ЭСАДЗЕ: НАЧАЛО УСПЕШНОЙ ПРОПОВЕДИ
====================================
Говорит
Мухаммад Тахир аль-Карахи в своей книге «Блеск дагестанских шашек в некоторых Шамилевских битвах»:
...
Глава о начале дела Гази Мухаммеда
И вот, в 1248 [1832] г., когда Аллах Всевышний захотел возобновить свою религию и отличить хорошего от дурного и возвеличить некоторых из них битвами, а некоторых смертью праведников за веру, то поднялся человек, у которого не было племени, где бы он поселился, и не было силы взять верх над теми среди народа, которых благоденствия делали неблагодарными и обилие напитков веселило. 6
6 В рукописи А (переписанной Хабибуллахом, сыном автора сочинения, с целью угодить цензуре) вставлена дополнительно фраза, отсутствующая в других рукописях: "Он поднялся и приложил все старания для изучения наук, говоря: «Истинно, я изучаю науки для исполнения дел религии»".
Он — ученый, укрепленный небесной милостью на прямом пути — Гази Мухаммед ал-Гимри ад-Дагестани, да будет свята душа его. Он призывал их к обязательности шариата, действиям в соответствии с ним 7 и к отстранению обычаев адата и оставлению их.
7 В рукописи А (переписанной Хабибуллахом, сыном автора сочинения, с целью угодить цензуре): "Когда же углублялся в науки, то призывал их к обязательности предписаний шариата и действиями соответствии с ними".
Он устрашал, угрожал и, для того чтобы обратиться к старейшинам Дагестана, составил послание, обличая в нем людей адата в неверии, которое назвал "Блестящее доказательство об отпадении от Ислама признающих адат". 8
8 В рукописи А (переписанной Хабибуллахом, сыном автора сочинения, с целью угодить цензуре): "Известное среди людей знания под названием «Блестящее доказательство об отпадении [от Ислама] старейшин Дагестана»".
В нем он сочинил следующие стихи:
А что касается историй обычаев, 9 то, истинно, они диваны 10 рабов побитого камнями изменника.
Рассудит владыка Ислама между Мухаммедом и тем, кто основал презренный обычай погибели. [37]
Если последователь Мухаммеда приобрел твердое руководство [Ислама], то основатели адата не получили и самого слабого помощника.
Завтра узнают они исполняющего обещания в отношении того или другого из них, когда увидят день созерцания мрачности.
Милосердый удалят народ, приверженный к адату от "ал-Каусар ал-Байда" в день раскрытия тайных помыслов (т.е. в День Суда).
Если бы для Аллаха приверженец адата был равен приверженцу шариата, то у нас не было бы разницы между праведным и нечестивым.
Так для чего же посылались пророки, установлены законы Аллаха и ниспослан Коран с этими предзнаменованиями?
Какое пребывание в доме, где не находит успокоения сердце и где неприемлема власть Аллаха,
Где широкая чистая [религия] стала отрицаема, где правит невежда, покинутый [Аллахом].
Самый презренный этого дома почитается как благородный, нечестивый — как справедливый, а всем известная [вера] превратилась в неведомую.
Считается в нем тот, кто приказывает благо, творящим пороки, а запрещение отрицаемого ты встречаешь там в немощи.
Если бы жизнь избранного продолжалась до этого времени, то индийский меч был бы у него всегда обнажен.
Если мною сказанное будет отвергать кто-либо из народа, то я ему говорю: "Выступающий необдуманно с отрицанием не является умным".
О отчужденность Ислама! Если ты уже отправился в путь, то приветствуй же того, кто в земле похоронен.[38]
Пророка — благородного хашимита, к заступничеству которого прибегают, посланца, великого могуществом — я подразумеваю Мухаммеда, да будет молитва Аллаха всевышнего над ним и мир.
Ведь все эти твари были до сих пор уходившими [на тот свет] от все более увеличивающихся несчастий я от вражды.
Окружали их обстоятельства и их поступки противодействием заповедям Аллаха, запретам и прямому пути.
Разногласиями и грехами стали они раздираться. Овладели ими люди неверия и тот, кто [постоянно] враждует.
Истинно, я утешаю людей возвышенности я заступничества тогда, когда постигает погибель вершину их главы.
Если вы не видели добра в подчинении вашему владыке, то будьте рабами тому, кто причинил [вам] мучения.
И после того и этого исчезла, наконец, враждебность народа, и он ответил [согласием] на принятие судов шариата. Затем Гази Мухаммед пошел в город Чиркей и призвал их [жителей Чиркея] к этому же. Они ответили согласием примерно через месяц. И пошли община за общиной по пути шариата вольно или невольно. Сообщил мне человек, заслуживающий доверия, о том, что сообщил ему слуга великого шамхала: Гази Мухаммед один вошел к шамхалу разгневанный и сурово сказал ему: "Установи в твоем вилайете шариат".
Цвет лица шамхала изменился, вид его стал кротким, и он сказал: "Сделаю, сделаю". На этом Гази Мухаммед ушел. Затем шамхал сказал этому слуге: "Клянусь Аллахом, я чуть было не намочил в одежду из страха перед ним", и он было поднялся как будто бы для выполнения этого [обещания?], но [39] ничего не сделал. Конец. И хвала Аллаху, владыке миров.
Затем от ученого Мухаммеда Эфенди ал-Яраги ал-Кудали и Джемаль ад-Дина ал-Гази-Гумуки, да помилует их Аллах Всевышний, распространились благословения шейхов тариката.
