«Россия не заберет никогда». Что будет с россиянками в лагерях в Сирии после падения режима Асада? Автор, Нина Назарова
Место работы, Русская служба Би-би-си
Twitter, @bbcrussian
20 декабря 2024
Лагерь Родж — это ряды палаток посреди пустыни
«Исламское государство», упоминаемое в этой публикации, признано террористической организацией и запрещено в России.
В Сирии на территории, контролируемой курдами, в лагерях для военнопленных Аль-Хол и Родж годами живут жены и дети бывших участников «Исламского государства». У этих людей не было ни судов, ни приговоров, а бытовые условия в этих лагерях ужасающие.
Среди пленников — сотни россиянок с детьми. Би-би-си поговорила с молодой женщиной, живущей с дочерью в лагере Родж, и с женщиной, у которой в лагерях четверо родственников. Обе собеседницы Би-би-си надеются, что после падения режима Башара Асада и в Сирии, и для лагерей под контролем курдов что-то изменится.
Лагерь Родж — это ряды палаток посреди пустыни. «Сейчас зима, как никогда в лагере она очень холодная, мы всеми силами пытаемся утеплить свои палатки одеялами», — рассказывает в сообщениях Фарида Абалаева (фамилия девушки изменена по ее просьбе — Би-би-си). Поговорить по телефону, не говоря уже о видеосвязи, молодая женщина не может — телефоны в лагере запрещены, и люди пользуются ими тайно. Если телефон найдут при обыске охранники, женщин ждет два или три месяца импровизированной тюрьмы, там же, на территории лагеря.
Фарида впервые давала интервью Би-би-си еще в 2020 году. Она одна из россиянок, оказавших в ИГ и позже на годы застрявших в курдских лагерях. История Фариды похожа на истории многих других юных девушек, оказавшихся в «Халифате».
На момент отъезда из России она была еще несовершеннолетней, по сути ребенком — ей было 16 лет. С мужчиной, по чьей вине она туда попала, Фарида познакомилась в интернете. Через полгода интенсивной переписки он позвал ее замуж и пригласил приехать к нему в Турцию. Мужчина прислал провожатого, который провел девушку через все границы. В Турции Фариду посадили в машину и долго-долго везли к «жениху», пока она не оказались уже на территории Сирии. Мать Фариды вспоминала в разговоре с Би-би-си, как она обивала пороги полиции и ФСБ, чтобы ее несовершеннолетнюю дочь остановили и вернули домой, но уже было невозможно что-то сделать.
Сейчас у Фариды у самой есть дочь, которая родилась уже на территории, которолируемой «Исламским государством», и попала в лагерь Родж, когда ей было 10 месяцев. Сейчас ей восемь лет. Палаточный городок и забор — это единственное, что видела и видит девочка в своей жизни.
Лагеря находятся на северо-востоке Сирии, на автономной территории, которую контролируют курдские Сирийские демократические силы при поддержке армии США. Курды были одной из главных сил, способствовавших разгрому «Исламского государства» — и сейчас на их территории в тюрьмах содержатся около девяти тысяч бывших боевиков ИГ. Еще десятки тысяч женщин и детей, бывших членами семей джихадистов, живут в лагерях для военнопленных. Среди них тысячи иностранок, которых отказались возвращать домой их страны.
После падения режима Башара Асада курдов стала атаковать Турция, а избранный президент США Дональд Трамп заговорил о том, чтобы вывести американских солдат из Сирии. Все это, предупреждают американские военные чиновники, может привести к тому, что у курдов не хватит собственных мощностей на охрану тюрем и лагерей и силы ИГ снова окажутся на свободе. Это «бомба замедленного действия» — так описывает ситуацию один из высокопоставленных американских военных.
Однако для Фариды Абалаевой, а также для других обитательниц лагерей и их родственников это едва ли не единственная надежда на свободу и какую-либо перемену к лучшему, после того как родное государство отказалось им помочь.
