"Сыновья Беки"
Марема Аьсета бӀара а хьежа, хаьттар:
— Ханий из йиаг, Кайпа?
ГӀалгӀай мотт Ӏомабаьбале а, цхьадола алапаш дӀаоалалацар цунна. Цудухьа велавала догдойташ, цхьа ший тайпара а хоза а лувра из.
— Лоалахой я из-м, — аьлар Кайпас.
— Газкий йиага ма тара я из. Кера корта, сийна баргаш.
— Хьаннахчох тара яле а, хоза йоӀ хургйолаш-м даьра я, — аьнна, Аьсета кӀайча юхь тӀа цӀи лотайир Кайпас.
— Тха каьнка бакаха яр из.
— Ӏа фу дувц хӀанз? — духьалъяьлар Кайпа. — Са беций кӀаьнкаш. Сага дӀа-м, даьра, лургьяц Аьсет.
В русском переводе нет слов об ингушском языке– Чья это такая девочка? – спросила Марем.– Это дочка Кабират, соседки нашей.– Как она похожа на русскую! Белокурая, синеглазая.– Вырастет – красавицей станет! – сказала Кайпа. Эсет зарделась.– Вот и будет невесткой моему сыну! – не унималась Марем.– Чего захотела! – невольно вскинула голову Кайпа. – А уменя что, нет сыновей! Нет, мыЭсет никому не отдадим.© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
==============================================
Юха а ӀотӀадижар Амайга белаж тӀа Егора шера тӀоара.
— ХӀанз иштта эттад ер, кӀаьнк, гӀайгӀа ма е. Массаза а хург- дац. КӀордадаьд наха тӀемаш а, довнаш а, ;моастагӀал а. ХӀанзар- чоа цӀаваха веза... Дас-нанас саготдергда... Аз накъавоаккхарг- ва хьо...
Егорах ше хьакъаьстача денз говрга чоабол соцаяйтанзар Амайга. Ше гӀалгӀа волга а хайна тӀехьа оарц далар, казакаша дов дар кхераш дацар цун из, ма хулла сихагӀа цӀакхача, цӀагӀа а юрта а дӀахайта, нах оарцагӀбаха гӀерташ дар‘
В русском переводе нет слов о том, что он ингуш– Ничего, сынок! – Ладонь Егора легла на плечо Амайга. – Такая она штука, жизнь! Не горюй, не всегда так будет. А сейчас поезжай домой. Не дай Бог, заваруха начнется. Не миновать тогда беды. Да и родители небось беспокоятся. Идем, я провожу тебя.
Они вышли. У околицы попрощались, и Амайг пустил коня рысью.Не потому, что боялся погони, хотелось как можно скорее сообщить своим о том, что казаки собираются на них войной.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
Вахийта ше, аьнна, дехардир Хьасана. ГӀалгӀа вий ховргдоа- цаш да ший барзкъаш а аьлар, юрта дукха хьаьший ба а аьлар — Федори цун йоӀ Нюркеи мара саг веце а. Сага бӀарга ца войташ тховссаре юхаверзаргва а аьлар. Ший новкъостага черсий меттала йистхилар говрабаьри. Цунца дагаваьнна хургвар из.
Перевод Хасан стал просить, чтобы его пропустили, убеждал, что по его, мол, одежде никак не определишь, ингуш он или нет, что там, куда он идет, у него есть друг, много друзей.Говорил и сам верил, хотя, кроме Федора и Нюрки, никого в станице не знал...
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
— Дикка хьажал, уйла ел, — йоахар вокхо.
ЦӀаькха а Хьасана юхьмараж тӀа гӀолла лайжар Нюркнй ши бӀарг.
— Сона-м хац, — аьлар даьгахьа юха а хьежа. — Хьаалал.
— ДагавоагӀнй хьона цкъа Фрола кӀа чуэца Ӏайха вига шиъ? ГӀалгӀай?
— А-а! ХӀанз хов!..
Перевод
– Получше посмотри, – улыбнулся Федор.
Нюрка еще раз пробежала взглядом по лицу Хасана.
– Не знаю я его. Чего в загадки играешь? Скажи лучше, кто он.
– Помнишь, ты однажды водила двух парней к Фролу на уборку хлеба? Двух ингушей?