Эти благословения для исполнения предписаний шариата были подобно весеннему дождю для произрастания растений. Затем он написал послание во все стороны и округа. В этом послании — радость для правоверных и проклятие и угроза для строптивых и превозносящихся над Исламом.
Содержание послания: "Именем Аллаха милостивого и милосердного. Он — создатель Всевышний и тот, у кого испрашивают помощи. Идет наш приказ, а мы, рабы Аллаха всевышнего — владетели крепкого мужества, господствующие над каждым сильным сопротивляющимся, — к каждому, кто противодействует шариату избранного и противоречит образу действий праведных. Мир над теми, «которые внимают этому слову и следуют тому, что наилучшее в нем» (Коран, 39: 19) и избирают покорность религии его. А затем. О вы, порочные души, знайте, что мы отдали свои души и жизни для возвышения слов Всевышнего владыки и посвятили самих себя исканию благорасположения всевышнего Аллаха. «Если же у вас есть какая хитрость, то хитрите» (Коран, 77: 39). Затем пусть не будет ваше дело скрытым от вас, не ждите долго с ответом, ибо «Когда мы спустимся на равнину какой-либо общины, то плохим окажется утро предостерегаемых ныне» (Пересказ 177-го стиха 37-й суры Корана Пересказ 177-го стиха 37-й суры Корана) (тех, кому отсрочено). А если же вы раскаетесь, то вам — ваши богатства. «Не притесняйте и не будете притесняемы» (Коран, 2: 279). [40]
В противном же случае — как только холод снимет свою шубу, а тепло наденет свои одежды, мы непременно придем к вам с таким войском, противостоять которому у вас нет сил, и непременно с позором выгоним вас из ваших селений, и вы будете опозорены. «Мы непременно заставим вас сперва испытать наказание ближайшее, потом наказание величайшее, может быть, вы обратитесь». 18
18 Коран, 32-21. В конце фразы взамен имеющегося в Коране местоимения третьего лица множественного числа поставлено второе лицо множественного числа.
Мы выступили, а мы — народ кроткий в отношении правоверных и суровый в отношении неверных, — для оказания помощи нашим правоверным братьям, раскаивающимся и поклоняющимся, мир над вами до дня воздаяния.
А затем. О вы, благородные братья, терпите, будьте упорны и всегда на страже своих границ, бойтесь Аллаха и, авось, достигнете счастья. Может быть, Аллах отвратит зло тех, которые притесняют. Истинно, Аллах не устраивает дело творящих пороки. Терпите до тех пор, пока мы не придем к вам, и не повинуйтесь приказу поступающих несправедливо. «Не ослабевайте и не печальтесь: вы ведь самые возвышенные» (Коран 32: 21).
И мир над тем, кто следует по истинному пути и покинул ложь. Тому же, кто будет найден нами незнающим «ал-фатихи», «ат-ташаххуда» и прочих основ и обязательств молитвы и смысла изречений: «свидетельство о единобожии», «вера», «Ислам», слов и поступков, делающих «кафиром» [неверным], семь великих прегрешений, семьдесят [средних] и четыреста малых, за это мы воздадим соответствующим образом. И с миром". [41]===========================================
Говорится в книге
«Три имама», которую
относят к Мухамаду-Тахиру аль-Карахи:
Глава первая.
Гази-Мухаммед и его первые действия. Адат — навождение сатаны, а шариат — божья вера. Принятие шариата в аулах Гимри и Черкес. Гази-Мухаммед и шамхал. Воззвание к народу Гази-Мухаммеда. Принятие шариата в аулах Эрпели, Каранай, Араканы. Унцукуль и Гумбетовском обществе. Насильственное подчинение шариату андийцев.
Аллаху угодно было очистить, обновить и возвеличить свою веру. Исполнителем Своей воли Он избрал ученого и мудрого мужа, - Гази-Мухаммеда из селения Гимри, человека из небольшого и не влиятельного рода. Сей алим (учёный) собрал вокруг себя народ и стал просвещать его в богоугодных делах. Он потребовал изъятия из жизненного обихода адата и замены его Шариатом.
Он составил и руководство, в котором доказывал, что первый является дьявольским навождением, а второй – источником божьей благодати.
По водворении в Гимрах шариата, Гази-Мухаммед отправился в аул Черкес. Черкесцы в один месяц сделались горячими приверженцами его ученья. Шариат, мало по малу, стал проникать в народ. Один — одинешенький отправился Гази-Мухаммед на плоскость к Мехши шамхалу и властно потребовал от него введения шариата среди его подданных. Шамхал струсил и растерялся:
"Я твое желание выполню, скоро выполню, непременно выполню", сказал он.
