные территории и в начале 1780-х гг. они появились уже в районе верхнего течения р. Назранки и постепенно заняли всю Назрановскую долину. Причем первыми этот район, на наш взгляд, заняли ингушцы. По крайней мере, Л.Л. Штедер в 1871 г. не отметает карабулкаские поселения в районе между

современными с.п. Яндаре и Давыденко [9, с1 204-2051. в это время селения карабулаков, в основном, располагались по Фортанге и к востоку от этой реки. Н. Г. Волкова, ссылаясь на Клапрота, пишет, что самая северная группа карабулаков обитала по маленькому ручью Балсу, а также занимала территории на запад от ручья Шелмигор,

впадающего ниже р. Ассы в р. Сунжу [17, с 1571.

Согласно преданию, 80 дворах выселились в Назрановскую долину и эта не была первая волна переселения. Здесь также говорится, что получив добро на поселение, «в честь этого события люди произвели обряд заклания белого быка с черной головой». После этого они вернулись в Ангушт и стали уговаривать людей переселиться на новые территории. А те не решались, видимо помня, что земля эта считалась собственностью малокабардинских князей, которые часто совершали набеги. Поэтому переселились

только после того, как первопоселенцы убедили их [8, с 3441, возможно, рассказав о гарантиях безопасности, полученных от шамхала Магомета.

В 1781 г. в районе р. Назранки Л.Л. Штедер отметил заставу ингушей[9, с 2131. Заставой автор, видимо, называет сторожевую башню Тоди г^ла упоминающуюся в предании. Если это так, то в 1781 г. ингуши уже обосновались в этом районе, так как башню Тоди г^ л а построили, как явствует из предания, после обряда заклания белого быка. Видимо, после получения разрешения от дагестанских и кабардинских князей. Возможно, Л.Л. Штедер в 1781 г. застал одну из первых малочисленных волн переселенцев, которые еще основательно не закрепились здесь и кочевали с места на места, ввиду угрозы со стороны Кабарды. Даже в 1807 г. во время путешествия Клапрота ингуши часто меняли места поселения, переходя из одной долины в другую,

ведя полукочевой образ жизни —с—50—691. Это объясняет причину того, что

переселенцы первоначально поселились в землянках, как сказано предании [6, с 701.

Далее попробуем выяснить, когда же в районе Назрановской долины появились более или менее постоянные карабулакские поселения. В этой связи интерес представляет
i
Не можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

сведения из рапорта полковника Савельева на имя ген.-поручика П.С. Потемкина «О столкновении чеченской партии с карабулаками и их намерении напасть на ингушей, поселившихся у р. Назрань» от 29 мая 1787 г.», где говорится о чеченцах, которые «... потянувшись в верх за Сунжей до речки Настрана, хотели напасть на поселившихся тамо

недавно вышедших из гор ингушевцев и мичкизов» [21, л~ 3621. Кем же были эти мичкизы? Известно, что кумыки так называли чеченцев, часто и всех вайнахов. Русские, вторя им, также не редко всех ингушей и чеченцев называли мичкизами. Однако в Указе Коллегии иностранных дел кизлярскому коменданту А.А. Ступишину о переселении на пустующие земли горских народов, мичкизы упоминаются как отдельное от чеченцев, ингушцев и

карабулаков племя [11, л- 112-1171. Понятно, что под этим названием скрывается какое-то вайнахское племя и название здесь употребляется в узком смысле.

К югу от Качкалыкских гор, где течет р. Мичиг, еще в XVI в. поселилисьаккинцы. Первоначально их и называли «мичкизами» и они одни из первых вайнахских обществ принявших Ислам. От них же просили защиты карабулакские переселенцы во второй половине XVIII в., только начинавшие переходить в мусульманскую религию.

Иоганн Готлиб в конце XVIII в. разделял кистов на «чеченгов, югушцев, кистов

ватского, ангушского и шемского округов, карабулаков и мельчегов» [9, с~—176-1771. Причем мильчеги (т.е. мичкизы) указаны по Аксаю и Сунже, где обитали аккинцы. Однако вряд ли мичкизы из района р. Мичиг переселились в Назрановскую долину. Тем более в документе говорится о «вышедших из гор» мичкизах», в то время как мичкизы-аккиницы обитали на плоскости. Но вместе с тем, в составе мичкизов значительный процент составляли орстхоевские (т.е. карабулакские) рода. К тому же аккинцы и орстхоевцы, согласно народному преданию, имеют одно происхождения. Видимо, об этом были осведомлены их соседи и поэтому близкородственных карабулаков также называли мичкизами. Ведь называли же кумыки всех ингушей и чеченцев общим названием мичкизы, зная о родстве своих соседей мичкизов с ними. Если наши выводы верны, то в начале 1787 г. в районе Назрановской долины вместе с ингушцами обосновались и карабулаки.