– А-а, теперь узнаю! – вскричала Нюрка, чуть не подпрыгнув на месте
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
— Вайнах, берригаш а, большевикашкахьа баьлар, — йоахар Дауда. — Революци а Советий Ӏаьдал а шоаш а берригача вай- наха а сатийсар долгеи лораде кийчча болгеи дӀа а хайтар. Тхона хьалха хиннача Ахриев ГӀапура аьлар массанена дагахиннар: гӀалгӀашта юкъе бизза шоай оагӀув а короргба шоана, эшаш хуле, гӀалгӀай къамо ший цӀий а кходергдац наха дагалаттар кхоачаш- дара а лаьтта...
– ...Вайнахи во всем поддержали большевиков, – продолжал Дауд. – Заверили, что готовы защищать советскую власть и революцию. От имени всех нас выступал Гапур Ахриев. Он сказал, что мы ничего не пожалеем во имя свободы и земли. Если понадобится, и крови не пожалеем...
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
— Сона-м хац. Вайцигара саг-м вацар из.— ТӀаккха мичара вар из?
— Берда-кӀалхара ва аьлар цо ше.
— Из фу Берда кӀийле я? — цецваьлар Ӏази.
— Нохчашкахьа я йоах-кх цу тайпара юрт.«Пристава вийцар вий-хьогӀ из? Цо-м гӀалгӀа ва ма аьларий».
— ГӀалгӀа вар, нохчо вар?
— Хьабийцар-м цӀена гӀалгӀай мотт бар
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
Тоаркхо-Хьажа вар нахаца къамаьл даьр. ГӀалгӀай къама Совета член вола из эггара хьалхагӀа Советий Ӏаьдалгахьа баьннарех вар. Цудухьа хӀанз нах тӀа а хьегар из Ӏаьдал лораде.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
— Вайнах, берригаш а, большевикашкахьа баьлар, — йоахар Дауда. — Революци а Советий Ӏаьдал а шоаш а берригача вай- наха а сатийсар долгеи лораде кийчча болгеи дӀа а хайтар. Тхона хьалха хиннача Ахриев ГӀапура аьлар массанена дагахиннар: гӀалгӀашта юкъе бизза шоай оагӀув а короргба шоана, эшаш хуле, гӀалгӀай къамо ший цӀий а кходергдац наха дагалаттар кхоачаш- дара а лаьтта...
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
Шаьра ховра Ӏазена Беки вер бахьан долаш юрт гӀоттаргйоа- цалга а помещикий боахамашта зе дергдоацалга а. Мичара. Ворх- хӀе даьх денз шоай сага пхьа из вийначунгара лийхаб гӀалгӀаша.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
— Мала вар из?— Сона-м хац. Вайцигара саг-м вацар из.— ТӀаккха мичара вар из?— Берда-кӀалхара ва аьлар цо ше.— Из фу Берда кӀийле я? — цецваьлар Ӏази.— Нохчашкахьа я йоах-кх цу тайпара юрт.«Пристава вийцар вий-хьогӀ из? Цо-м гӀалгӀа ва ма аьларий».— ГӀалгӀа вар, нохчо вар?•— Хьабийцар-м цӀена гӀалгӀай мотт бар.— Цига мишта кхаьчав из тӀаккха? МалагӀа даь дакъа лора- деш вах из нохчий юрта
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
Махьмад-ХитӀарча казакаша а увттаду вайнаха духьал ха. Бус а дийнахьа а. Ши-кхо бутт хьалха Аьхкий-Юрти, Шолхеи, Ангушти лувцаш санна, шоай юрт а вайнаха дӀалацар кхераш.
Из хабар арадаьккхарашта, наьха дегашка кхерам тессарашга ца ховш дац уж цхьан хана паччахьо казакашта дӀаенна гӀалгӀай юрташ йолга а хӀанз шоай йолчар юха дӀалийцалга а. Советий Ӏаьдало яь нийсхо яр из. Махьмад-ХитӀе ше я, из хьалха гӀалгӀай: хинна юрт яц е уж яккха а гӀертац. Из дерфига ца ховш дацар Ӏаь- дала моастагӀаша леладер а хьувзадер а, наха, къамашта юкъе ца- тешам, цабезам болла гӀерташ дар
ПереводМагомед-юртовские казаки тоже выставляют охранение. Они сейчас – горцы и казаки – похожи на петухов, что нахохлились и выбирают момент: кто первый клюнет.