Говорят, по уходе богоугодника шамхал обратился к одному из своих приближенных:
- "Этот человек произвел на меня сильное впечатление; в нем есть что - то неземное, высшее, божественное". [55]
Затем, Гази-Мухаммед обратился ко всем обществам с воззванием такого содержания:
"Мы — смиренные рабы Аллаха, сильные сознанием правоты своего дела и верою в конечное торжество его, неизменно верное, друзья истинноверующих и беспощадные враги безбожников и грешников. Да благословит Аллах всех своих покорных рабов! Затем ставлю вас в известность, что мы твердо решили защищать веру Аллаха и посвятить всю свою жизнь этому богоугодному делу. Наши требования пусть не тяготят вас, совесть нечестивцев да не совратит вас с пути истины. Если вы искренне раскаетесь в своих грехах, ваша жизнь, ваш домашний очаг, ваше хозяйство и все имущество не подвергнутся никакой опасности. Если же будете упорствовать в своих грехах, злых деяниях, и заблуждениях, то мы, как только наступит оттепель, нагрянем на вас с несметными силами и сметем вас с лица земли. Мы разорим вас, мы с позором выгоним вас из ваших аулов, из ваших гнезд. Мы, во чтобы то ни стало покорим и жестоко накажем вас. Еще раз повторяем вам: мы восстали ради спасения правоверных и на погибель неверным. Дорогие братья, выкажите побольше разума, смирения, твердости, мужества и богобоязни. Мы надеемся победить русских, мы верим, что злоумышлениям гяуров не суждено осуществиться, ибо Аллах не на стороне неверных. В заключение предупреждаем вас: если мы найдем между вами людей, не знакомых с алхомом, атихиятом 5 и другими основными молитвами, то назначим им наказание, соответствующее степени их преступных неведений".
Вскоре после этого богоугодник сделал клич своим мюридам и собрал их вокруг себя в большом числе. Применение силы оказалось необходимым: одни слабо придерживались Ислама, другие совсем забыли его, большинство же народа совершенно безучастно относились к делу спасения своих душ. Находились и такие, [56] которые сочувственно относились к безбожью гяуров. Словом, истинно верующих было мало.
С этой речью богоугодник посетил сперва соседние аулы. Тех, кто встречал его враждебно, он наказывал строго и сурово, применяя телесные наказания, сжигая жилища, забирая их имущество. Тех же, которые искренне радовались его приходу, он вознаграждал всякими милостями.
==========================================
Хайдарбек Геничутлинский КРАСА ИСЛАМСКОЙ РЕЛИГИИ
1. Имам Гази-Мухаммад.
…
[1825 г.]
Несколько поколений целый век прожило так со времени пресечения государственности, созданной потомками Хамзата и Аббаса. Затем, однако, Всевышний Аллах пожелал возвысить в Дагестане божественное Слово: через распространение своей религии, оказавшейся было в забвении, и придание должной силы своему народу, пребывавшему в заблуждениях. Примерно в 1240 (1825) году Он послал на землю Дагестана ученого-возобновителя, большого труженика, святого угодника эпохи ослабления веры, выдающегося храбреца, играющего роль сабли, обнаженной против людей заблудших и тиранов, героя-очистителя мусульманской религии от всякой накипи, нового главу правоверных — имама Гази-Мухаммада Гимрави. Да помилует его Всевышний Аллах!
Гази-Мухаммад приступил к оживлению, почти исчезнувших было следов шариата и к одновременному ниспровержению — вопреки воле врагов Ислама — различных обрядов, связанных с мерзким обычным правом. Этот деятельный и мудрый человек, обладавший весьма большими достоинствами, взглянул как-то на дурные поступки, совершаемые людьми, на отсутствие в Дагестане истинного Ислама и полились тут слезы из его очей. Произнеся слова из Корана, соответствующие тому, что предназначил ему Аллах: «Мы все принадлежим Аллаху и к Нему, затем возвратимся» — Гази-Мухаммад пропел:
«О, отчужденный от Исламского мира! Ты двинулся в путь, наконец. Так поприветствуй же похороненного в земле [59] благородного хашимита, у которого ищут заступничества мусульмане, посланника Аллаха — великого Мухаммада. Прежде дагестанцы пребывали под сенью покоя, не ведая бед и не имея врагов. Хотя положение их дел, их деяния и находились тогда в противоречии с предписаниями и запретами Аллаха, с единственно верным, путем, который наметил Он. Из-за своих разногласий и грехов, однако, дагестанцы, в конце концов, раздробились, и тогда ими стали править неверные и враги. Я выражаю сочувствие жителям нагорий и ущелий в связи со страшной бедой, поразившей их головы, и говорю: «Если вы и ныне предпочтете непокорность Господу, то да будьте рабами своих мучителей и в дальнейшем!»
Обдумав затем позицию большей части народа и то, как искушает людей сатана, чтобы они отошли от истинного пути, Гази-Мухаммад пропел:
«Таблицы с нормами обычного права — собранье трудов поклонников сатаны. Господь, однако, еще рассудит между пророком Мухаммедом и создателем этого мерзкого права, которое противоречит божественным установлениям. Если последователи пророка получают в виде шариата прочную путеводную нить, то у сторонников обычного права не будет даже и самого слабого помощника. Последние еще узнают: кто действительно выполняет свои обещания — Аллах или Сатана, Когда однажды увидят последнего хмурым. Милостивый Аллах отдалил людей любивших обычное право от райского водоема в день тайных помыслов! Если человек, придерживающийся обычного права, будет и ныне считаться равным придерживающемуся шариата, то значит, в нашей среде нет разницы между праведником и нечестивцем. А ведь уже сколько раз на Землю были отправлены пророки, сколько раз устанавливались божественные законы и, наконец, — ведь ниспослан Коран с его предостережениями! [60]
Гази-Мухаммад увидел, что дурные поступки и прочие непристойности продолжают распространяться, что исчезают даже жалкие остатки добрых дел и благодеяний. В то же время среди мусульманского народа получали силу решения, исходящие со стороны неверных. Тогда-то он и пропел:
«Как же можно жить в стране: где не имеет покоя сердце и где власть Аллаха неприемлема, Где святой Ислам отрицают, а приговоры беспомощному человеку выносит дьявол, Где презреннейший человек считается славным, а развратник — справедливым, Где разложенное по своим местам переворачивает дьявол, Где человек, отдающий приказы о совершении благодеяний, подозревается в том, что он портит дело, а запрет совершать порицаемое Исламом не имеет сил. Если бы наш Пророк был сейчас жив, то, клянусь, его индийский меч, был бы обнажен! Если кто-либо станет этому возражать, я скажу ему: «Выступать с отрицаниями, не будучи достаточно подготовленным — просто неразумно».