Вообще, ингушцы и карабулаки селились вместе или в отдельных родовых хуторах поблизости друг от друга. Связанно это было, на наш взгляд, не только с близким родством этих обществ между собой, но и с тем, что так им легче было обороняться от нападений внешних врагов. В этом нет ничего удивительного, если вспомнить, что последние просили за ингушцев, о разрешении им на переселение в район

Качкалыкских гор [11, л- 112-1171. Поэтому вместе они осваивали и район Назрани.

О стремлении совместного заселения этих территорий карабулаками и ингушцами свидетельствуют также источники конца XVIII - начала XIX в. Например, Л.Л. Штедер сообщает о совместных поселениях ингушцев и карабулаков - Ахкин-юрте и Казак-Гечу

[9, с. 213; 17, с. 1541. Также из архивных документов и полевых материалов известно, что на месте современного г. Сунжа в Ингушетии существовали леймоевский хутор Корей-юрт и цечоевский - Дебир-Юрт. Первые - это ангуштицы, вторые - карабулаки [22, с' 141711. При этом в западных районах преобладали ингушцы, а в восточных - карабулаки.

Во второй половине XVIII в., когда карабулаки и ингушцы пытались переселиться на плоскость, в регионе главными и конкурирующими между собой игроками были царские наместники, кабардинские и дагестанские князья (многие из которых, между прочем, имели от Российской империи ярлык на управление горскими народами). Исследователи вооруженную борьбу горцев под предводительством шейха Мансура, наряду с тем, что

она была направлена против экспансии Российской империи на Северном Кавказе, не без оснований, считают также антифеодальной I"13, с- 19-39 10, с. 4851.

Восточные районы Северного Кавказа находились в зоне влияния кумыкских и аварских феодалов, а западные - кабардинских феодалов. Интересы их сталкивались в предгорьях Центрального Кавказа. Князья имели дружеские отношения между собой, как представители правящего класса среди горских народов, но довольно частыми были и столкновения между ними. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Орцха Карцхал о переселении в Назрань договаривался с главными игроками в этом регионе -кабардинскими и кумыкскими владельцами.

В конце XVIII в. могущество кабардинских князей постепенно стало сходить на нет. В этой связи укажем на письмо командующего корпусом войск на Северном Кавказе И. Ф. де Медема кабардинским владельцам в 1773 г. с требованием прекратить нападения на

ингушей "23, с- 306-3071. Из него видно негативное отношение русских к кабардинцам. Дело в том, что во второй половине XVIII в. имевшие проосманские взгляды князья попали в немилость к российскому государю. В то же время, в соперничестве между кабардинскими и кумыкскими феодалами за обладание междуречья Терека и Сунжи, русские стали поддерживать последних. России было выгодно приписывать земли горцев к своим подданным князьям, в территориальных спорах с османами, обострившихся во время основания Моздокской крепости и строительства дороги от этой крепости в Грузию. Поэтому русские старались заселять эти территории, пусть даже формально считающимися покорными себе племенами ( ингушцами, карабулаками, чеченцами, кумыками и т.д.).

Согласно преданию «О прошлом Назрани», назрановцы мирно жили три года, но потом у них случился конфликт с людьми их покровителя Магомета-хаджи и между ними произошли столкновения, вследствие чего гости вынуждены были спасаться бегством в

Кабарду [8, с- 3441. Далее в сообщается, что нападавшие пожаловались Магомету-хаджи. Решив отомстить назрановцам, «имам» собрал большое войско и напал на Назрань. Ингуши «стали стрелять из башни... Этим временем стемнело. Тогда враги покинули Назрань... Вскоре наибы имама создали новый отряд и двинули его на Назрань. Теперь враги имели пушку... Со звуком «хар-р-р» вылетали ядра и, не долетая до Назрани, скатывались в низины. От их шума, - а он становился все громче, люди проснулись и

вышли из своих домов. Назрановцы собрались и вновь отбили врагов» [8, с- 345-3461.