Особенно беспокойны казаки. Днем и ночью сторожат. Не могут забыть, как месяц назад ингуши заняли Ахки-Юрт, Шолхи, Ангушт. Боятся, как бы и на них не напали. Враги революции специально подстрекают казаков на вражду с ингушами. Они-то и используют историю этих сел, в свое время для раздора отнятых царем у горцев я переданныхказакам. Советская власть помогла горцам вновь обрести свои села, свои очаги. Что же до Магомед-Юрта, казачьей станицы, ингуши и не думают ее занимать, но подстрекатели всячески подзуживают казаков, вселяют в них безосновательный страх и тем насильственно разжигают раздоры и ненависть между народами.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
Вож баьри геттара цӀимхара а вийрза тӀачайхар Хьасана:
— Бистар ежай, солоч!Велавелар Хьасан.
— Хьайна ца хов мотт бувцаш хало а ма е. Со-м вайнаьха саг ва.
— ХӀай? Вайнаьха саг? — иккхар вокханга, Ювсн а баге гӀот-таяьча латтийсар.
— Ва-те, шо мо вайнаьха саг. Салам Ӏалейкум, — аьнна, цар-на дӀатӀаволавелар Хьасан.
Перевод НЕ ПРАВИЛЬНЫЙВсадник, зло глянув на Хасана и не узнавая его, сердито крикнул:
– Бистар ежай, солоч!
Хасан засмеялся.
– Не мучь себя языком, которого ты не знаешь. Я – ИНГУШ.
– Что? Ингуш?
Ювси так и застыл на месте с открытым ртом.
– Ну конечно, ТАКОЙ ЖЕ ИНГУШ, КАК И ВЫ. Салам алейкум, – сказал Хасан, направляясь к ним.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
— Аьхкий-Юрти Шолхеи Ӏаьдало юхаелар, — йоах Тоаркхо- Хьажас, Ӏазегахьа корта дӀа а ца берзабеш.—Паччахь волча хана дӀа а яьха, казакашта дӀаеннаяр уж. Со кхераш Ӏа мотт шоана? Ӏац. Ачалкхера, Наьсарера новкъостал а дийха хьалоацаргьяр вай из-м. Вай юрташ яхеи бахача наьха боахамех, рузкъах каеттеи ара- даьнна а дац. Ха ма хой шоана вай декхар фуд.
– Ахки-Юрт и Шолхи – другое дело, – обрывает его Торко-Хаджи. – Это не казачьи станицы, а ингушские села. Их заняли по праву. Поймите меня, я не из страха выступаю против нападения на Магомед-Юрт. Мы бы одолели его, вызвали бы помощь из Ачалуков и Назрани и одолели бы. Только не нужна нам несправедливость…
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===============================================
Многих, правда, сдерживало то, что обоз посылали на войну против Турции.– Турки же правоверные мусульмане? Как же мы будем с ними воевать?На это посланники властей тотчас находили ответ:
– Вы забыли, как мы пробирались домой с турецкой стороны, когда злая судьба забросила нас туда, как кричали: «Родина, милая родина наша»? Теперь настал час встать на защиту ее, на защиту родины, которая приняла нас как детей своих.
Люди согласно кивали головами, словно забыли в этот миг, что вернувшиеся из Турции и даже их потомки все еще считаются пришельцами, временно проживающими, и не имеют ни клочка земли.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
========================
Аюб, точно ребенок, боялся кладбищ и мертвецов. Страшные сказки, услышанные еще в детстве, и сейчас казались ему правдивыми. А чего только не наслышался он за свою жизнь. Больше всего ему запомнился рассказ о том, как Кунта-Хаджи [36] утопили в море, а он выплыл как ни в чем не бывало и на зеленой траве, что расстелилась вдруг прямо на глади морской, стал молиться…
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
========================
– А знаешь, Дауд, – пожал плечами Исмаал, – мне почему-то кажется, что, если бы Малсага не отпустили, в народе скопилось бы больше злобы против властей. И тогда…
– Э-э, Исмаал, злобы и ненависти и без того хватает, жаль только – согласия между людьми нет. А потому каждый за себя боится, боится, как бы и его не арестовали. Были бы все заодно –разве дали бы арестовать Малсага? Стеной встали бы"
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
==========================
– Я раньше не знал, что казаки нанимают убирать пшеницу, – продолжал Хасан, – это Исмаал мне сказал. Ты не думай, что все казаки такие, как пирстоп и его стражники.
– Казак же отобрал у вас лошадь, а ты их так хвалишь! – не выдержал наконец Рашид.
– Так лошадь-то его! Он же не виноват, что ее украли и продали нам!
– А может, он наврал, что это его лошадь?
– Исмаал все проверил. Все точно. О, чтобы попал в ад тот, кто продал нам краденую лошадь. Вот тебе и ингуш!