====================================
О реакции населения на призыв Гази-Мухаммада к установлению ШариатаПосле того, как часть людей вняла проповеди Гази-Мухаммада и дала ему присягу, он приступил к претворению Шариата в округе. Аулы Гимры и Черкес добровольно приняли правление Шариата, устанавливаемого Гази-Мухаммадом (см. «Три имама» Мухаммада аль-Карахи, стр. 54)
После того, как его власть в них утвердилась, он по всему Дагестану отправил своё послание следующего содержания:
"Мы — смиренные рабы Аллаха, сильные сознанием правоты своего дела и верою в конечное торжество его, неизменно верное, друзья истинноверующих и беспощадные враги безбожников и грешников. Да благословит Аллах всех своих покорных рабов! Затем ставлю вас в известность, что мы твердо решили защищать веру Аллаха и посвятить всю свою жизнь этому богоугодному делу. Наши требования пусть не тяготят вас, совесть нечестивцев да не совратит вас с пути истины. Если вы искренне раскаетесь в своих грехах, ваша жизнь, ваш домашний очаг, ваше хозяйство и все имущество не подвергнутся никакой опасности. Если же будете упорствовать в своих грехах, злых деяниях, и заблуждениях, то мы, как только наступит оттепель, нагрянем на вас с несметными силами и сметем вас с лица земли. Мы разорим вас, мы с позором выгоним вас из ваших аулов, из ваших гнезд. Мы, во чтобы то ни стало покорим и жестоко накажем вас. Еще раз повторяем вам: мы восстали ради спасения правоверных и на погибель неверным. Дорогие братья, выкажите побольше разума, смирения, твердости, мужества и богобоязни. Мы надеемся победить русских, мы верим, что злоумышлениям гяуров не суждено осуществиться, ибо Аллах не на стороне неверных. В заключение предупреждаем вас: если мы найдем между вами людей, не знакомых с альхомом, атихиятом 5 и другими основными молитвами, то назначим им наказание, соответствующее степени их преступных неведений". (см. «Три имама» Мухаммада аль-Карахи, стр. 55)
Когда Гази-Мухаммад начал свою проповедь и призыв к правлению Шариатом, то дагестанцы разделилась на внявших его призыву и тех, кто противостоял ему. Настали времена, когда «родственники отдалились друг от друга, вчерашние товарищи стали врагами» (см. Хайдарбек Геничутлинский «Краса Исламской религии», стр. 61).
Причина подобного поведения дагестанцев весьма банальна: «золотые монеты уже склонили их на сторону неверных и поэтому они стали относить Гази-Мухаммада к числу глупцов» (см. Хайдарбек Геничутлинский «Краса Исламской религии», стр. 61).
И так как подавшихся соблазнам мирской силы было много, то для их усмирения Гази-Мухаммад собрал войско мюридов и вышел в соседние округа. Соседствовавшие с ним аулы, также как и аулы Карачай, Эрпели, Араканы, Унцукуль были им приведены в подчинение без боя.
Первыми дагестанцами, вступившими с ним в открытой противостояние были андийцы. Они собрались в ауле Гоцталь, но были разбиты Гази-Мухаммадом [см. «Три имама» Мухаммада аль-Карахи, стр. 57 и «Блеск дагестанских шашек…», стр. 41-42].
Затем, после того, как Гази-Мухаммад собрал, по его мнению, достаточно сил, он двинулся на Хунзах, но потерпел поражение от его жителей, воспротивившихся ему [см. «Три имама» Мухаммада аль-Карахи, стр. 57-58; «Блеск дагестанских шашек…», стр. 41-42, см. Хайдарбек Геничутлинский «Краса Исламской религии», стр. 62-63].
Закатальцы сочувственно приняли посланного Гази-Мухаммадом Хамзата. Но последний был вынужден вступить в переговоры с окружившими его русскими, следствием которых стал его арест [см. «Три имама» Мухаммада аль-Карахи, стр. 58; «Блеск дагестанских шашек…», стр. 43-44].
.
«В середине весны 1246 года Гази-Мухаммед, во главе 148 преданных ему мюридов, явился во владение шамхала и укрепился в густой лесной чаще, на расстоянии часовой хадьбы от селения Н. - Казанищи. Сперва на него напал сам шамхал со всею своею милицией. Гази-Мухаммед разбил его на голову и после этого много кумыков присоединилось к победителям». [см. «Три имама» Мухаммада аль-Карахи, стр. 58-59].
Затем выступил шамхал-хан и Ахмед-хан со всеми жителями равнины, но они были обращены в позорнейшее бегство. Большинство ополченцев и жителей равнины склонялось к Гази Мухаммеду и его приказам [см. «Блеск дагестанских шашек…» стр. 48-49].