Лагеря находятся на северо-востоке Сирии, на автономной территории, которую контролируют курдские Сирийские демократические силы (лагерь Родж, март 2021 года)
«Они не могли воевать»В числе россиян, живущих под контролем курдов в лагере Родж, — сноха и две племянницы 36-летней Дарины (имя изменено) из Москвы. Брат Дарины, бывший участник «Исламского государства», уже шесть лет находится в тюрьме в сирийской провинции Эль-Хасака.
Впервые Дарина дала интервью Би-би-си в апреле 2018 года у посольства Ирака в Москве. Тогда туда на митинг с плакатами вышли женщины, чьи дочери и внуки жили на территориях под контролем «Исламского государства», а после его разгрома попали в плен в Ираке и Сирии. Участницы митинга умоляли вернуть в Россию их задержанных родственниц. «Мы готовы уже на коленях ползать перед государством, чтобы вернули девочек и детей», — говорила одна из них.
2017–2019 годы были периодом, когда после ожесточенных боев последовательно пали основные опорные пункты «Исламского государства», и перед властями многих стран мира, включая Россию, встал вопрос о том, как относиться к уехавшим туда женщинам.
С одной стороны, власти большинства стран воспринимали их как сознательных пособниц своих мужчин-террористов и потенциальную угрозу. С другой, как настаивали родственницы женщин, большинство из них на территорию ИГ вывезли обманом или угрозами их «женихи» или мужья. Вернуться оттуда самостоятельно они не могли — радикальная трактовка Ислама, практиковавшаяся в ИГ, ставила женщин в полностью подчиненное положение. По свидетельствам их матерей, женщины занимались исключительно детьми и домашним хозяйством, плакали и мечтали вернуться домой в Россию. Один из плакатов у посольства тогда гласил: «Моя дочь не могла быть террористкой — она каждый год рожала детей».
Семья Дарины корнями из Дагестана, но они с братом родились и выросли в Ставропольском крае. После школы ее брат поступил в институт в Пятигорске на обычную гражданскую специальность, жил в общежитии, и именно там, по мнению Дарины, под влиянием соседей он и принял Ислам и стал «углубляться в веру».
На третьем курсе юноша бросил институт и уехал в Дагестан, а позже — в Турцию. «Ему обещали безоблачное будущее в Халифате, изучение Корана, все радужное», — вспоминала Дарина. Уже в Турции он познакомился с будущей женой, тоже дагестанкой, но выросшей на Крайнем Севере. Первые годы молодая семья действительно жила в Турции и еще летала туда-сюда — в частности, прилетали в Россию на роды старшей дочери, поближе к бабушке. Но уже в 2016 году брат Дарины с семьей точно был в сирийском городе Ракка, находившемся тогда под контролем ИГ, и младшая дочь родилась уже там.
По словам Дарины, о том, что ее брат в ИГ, она узнала только задним числом в октябре 2017 года, когда ей позвонила «в ужасе плачущая» мать снохи. Дарина установила момент отъезда по косвенным признакам: «было немножко странно, потому что [с какого-то момента] мы с ними уже не могли болтать в скайпе, как раньше, только Whatsapp-переписка. Это, видимо, как раз после того, как они туда уехали».
Дарина настаивает, что ее брата заманили в ИГ манипуляцией. «Его упрекнули, что он сидит спокойно пьет чай и не защищает своих братьев и сестер, которых бомбят, убивают и насилуют. И как я поняла, его этим пристыдили и этим взяли», — рассказывала она в интервью Би-би-си в 2018 году.
Она убеждена, что ее сноха занималась исключительно дочерьми и домом и никак не участвовала в преступлениях ИГ: «Женщина, у которой двое детей на руках, никак не могла [воевать], а что она стирала, готовила своему мужу — ну, а как не стирать, не готовить, если это твой муж? — объясняла она. — Я просто сама была беременная и знаю: какая там война, ты хочешь лечь, чтобы тебя никто не трогал».