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
========================
Но вот Хасан повернулся к нему. Не обнял его, нет! Даже с места не двинулся, только сказал строгим голосом старшего в доме:
– Саада не трогай, пока не узнаешь, что со мной!
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
======================
Сагопшинцы уже не раз доказывали властям, что они не слепые котята и бездумно подчиняться всякого рода сумасбродным приказам не любят.
Боясь очередных беспорядков и недовольств, власти собрали стариков из тех, кто побогаче, и мулл. Им было велено уговаривать народ. И пошли эти люди разносить сладкие речи. По их словам выходило, что только птичьего молока не получат люди после войны, а все остальное желанное будет.
Простодушные верили и радовались. Бедняги! У царя, конечно, только и заботы что об ингушах.
Многих, правда, сдерживало то, что обоз посылали на войну против Турции.
– Турки же правоверные мусульмане? Как же мы будем с ними воевать?
На это посланники властей тотчас находили ответ:
– Вы забыли, как мы пробирались домой с турецкой стороны, когда злая судьба забросила нас туда, как кричали: «Родина, милая родина наша»? Теперь настал час встать на защиту ее, на защиту родины, которая приняла нас как детей своих.
Люди согласно кивали головами, словно забыли в этот миг, что вернувшиеся из Турции и даже их потомки все еще считаются пришельцами, временно проживающими, и не имеют ни клочка земли.
Велись среди людей и другие разговоры, не похожие на те, с которыми ходили старейшины и муллы.
В ингушских селах все чаще говорили о том, что, пока страной правит царь, бедному крестьянину не быть хозяином земли. Но людей, которые говорили такое, было куда меньше, чем сладкоречивых стариков. И их речи слышал не каждый. Ну, а кто и слышал, не всегда верил.
Давно уж, мол, говорят о том, что царя скинут, да, видать, не бывать этому. Поди-ка скинь его!
Вон какая у него сила: от севера до самого юга войну ведет. Уж легче желать такому царю победы и надеяться: может, наконец, победивши, расщедрится он и для ингушей. А потому и приказ выполнять надо.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
========================
Давно уже прошло время вечернего намаза. Кайпа сидела в задумчивости и мысленно просила бога, пророка и устаза [55] пощадить ее сына. В дверь вдруг тихо постучали. Кайпа встрепенулась.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
===========================
Люди собирались дружно. Перед сагопшинцами выступил Торко-Хаджи. Будучи членом Ингушского национального Совета, он одним из первых перешел на сторону советской власти.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
================================
Хасану даже кажется, что Митя похож на ингуша – и носом с горбинкой и смуглым худощавым лицом. Только языка не знает. А знай он его – настоящий ингуш, и только. Хасану жаль, что Митя не говорит по-ингушски: вот бы вволю душу отвели.
===============================
Хасан встал и тихонько пошел по вагону.
– Куда ты? – спросил Митя.
– Хочу поискать, нет ли в поезде ингушей, расспросить, что творится у нас.
...
Хасан нашел двух ингушей. Трудно передать, как он обрадовался.
-------------------
– Эй, Мамед, к тебе сюда сейчас никто не забегал? – услышал Хасан.
– Зачем сюда в такой час кому-то забегать, господин? – ответил вопросом на вопрос другой голос. Это был голос хозяина. – Лавка ведь закрыта.
– Я не о лавке. Человек у нас сбежал со станции. Ингуш один. Большевик он! Понял?
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
================================
Всадник, зло глянув на Хасана и не узнавая его, сердито крикнул:
– Бистар ежай, солоч!
Хасан засмеялся.
– Не мучь себя языком, которого ты не знаешь. Я – ингуш.
– Что? Ингуш?
Ювси так и застыл на месте с открытым ртом.
– Ну конечно, такой же ингуш, как и вы. Салам алейкум, – сказал Хасан, направляясь к ним.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
==========================================
Открыл сход Шаип-мулла.
– Ва, люди, аульчане! – начал он. – Тело не может жить без головы, народ – без власти, а потому сам Бог послал нам царя, чтобы он правил людьми…
– О каком это царе он говорит? – крикнул кто-то.
– Соскучился о царе, хочет снова посадить его на наши головы! – подлил масла в огонь другой голос.
Площадь загудела.
Шаип-мулла, словно бы ничего не слыша, продолжал:
– Бог велит нам почитать царя, терпеть все, что он ниспошлет. Порой это трудно, люди срываются, и бог прощает несдержанность. Так он простил и благословил свержение царя Николая и Керенского тоже. Но совсем без царя жить нельзя…
– Кого же ты поставишь царем? – спросили из толпы.