Надо сказать, что от Гази-Мухаммада «пострадали» не только дагестанцы, но и чеченцы. Так, например в 1247 г.х./1831 г.м. он - в сопровождении шейх Мухаммада Яраги, кстати – совершил поход на Гудермес, где "их встретило 500 конных чеченцев. Избранник Аллаха нанес им такое сильное поражение, что из всего этого числа всадников спаслось бегством только трое. Убитых врагов нашли и взяли у них оружие. Мюриды вторглись в глубь Чечни. Много аулов пришлось сжечь, а еще больше разорить. Но на помощь чеченцам подошли русские и разбили мусульман. Услышав здесь о приходе гяуров в Гимри, Гази-Мухаммед вернулся домой, чтобы умереть богоугодной смертью в родном ауле". [см. «Три имама» Мухаммада аль-Карахи, стр. 62 и «Блеск дагестанских шашек…» стр. 48-49].
________________________
PS:Говорит Гаджи-Али (Хаджи Али) в своей книге «Сказание очевидца о Шамиле»:
«В 1244 (1827) году явился в селение Гимры Кази-Мухаммед, сын Исмаила, человек ученый и храбрый. Он действовал на народ своим умом и знанием, не проливал крови мусульман, не грабил их имущества, не прельщался земными благами и не дорожил жизнью; однако же он имел немного последователей, и власть, его простиралась только на некоторые общества. Он почти безуспешно делал набеги на Дербент, Чечню и Назран в продолжении нескольких лет».Тяжело согласится с Хаджи-Али относительно того, что Гази-Мухаммад «не проливал крови мусульман». Очевидно, что он это делал. И, надо сказать, имея на то (по нормам Шариата) веские основания.
Из слов Хаджи-Али следует, что большая часть Дагестана так и не покорилась ему… А это то, что я хотел показать в этой своей заметке…
PS 2:Это не относится к цели написания данного поста, но… В процессе противостояния русским за три года борьбы под его командованием было убито 8 000 неверных (см. «Блеск дагестанских шашек…» Мухаммада Тахира аль-Карахи, стр. 56-57).
===========================================
Установление доказательства вероотступничества правителей и судей, судящих по адатам.https://halifat.net/index.php/topic,4258.msg34103.html#msg34103============================================
Выписка из путевого журнала генерального штаба штабс-капитана Прушановского.
Историческая записка о начале и развитии духовной войны (или превратного тариката) учения о нравственном элементе человека в Дагестане с 1823 г. по 1843 г.Кази-Мулла, как было выше сказано, приняв от мюршида благословение на газават, возвратился в с. Гимры и начал мало по малу приготовлять гимрийцев к принятию нового толкования тариката. "Есть,— говорил он,— [12] христиане, есть евреи и много народов на свете; у всех их есть закон, которому они следуют, только мы, мусульмане, живем без веры. У христиан — евангелие, у евреев — талмуд, у мусульман — Коран и святой шариат; а мы, мусульмане, не действуем ни по евангелию, ни по талмуду и не знаем, что такое шариат. Все дагестанцы, а с ними и вы, преданы пьянству, воровству, разбою. Вы упиваетесь, один у другого забираете имущество, проливаете кровь мусульманскую."
Кази-Мулла в своих толкованиях передал им наставления муллы Магомета и со всею восторженностью развил смысл и цель газавата. Слушатели клялись во всем следовать его наставлениям и беспрекословно исполнять его волю.
Через семь месяцев после склонения гимринцев Кази-Мулла вместе с Шамилем и другими ревностными мюридами отправился в с. Черкей и начал делать жителям те же увещания, коими успел склонить первых. Выслушав Кази-Муллу, черкеевцы отвечали ему: "научай нас шариату, между нами не будет ни убийц, ни воров, не встретишь пьяницу; будем молится Богу, чтобы он простил наши прегрешения; но если ты потребуешь от нас держать газават — воевать с русскими, то мы объявляем тебе, что отказываемся от этого. Наши аманаты в Андрееве, наши стада пасутся на землях занятых русскими, мы им не в состоянии сопротивляться; мы можем погибнуть".
— "Нам шариат,— говорит Кази-Мулла,— дозволяет быть в мире с русскими. Вы можете повиноваться и давать им аманатов, пока они сильнее нас; но настанет время, когда какой-либо из сильных владетелей востока, во славу Корана, покорит русских и над ними распространит свою власть; тогда вы можете и должны восстать против русских и объявить газават; до тех же пор повинуйтесь им". [13]
Черкеевцы клялись строго соблюдать шариат и тотчас приступили к тому, что вылили все вино (чапу) и разбили кувшины. По склонении черкеевцев, обратился он с толкованием к каранаевцам и в другие селения, и везде имел успех.
В начале 1829 года успех проповеди Кази-Муллы заставил обратить на него внимание престарелого шамхала Тарковского, генерал-лейтенанта Мехти, который, убедясь в справедливости учения Кази-Муллы, увидел, что и его подданные совершенно развращены, и потому писал к нему: "Я слышал, что ты пророчествуешь. Если так, то приезжай ко мне, научи народ мой и меня святому шариату; если же ты не приедешь, то бойся суда Божьего; на том свете я укажу на тебя, как на виновника, которого просил, но он не хотел наставить меня на путь истины."
Кази-Мулла отправился в с. Параул, тогдашнее местопребывание шамхала и говорит ему:
"Шамхал, ты валий Дагестана, все народы тебе повинуются, а которые независимы, послушают тебя. Ты имеешь в Дагестане вес и уважение, ты должен быть блюстителем шариата. Твои подданные называют себя мусульманами не ведая, что такое мусульманин. Все люди подвержены грехам; грех лежит и на твоей душе; так дозволь мне научить твой народ шариату; прикажи ему слушать меня и за такое доброе дело Бог наградит тебя раем."