Эти сведения согласуются с информацией из варианта данного предания в работе Б. К. Далгата: «Орцханов выстроил для себя высокую деревянную башню и назвал ее «башней на ногах» (на четырех столбах); в ней могло поместится для обороны несколько сот человек Чеченцы, проведав, что какой-то смельчак завладел оспариваемым ими от кабардинцев местом, пошли на него войною). Ингуши не испугались чеченцев и, забравшись в башню, стали защищаться, отстреливаться... От их огня чеченцы, наконец, не выдержали и обратились в бегство; ингуши пустились в погоню за ними с

обнаженными шашками в руках. до самой р. Ниттыхой-х!» [6, с 701.

Обращает на себя внимание, что в башне «могло поместится для обороны несколько сот человек». Вряд ли в одной башне поместилось бы такое количество обороняющихся. В таком случае это уже не башня, а небольшая крепость.

В предания говорится: «В селе на четырех сваях стояла башня Тоды. В ней засели Карцхал и другие люди - всего восемь человек» [8, с- 3451. В варианте этого предания в

работе Б. К. Далгата, говорится о ста защитниках, занявших оборону в этой башне. Видимо, башен было больше, просто в памяти народа сохранилась та, в которой находился Карцхал. Тоди, возможно, это имя строителя башни.

Также сообщается, что нападавшие сумели поджечь башню и из нее выпрыгнули трое и остались невредимыми [8, с~ 3461. Если среди них был Карцхал, то почему о нем не упомянул рассказчик, ведь он главный герой во всей этой истории? Возможно, это также свидетельствует, что в селе башен было несколько.

Хотя рассказчики обычно свою сторону нахваливают, и вряд ли у назрановцев победа была столь блестящей, но важна здесь информация, что переселенцы мирно жили 3 года. Потом по каким-то причинам у них произошел конфликт с Магометом-хаджи, в результате чего между ними произошло сражение. На вряд эти столкновения остались бы незамеченными русскими. По всей видимости, речь идет о сражении между ингушами и 'чеченцами', которое произошло в 1783 г.

А. Н. Генко, ссылаясь на архивные документы, пишет, что в начале 1783 г. ингуши солидаризировались с жителями чеченских аулов Атаги и Альды. 3-7 марта того же года, карательная экспедиция п-ка Кека и м-ра Рика сожгла аулы атагинцев, а ингуши

же не оказав сопротивления выдали заложников [24, с' 688-6901. Здесь вспомним, что атагинцы управлялись галгайским родом Этагай. Алдынцы же находились под управлением дагестанских феодалов. Власть князей распространялась на селения:

Большая и Малая Чечня, Большая Атага, Шали и др.»[10, с- 469-4701. Видимо, последние увидев, что произошло с их более многочисленными соплеменниками, приняли решение не оказывать сопротивление, дабы избежать их участи.

А через 4 месяца царской администрации удалось поссорить ингушей и чеченцев. По этому поводу П. Г. Будков пишет: «В то время наблюдаемо было правило древних римлян, чтоб для пользы кавказского края ссорить между собою разных кавказских народов, дабы они, ослабляя свои силы, оставляли больше нас в покое. Вследствие сего поссорены от нас, разными образами, чеченские народы с ингушами, и в июне 1783 г. сразились имен каждая сторона от 1 т. человек. Чеченцы потеряли 20 убитыми и до 40 человек ранеными, однако получили поверхность и отогнали у ингуш до 2 т. баранов»

[25, с. 1111. Эта информация согласуется с данными из ингушских преданий. Однако здесь даются более реалистичные данные об итогах сражения: войско Магомет-хаджи было вынуждено оставить Назрань и отойти в Чечню и Дагестан, однако сумело отогнать «у ингуш до 2 т. баранов». Впрочем, согласно сведениям из предания, назрановцам удалось отбить награбленное у нападавших [8, с~ 3441.

Тем не менее, до этого сражения назрановцы были в хороших отношениях с чеченцами и другими мусульманскими народами во владениях Шамхала и Мударовых, раз они в начале 1783 г. «солидаризировались» с ними. И это также согласуется с информацией

из предания о том, что переселенцы «мирно прожили три года» [8, с'—З441. Иными словами, поселение ингушцев в Назрани возникло в 1780 г.

Описываемые в предании события происходили, по крайней мере, до появления шейха Мансура. На это указывает тот факт, что в предании его имя не упоминается. А это не логично, так как Мансур, как предводитель мусульман Северного Кавказа, был очень популярен среди горцев.