По площади прокатился смех.
– Не скальте попусту зубы! – крикнул Шаип-мулла. – Царя не мы будем ставить, этим займутся те, кому следует. А нам пока надо выбрать власть в своем селе. Село без хозяина – что стадо без пастуха. Старикам не под силу тащить такое ярмо. Нам время отсиживаться дома, молиться да четки перебирать… Вот послушайте нашего гостя. – Шаип-мулла повернулся к незнакомцу. – Этот человек от самого Висан-Гирея. Он приехал поговорить с нами, совет дать и помощь, если попросим.
Гость расстегнул ворот шубы, покрутил шеей, точно проверяя свою готовность говорить.
Затем, бросив поверх голов взгляд, заговорил так громко, будто обращался к ребятишкам, что сидели на заборе через дорогу:
– Люди, я такой же ингуш, как вы. И я, и мой отец, и мой дед точно так же, как вы, натерпелись от царя Николая, пока его наконец не свергли. «Вот, – подумали мы, – слава Богу, наконец-то можно свободно вздохнуть». Только, видите, ничего пока не получилось. Вздохнешь тут, когда кругом войны…
– Так, говорят же, нет больше войны? С казаками словно бы замирились! – крикнул кто-то.
Гость повернулся на голос.
– Замирились? Не тут-то было. Не верьте россказням…
Хасан крепко сжал руку Султана. Мальчик взглянул на брата: лицо его было хмурым. Бровь вскинулась, изогнулась дугой.
– Что же это? – обратился Хасан к односельчанам. – Значит, все, о чем я слыхал в Моздоке, пустое? И то, что Киров говорил?… А ведь еще рассказывали, что в Пятигорске собирались все вместе: казаки, кабардинцы, осетины, ингуши. Неужели и там они не пришли к миру я согласию?
– Не верьте россказням, – повторил незнакомец. – Мало того, что только мы одни хотим мира и обманываем себя надеждой, что он достижим. Не бывать миру до тех пор, пока над нами стоят большевики. Из-за них в России все войны. Зачем нам погибать, как русским? Не лучше ли горским народам объединиться и создать свое государство? – Гость совсем осмелел. Теперь он не смотрел поверх голов, а сверлил взглядом лица людей. – За тем и собрались умные люди во Владикавказе. Собрались и объявили о создании горского правительства, своего правительства.
– Воллахи, правильно! – услышал Хасан недалеко от себя. Этот голос показался ему похожим на голос Соси. И действительно, обернувшись, он увидел своего соседа, а теперь вроде бы и родича.
– Вайнахами и князья-то никогда не правили. Превыше всего мы ценим свободу и боролись за нее. С какой же стати мы теперь посадим себе на шею большевиков? – продолжал незнакомец.
– Воллахи, и это верно, – подтвердил Соси.
Он и еще что-то сказал, но. Хасан не расслышал. Шум на площади заглушил все. Голоса сторонников и противников незнакомца смешались.
– Эй, человек? – крикнул Элберд. – Чего это, ты говоришь, вы там создали?
– Горское правительство.
– Править захотели! Давно ярма на шее не носили! Большевики ему, видите ли, поперек горла стали! – Элберд зло сверкнул глазами. – Убирайся-ка ты от нас в свою горскую… хоть за семь гор!..
– Верно говорит, – поддержал Исмаал. – Иди куда знаешь, а нам с большевиками вполне по пути.
Размахивая палкой, что-то кричал Шаип-мулла. Элаха-Хаджи разводил руками, словно хотел обнять весь народ, и недовольно качал головой.
Незнакомец переждал, пока поутихнет, снова покрутил шеей и заговорил:
– Что бы вы здесь ни говорили, сколько бы ни кричали, а дело это решенное, горское правительство создано.
– Тогда зачем же ты приехал к нам? Чего зря жернов крутишь?
– Как это решенное? Кто его создал?
– Спрашиваете кто? Представители всех горцев! – ‹ И для большей важности подняв кулак, незнакомец добавил: – Головы горских наций решили!..
Снова шум заглушил его голос.
– Как они могли решать, не договорившись с народом?
Гость не знал, что ему дальше говорить. Изредка он взглядывал на стариков, стоявших по обе стороны.
– А кто же был там от ингушей? – спросил Хасан.
– Кто, говоришь? Висан-Гирей, Джабагиев Висан-Гирей.
– Кому же еще быть у нас головой? – сказал кто-то в толпе.
Хасан узнал Зарахмета и удивился, откуда он взялся. Говорили, что Зарахмет убрался к себе в Назрань. Интересно, что ему здесь понадобилось?