Шамхал Мехти был известен своею преданностью к России, но, не полагая чтобы могли от того произойти какие-либо дурные последствия, согласился на просьбу Кази-Муллы. В то же время шамхал отправился в С.-Петербург и умер на возвратном пути. Отъезд шамхала развязал руки Кази-Мулле; он начал распространять новое толкование тариката и в шамхальском владении. Оба селения Казанища первые приняли его учение. [14]
Несмотря на успех нового учения и возрастающую славу Кази-Муллы, нашлось весьма много из мусульман благоразумных людей, ясно понимающих как гибельны для народа его замыслы. В селениях Эрпели и Каранай начали единогласно говорить, что они не должны слушать Кази-Муллу в том, чему не следовали их отцы. Узнав об их толках, Кази-Мулла немедленно отправился с своими приближенными в дер. Каранай и потом Эрпели, взял из самых почетных граждан аманатов, отправил их в Гимры и потом арестовал.
В это самое время в койсубулинском селении Араканах (Харихан) жил учитель Кази-Муллы, знаменитый алим Сагит-эффендий, которому подобного алима до сих пор не было в Дагестане. Обласканный и уважаемый генералом Ермоловым, он был известен нашему правительству. Сагит-эффендий начал опровергать учение нового превратного тариката и народ стал с ним соглашаться. Кази-Мулла, видя, что Сагит главный виновник не полного его успеха, собрал своих приближенных и внезапно ночью напал на дом своего учителя. Сагит никак не предполагал, чтобы Кази-Мулла, почтительный и прилежный его ученик, оказался столь дерзким, что решился поднять руку против своего наставника, и потому не предпринял никаких мер предосторожности.
Кази-Мулла сжег дом Сагита и все его сочинения, над которыми он трудился от юных лет до глубокой старости. Однако самому Сагиту удалось бежать к Аслан-хану. После того Кази-Мулла не имел соперника; жителям же Араканы объявил, чтобы они непременно приняли шариат и шли на газават; в противном случае не только истребит, сожжет все селение, но велит перебить всех жителей от ребенка до старика. Араканцы должны были покориться и дали ему тридцать человек аманатов. [15]
Пробыв 20 дней в Араканах, Кази-Мулла отправился в с. Унцукуль и те койсубулинские селения, кои еще ему не повиновались. Склонив на свою сторону почти всю Койсубу, он с своими мюридами начал переходить от одного общества к другому, не встречая сопротивления: гумбетовцы, андийцы и, наконец, все аварцы покорились ему; только один Хунзах в Аварии остался верным своему хану; полчища тарикатистов остановились при деревне Ахалчи. Ханша Паху-Бике, мать юного аварского хана Абу-Нунцала, послала сказать Кази-Мулле, чтобы он не приезжал в Хунзах, и что она даже готова выдать ему в аманаты одного из ее сыновей. Кази-Мулла не внял однако ее просьбам и подступил к Хунзаху. Это было в 1830 году; в его толпах считалось до 8000 мюридов.
Аварский хан Абу-Нунцал был в юных летах; подданные не доверяли его мужеству и боялись сопротивляться грозному врагу. Тогда старая ханша с шашкою в руках явилась пред народом. — "Вы, хунзахцы, не должны носить шашек, отдайте их женщинам, а себя покройте "чадрами." Хунзахцы, пристыженные словами Паху-Бике, с отчаянием бросились за юным ханом. Абу-Нунцал разбил Кази-Муллу на голову и заставил его удалиться из Аварии. За такое дело аварцы получили от Императора Николая I георгиевское знамя.
В одно время с описанными предприятиями Кази-Муллы, Ших-Шабан вместе с Гамзат-беком сделали успешное нападение на Закаталы. В то же время мулла хан Магомет табасаранский открыл свои действия против Майсумства (южной Табасарани, владетеля Ибрагим-бека), мулла Джеман бежал от Аслан-хана в с. Цудахар, акушинского общества, где и распространял толкование тариката, но за оружие не принимался. Гаджи-Юсуф гюденский, не будучи в состоянии особо действовать, присоединился к Кази-Мулле. Наконец, [16] мюршид мулла Магомет опять бежал в Табасарань. Это было причиною, что, после первых действий Кази-Муллы под Хунзахом, фельдмаршал Паскевич узнал виновника нового толкования тариката; а потому потребовал от Аслан-хана доставить к нему муллу Магомета, но мирза мулла Джеман предуведомил мюршида.
Кази-Мулла, претерпев поражение под Хунзахом, возвратился в Гимры, собрал койсубулинцев и говорил им:
"Наша неудача под Хунзахом от того произошла, что мы, хотя принадлежим к последователям истинного тариката, но не только о нем, даже о шариате в нашей душе таится сомнение: справедливы ли они или нет. Мы к ним не привязаны от истинного сердца. Народ! кто хочет поступать, как повелевает истинный тарикат, тому не должно бояться смерти; каждого из вас ожидает рай и в нем прелестные гурии! Примите теба 3 и умоляйте Бога о прощении ваших грехов."
Кази-Мулла от неудачи в Аварии и потом от щедро рассыпанных Коргановым, по воле фельдмаршала Паскевича, подарков и денег между дагестанцами, скоро потерял веру в народе. Только одни Гимры остались на его стороне; вся же Койсубу отложилась, и когда в этом году генерал-лейтенант Розен явился на горе Харакс против Гимров, койсубулинцы выслали к нему из всех селений старшин, которые и принесли присягу на верноподданство Императору.