«Я говорю: с чего вы взяли, что они убивали? Вы это видели? Вы это сняли? Это возможно доказать?» — пересказывала Дарина свой диалог с первым помощником посла Ирака, к которому она и другие родственницы ходили на прием в 2018 году.
Женщина в сиреневом никабе и несколько детей на фоне забора лагеря
Власти большинства стран воспринимали этих женщин как сознательных пособниц своих мужчин-террористов и потенциальную угрозу (лагерь Родж, октябрь 2023 года)
107 гражданок России300-тысячный сирийский город Ракка в январе 2014 года перешел под контроль «Исламского государства» — город фактически стал столицей террористического «Халифата». Освобождение Ракки в 2017 году силами курдских Сирийских демократических сил вместе с возглавляемой США международной коалицией по борьбе с ИГ длилось несколько месяцев.
В середине октября, за несколько дней до окончательного разгрома ИГ в городе, брат Дарины с семьей и еще три семьи с детьми попытались выбраться с территории ИГ с помощью проводника, однако были переданы или даже «проданы» этим проводником курдам, рассказывает Дарина. Семьи разделили — мужчин забрали отдельно, а сноху Дарины с детьми отвезли в лагерь для военнопленных.
Это был короткий период, с августа по декабрь 2017-го, когда в Россию с территории Ирака и Сирии активно возвращали жен и детей бывших участников ИГ.
Инициатором кампании по возвращению был глава Чечни Рамзан Кадыров, непосредственно руководил процессом представитель Чечни в странах Ближнего Востока Зияд Сабсаби. Вывозили не только уроженок региона, а всех женщин с российским гражданством. Пик спасательной операции пришелся на осень. Инструкция, как спастись, тогда звучала предельно лаконично: нужно сдаться курдам или самостоятельно добраться до сирийских городов Эль-Камышлы или Эль-Хасаки, а дальше достаточно прийти в мечеть и сказать «Сабсаби», «Рамзан Кадыров» или «Россия».
Всего тогда вывезли 107 человек. Первых возвращенных женщин отпустили без предъявления обвинений. Основанием для этого стало примечание к статье 208 УК РФ, «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем»: если преступление совершено впервые и человек добровольно явился в правоохранительные органы, он освобождается от уголовной ответственности.
В октябре женщин начали по прилете арестовывать, хотя по главным российским каналам все еще шли триумфальные сюжеты. «Вся Россия — и президент России, и глава Чеченской Республики, министр обороны, начальник генштаба, наши офицеры в Сирии — все работали, чтобы спасти и вернуть ваших внуков и вашу дочь домой», — заявлялось, в частности, в программе «Вести».
Сноху Дарины с дочерьми должны были забрать в Россию очередным рейсом в конце декабря 2017 года. Однако его отменили. Судя по всему, это произошло по инициативе ФСБ — глава ведомства Александр Бортников заявил, что возвращение в Россию «бывших участников незаконных вооруженных формирований из стран Ближнего Востока» представляет реальную опасность для страны.
Больше Россия жен участников ИГ из Сирии и Ирака не возвращала никогда — только несовершеннолетних детей.
Дальше судьбы жен джихадистов в Ираке и Сирии стали складываться по-разному. В Ираке весной 2018 года суд начал массово выносить им приговоры. Большинство россиянок получили сроки от 15 до 20 лет тюрьмы, некоторые — пожизненное заключение. Все они находятся в тюрьме до сих пор и в 2023 году устраивали голодовку с требованием репатриировать их в Россию, но безуспешно.
В Сирии бывших боевиков ИГ отвезли в тюрьмы, а жен и детей — в лагеря для военнопленных и перемещенных лиц под контролем курдских Сирийских демократических сил.