– Может, для тебя он и голова, – повернувшись на голос, ответил Хасан, – только для нас-то ведь нет.
– До сих пор ему головой был Угром, а не Висан-Гирей, – крикнул кто-то.
Хасан, обращаясь к гостю, произнес:
– Человек, мы не знаем твоего Висан-Гирея, и твоя власть нам тоже не нужна.
– Отвечай только за себя, другие обойдутся без твоей подсказки, – бросил Гинардко. – Молод ты еще…
Кому-кому, а ему-то большевики поперек горла встали. Он, как и Саад, угнал и где-то спрятал свои отары овец, и сейчас больше всего на свете ему хочется вернуться к прежней жизни. Но по всему было видно, что власть большевиков не дает ему, Гинардко, желанного спокойствия, потому он мечтал о любой такой власти, при которой будет возможность вновь владеть своими богатствами.
– Хочешь ты этого или не хочешь, Гинардко, – ответил Элберд, – говорить мы будем от имени всех себе подобных, а ты говори от своих. Посмотрим, кто победит.
Хасан увидел знакомую мохнатую черную шапку. Это Исмаал протискивался сквозь толпу.
Не прошло и минуты, он крикнул:
– Правильно. Так думают все наши односельчане. Ну, если не все, то многие. Нам нужна одна власть – власть большевиков!
– Власть Ленина, – добавил стоявший неподалеку Малсаг.
– Мы много лет мечтали о народной власти, – продолжал Исмаал. – Советская власть дала нам землю, равные со всеми другими народами права…
– Где все эти перечисленные тобой блага? – отпарировал незнакомец.
– Наобещать все можно, – вставил и Зарахмет.
– А ты помалкивай, Зарахмет! – взорвался Хасан. – Не мешайся в наши дела. Тоже немало посидел на нашей шее. Убирайся-ка лучше в свое село, там и поговори.
Шаип-мулла тем временем что-то шептал на ухо Элаха-Хаджи и гостю. Верно, советовались, как быть дальше. Ему и в голову не приходило, что народ так плохо примет сообщение гостя. Но как бы то ни было, Шаип-мулла не думал отступать и не собирался выпускать вожжи из своих рук.
– Прекратите раздор! – крикнул он, подняв вверх посох. – Оставьте все разговоры до другого случая. А сейчас нам надо выбрать сельскую власть. Поначалу надо старшину назначить, а там он уже обо всем позаботится…
В этот момент незнакомец склонился к уху Шаип-муллы. Старик примолк, выслушал гостя и сказал:
– Прежде чем мы приступим к выборам старшины, наш гость хочет сказать вам еще
несколько слов!
Откашлявшись, тот произнес:
– Я думал, говорить с вами будет легче. Считал, что русские достаточно досадили вам и уж кому-кому, а не вам, кого эти гяуры насильственно выселяли в далекую Турцию, захочется снова их власти…
– Гяуры, говоришь, выгнали нас? – крикнул кто-то из толпы. – А что творили с нами единоверные мусульмане в той самой Турции? Ты, может, этого не помнишь?
– Поступайте, как знаете, – заключил незнакомец, – только смотрите, как бы вам не раскаяться. От несогласия вашего села горскому правительству не холодно и не жарко. Слишком многие горцы его поддерживают. А вы сажайте себе на голову большевиков, этих безбожников.
Посмотрим, что из этого получится…
Площадь вдруг всколыхнулась, прервав речь оратора.
– Торко-Хаджи! – пронеслось окрест.
Хасан глянул и увидел, что Торко-Хаджи поднимается на возвышение, где стояли Шаип-мулла и два других старца. Гость примолк и недовольно воззрился на Торко-Хаджи, приход которого явно расстроил его планы.
– Вовремя ты пришел, – притворно радуясь, сказал Шаип-мулла. – Нам тут стыдно перед гостем, сельчане не дают ему слова вымолвить.
– Правильно делают, – ответил Торко-Хаджи. Спокойствие, с каким он произнес эти слова, подчеркивало его силу и уверенность.
– Зачем ты так, Хаджи? – взмолился Шаип-мулла. – Это же гость наш. Посланец самого Висан-Гирея…
– Гостю лучше вернуться назад к своему Висан-Гирею, – сказал Торко-Хаджи и,
обернувшись к незнакомцу, добавил: – Передай, что сагопшинцев обмануть не удалось. Не так они глупы…
– Я приехал не для того, чтобы обманывать вас.