Генерал-лейтенант Розен удовольствовался этим и, не считая нужным заставить Гимры покориться, возвратился с своим отрядом. Кази-Мулла, почти совсем обессиленный, не унывал и, созвав к себе всех мулл и старшин койсубулинских, говорит им, что сам Бог помог ему: " русские не смели спуститься к Гимрам и, ничего не сделав, [17] без всякого успеха ушли от них; а потому нам нечего бояться русской славы, и должно идти на них смело, напасть на Тарки, потом на Андреевскую деревню, как нам Бог укажет."
Представив отступление генерал-лейтенанта барона Розена как торжество мусульман, Кази-Мулла в кратких словах, но понятных для грубого разума, развил гигантский свой замысел и, покорив умы всех койсубулинцев, вложил им мысль, что они будут главным орудием славы мусульман и полного торжества Исламизма; что им предстоит первая слава, первая добыча, первое место в раю и первые прелестнейшие гурии.
Койсубулинцы опять перешли на сторону Кази-Муллы и он, ни мало не медля, призывает всех правоверных собраться в Шамхальских владениях в лесу Чункескен.
Когда сделалось известным о том сборе тарикаторов, тогда генерал-маиор князь Бекович пошел против Кази-Муллы; но слабые его силы и крепкая неприятельская позиция заставили его возвратиться без всякого успеха, что еще более увеличило нравственную силу тарикаторов, чем Кази-Мулла не преминул воспользоваться, начав действовать еще с большею решительностью, разослав воззвание на арабском языке ко всем дагестанским народам: что сам Бог его защищает; что русские на него нападать не осмеливаются; что кто верит в единого Бога и его пророка Магомета, явился бы к нему, дабы идти против русских.
Храбрейшие из дагестанцев начали собираться в стан Кази-Муллы. В числе их прибыл из Чечни, родственник шамхала, Ирази, бывший владетель Казанищ, но по обстоятельствам туда бежавший. С появлением Ирази шамхальские селения начали одно после другого переходить на сторону тарикаторов. Из чункескенского лагеря Кази-Мулла сделал предприятие на Атлубу (или Атлы-Буюн) к сев.-западу от [18] Тарков; потом разорил Параул, тогдашнее местопребывание шамхала; наконец взял Тарки и осадил кр. Бурную, но здесь был разбит на голову и отступил в прежний свой стан, чункенскенский лагерь, где и простоял десять дней никем не обеспокоиваемый. Этот кратковременный отдых, по обстоятельствам, был весьма достаточным для нового его усиления: все земли за рекой Сулаком перешли на его сторону; Кази-Мулла успел собрать новые значительные полчища и, ни мало не медля, придумал и решился на новый план действий.
Но его предприятие против Внезапной не имело успеха. Он должен был отступить по направлению к ауховским землям, преследуемый генералом Эммануэлем, где произошло кровопролитное дело: тарикаторы имели над ним верх; после чего Кази-Мулла вновь возвратился в чункенскенский лагерь. В августе месяце прибыли в чункескенский лагерь депутаты из Табасарани.
”Мы приняли учение тариката,— говорили они Кази-Мулле,— святой шариат свято исполняем, признаем нашим мюршидом муллу Магомета, за то Бог нам помогает; не устояли противу нас ни русские солдаты, ни майсумские всадники; на горе Каргул, где был разбит Шах-Надир, мы разбили гяуров. Мюршид благословил тебя на газават. Табасарань, Кайтах, Терекем и все тамошние народы ждут тебя; иди же с ними на газават."
Тогда же разнесся ложный слух о разрыве Персии с империею; а потому наши войска, бывшие в южном и среднем Дагестане, выступили в Ширвань и кроме двух баталионов дербентского гарнизона, других войск там не было. Человеку и без ума и предприимчивости Кази-Муллы, сами обстоятельства показали бы, что должно делать. [19]
Воззвание Кази-Муллы к дербентцам, прежде его похода к сему городу.
Во имя Бога Всемогущего и всепокровительствующего.
Наш приказ.
"Мы, рабы Божие, сильные и опасные как для всех злонамеренных угнетателей, так и для тех, которые питают вражду к проникнутым святым шариатом, напротив милостивые по воле Творца ко всем последовавшим благим нашим советам и обращающимся к истинной вере мусульман.
Да узнают народные собрания, что мы жертвуем жизнью и всеми благами земли, дабы возвеличить слово Божие и исполнить святую волю Всевышнего.
Если вы какою-либо хитростью можете избегнуть предстоящей воле судьбы, то употребите ее, дабы потом не сказать вам, что непредвидимый случай виною вашего несчастия.
Когда мы приступим к земле какого-либо враждебного народа, то положение его соделывается как утро устрашенных. Когда же вы раскаетесь чистосердечно, тогда все имущество ваше останется в руках ваших и все вы останетесь неприкосновенны. В противном случае, да будет известно вам, что лишь только зима сбросит с себя холодное покрывало и весна появится в своем цветущем одеянии, мы двинемся к вам с войсками, которым вы не будете в силах поставить преграды, выгоним вас из жилищ ваших, и только в надежде, что после этого вы раскаетесь, мы подвергнем вас легкому наказанию и удержимся от страшнейшего.