Мальчик-подросток закрывает лицо своей собственной футболкой на фоне палаток
https://ichef.bbci.co.uk/ace/ws/800/cpsprodpb/ce54/live/235f9f20-be13-11ef-a2ca-e99d0c9a24e3.jpg.webp
Среди содержащихся в плену членов семей джихадистов — тысячи иностранок, которых отказались возвращать домой их страны (лагерь Родж, октябрь 2023 года)
«Летом змеи и скорпионы, зимой — крысы»Изначально лагеря Родж и Аль-Хол создавали для гражданских беженцев из других регионов. Это было временной мерой — никто не предполагал, что там будут содержаться в плену тысячи членов семей джихадистов. Причем бессрочно — в отличие от Ирака, где женщин формально судили (хотя и с нарушениями) и официально приговаривали к долгим срокам, у обитательниц Роджа и Аль-Хола не было судов и нет приговоров.
Родж в сравнении с Аль-Холом относительно небольшой. Там живут 2600 человек, подавляющее большинство — гражданки иностранных государств.
Рядом с палатками находятся нефтяные вышки. «Порой утром, когда выходишь на улицу, бывает настолько сильный дым, что не видно даже дороги, — рассказывает Фарида Абалаева. — Очень много болезней появилось из-за нефти». О том, что у многих детей в Родже астма из-за нефтяных выхлопов, сообщали правозащитная организация Human Rights Watch и спецдокладчица ООН, приезжавшая в Родж в 2023 году.
Летом температура в Сирии доходит до +50 градусов. Зима — сырая, с сильным ветром и дождями, рассказывает Фарида: «Зима для жителей лагеря — очень страшное время года. Выдали недавно керосиновые печки, были жалобы от 90% лагеря, что они сломаны. Пользуемся крайне аккуратно и бережно, некоторые вовсе не включают ее и сидят в холоде, так как не раз случались пожары».
«Раньше был свет круглосуточный, все были очень счастливы, так как могли через черную дорогу добавить свет (нелегально подключиться — Би-би-си) и купить подпольно электрическую печку для обогрева палатки, это было более безопасно, чем керосиновые печки, пожаров было меньше. А в том году Турция нанесла авиаудар по электростанции, и курды провели свет себе, а нас оставили, сказав, что ни одна страна не спонсирует, а террористы не должны сидеть со светом до тех пор, пока есть хоть один бедный курд, который сидит без света».
Еще именно в эту погоду начинают вылезать крысы, говорит девушка: «С ними справиться мы не можем, курды ничего не делают, говорят: вы уже давно должны привыкнуть, летом змеи и скорпионы, зимой — крысы».
Еду готовят в палатках на «маленьких газовых баллонах, которые курды наполняют каждую неделю». По словам Фариды, они часто взрываются, и бывали и пожары, и случаи смерти от ожогов.
Доступ к медицине на территории лагеря, и как рассказывает Фарида, и как сообщают в докладах международные организации, крайне ограничен. «Врачи начинают делать что-либо, если у человека критическая ситуация, и то — если успеют и если имеются медикаменты». По словам женщины, она лично была свидетельницей, как мать ее знакомой умерла после приступа эпилепсии, не получив никакой помощи, несмотря на то, что сама Фарида бегала в больницу и пыталась позвать врача.
По оценке девушки, у 90% женщин и даже детей симптомы ревматоидного артрита. Из других распространенных диагнозов — сердечная недостаточность и гипертония. «Все чаще женщины узнают, что у них выявился рак, и это женщины, которые приехали абсолютно здоровые», — также утверждает Фарида.
По сообщению спецдокладчицы ООН, у всех пленниц, с которыми она проводила интервью в Родже в 2023 году, были серьезные проблемы со здоровьем.
Работать в лагерях официально запрещено, при этом там есть рынок, «на котором продают продукты в три раза дороже, чем обычному населению», уточняет девушка. Гражданкам Европы легче — во многих странах родственники могут официально отправить в лагерь деньги или одежду. В России же за это грозит уголовный срок за финансирование терроризма.