– Это и видно из твоих речей. Не ты ли утверждаешь, что для всех других сел создание горского правительства – большая радость? А я вот ехал сюда из Владикавказа через Назрань, Ачалуки и другие села и нигде почему-то не увидел ликования по этому поводу! Назови хоть одно село, где люди выразили согласие принять эту твою власть.
Гость молчал.
– Ты бьешь на то, что большевики, мол, безбожники. А нам это сейчас совсем и неважно.
– Верно, – поддержали в толпе.
Торко-Хаджи поднял руку, призывая к тишине.
– Важно то, что чаяния народа исполняют только большевики. Землю народу дают только они, права тоже дают они, и мир дают они. Таких людей не грех и на шею посадить. Так что этим ты нас не пугай.
– Правильно! – крикнул Гойберд.
– Ну и сажай на свою шею, – сверкнул своими кошачьими глазами на Гойберда Товмарза. – Мешки, которые ты всю жизнь таскал на себе, не до конца согнули твой хребет, вот большевики и доломают его.
– Мой-то хребет они не сломают, а вот твой…
– Прекратите спор, – зашумели с разных сторон. Но Гойберда не так-то легко унять.
– Клянусь богом, что твою-то шею да спину большевики наверняка переломают, – бросил он.
Гость, скривившись, качал головой.
– На словах вам большевики все дают, – сказал он.
– То-то и дело, что не на словах. Не будь большевиков – народ бы сейчас не здесь тебя слушал, а с казаками бы по вашей милости воевал. Большевики уже дали нам землю, теперь вот мир дали. Может, ты и этому велишь нам не верить?
С этими словами Торко-Хаджи отвернулся от гостя, поманил к себе Дауда и сказал, обращаясь к народу:
– Этот человек из Кескема, он здесь многим уже знаком, расскажет вам о последних событиях в Пятигорске. Там был съезд. Послушаем, что порешили те, кто истинно печется о простом народе. Говори, Дауд.
При этом имени находившийся в толпе Соси задрожал с ног до головы.
Зато Хасан, наоборот, очень обрадовался тому, что Дауд жив-здоров и наконец-то может вот так, ни от кого не таясь, стоять перед людьми и говорить с ними. От волнения он даже не расслышал первых слов Дауда.
– …Главная победа в том, что на этом съезде были чеченцы и ингуши. Вы знаете, что в Моздоке их на съезд не допустили…
– Это мы знаем, ты о другом говори, – раздался голос из толпы.
– Не перебивайте, – зашикали со всех концов.
Дауд продолжал свой рассказ, не обращая внимания на выкрики.
– И на этот раз казачья верхушка делала все возможное, чтобы не допустить вайнахов, хотя уже в Моздоке было принято решение о прекращении вражды…
– Я же говорил вам! – с радостью перебил Дауда посланец Висан-Гирея. – А вы все твердите:Моздок, Моздок. Каких бы решений ни принимали, будь то в Моздоке, в Пятигорске или даже в самом Петербурге, не бывать томy, чтобы казаки мирно уживались с горцами. Потому-то и созрела необходимость объединиться всем горским народам без казаков!..
– Довольно, мы уже наслушались об этом! – прервал гостя Торко-Хаджи и добавил:
– Тебе знаком Мят-Целе?[64] Тот, что на Столовой горе? В давние времена наши предки ходили туда вымаливать себе лучшую долю. Предложи тем, кто прислал тебя, чтобы они собрались там, и пусть создают себе на этом отшибе свое отдельное государство. А мы как-нибудь обойдемся и без Мят-Целе.
– Хорошо говорит!
– Воллахи, обойдемся! – согласно кивали в толпе.
Гость прищурил глаза и скривил губы.
– Мне кажется, что тебе, Хаджи, будет лучше, если я не передам этих твоих слов.
– За меня не тревожься. Я не ищу для себя особой доли.
– Что ж, хорошо! Не забывай только, что Висан-Гирей возглавляет национальный Совет, членом которого состоишь и ты, Торко-Хаджи Гарданов.
– Не забываю, не забываю, – кивал головой Торко-Хаджи, сурово глядя на гостя.
Тот укоризненно осмотрел стариков. Поняв смысл его взгляда, Шаип-мулла развел руками: мол, сделали все, что могли, не обессудь, коли не вышло, как хотелось.
Гость стал спускаться по лесенке. Элаха-Хаджи и другой старец последовали за ним. Шаип-мулла не знал, что ему делать. Он глянул растерянно на Торко-Хаджи, не велит ли тот проводить гостя.