Народы! мы, добрые для мусульман и грозные для неверных, выступили помогать нашим собратьям мусульманам; и да будет им мир и благословение Божье до скончания света. Аминь. Собратия наши! терпение все превозмогает; внушайте его один другому; будьте единодушны между собою и бойтесь Бога; дабы надеяться [20] вам на спасение душ ваших и избавить их от мучений, определенных неверным и злоумышленникам веры. Творец не одобряет поступков возмутителей; так держитесь против врагов мусульман до нашего прибытия к вам; не покоряйтесь преступным, ничего ни опасайтесь — во истину говорю, вера наша восторжествует."
Кази-Мулла является на самое место общественных собраний кайтахцев (на дороге от Великента в Менджамс); все тамошние народы присоединились к нему, только южная Табасарань, принадлежащая Ибрагиму-беку киргагскому, осталась верною Государю Императору; за то селения южной Табасарани и подвергнулись совершенному разорению. После чего Кази-Мулла подступил под Дербент, продержал оный восемь дней в блокаде.
С прибытием к Дербенту отряда генерал-маиора Каханова из северного Дагестана, Кази-Мулла принужден был снять блокаду и отступить в северную Табасарань, в сел. Руках и Гюмиди, куда прибыло и семейство мюршида муллы Магомета. Кази-Мулла женился на его дочери; потом распустил свои ополчения и, обещаясь вскоре опять осадить Дербент, отправился в Гимры вместе с муллою Магометом и его семейством.
В этом году Кази-Мулла еще делал набеги на Кизляр и город был совершенно разбит; после чего он опять занял чункескенский лес.
Но это был последний успех. Отряд генерал-маиора Каханова был поручен полковнику Миклашевскому. Кази-Мулла ушел из лагеря в Гимры, поручив начальство Гамзат-беку. Миклашевский атаковал лагерь; неприятель был выбит и бежал; но за эту победу храбрый Миклашевский еще в начале боя заплатил своею жизнью.
В начале 1832 года Кази-Мулла имел небольшие успехи на Кавказской линии между Владикавказом и [21] Кизляром; но в это время сам корпусный командир, генерал-адъютант борон Розен, вступает в Чечню, предает ее всеобщему разорению, переходит Сулак в Миатлах и чрез Темир-Хан-Шуру подступает к сел. Гимрам.
Еще в прошлом году, со времени отступления Кази от Дербента, у дагестанцев ослабла к нему вера; беспрестанные же воззвания с нашей стороны на арабском языке, которыми ясно и словами Магомета из Корана опровергалось ложное их толкование тариката, до крайности ослабили Кази-Муллу.
Он зовет на помощь к себе Гамзат-бека, тогда стоявшего с отдельным скопищем ири сел Ирганай; призывает весь дагестанский народ; но на его зов нет отголоска.
Кази-Мулла, получив решительный отказ от Гамзат-бека подать ему помощь, говорит окружающим его. — "Теперь мой конец; я умираю, защищая родину, защищая святую истину тариката, защищая святой шариат; кто хочет умереть, останься со мною."
С ним остались только гимрийцы и верный друг его Шамуил (Шамиль). Произошло дело упорное; но кавказские воины, одушевленные присутствием самого корпусного командира, не думали об опасностях. Им нужна была победа.
Тарикаторы разбиты и сам Кази-Мулла был убит на завале вместе с 60-ю ему преданными и самыми отчаянными мюридами. Остальные разбежались.
При конце жизни Кази-Муллы, как не ослабла в народе вера в святость нового толкования тариката и силу самого Кази, однако его смерть возвратила весь первоначальный фанатизм мусульман. И этому русские сами были причиною, но в обстоятельстве на первый взгляд совершенно маловажном. Было найдено мертвое тело Кази-Муллы в таком положении, что он одною рукою держался за бороду, а другою — указывал на небо. Это то самое положение, в котором, мусульмане полагают, может быть только правоверный в [22] минуту самых теплых молитв праведника, когда он духом своим возносится до постижения могущества Всевышнего.
Когда тело Кази-Муллы было нами отыскано, его в том же положении выставили на показ народу. Мусульмане, увидев труп Кази-Муллы, начали каяться, что погрешили против своего главы, говоря: "Кази-Мулла был праведником при жизни и тем же остался после смерти; он святой; смотрите, он мертвый молится Богу; нам нужно жить, как он нас учил."
Смерть Кази-Муллы оканчивает первый период духовной войны в Дагестане. Мулла Магомет после гимрийского дела отправился к Гамзат-беку в Ирганай и благословил его преемником Кази-Муллы.
=============================================
Окольничий Н.А. Перечень последних военных событий в Дагестане. 1843 г.// Военный сборник, № 2. 1859; стр. 351:
В версте от Гимр, на небольшом курганчике, Кази-Мулла остановился и приказал народу собраться вокруг себя. Здесь, не входя в длинные объяснения, он объявил Гимринцам, что по постановлениям шарриата, всякий пьющий вино подвергается сорока палочными ударам, и как он сам, по неведению, не был изъят от этого порока, то и приказал Шамилю тут же дать ему положенное законом число ударов; затем Шамиль и другие два ученика были подвергнуты тому же исправительному наказанию. Этот пример религиозного и вместе с тем хитро рассчитанного смирения, сильно подействовал на народ, который, в припадке увлечения, рыдал, целовал полы Кази-муллы и бил себя палками.* Еще один эпизод данного источника, который я не припоминаю, чтобы где то еще встречал. Если кто встречал - дайте знать