Какие были причины, приведшие к столкновениям между бывшими союзниками? П. Г. Бутков приписывает это русской политике «разделяй и властвуй». Понятно, что без

участия русских здесь вряд ли обошлось. Однако, на наш взгляд, русские просто умело воспользовались возникшим между бывшими союзниками конфликтом, причиной которого, видимо, стал отказ большей части назрановцев принимать Ислам. Как пишет Б. Ш. Ахмадов, со ссылкой на авторов конца XVIII в., в это время основная масса ингушцев

и карабулаков исповедовала смесь языческих верований с христианством "10, с- 462-4671. Эти общества, как отмечалось выше, заняли Назрановскую долину при поддержке галгайского рода Этагай и шамхала Тарковского. Главными условиями, которые феодалы ставили пред горцами при их переселении в свои владения, были принятие Ислама и арендная плата. Действительно, в предании говорится, что Орцха Карцхал обещал платить за пользование землей. Князья, будучи мусульманами, категорически не желали в своих владениях селить язычников. Например, такие же условия ставились

кумыкскими феодалами перед карабулками в 1762 г. [11, л 112-1171. Поэтому ингушцы в конце XVIII в. также переселялись с условием принятия Ислама и арендной платы.

Но судя по всему, ингушский старшина не был до конца честен с мусульманскими феодалами. В предании говорится, что Карцхал схитрил, обещав платить за пользование землей «пока деревянная ограда нового поселения не сгниет». Вообще, из контекста предания видно, что Орцха Карцхал не хотел платить. Также, возможно, ингушский старшина не сильно желал оставлять верования предков и переходить в Ислам. По крайней мере, массовый переход назрановцев в мусульманскую религию зафиксирован

лишь начале XIX в. [1, с- 8911. Возможно, зная, что если он не согласись, то ему будет отказано на переселение, Орцха Карцхал вначале согласился с условиями феодалов, и даже решил поддержать соплеменников атагинцев. Но потом перестал выполнять условия договора.

В этой связи отметим, что «в своих первых сведениях, доставленных в ставку царских властей в Кизляр 4 марта 1785 г., старшина деревни Кулары Кайтуко Баков сообщил, что, будучи в Алдынской деревне 3 марта 1785 г., им были замечены приготовления жителей многих чеченских деревень к походу. , и говорят, что пойдут с Мансуром к ингушам для обращения их в магометанство и для отыскания какого-то древнего АлКорана, якобы хранящегося у ингушей» "26, л- ^^б1.

Здесь возникает резонный вопрос: как «древний АлКоран» оказался у ингушей, если они в это время в абсолютном большинстве были язычниками или христианами? Мы объясняем это тем, что назрановцы его получили от кумыкских или кабардинских мулл, с которыми договаривались о переселении в Назрановскую долину, на условии принятие Ислама. В таком случае тем более понятна разгневанность Магомета-хаджи на Орцха

Карцхала [8, с- 3451, который принял такой подарок и не выполнил обещание принятии мусульманской религии. Видимо, вопрос возвращения попавшего в руки язычников «древнего АлКорана», или приведение их в Ислам, стоял остро в мусульманской среде Северного Кавказа, раз предводитель мусульман Мансур и его войско хотели отправиться к ним в поисках Священного Писания.

Как отмечалось выше, русские принимали активное участие в этих событиях. В данном случае, они пытались склонить назрановцев к принятию христианства. О сопернических отношениях в этом вопросе между царскими представителями и местными владельцами свидетельствует вышеназванный документ 1763 г. где ротмистр Макаров пытается подчеркнуть, что за принятие христианства от русских карабулаки получат защиту большую, чем могли предложить местные феодалы, которые сами считались подданными русского царя [11, л—112, 1171. Но если живших ближе к кумыкским владениям и в

окружении мусульманских народов восточных карабулаков царским спецслужбам не удалось склонить к принятию христианской веры, то с назрановцами и западными карабулаками они имели успех. Последние о своем желании принять христианства сообщали Л.Л. Штедеру и просили защиты от чеченцев (т.е. от мусульман в общем) [9, с'

Уговорить Орцха Карцхала из полухристианских верований перейти в христианство русским также не составило большого труда. При этом они вряд ли не понимали, какая будет ответная реакция шамхала. Видимо, это имел ввиду Бутков, когда писал, что

русские поссорили разными способами, «чеченские народы» с ингушами —с^ИИ. Царские спецслужбы таким образом ссорили между собой племена, признававшие подданство Российской империи, чтобы они ослабляли друг друга и нуждались в ней, как в третейском судье.