«Сюда не доходит гуманитарная помощь, она и так не приходила должным образом из-за курдов, сейчас ее считай совсем нет», — жалуется Фарида.
https://ichef.bbci.co.uk/ace/ws/800/cpsprodpb/5487/live/78aca090-be13-11ef-a0f2-fd81ae5962f4.jpg.webp
Общий язык даже среди русскоязычных детей арабский (лагерь Родж, октябрь 2023 года)
«Детсадик выдает, а военные запрещают»Самый больной вопрос — это дети. По подсчетам Human Rights Watch, они составляют больше 60% населения Роджа и Аль-Хола. Из них 80% младше 12 лет — это значит, что они были вывезены родителями на территорию ИГ в младенчестве, либо родились уже под контролем «Халифата» или в лагерях для военнопленных. Общий язык даже среди русскоязычных детей арабский. Еще дочь Фариды говорит на турецком и понимает английский и корейский. Из игр у девочки — «на улице песок и камни».
Раньше она отправляла дочь в импровизированный детский садик. «Там редко выдавали тетради, красок тут нет вообще, есть только учетные карандаши. В свободной продаже канцелярии нет, и когда бывают шмоны, при находке канцелярии можно пострадать от военных. Вроде бы они одно целое, но детсадик выдает, а военные запрещают», — рассказывает Фарида.
Сейчас Фарида и другие женщины, в том числе сноха Дарины, самостоятельно пытаются обучать своих детей буквам и цифрам. В нормальной жизни их дочери были бы уже во втором и третьем классе и умели читать и писать.
Эксперты Human Rights Watch, неоднократно посещавшие Аль-Хол и Родж в 2019–2022 гг., оценивали условия для детей как «крайне опасные для жизни, унизительные и бесчеловечные». По уровню психологической травмы детство в лагере для военнопленных может быть сопоставимо с пытками, пишут эксперты.
Россия — одна из стран, системно возвращающих детей с территорий, бывших под контролем ИГ. Процесс длится с 2018 года, но до сих пор не закончен. Как рассказали Би-би-си в пресс-службе уполномоченной по правам детей в России Марии Львовой-Беловой, всего в страну к близким родственникам (бабушкам, дедушкам, тетям и дядям) были возвращены 592 ребенка из Сирии, Ирака, Пакистана и Турции. Однако это далеко не конец — на сегодняшний день в работе остается около тысячи обращений от граждан России с просьбой помочь в репатриации детей.
В случае детей, рожденных уже в Сирии или Ираке и живущих без документов, для репатриации необходимо делать анализы ДНК, чтобы подтверждать связь с родственниками в России. За 2024 год представители аппарата Марии Львовой-Беловой взяли 119 образцов ДНК у детей из лагерей Родж и Аль-Хол.
При этом, как говорит Фарида, сами курды не придерживаются мнения, что нужно разлучать детей с матерями. «Также они боятся, что после отправки детей Россия нас, женщин, не заберет», — добавляет она.
Возвращение группы из 38 детей из Сирии в Россию в октябре 2022 года
Представители курдских сил неоднократно призывали мировое сообщество репатриировать членов семей джихадистов и дальше уже судить или же реабилитировать их на родине. В 2021 году срочно репатриировать всех иностранцев призывали эксперты ООН, называя условия содержания бесчеловечными.
За последние годы ряд стран действительно организованно вывез своих граждан. С 2019 года Казахстан вернул 188 женщин и 522 ребенка из Сирии и Ирака. Узбекистан — более пятисот женщин и детей. В 2020–2021 гг. пять женщин со своими детьми вернулись в Украину. Кыргызстан в 2023 году вернул 339 человек.
Германия, Франция и Нидерланды репатриировали женщин после того, как решения об этом вынесли суды этих стран по искам от родственников. В частности, суд в Германии запретил правительству репатриировать только детей, разлучая их с матерями. Суд в Нидерландах постановил, что бывшие жены членов ИГ имеют право на возвращение на родину и разбирательство их вины в суде.
В Канаде суд постановил, что страна должна репатриировать и четырех мужчин, бывших членов ИГ.
Мать Фариды сказала Би-би-си, что российские чиновники неофициально говорили ей, что женщин «Россия не заберет никогда». По словам самой Фариды, уже сейчас, после падения режима Башара Асада и начала масштабных перемен в стране, «на единственный вопрос „будет ли у нас депортация", курды смело говорят „нет"».