– Пусть убирается, – сказал Торко-Хаджи, махнув рукой. – И эти пусть с ним идут. Людям, которые не могут ужиться с нами, и верно, лучше уйти.
Шаип-мулла согласно кивнул и опустил глаза. Делать было нечего. Надо пока подчиниться победителю. Божья сила велика, глядишь, назавтра все еще переменится, тогда он, может, и верх возьмет.
А Дауд тем временем продолжал прерванный перепалкой рассказ:
– …Несмотря на частичное сопротивление казачьей верхушки, на съезд мы попали. Ингушей было человек десять. Из Чечни приехал один Асланбек Шерипов, и тот добрался с трудом: у Ассинской неведомо как из-под пуль ушел…
– Пошли ему бог здоровья! – пробормотал в толпе старческий голос.
– …Большинство делегатов съезда приняли нас очень хорошо, особенно Киров…
– Кто это Киров?…
– Говорят, самый главный большевик…
– Так Ленин же главный?
– Ленин над всей Россией, а Киров здесь у нас главный над большевиками!
– А-а-а…
Торко-Хаджи поднял руку, призывая к тишине.
«…Киров приветствовал нас, – продолжал Дауд.
– Да пошлет ему бог много лет жизни, – снова раздался на площади тот же старческий голос.
Вслед за этими словами, как после молитвы, по площади прокатились возгласы одобрения.
– На съезде опять пришлось спорить с богатыми казаками. Они против передачи земель беднякам.
– Будь прокляты эти богачи! – всплеснул руками Гойберд. – Даже дети одной матери и то бывают разными, а богачи все как из одной шкуры скроены, какой бы нации они ни были.
Удивительное дело.
– …Вайнахи во всем поддержали большевиков, – продолжал Дауд. – Заверили, что готовы защищать советскую власть и революцию. От имени всех нас выступал Гапур Ахриев. Он сказал, что мы ничего не пожалеем во имя свободы и земли. Если понадобится, и крови не пожалеем…
– Правильно сказал! – перебили Дауда из толпы.
– Сказал то, что и у нас на душе.
– Не пожалеем не только крови, но и душ своих.
Не все, конечно, были согласны с Даудом и его единомышленниками. Но противники понимали, что сейчас им лучше помолчать. Только Гинардко не сдержался.
– Пусть эти вшивые овчины отдают свои души, – шепнул он, толкнув в бок стоявшего рядом Ази.
– А коли не отдадут, недалек час – придут люди, которые сами возьмут, – ответил Ази. – Видишь вон ту лающую собаку? Один раз я его упрятал, да вот вернулся. Жаль, не прикончил тогда. Это он и ему подобные будоражат вшивых…
Но они вдруг замолчали, когда до них дошли слова Дауда.
– На съезде постановили о том, что вся земля переходит вруки трудового народа без всякой оплаты…
– Вот радость-то!..
– Дай бог, чтобы это была правда!
– …Подавляющее большинство признало советскую власть, – продолжал Дауд. – Сейчас повсюду приступают к выборам Советов. Вы тоже должны выбрать свой Совет, сельскую власть, а кого выбирать, это вам лучше знать.
© "Сыновья Беки", Ахмед Боков
======================================================
=======================================================
Зураб Цечоев
Администратор
· 20 августа 2020 г. ·
Боков Ахмет. Почти 100 лет назад, в 1924 г. в Сагопше родился будущий писатель. Он хорошо знал быт, нравы и обычаи своего села. Поэтому его произведения были так жизненны и интересны. В 1967г. вышла первая книга его романа "Сыновья Беки". Многие, в том числе и я, зачитывались его историей двух братьев, трагической судьбой их семьи.Потом были и другие произведения, но я особо выделил бы еще один его роман "Судьба" о депортации орстхой в Османскую империю.
"Я орстхо. Орстхойцами были мои предки до седьмого поколения и раньше. В России нас называли карабулаками. Вы тоже называете нас так. Но мы орстхойцы. И я останусь им".
Так говорит один из героев романа, и эти слова автор, в полной мере. относит и к себе. Ахмет Боков был одним из тех, кто стоял у истоков создания общественного движения "За возрождение орстхоевского этноса" в 1992г. Активно участвовал в его работе. Можно смело сказать, что он был не просто болеющим за свой народ человеком, но и тем, кто сделал очень многое для него.
В 2006 г. его не стало. Аллаху гешт долд цин, Аллаху кьахетам болб цин.
https://www.facebook.com/groups/474598606022978/permalink/1731336033682556/