Иными словами, карабулаки и ингушцы оказались между двумя огнями: с одной стороны местные феодалы ставили условие для переселения в свои владения - принятие Ислама; с другой стороны - царские представители, предлагали им принять христианскую религию и большую защиту. При этом горцы видели, что и кумыкские, и кабардинские феодалы, в основном, сами являются подданными российского государства и понимали кто хозяин в регионе. Возможно, поэтому ингушцы и западные карабулаки, жившие достаточно далеко от кумыкских владений, условия предлагаемые русскими посчитали более предпочтительными. Да и христианство, предлагаемое русскими, была ближе к верованиям основной массы ингушских племен на тот период.

Принятие христианства было важным условием, которое ставилось русской администрацией перед горцами, выселяющимися на плоскость. Видимо, в этой ситуации Орцха Карцхал пытался маневрировать и хитрить, так как не хотел ссориться ни с одной из этих сторон. Но в итоге, ему пришлось определиться и, судя по дальнейшим событиям, ингушцы, как и западная часть карабулаков, приняли условия русских.

Восточные же карабулаки, находясь в окружении мусульманских племен и поближе к кумыкским владениям, приняли условия, поставленные перед ними шамхалом. Впрочем,

в итоге также отказались платить, как только закрепились и окрепли на новом месте с. 4711

Исходя из всего вышесказанного, события, возможно, развивались следующим образом: Магомет-хаджи послал небольшой отряд (в предании говорится о 100 воинах), для патрулирования приграничных территории и одним из их пунктов назначения была ингушская деревня Назрань. Когда патруль добрался туда, то с удивлением узнает, что назрановцы не приняли Ислам и отказывались платить. Далее происходит ссора между местными и гостями, вследствие чего последние были вынуждены спасаться бегством. Узнав об этом разгневанный кумыкский владелец «собрал воинов от всех народов, что живут вокруг, начиная от моря и до гор, и двинулся на Назрань, чтобы завоевать ее».

Численность защитников Назрани говорит о том, что среди них были не только ее жители, так как малочисленное на 1783 г. население этой деревни (от 80 до 150 дворов согласно преданию) вряд ли смогло бы выставить тысяча воинов, как пишет Бутков, и отразить нападение многочисленного войска дагестанского владельца. По нашему мнению, в защите Назрани участвовали и другие ингушские общества, в том числе и западные карабулаки. Последние в это время, судя по сообщениям Л.Л. Штедера, действительно подвергались нападениям чеченцев и получали защиту от русских,

которые пытались воспользоваться этой ситуацией [7, с- 207, 2081. Подтверждается такой вывод и тем, что в варианте предания, записанного Б. К. Далгатом, говорится, что ингуши пустились в погоню за напавшими на Назрань с обнаженными шашками в руках

«до самой р. Ниттыхой-х» [6, с- 701. Здесь река Ниттыхой (современная р. Нетхой в Чечне) упоминается не случайно. По этой реке проходила условная граница между чеченцами и западными карабулаками. По нашему мнению, это указывает на то, что жители Назрани были в союзе с карабулаками. А иначе навряд ли последние позволили бы назрановцам преследовать нападавших на своей территории. Защита Назрани, видимо, происходила при активном участии в ней карабулаков.

Таким образом, основной причиной стал, отказ принимать мусульманскую религию назрановцами. Все попытки мусульманских владельцев склонить последних к этому не имели успеха. И лишь в начале XIX в. равнинные ингуши начали массово переходить в Ислам на добровольной основе.

Судя по имеющим косвенным данным, первые попытки возвращения на плоскость ингушские племена начали предпринимать еще в XVII в. В этой связи отметим еще один вариант предания об основании Назрани, который записал Н. Ф. Яковлев: «По преданию около 200 лет назад вышел из гор, из селения Ангушт, ингуш по имени Орцха Кэрцхал, из потомков Малсэга и первый поселился на берегах «матери Назрани»... За занятую землю воевал Кэрцхал с чеченцами, осетинами, кабардинцами и ни разу не выпустил из своих рук Назрань. Мало-помалу враги стали водить с ним дружбу, а ингуши стекались к

нему с гор и селились около» [8, с- 3471. Важно отметить, что согласно и этому варианту предания, Орцха Карцхал и его люди первыми заняли пустующие земли района Назрани после ухода кабардицев. Также здесь говорится, что Назрань основали 200 лет назад. Если считать от времени, когда Н. Ф. Яковлев записывал это предание, то основание поселения происходило в начале XVIII в. На наш взгляд, рассказчик здесь имеет ввиду не время основания Назрани Карцхалом, а период первых попыток ингушцев и карабулаков переселиться в Назрановскую долину. Действительно, это время удивительным образом совпадает с датой переселения галгаев на плоскость, приводимой в «Прошении» Гудантом Мударовым (150 и более лет назад относительно середины XIX в.). Иными словами, дата переселения ингушей на плоскость, приводимая в предании, подтверждается архивным документом.