Фарида говорит, что ее восьмилетняя дочь считает, что «за пределами лагеря нету жизни». «Как бы я ни старалась ей объяснить, что лагерь — это просто маленький клочок земли, что эта земля обширна, она не может себе это представить», — добавляет мать.
«Всеми силами я даю ей образование и обещаю, что после лагеря мы будем путешествовать по всему миру, я покажу ей все достопримечательности и не пропустим ни одно место», — говорит девушка.
Маленькая темнокожая девочка в белом платье на фоне большой красной цистерны с водой
Детям кажется, что «за пределами лагеря нету жизни»
«Мы просим вернуть их в Россию и судить здесь»Сноха и племянницы Дарины тоже живут в лагере Родж. «Их кормят, но это трава, тесто, неполноценная еда. Мясо они там не едят», — описывает она быт со слов снохи. Во время одного из обысков в прошлом году у снохи нашли мобильный телефон и посадили ее за это в заключение на три месяца. В тюрьме женщина «очень сильно похудела, на нее невозможно было смотреть», вспоминает в интервью Дарина. Обе дочери в это время были под присмотром одной из соседок по лагерю.
Про брата Дарина долгое время знала только, что он выжил в 2017 году — мужчина из тех четырех семей, которые совместно пытались выбраться из Ракки, смог передать своей жене в лагерь беженцев, что они живы и находятся в тюрьме, та передала это Дарининой снохе, и уже та — Дарине.
В 2018 году Дарина еще надеялась на репатриацию своего брата. «Мы просим, чтобы их вернули сюда [в Россию] и судили уже здесь. Понятно, что мужчин будут судить, но хотя бы здесь. Мы знаем, что никто не приговорит их к смертной казни, что какая бы ни была суровая мера наказания, мы сможем его видеть, навещать», — говорила она в интервью Би-би-си. Этого не произошло.
Брат, по информации Дарины, содержится в провинции Эль-Хасака под контролем курдов. Летом 2022 года Международный Красный Крест по ее запросу официально передал ей информацию, что тот жив. Это редкая гуманитарная организация, у которой есть доступ в тюрьмы на территории Сирии.
В Эль-Хасаке действительно находится ряд тюрем, где содержатся около девяти тысяч мужчин — бывших боевиков ИГ и около 700 мальчиков-подростков. Две тысячи из них — граждане третьих стран.
Как и женщины в лагерях военнопленных, мужчины содержатся там без суда и без определенного судом четкого тюремного срока. Связи нет — мужчин держат инкоммуникадо, то есть без права на контакты с внешним миром.
В январе 2022 года «Исламское государство» организовало атаку на самую крупную из тюрем в попытке освободить содержащихся там боевиков. Битва продлилась 10 дней и потребовала вмешательства британских и американских сил и авиации. Около пятисот человек погибли и десятки, а возможно, и сотни сторонников ИГ смогли сбежать.
Главнокомандующий армией Сирийских демократических сил в декабре этого года предупредил, что в хаосе, вызванном переворотом в Сирии, боевики ИГ могут предпринять еще одну атаку на тюрьмы. Всего в Сирии на свободе, по разным оценкам, остается от трех до пяти тысяч боевиков ИГ.
Генерал также предупреждал, что в случае ухода американских войск с территории Сирии курды, вероятно, не смогут в одиночку удерживать в плену бывших боевиков ИГ.
«Сейчас как раз в том направлении [Эль-Хасаки] движутся силы, которые освобождают Сирию. Мы ждем, может быть, что-то изменится», — говорит про события последних недель Дарина.
В конце интервью она просит об анонимности — все эти годы она не рассказывает открыто про эту историю, чтобы ассоциации с ИГ не повредили ей самой и ее дочери. Ее дочь учится в одном из учебных заведений при МВД России. В будущем девочка мечтает работать в Следственном комитете.
https://www.bbc.com/russian/articles/cd0e74pzynyo