Возможно, это была удачная попытка возвращение ингушских племен на плоскость в XVII - начале XVIII в. Например, в одном из ингушских преданий рассказывается: «Раньше, когда наши отцы жили в горах, эта равнина была в руках черкесских, кабардинских и ногайских князей... Немало горя вынесли от плоскостных князей и горные люди. Чтобы отбивать их нападение, лучшие мужчины ставили у подножья гор свои посты. Одним из таких постов в те времена был Ачамза-курган, который расположен близ села Экажево (этот район на карте Штелина 1771 г. входит в территорию «кистов ингушовски» - прим. М.А.). Ингушский Лоаман Ха, Нарт Нясар и Нарт Орстхо - все трое, сговорившись между собой, в то время несли там караул,

охраняя покой горных людей. Говорят, что этот курган они и возвели» "27, с 981. О столкновении с кабардинцами и отвоевании этих земель у ногайцев, говорится и в «Прошении» Гуданта Мударова. Н. Ф. Дубровин также писал о том, что чеченцы (подразумевая все нахские племена) подвергались нападению ногайцев, кумыков и

кабардинцев "28, с- 3701. Возможно, что эти события связаны с вооруженной борьбой горцев с кабардино-ногайским нашествием, описываемое в ингушском героико-эпической песне «Махкинан» "29, с-2-31. в предании, между прочим, говорится, что

«Орцхо Карцхал и Эги Арсмак знали, что эта земля в свое время была захвачена кабардинским родом князей Мударовых».

По нашему мнению, с этими событиями связаны и сведения из предания «Как ингуши отбили князей», где говорится: «В давние времена богатые князья простирали свою власть на и ингушские земли. Они препятствовали ингушам селиться на равнинных землях и притесняли их. Это было время появления огнестрельного оружия. Пошли они за горы, и принесли оттуда ружья... Ингуши уничтожили князей, освободились от их насилия и зажили свободно» ^———415!. Примечательно, что практически во всех приведенных в этой статье преданиях, плоскостные земли называются ингушскими. Иными словами в сознании ингушей плоскостные земли Центрального Кавказа были ингушскими, но завоеванные кабардинцами и ногайцами. Когда произошло это завоевание? В вышеприведенном предании говорится об огнестрельном оружии, которое у ингушей появилось не позднее XVII в. По крайней мере, в «статейных списках» мы находим сообщение о том, что в 1604 г. «недалеко от входа с севера в Дарьяльское

ущелье в ночи приходили на послов горские люди с вогненным боем» [30, с'—651. Упоминание в преданиях ногайцев также говорит о том, что описываемые события происходили не позднее конца XVII в., когда этот народ еще имели силы нападать на поселения горцев.

Здесь отметим, что «Ачамза-курган» (инг. Ачамз-Боарз) находится в районе, где Л.Л. Штедер отметил ахкиюртовкие поселения, как населенные ингушцами и карабулаками. Возможно, герои из предания Лоаман Ха и Нарт-Орстхо здесь являются эпонимами ингушцев и карабулаков, а Нарт-Нясар - эпонимом местности Назрань (инг. Наьсаре). В таком случае, в предании зафиксировано совместная охрана этих мест ингушскими племенами от степных народов задолго до их возвращения в Назрановскую долину и другие плоскостные земли вплоть до Качкалыкских гор.

Ф.И. Горепекин приводит сведения о заселенности территории Назрановской долины «ингушским родом "Несер-мол"» [31, с'—181. Мы вполне допускаем, что это название исторически связано с нахоязычным население, жившим здесь до прихода кабардинцев и ногайцев (возможно, с дзурдзуками-цовцами).

Таким образом, возвращение ингушских племен на равнину происходило в течение XVII-XIX вв. Исходя из того, что с времени переселения в Назрановскую долину во главе с Орцха Карцхалом и до сражения 1783 г. ингуши на новом месте мирно прожили 3 года (согласно преданию), а также учитывая сообщение Л. Л. Штедера об ингушском посте в этом районе, мы приходим к выводу, что основание первого более или менее постоянного ингушского поселения и обряд заклания белого быка в честь этого события, происходило не позднее 1780-1781 гг., посредством договора с кабардинскими и кумыкскими владельцами.

Библиография

1. Акты, собранные Кавказской археографической комиссией / Под ред. А. П. Берже. Тифлис: Тип. главного управления Наместника Кавказского, 1870. Т. 4. 1019 с.

2. РГАДА (Российский государственный архив древних актов). Ф. 23. Оп. 1. Д. 13. Ч. 10а.

3. РГАДА (Российский государственный архив древних актов). Ф. 23. Оп. 1. Д. 13. Ч. 21.

4. Лаудаев У. Чеченское племя // Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис: Тип. главного управления Наместника Кавказского, 1872. Вып. VI. С. 74-105.

5. Волконский Н. А. Война на Восточном Кавказе с 1824 по 1834 г. в связи с

мюридизмом // Кавказский сборник / Под ред. артилерии генерал-майора Чернявскаго. Тифлис: Типография Окружного штаба Кавказского военного округа, 1886. Т. 10. С. 1224.

6. Далгат Б. К. Родовой быт и обычное право чеченцев и ингушей. Исследование и материалы 1892-1894 гг. Москва: ИМЛИ РАН, 2008. 380 с.

7. Народы Кавказа / Под ред. М.О. Косвена, Л. И. Лаврова, Г. А. Нерсесова, Х. О. Хашаева. М.: Изд-во АН СССР, 1960. Т. 1. 1622 с.

8. Сказки, сказания и предания чеченцев и ингушей / сост. А.О. Мальсагов, И.А. Дахкильгов. Грозный: Чеч.-Инг. кн. изд-во. 1986. 528 с.

9. Кавказ. Европейские дневники XIII-XVIII веков. / Сост. В. Аталиков. Нальчик. Изд-во М. и В. Котляровых, 2010. Вып. 3. 305 с.

10. Ахмадов Ш. Б. Чечня и Ингушетия в XVIII - начале XIX века (Очерки истории социально-экономического развития и общественно-политического устройства Чечни и Ингушетии в XVIII - начале XIX века). Элиста: Джангар, 2002. 528 с.

11. ЦГА ДАССР (Центральный государственный архив ДАССР ). Ф. 379. Оп. 1. Д. 523.

12. Феодальные отношения в Дагестане. XIX - начало XX в. : Архивные материалы / Сост. Х.-М. Хашаева. - Москва : Наука, 1969. 396 с.

13. Смирнов Н. А. Шейх Мансур и его турецкие вдохновители // Вопросы истории. 1950. № 10. С. 19-39.

14. Ахриев Чах. Ингуши (их предания, верования и поверья) // Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис: Типография главного управления Наместника Кавказского, 1875. С. 1-40 с.

15. ЦГА РСО-Алания (Центральный государственный архив Республики Северная Осетия - Алания). Ф. 256. Оп. 1. Д. 7.

16. Головинский П.А. Заметки о Чечне и чеченцах // Сборник сведений о Терской области. Владикавказ: Типография Терского областного управления, 1878. Вып. I. Отд. II. С. 241-260.

17. Волкова Н. Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII - начале XX века / Ответ. ред. В. К. Гарданов. АН СССР. Ин-т этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. М. : Наука, 1974. 276 с.

18. Штелин Я. Я. О Черкасской или Кабардинской земле / Географический месяцеслов на 1772 г. СПб: Изд-во при Императорской Академии наук, 1771. [Без пагинации!

19. Цуциев А. А. Осетино-ингушский конфликт (1992-.): его предыстория и факторы развития. Историко-социологический очерк. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЕН), 1998. 200 с.

20. История добровольного вхождения чеченцев и ингушей в состав России и его прогрессивные последствия / Чеч.-Инг. гос. ун-т им. Л. Н. Толстого / Сост. Б. А. Ахмадов и др.. Грозный: Чечено-Ингушское книжное изд-во, 1988. 58 с.

21. РГАДА (Российский государственный архив древних актов). Ф. 23. Оп. 1. Д. 13. Ч.

22.

22. Картоев М. М. К истории города Сунжа // Вестник Ингушского НИИ ГН. 2017. № 1. С. 14-16.

23. Кабардино-русские отношения в XVI - XVIII вв. Документы и материалы в 2-х томах / Сост. Н. Ф. Демидова, Е. Н. Кушева, А. М. Персов. Москва: Изд-во АН СССР, 1957. Т. 1. 510 с.

24. Генко А. Н. Из культурного прошлого ингушей // Записки коллегии востоковедов при Азиатском музее Академии наук СССР / Ред. изд. акад. В. В. Бартольд. Л. : Издательство Академии наук СССР, 1930. Т. V. С. 681-761.

25. Бутков П. Г. Материалы для новой истории Кавказа, с 1722 по 1803 год. / Императорская академия наук. Непременный секретарь академик К. Веселовский. Санкт-

Петербург: Типография Императорской академии наук, 1869. Ч. 2. 602 с.

26. ЦГВИА (Центральный государственный военно-исторический архив). Ф. 52. Оп. 1/194. Д. 350. Ч. 3.

27. Антология ингушского фольклора. В 10 томах. Нартские сказания. Легенды / сост. И.А. Дахкильгов. Нальчик: Эль-фа, 2006. Т. 4. 488 с.

28. Дубровин Н. Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. В 6 томах. СПб.: Тип.. Департамента Уделов,1871. Т. 1. Кн. 1. 656 с.

29. Козьмин В. Махкинан (Фея гор) // Кавказ. 1895. № 98. С. 2-3.

30. Кушева Е. Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией : вторая половина XVI - 30-е годы XVII в. / АН СССР. Ин-т истории. М.: Изд-во АН СССР, 1963. 371 с.
i
Не можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

31. Труды Ф. И. Горепекина / Материалы ПФА РАН. / Сост. Албогачиева М. С-Г. Санкт-Петербург - Магас: Ладога, 2006. 212 с.

[abu_umar_as-sahabi]

Родоначальником Кистинского общества, по народному сказанию, был Кист, сын одного знаменитого сирийского владельца из дома Камен (Комнен?). Во время первых крестовых походов, он убежал из Сирии в Абхазию, а отсюда через некоторое время перешел в Грузию. Но Грузия в то время была в самом печальном положении от постоянных нападений арабов и турок, так что Кист вынужден был бежать отсюда в непреступные Кавказские горы. И поселился в одном из ущелий Северного Кавказа, недалеко от верховьев Терека. Здесь он основал аул Арзи,-слово, значащее по переводе на русский язык - орел. При этом он, вероятно по примеру своих предков, избрал герб с изображением орла; этот герб, как знак власти, был передаваем из рода в род старшему члену семьи. Этот герб в настоящее время, как нам известно из достоверных источников, хранится в одном из правительственных учреждений. На груди орла вырезана звездообразная Фигура, а на шее находится надпись вырезными буквами:

    *
    (Перевод: "Во имя Бога милостивого и милосердного, да будет благословение Божие над Умар-Сулейманом Мамиловым (это слово переведено гадательно, но скорее так, нежели как бы это было 155 год...), да будет хвала Богу за пожалование ястреба владельцу правоверному" (два последних слова могут быть и в творительном падеже, в таком случае вместо "владелец" ближе перевести "повелитель" и вместо "правоверному" - правоверных; впрочем, эти два слова так неясно вырезаны, что можно принять их даже за год и тогда будет три слова, в значении (дан) в Сирии 349, 249, или 345, 245.

Во всяком случае, перевод надписи приблизительный, самая же надпись написана куфическими буквами.

Сын Киста Чард имел сына, Чарда же. Последний построил в Арзи 16 осадных башен и замков, которые существуют и в настоящее время. После Чарда следовали его прямые потомки: Эдип, Эльбиаз и сыновья последнего, Мануил и Анд.

После смерти Мануила, сын его Даур-Бек поссорился с дядею Андом, оставил Кистинское общество и переселился в соседнее, Джейрахское общество. При последующих потомках Киста, власть их стала значительно уменьшаться над обществом, так что потомки: Шейлынк, Багамет и Тач играли между народонаселением роль старших членов семейства. Впрочем, соседи относились к этим лицам, как к владетелям кистинским; так, например, грузинский царь Ираклий принимал одного из потомков Тача с большим уважением и почестями, подобающими владельным лицам.

Чах Ахриев. "Ингуши. Их предания, верования и поверья". Стр. 1-2. Издан в "Сборнике сведений о кавказских горцах". Вып. 8. 1868 года.



===========================================



О ПРОИСХОЖДЕНИИ КИСТИНЦЕВ - Вертепов. "Ингуши. Историко-статистический очерк. 1892